Вспомнила Нюта Федермессер и про социальный ролик хосписа, который, по ее мнению, не просто про «подайте на тяжелобольных», а про «философию, про этику, он культурологически очень связан с Башкортостаном, с его традициями. Член Общественной палаты Москвы с 2016 г. Родилась в Москве 11 мая 1977. В 1994 году Нюта Федермессер окончила английскую спецшколу с серебряной медалью. В 1995-1997 гг. изучала английский язык в Кембриджском университете. Напомним, при строительстве Уфимского хосписа Нюта Федермессер неоднократно посещала стройплощадку.
Нюта Федермессер: "Перед смертью надо сказать пять вещей"
В целом отношение к высшему образованию поменялось. В 90-е открылось дикое количество вузов. И любой дурак мог поступить куда угодно. Или просто купить диплом. Появились новые университеты.
Двоечники могли легко получить высшее образование. Появились армии юристов, психологов, журналистов, менеджеров и экономистов. Но если брать московское здравоохранение — тут все совсем неплохо. Мне стыдно говорить, но мы здесь, в Москве, действительно не понимаем своего счастья.
Концерт Алексея Зайцева в хосписе Бутово фото Надежда Фетисова Вы по образованию переводчик, причем из «высшей касты» — синхронистов. Как переводчик-синхронист решает проблему непереводимой игры слов? Нет непереводимой игры слов. Если нельзя перевести словами, то переводится улыбками, эмоциями, прикосновениями, интонациями.
Это если лицом к лицу перевод. А если перевод слушают в наушниках, в конференц-залах? Нет ничего лучше, чем сказать, что вы не поняли, не разобрались. Главное — не врать.
Самое страшное, что может сделать переводчик, — это, сохраняя невозмутимый вид, сказать полную чушь. Но иногда действительно очень сложно. Культурные контексты разные! Надо не бояться включить человека и сказать в микрофон говорящему: «Простите, возвращаемся назад на две минуты!
Я там не понимала ничего. И я сказала слушателям: «Я подменяю коллегу, и перевод будет некачественный, потому что я не понимаю терминологии». И на мое счастье большинство слушателей сказали, мол, не волнуйся, мы тоже ничего не понимаем ни на каком языке! А те, кто понимают, помогли.
У меня не было никаких вводных данных, заболевшая подруга прислала мне список терминов, но этого оказалось недостаточно. К переводу всегда готовишься. Медицинский перевод — это одно, связь — другое. Одной из самых сложных вещей было, когда я переводила не синхронно, а последовательно, на юбилее своего юкосовского босса.
Его дочь произносила тост со сложными цитатами из Сократа. И я подошла к ней и хохоча сказала: «Вы хотите испортить день рождения отцу и всем его коллегам? Быстро меняйте тост, я не могу по-человечески перевести! Самые прекрасные переводы — театральные.
Во-первых, это потрясающие тексты, классические, интеллектуальный вызов. Например, в «Обломовщине»: «Водочки, сударыня, на почечках, на березовых. И пирожки. Вчера пекли пирожки, с капустой квашеной.
Да не с квашеной, а с кислой! И это такая сцена, медленная, когда ты не можешь замылить никакие реплики. Театральный перевод — это очень здорово. Зачастую приходится совсем замолкать, потому что зритель слышит речь актёров, смотрит на мизансцену, он вовлечен, а перевод легко может эту атмосферу испортить.
Вот это чутье порой важнее, чем каждое слово. Я была свидетелем того, как терпели неудачу переводчики с хорошей скоростью работы мозга и речи. Они переводили каждое слово и люди, которые слушали спектакль в наушниках, снимали эти наушники в ужасе. Потому что в театре надо слушать сцену.
Чутьё — об этом. Так что непереводимой игры слов нет. Люди друг друга почти всегда понимают. Сколько языков вы знаете?
Сейчас мне кажется, что уже нисколько. А вообще английский, французский и немецкий. На пике моих переводческих навыков опыт синхронного перевода у меня был в основном с английским, меньше — с французским. У меня не вызывал синхрон сложностей.
С немецким у меня такого опыта не случилось. Оба полушария мозга работают хорошо! Когда я пошла на курсы переводчиков-синхронистов, наш преподаватель на втором занятии сказал, что отсеет тех, у кого ничего не получится, и тех, кому вообще не стоит учиться. А у остальных получится после учебы.
А я попала в категорию тех, кто уже все умеет. И он мне сказал курсы были платные : «Хотите — тратьте деньги, хотите — сэкономьте. Но вам не надо учиться синхронному переводу. Это ваша особенность».
Уравновешенность работы полушарий мозга. Но есть люди, которые совсем этого не могут. А я не прикладываю никаких особых усилий. Это просто так происходит.
Я сюда слышу, а отсюда говорю. Мне последовательнее переводить труднее. Человек с таким мозгом на многое способен! У моего мозга есть много недостатков.
Например, я не умею считать. Я не помню лиц и имен людей — это катастрофа. Очень неловкие ситуации из-за этого порой возникают... И вообще я помню только то, что мне надо помнить.
А вот то, что не надо, оно моментально забывается. Это не страшно. В обществе сейчас воспитывается толерантность к людям с разными особенностями. В этом случае, мое преимущество состоит в том, что, когда мне звонят и говорят: «Здравствуйте, я от Петра Петровича, я генерал-полковник ФСБ...
Мне вообще все равно, кому помогать. У меня всё в порядке с толерантностью. Человек должен иметь возможность с достоинством уйти из жизни независимо от своего бэкграунда. Сейчас серьезные пойдут вопросы.
Я их тщательно сочинял. Не верю. Кто тщательно сочинял, тот будет заглядывать в блокнотик. Записал в айфончик.
И если бы я пришел и расспрашивал, что лично мне интересно, вам было бы скучно. А так я посмотрел несколько интервью. И вместе с вами отвечал на вопросы ведущего. Так лучше погружаешься в контекст.
Еще и спорил со всеми! Интервью показывают, что лично вам интересно.
Пост известный благотворитель опубликовала в своих соцсетях в четверг, 10 ноября.
Страшно понимать, что меня эти фото уже не шокируют. Команда «Региона заботы» фиксировала сотни таких связываний. Не позволяйте себе говорить: «Ой, нет, страшно, не буду на это [фотографии из интернатов] смотреть».
Это правда страшно, да, но это происходит и существует рядом с нами за наши с вами налоги, в каждом городе, в каждой области, где есть интернат.
Это следствие дичайшей нехватки кадров, а значит, отсутствия рук для кормления и ухода». А во взрослых интернатах, по официальным версиям, — около 50 тысяч в Петербурге» «Есть отдельные ПНИ [в стране], где немножечко что-то сдвинулось и таких смертей уже нету, но именно эти ПНИ являются исключениями, — добавляет Мария Островская. В Питере много таких исключений. В других регионах вообще их нет». Она добавляет, что от системы психоневрологических интернатов вообще необходимо отказываться. Она же напоминает, что система интернатов очень дорого обходится обществу, создавая одновременно очень тяжелые условия для жизни пациентов. А во взрослых интернатах, по официальным версиям, — около 50 тысяч в Петербурге. Понятно, что на эти деньги можно было бы организовать совершенно другое качество жизни людям в других системах помощи».
И если появятся лица, если появятся имена у всех людей, которые находятся в закрытых учреждениях, если о них начнут заботиться, их начнут любить и различать как минимум, это уже сильно облегчит всю работу», — говорит создательница инклюзивных мастерских «Простые вещи» также лауреат премии «ТОП 50. Самые знаменитые люди Петербурга» Маша Геркова. При этом и Островская, и Геркова напоминают о том, что в России до сих пор не принят закон о распределенной опеке, который позволил бы назначить опекуном постояльцев ПНИ сразу несколько человек, а не только руководителя учреждения. Пока этого нет, сетует Островская, любую жалобу на главу интерната от имени пациента можно подать, только если на этой бумаге стоит его же, директора, подпись. Что, судя по событиям, о которых говорит в своем обращении Федермессер, вряд ли может считаться эффективным. Это можно было бы сделать, если бы соответствующее количество персонала было бы реально профинансировано. Но поскольку это региональная задача профинансировать персонал, то она не решается и не решается», — заключает она. Я знаю, что это займет десятилетия. Но я знаю, что можно очень быстро открыть их двери, пустить волонтеров, установить иные показатели эффективности для директоров-опекунов.
Как сообщает «Коммерсант» со ссылкой на текст приказа, помимо Федермессер из списка членов совета убрали имя президента Русфонда Льва Амбиндера и ряд других имен. Против проголосовал один человек, еще 10 воздержались от голосования. Против принятия поправок, фактически упраздняющих независимые организации, фиксирующие происходящее и отслеживающие нарушения прав подопечных в психоневрологических учреждениях, выступали активисты и сотрудники фондов во главе с Нютой Федермессер. Поправки, узаконивающие бесправие тех, у тех, у кого уже и так ничего не осталось — жителей интернатов и детских домов.
Биография Нюты Федермессер: биография (муж, дети)
| Подарившая «Веру»: что нужно знать о Нюте Федермессер – HEROINE | Нюта Федермессер на TEDx. Выступление Нюты Федермессер в формате TED-Talks на TEDxSadovoeRing — 18 минут абсолютной тишины в зале и честные размышления о том, как каждому из нас подготовиться к последним дням жизни. |
| Нюта Федермессер — новости сегодня и за 2024 год на РЕН ТВ | Анна (Нюта) Федермессер – глава проекта «Регион заботы» ОНФ, руководитель Московского многопрофильного центра паллиативной помощи – безуспешно пыталась убеди. |
| В петербургском интернате подопечные умерли от истощения. Что происходит? И как реагируют власти? | Основатель фонда «Вера» Нюта Федермессер помогает тем, кого уже нельзя вылечить, позволяет им избавиться от мучительной боли и унижений, а также борется с системой, которая до сих пор не может принять то, что помощь умирающим — это не. |
| Биография Нюты Федермессер: биография (муж, дети) | Нюта Федермессер – российский общественный деятель, учредитель благотворительного Фонда помощи хосписам «Вера», Руководитель Центра паллиативной помощи Департамента здравоохранения г. Москвы. |
Депутаты приняли дикий законопроект: спасти психически больных россиян будет некому
Нюта Федермессер — известный российский общественный деятель и основатель фонда помощи хосписам "Вера". Нюта Федермессер. Спикер на TEDx, создатель фонда “Вера”, член Общероссийского народного фонда – это все один человек: Анна Константиновна Федермессер. Сама активистка предпочитает, чтобы ее называли по-домашнему – Нюта. Член Центрального штаба ОНФ, российский общественный деятель, автора проекта ОНФ «Регион заботы» и учредителя благотворительного фонда помощи хосписам «Вера» Нюты Федермессер, с рабочим визитом посетили учреждение.
Дочь милосердия: почему Нюта Федермессер выбрала себе жизнь рядом со смертью
По словам Федермессер, персонал кормит людей «лежа, быстро, небезопасно, конвейером». Можно подумать, что если бы волонтеры продолжали кормить проживающих наравне с сотрудниками, то прокуратура восприняла бы это как неисполнение опекуном интернатом своих обязанностей по оказанию социальных услуг», — отметила правозащитница. По словам директора организации Екатерины Ткаченко, почти все интернаты города перестали пускать волонтеров до заключения контрактов.
По ее словам, это происходит на фоне осознания того, что из зоны боевых действий «хлынет поток» людей с разными ранениями.
Родилась 11 мая 1977 года в Москве в семье основательницы и главного врача Первого московского хосписа Веры Миллионщиковой. В 2000 году окончила педагогический факультет Московского государственного лингвистического университета, получила специальность театрального переводчика-синхрониста. В 2006 году она основала благотворительный фонд помощи хосписам «Вера», который назвала в честь матери.
После она демонстративно схватила вещи и покинула заседание, уточнив на всякий случай, что уходит на встречу к мэру города Сергею Собянину. Глава комитета по охране здоровья Бадма Башанкаев сообщил , что закон сможет обеспечить защиту прав пациентов, однако «складывается впечатление, что его мало кто читал». Так, в ответ на обвинение об упразднении службы по защите прав пациентов, он заявил, что «нельзя упразднить то, что и так не существовало». Депутат отметил, что теперь прописан список структур, которые могут защищать права пациентов: органы госвласти и ряд других, в том числе негосударственные организации. Башанкаев также обратил внимание на сформулированную концепцию приема и выписки, а также временного выбытия из ПНИ, которое ранее вообще не регулировалось.
Мишустин исключил Федермессер из Совета по вопросам попечительства в социальной сфере
В нашей культуре не принято обсуждать процессы умирания – это дело стариковское, уж точно не для молодых и динамичных. Разговор о жизни и смерти – с Анной Константиновной Федермессер. Основательницу благотворительного фонда помощи хосписам «Вера» Нюту Федермессер исключили из Совета по вопросам попечительства в социальной сфере при правительстве РФ. Учредитель фонда «Вера», человек, убежденный и убеждающий всех вокруг, что помочь можно даже тем, кому нельзя помочь, Нюта Федермессер — поговорила с журналисткой Ариной Павленко для ее проекта. Анна Константиновна (Нюта) Федермессер (род. 11 мая 1977, Москва) — российский общественный деятель, учредитель благотворительного Фонда помощи хосписам «Вера» (2006). Член центрального штаба Общероссийского народного фронта. основатель Фонда помощи хосписам "Вера", посвятившая свою жизнь помощи людям, обреченным на страдания. Нюта процитировала наше интервью с психологом Марией Островской о том, почему силовики могут не. Основатель фонда «Вера» Нюта Федермессер помогает тем, кого уже нельзя вылечить, позволяет им избавиться от мучительной боли и унижений, а также борется с системой, которая до сих пор не может принять то, что помощь умирающим — это не.
"Для паллиативной помощи нужны люди с тёплым сердцем": в Тверь приехала Нюта Федермессер
Ну пожалуйста, в реанимацию надо ехать голой и под простыней, так положено, а то их из-за меня накажут. Я говорю ребятам, чтобы дали мне простынь прикрыться, что мне перед ними неловко. Они: а что такого, что мы не видели что ли голых пациенток. Я говорю, я не буду при вас раздеваться, хотя бы отвернитесь. И белье я все равно не сниму.
Обещаю позвонить главврачу и просить его не наказывать медсестер. Потом оказывается, что я прикрылась не той простыней, поэтому надо при всех простыню снять и поменять на другую. Одна записана за реанимацией, вторая — за отделением, чего непонятного никогда не рассказывайте пациентам о разных внутрибольничных правилах. Пациентам это неважно, не нужно, неинтересно.
Они приходят за медицинской помощью, а не для того, чтобы изучать сложности вашей работы. В реанимацию надо ехать под реанимационной простыней. В отвоеванных трусах и лифчике на неудобной каталке под правильной простыней и с обручальным кольцом едем по длинному коридору в реанимацию. Там ждут.
Освободили отдельный бокс. Меня грамотно перекладывают на кровать, рядом сестрички ставят судно и показывают, как позвать санитарку, если я захочу в туалет. С посторонней помощью я вполне могу встать и не понимаю, почему нельзя пригласить санитарку, чтобы она проводила меня до туалета. Нельзя, говорят.
Не положено. Тут надо писать лежа и на судно. Какать тоже. Я отказываюсь.
Прошу показать туалет. Туалета, говорят, нет. Ни в палате, ни в отделении это стандартно для типовых отделений реанимации по всей стране. Проверять нет сил, но вижу, что в палате есть дверь.
А там что, спрашиваю. Это не туалет. Там только раковина для слива мочи. Если извернуться и сесть на корточки, то вполне можно пописать, подсунув под себя судно.
Я буду ходить в подсобку, говорю я, простите. Вставать и звать санитарку мне придется часто, так как в меня постоянно что-то вливают для борьбы с интоксикацией. Я понимаю, что моя зацикленность на этических вопросах смущает персонал и мешает людям привычно работать. Такая простая опция как, например, стульчак у кровати и банальная ширма кажутся тут немыслимым барством.
Мне стыдно за свои капризы, но я не могу по-другому. Виноватая и совершенно обессиленная, но довольная собственной решимостью писать без посторонних глаз я снова укладываюсь на кровать. Через пару минут приходит врач. Это кто тут у нас отказывается снимать трусы?
Он хотел подбодрить меня, думал, мне будет смешно; даже не допускал мысли, что пошлые солдафонские шутки могут быть неприятны; он не со зла, точно. А вот кольцо, милая, надо снять я не милая, у меня есть имя, оно написано в истории болезни, и общение с пациентом надо начинать с очень простого вопроса — «Как мне к вам обращаться? А кольцо зачем? Мы вас капаем, могут быть отеки, пальцы отекут и мне придется, как однажды уже случалось в моей практике, разрезать кольцо инструментом.
Не хотелось бы этого повторять. Не надо, не надо, не надо меня пугать, мне и так страшно!! Вам не придется, говорю я. Если я увижу, что пальцы начали отекать, я сама сниму кольцо и переодену его на мизинец.
Нам нужен доступ к телу, понимаете, говорит он, надо раздеться. Доступ к телу, почти уже плача, говорю я, я вам обеспечу при необходимости, но лежать голой и без кольца, писать на судно и лежа — смысла нет. Я не буду. Везите тогда меня обратно в отделение.
Спасибо им за терпение. Трусы и кольцо я отвоевала. Утром, передавая меня новой смене, сестрички и санитарки по очереди заходили в палату и слышали от дежурной смены про меня одно и то же: у нас тут женщина одна в трусиках у окна, она отказалась раздеваться, не знаю, как вы ее подмывать будете.
А это непросто — не у всех, кто готов это сделать, есть свое жилье. Без жилья опеку не дадут. А если человека заберешь из интерната, а потом с тобой уже опекуном что-нибудь случится? Куда попадает подопечный?
Обратно в ПНИ! Или срочно должен найтись другой опекун. А оформление полгода длится, и на это время его все равно вернут в интернат, и он там умрет от стресса, или от ковида, или от горя. А еще постоянно возникает конфликт интересов. Вот человек в интернате, его опекун — это директор. У него отняли телефон сотрудники учреждения, то есть люди, которые подчиняются этому директору. Куда он пойдет жаловаться, извините?
Директору, который сам оценивает качество собственных услуг? Вряд ли он будет собой недоволен. Расскажите об этом. Мы с ним договорились, что я ему приношу всю правду абсолютно без прикрас. К тому же у него жена — активный общественник, она занимается детьми-сиротами, детьми с расстройствами аутистического спектра. И "Регион заботы" предложил губернатору создать службу защиты прав. Это будет негосударственная, автономная некоммерческая организация.
Но нужно было сделать так, чтобы у нее были полномочия, право голоса и право входа в учреждения. Глеб Сергеевич сказал: "Значит, надо, чтобы ее учредило правительство области". Создание аналогичной службы планируется и в Москве силами департамента соцзащиты при участии центра лечебной педагогики "Особое детство". В Нижнем мы начали с помощи людям в социальных учреждениях. Потом, когда будет больше ресурсов, добавим пациентов психиатрических больниц и тех, кто живет дома с родственниками. Мы договорились, что служба будет иметь возможность беспрепятственного круглосуточного доступа в любую, даже частную, организацию, если она получает деньги из регионального бюджета. Мы заложили массу времени на эту работу — до 2025 года.
Нужно подготовить сотрудников, чтобы заработать на полную мощность.
Это сделал он и его Instagram. С его помощью мы пришли к формуле: 18 млн новых каждый год остающихся жить, а не 1,3 млн новых каждый год умирающих. То есть мы строим помощь для тех, кто остается. Жизнь на всю оставшуюся жизнь — это каждый год новые 18 млн человек в нашей стране, которые или живут с ощущением, что, если случится самое страшное, им помогут, или живут с ощущением, что если случится самое страшное, то как вообще жить в этой стране, если в ней невозможно даже умереть.
Эти две вещи полностью изменили отношение власти к паллиативной помощи. Это произошло в последние два года».
Нюта Федермессер высказалась о скандале с истязанием детей в воронежском интернате Нюта Федермессер высказалась о скандале с истязанием детей в воронежском интернате По её словам, такое происходит повсеместно. По словам Федермессер, среди подобных взрослых и детских учреждений она не встречала тех, «где не используют физические меры стеснения: не привязывают, не запирают в комнатах, не оставляют в наказание в закрытых отделениях без права выхода на улицу». Пост известный благотворитель опубликовала в своих соцсетях в четверг, 10 ноября. Страшно понимать, что меня эти фото уже не шокируют. Команда «Региона заботы» фиксировала сотни таких связываний.
Анна Федермессер
Нюта — общественный деятель, основательница фонда помощи хосписам «Вера». Это выступление записано на мероприятии TEDx, независимо организованном местным сообществом с использованием формата конференций TED. Учредитель благотворительного фонда помощи хосписам «Вера» Нюта Федермессер обратилась к губернатору Московской области Андрею Воробьёву по поводу ненадлежащего качества оказания помощи неизлечимо больным людям в. Все подопечные, о которых идет речь в обращении Нюты Федермессер, прошли через госпитализацию, а некоторые даже через несколько, и умерли в больнице», – сообщается в официальном заявлении «Перспектив». Гостьей Татьяны Устиновой в ток-шоу "Мой герой" стала общественный деятель, учредитель благотворительного фонда Нюта Федермессер. Она рассказала, как работают хосписы и что такое паллиативная помощь. Страна и мир - 4 сентября 2023 - Новости Москвы -
Содержание
- Нюта Федермессер: Мы умираем с момента рождения
- Нюта Федермессер на TEDx
- Росла в своеобразной, но теплой атмосфере
- В петербургском интернате подопечные умерли от истощения. Что происходит? И как реагируют власти?
- Нюта Федермессер: Мы умираем с момента рождения
«Вызывает гордость и зависть»: Нюта Федермессер написала теплый пост о строительстве хосписа в Уфе
основатель Фонда помощи хосписам "Вера", посвятившая свою жизнь помощи людям, обреченным на страдания. Нюта процитировала наше интервью с психологом Марией Островской о том, почему силовики могут не. Мы верим, что каждый человек, независимо от своих особенностей и ограничений имеет право на нормальную жизнь. Автор проекта – Нюта Федермессер. Член Центрального штаба ОНФ, российский общественный деятель, автора проекта ОНФ «Регион заботы» и учредителя благотворительного фонда помощи хосписам «Вера» Нюты Федермессер, с рабочим визитом посетили учреждение. Соответствующее распоряжение 25 августа подписал Михаил Мишустин. Помимо основательницы благотворительного фонда помощи хосписам «Вера» Нюты Федермессер из совета исключили еще 6 человек. Учредителя фонда помощи хосписам «Вера», директора Центра паллиативной помощи Москвы и автора проекта «Регион заботы» Нюту Федермессер исключили из Совета по вопросам попечительства в социальной сфере.
Нюта Федермессер о почтовиках: "Унылые неинтересные по-советски некрасивые тетеньки за прилавком"
Учредитель благотворительного фонда помощи хосписам «Вера» Нюта Федермессер обратилась к губернатору Московской области Андрею Воробьёву по поводу ненадлежащего качества оказания помощи неизлечимо больным людям в. Нюта Федермессер — известный российский общественный деятель и основатель фонда помощи хосписам "Вера". Анна Константиновна (Нюта) Федермессер (род. 11 мая 1977, Москва) — российский общественный деятель, учредитель благотворительного Фонда помощи хосписам «Вера» (2006). Член центрального штаба Общероссийского народного фронта. Член Центрального штаба ОНФ, российский общественный деятель, автора проекта ОНФ «Регион заботы» и учредителя благотворительного фонда помощи хосписам «Вера» Нюты Федермессер, с рабочим визитом посетили учреждение. Учредитель фонда помощи хосписам «Вера» Нюта Федермессер. Фото: из личного архива Нюты Федермессер. Нюта Федермессер – покупайте на OZON по выгодным ценам! Быстрая и бесплатная доставка, большой ассортимент, бонусы, рассрочка и кэшбэк. Распродажи, скидки и акции. Реальные отзывы покупателей.
Нюта Федермессер поблагодарила Главу Башкирии за открытие Уфимского хосписа
Об этом в интервью изданию «Коммерсантъ» заявила учредитель благотворительного фонда помощи хосписам «Вера» и советник губернатора Нижегородской области Нюта Федермессер. По мнению Федермессер, чтобы в социальной сфере страны начали происходить изменения, она должна «находиться в более стабильном состоянии, чем сегодня».
Как же приятно видеть то, о чем совсем недавно казалось странным даже мечтать! Сам процесс появления этого хосписа - удивительно логичный, грамотный и правильный. Нет показухи, нет спешки, не было этого "ну давайте сделаем к выборам, а потом разберемся"… Здесь все было по принципу: семь раз отмерь, один раз отрежь», - написала Нюта Федермессер. Общественница обратила внимание читателей на то, что хоспис — это народный проект, так как большую часть суммы на его возведение собрали с помощью пожертвований. Свою лепту внесли как крупные меценаты, так и обычные жители. Вспомнила Нюта Федермессер и про социальный ролик хосписа, который, по ее мнению, не просто про «подайте на тяжелобольных», а про «философию, про этику, он культурологически очень связан с Башкортостаном, с его традициями, с религиозной культурой». Это предложение помощи человеку еще до того, как он об этом попросил. То есть без необходимости чувствовать себя неловко и униженно, когда тебе приходится звать на помощь.
Такая, знаете, нежная, очень ухоженная женщина, тоненькая, в розовой блузке, просвечивалось белье, из таких женщин, которые совершенно не понимаешь, как они умудряются оставаться всегда такими женственными даже в ситуации, когда в хосписе уходит твой любимый человек. Она держала его за руку весь концерт, и когда концерт закончился, они вместе поехали в палату, а я почему-то попросила ее, заходите, говорю, потом в кабинет, просто пообщаться. И, наверное, часа через полтора после этого она зашла, и я по ее виду сразу поняла, что муж у нее ушел. Не то чтобы она плакала в этот момент, или как-то подавленной вошла, нет — расслабленной. Она говорит: Саша умер. Я говорю: Как умер? Вы же только что на концерте, как же так? Вы понимаете, мы заехали в палату, я села к нему на кровать, он протянул руку и хотел поднять ее, я взяла его за руку у нас очень слабые пациенты, для них порой поднять руку это тоже целое дело. Я взяла его за руку, чтобы помочь, и он говорит: не надо, я сам. И положил руку сюда на блузку и стал расстегивать кофту, пуговицу. А потом рука так сползла вниз — он умер. Люди думают о тех, кого любят, о любимой женщине, или думают о тех, кого любили когда-то и к кому предстоит вернуться. Такой важный персонаж в моей жизни — баба Маня. Бабушка из деревни Никитино, куда я приезжала всю жизнь, и приезжаю сейчас каждый год летом. Она умерла в 104 года. Умерла так как в книжках пишут, знаете, у себя дома, в своей избе, со своей уже очень пожилой дочерью, за ней ухаживавшей. До конца оставалась в своем уме, и незадолго до смерти пришла — она ходила от дома к дому в деревне, садилась на завалинке, просто чтобы отдохнуть. Иногда что-то говорила — особо, уже знаете, когда ей стало сильно за 90, никто уже в общем не прислушивался, что там она несет про колхоз, совхоз, войну, революцию. И вдруг я что-то затормаживаю у нее, потому что вот какое-то интересное что-то она говорит. Это Ярославская область, там говор такой специфический. И она говорит: "Нюта, милай мой, вот Алеша мой помер — мне 21 год был, я беременная осталась. Он на войну ушел и помер, я молодая была, у меня коса". А она сидит, знаете, валенки такие здоровущие, из них ноги тонкие торчат, такое платье потрепанное, ну какое-то... Платок, волосы тонкие, как паутина, белые выбиваются. У меня мужчин больше не было. Нюта, ты как думаешь, я к нему попаду молодухой, или с такой жопой обвисшей? Совсем недавно в Москве, в Центр паллиативной помощи перевели молодого мальчишку шестнадцатилетнего из Центра Димы Рогачева, потому что случается, что нельзя вылечить, но можно помочь. Он довольно быстро понял, что условия не как в больнице, все можно, все понимают, что впереди, хотя откровенных разговоров с ним не было. Когда я ему сказала: "Дим, че хочешь? Ну, покурить, пиво, это в общем мы легко организовали — но дальше все, конечно, не так весело. Мама рядом в палате, мама плачет. С кем-то из врачей сложились более доверительные отношения, и накануне выходных он сказал, что ему очень нужно сделать одно дело важное. Ну какое дело важное — надо купить цепочку и кулончик-сердечко. И вот, несколько человек из Центра паллиативной помощи, медики, они бегали по Москве в выходные дни — и принесли ему на выбор в понедельник много разных кулончиков: сердечко, знаете, такое, со стрелой, сердечко одинарное, сердечко двойное, сердечко расколотое. Он выбрал сердечко. Когда он "ушел", мама забрала это сердечко — и она отдаст его девочке, про которую он думал. А я думаю, что эта девочка, — которая, наверно, живя в такой глубокой глубинке, в бедности, в простоте, в таком городе, где среднестатистический мужик становится алкоголиком и умирает лет в 30-32, выйдет замуж, станет он у нее алкоголиком, умрет, она будет в таких лосинах леопердовых, в калошах, семечки лузгать, — у нее всю жизнь будет этот кулончик. Она всю жизнь будет вспоминать фантастическую романтическую историю, которой ни у одной бабы больше нету там. Она будет помнить этого Диму. А у нас все сотрудники будут помнить Диму, потому что если врач облегчает состояние больного, покупая кулончик с сердечком, то это какая-то невероятная медицинская помощь — паллиативная медицинская помощь называется, хосписная. Для того, чтобы у человека была возможность положить руку на грудь любимой женщины, купить кулон, для этого тоже нужны какие-то условия. Чтобы он был самим собой, ему должно быть не больно, не страшно, не одиноко. Раньше все это было естественно, раньше люди готовились к уходу из жизни.
А в интернате одна санитарка на 10-15 человек просто физически не успевает их всех накормить, переодеть, погулять с ними. Каждого обнять. ДДИ — это фантастически жестокая, неэффективная, бесчеловечная форма содержания детей-сирот с тяжёлыми нарушениями развития. Лёша Дельвари умер, как умирают дети в интернатах по всей стране — от голода и нелюбви. При этом даже хоронить Лёшу будут волонтеры «Перспектив». Интернаты сирот не хоронят. Для них Лёша — это ПСУ, получатель социальных услуг. Для системы интернаты — это стройки, койко-дни, подушевик. Лёша Дельвари умер. Но есть другие примеры: Но есть другие примеры. Есть Саша Жидков. В семью очень бедную. Где четверо приемных детей. Его забрали умирающим, чтобы он умер дома. На руках у тех, кому не все равно. И в этой бедной семье, где нет ухаживающего персонала, Саша не умер. Он вырос, набрал вес, начал говорить. Эта разница, которую вы видите на фотографиях, не стоит денег. Эта разница — в любви и заботе.