18-20 февраля 1938 на Иванов СЗ первом экз. на лыжах установили новый мотор (после поломки) и продолжили заводские испытания до 20 марта 1938 (1102).
Март 1938 года.
Наглый шпион Гитлера! ЦК ВКП б предлагает всем секретарям областных и краевых организаций и всем областным, краевым и республиканским представителям НКВД взять на учёт всех возвратившихся на родину кулаков и уголовников с тем, чтобы наиболее враждебные из них были немедленно арестованы и были расстреляны в порядке административного проведения их дел через тройки, а остальные менее активные, но всё же враждебные элементы были бы переписаны и высланы в районы по указанию НКВД. Миронов показывал: «Ежов дал общую оперативно-политическую директиву, а Фриновский уже в развитие её прорабатывал с каждым начальником управления «оперативный лимит» см. Мы за вас работать не будем, посадите их, а потом разберётесь — на кого не будет показаний, потом отсеете. Ершова показывал:»Ежов допустил такое выражение «Если во время этой операции и будет расстреляна лишняя тысяча людей — беды в этом совсем нет. В нём говорилось: Материалами следствия по делам антисоветских формирований устанавливается, что в деревне осело значительное количество бывших кулаков, ранее репрессированных, скрывшихся от репрессий, бежавших из лагерей, ссылки и трудпосёлков. Бывшие кулаки, бежавшие из лагерей или трудпосёлков, а также кулаки, скрывшиеся от раскулачивания, которые ведут антисоветскую деятельность. Изобличённые следственными и проверенными агентурными материалами наиболее враждебные и активные участники ликвидируемых сейчас казачье-белогвардейских повстанческих организаций, фашистских, террористических и шпионско-диверсионных контрреволюционных формирований. Наиболее активные антисоветские элементы из бывших кулаков, карателей, бандитов, белых, сектантских активистов, церковников и прочих, которые содержатся сейчас в тюрьмах, лагерях, трудовых посёлках и колониях и продолжают вести там активную антисоветскую подрывную работу.
Репрессированию подлежат также элементы этой категории, которые содержатся в данное время под стражей, следствие по делам которых закончено, но дела ещё судебными органами не рассмотрены. Уголовные элементы, находящиеся в лагерях и трудпосёлках и ведущие в них преступную деятельность. Приказ НКВД от 30. Механизм террора Тройки рассматривали дела в отсутствие обвиняемых, десятки дел на каждом заседании. Начальники УНКВД, получив развёрстку на арест нескольких тысяч человек, были поставлены перед необходимостью арестовывать сразу сотни и тысячи человек. По материалам следственных дел того времени почти во всех краях, областях и республиках существовали широко разветвлённые «право-троцкистские шпионско-террористические, диверсионно-вредительские» организации и центры и, как правило, эти «организации» или «центры» возглавляли первые секретари обкомов, крайкомов или ЦК компартий союзных республик. Террор в действии В Западно-Сибирском крае ещё в мае 1937 г. Вооружённой опорой заговора якобы должны были стать раскулаченные-спецпоселенцы и ссыльные из «бывших».
В конце июля 1937 г. Молостова, в значительной степени составленная из курсантов межкраевой школы НКВД, ходила по предприятиям и стройкам Новосибирска, выясняя у администрации наличие «антисоветского элемента» — без всяких протоколов, ограничиваясь записями вроде «антисоветски настроен», «кулак» и т. Затем сотрудники НКВД ночью оцепили огромную площадку строительства оперного театра и в течение трёх дней арестовали до 200 строителей. Один из сотрудников НКВД, проводивший операцию в Прокопьвске позднее показал: «Ночью к зданию городского отдела были подогнаны около 15 грузовых автомашин с вооруженной охраной. По указанию Дымнова мы выехали на посёлок Южный, где в основном жили спецпоселенцы, и… подвергли аресту всех мужчин. Ордеров на арест у нас не было… брали всех подряд, кто окажется дома… В этот раз было арестовано свыше 200 человек… Руководством городского отдела, видимо, с участием Дымнова, был составлен список всех арестованных, которых вписали в заранее заготовленную схему повстанческой организации…». Всего до 15 марта 1938 г. При этом указывалось, что «Завод до сего дня засорён антисоветскими социально-чуждыми и подозрительными по шпионажу и диверсии элементами.
Имеющийся учёт этих элементов по одним только официальным данным достигает 1000 человек. В 1937 году было арестовано 136 900 православных священнослужителей, из них расстреляно — 85 300; в 1938 году было арестовано 28 300, расстреляно — 21 500. В начале 1938 года дела инвалидов, осуждённых по разным статьям на 8—10 лет лагерей, пересматривались тройкой по Москве и Московской области, которая приговаривала их к высшей мере наказания, так как их нельзя было использовать как рабочую силу. Вот возьмите, я не помню, кто это мне из товарищей докладывал, когда они начали новый учёт проводить, то у него, оказывается, живыми ещё ходят 7 или 8 архимандритов, работают на работе 20 или 25 архимандритов, потом всяких монахов до чёртика. Всё это что показывает? Это же всё-таки не что-нибудь такое, как говорится, а архимандрит всё-таки. Это же организаторы, завтра же он начнёт что-нибудь затевать… …Вот расстреляли полтысячи и на этом успокоились, а сейчас, когда подходят к новому учёту, говорят, ой, господи, опять надо. А какая гарантия, что вы через месяц опять не окажетесь в положении, что вам придётся такое же количество взять… — источник -Выступление Н.
В областных и краевых управлениях милиции определялись лимиты на аресты «социально-вредного» и уголовного элемента, которые доводились до местных начальников. Работники милиции арестовывали облавами ранее судимых, бездомных, беспаспортных, неработающих, нередко задерживали и тех, кто приходил в милицию, чтобы заявить об утере документов. Так, например А. Пульцин, возглавлявший Рубцовский райотдел милиции УНКВД по Алтайскому краю получил указание о немедленном аресте 300 уголовников, на операцию был дан месяц. Выполняя лимит, Пульцин под видом уголовников организовал арест множества случайных лиц. В ноябре 1937 г. С целью скрыть это преступление Пульцин приказал сфабриковать на Савина материалы о его якобы приводах в милицию, после чего тот был осуждён милицейской тройкой по ст. Огульный подход к осуждению «социально-вредных элементов» несколько встревожил власти, и 21 мая 1938 г.
НКВД была принята инструкция, согласно которой аресты уголовно-деклассированного элемента милицейскими тройками должны были осуществляться повседневно, без «массовых операций» и кампаний. При этом критиковались «извращения» при осуждении колхозников, имевших прежде судимости или приводы в милицию, но работавших и не связанных с уголовной средой. Одновременно отмечалось, что настоящие уголовники получают минимальные сроки заключения как нарушители паспортного режима. Всего «милицейские тройки» в 1937-1938 гг. По «кулацкой операции», согласно итогам 1937 г. Так, например, житель Омской области Ефим Родионов в 1937 г. Для осуждения оказалось достаточным показаний потерпевшего и свидетелей, в которых Родионов характеризовался как ранее судимый известный конокрад, но не было конкретных фактов его преступной деятельности. Иногда уголовников расстреливали по политическим обвинениям.
Так, Ф. Ояш Западно-Сибирского края, был известным в Ояше вором и несколько раз обкрадывал местный клуб и ларьки. Ночью 30 августа 1937 г. Ракетский признал вину в краже, но был осуждён как польский шпион и расстрелян. Техника расстрелов Изучение останков на Бутовском полигоне, показывает, что приговоры, как правило, приводились в исполнение выстрелами в затылок. Использовались наганы, пистолеты ТТ-33 и пулемёты Дегтярёва. Трупы хоронили группами в заранее вырытых ямах. Найти место, где будут приводиться приговора в исполнение, и место, где закапывать трупы.
Если это будет в лесу, нужно, чтобы заранее был срезан дерн и потом этим дерном покрыть это место, с тем, чтобы всячески конспирировать место, где приведён приговор в исполнение — потому что все эти места могут стать для контриков, для церковников местом [проявления] религиозного фанатизма. Аппарат никоим образом не должен знать ни место приведения приговоров, ни количество, над которым приведены приговора в исполнение, ничего не должен знать абсолютно — потому что наш собственный аппарат может стать распространителем этих сведений. Лихачевский который впоследствии сам был арестован показал, что по Куйбышевскому оперсектору в период 1937—1938 годов было ликвидировано около 2 тыс. Роль пропаганды и доносов Важное значение в механизме террора имела официальная пропаганда. Казахский поэт Джамбул Джабаев сочинил Ежову целую оду: «… Враги нашей жизни, враги миллионов, ползли к нам троцкистские банды шпионов, бухаринцы — хитрые змеи болот, националистов озлобленный сброд. Мерзавцы таились, неся нам оковы, но звери попались в капканы Ежова. Великого Сталина преданный друг, Ежов разорвал их предательских круг». Это стихотворение учили наизусть в каждой школе.
Берия ставший преемником Ежова в 1937 на 5 съезде КП б Грузии заявил: «Пусть знают враги, что всякий, кто попытается поднять руку против воли нашего народа, против воли партии Ленина-Сталина, будет беспощадно смят и уничтожен». ЦК ВКП стало известно, что секретари обкомов-крайкомов, проверяя работников УНКВД, ставят им в вину применение физического воздействия к арестованным, как нечто преступное. При этом было указано, что физическое воздействие допускается, как исключение, и притом в отношении лишь таких явных врагов народа, которые, используя гуманный метод допроса, нагло отказываются выдать заговорщиков, месяцами не дают показаний, стараются затормозить разоблачение оставшихся на воле заговорщиков, — следовательно, продолжают борьбу с Советской властью также и в тюрьме. Опыт показывает, что такая установка дала свои результаты, намного ускорив дело разоблачения врагов народа. Правда, впоследствии на практике метод физического воздействия был загажен мерзавцами Заковским, Литвиным, Успенским и другими, ибо они превратили его из исключения в правило и стали применять его к случайно арестованным честным людям, за что они понесли должную кару. Но этим нисколько не опорочивается сам метод, поскольку он правильно применяется на практике. Известно, что все буржуазные разведки применяют физическое воздействие в отношении представителей социалистического пролетариата, притом применяют его в самых безобразных формах. Спрашивается, почему социалистическая разведка должна быть более гуманной в отношении заядлых агентов буржуазии, заклятых врагов рабочего класса и колхозников.
ЦК ВКП считает, что метод физического воздействия должен обязательно применяться и впредь, в виде исключения, в отношении явных и неразоружившихся врагов народа, как совершенно правильный и целесообразный метод. Избиение арестованных, пытки, доходившие до садизма, стали основными методами допроса. Считалось позорным, если у следователя нет ни одного признания в день. В наркомате был сплошной стон и крик, который можно было слышать за квартал от наркомата. В этом особенно отличался следственный отдел». Бывший наркомвнудел Грузии Гоглидзе, руководивший вместе с Берией развёртыванием репрессий в Грузии на суде в 1953 году показал: Председатель: Вы получали указания от Берии в 1937 году о массовых избиениях арестованных и как эти указания вами выполнялись? Гоглидзе: Массовыми избиениями арестованных стали заниматься весной 1937 года. Когда все прибыли, Берия собрал нас в здании ЦК и выступил перед собравшимися с докладом.
В докладе Берия отметил что органы НКВД Грузии плохо ведут борьбу с врагами, медленно ведут следствие, враги народа разгуливают по улицам. Тогда же Берия заявил что если арестованные не дают нужных показаний, их нужно бить. Гоглидзе: Берия такие указания давал…Берия давал указания избивать людей перед расстрелом… Джанибекян В. Блюхеру выкололи глаз, партийному деятелю Р. Эйхе и деятелю литовской компартии З. Ангаретису сломали позвоночник, сотруднику Коминтерна В. Кнориньшу паяльной лампой жгли спину. Королеву сломали челюсти и вызвали сотрясение мозга.
В том же 1937 году от пыток в Тбилисской тюрьме скончался грузинский композитор и дирижёр Е. Репрессии в отношении иностранцев и этнических меньшинств В ходе чистки был осужден либо ограничен в правах по «национальным линиям» целый ряд представителей «иностранных» для СССР национальностей поляки, латыши, греки, румыны и др. В соответствии с ним усложняется въезд в страну политэмигрантов и создаётся комиссия для чистки международных организаций на территории СССР. Постановлением Политбюро отказано в продлении вида на жительство проживающим в Западной Сибири иностранцам, в первую очередь гражданам Германии, Японии и Польши. Начинаются массовые аресты, лиц, контактировавших с иностранными дипломатами. Осуждено 30 608 чел. В реальности «Польская организация войсковая» прекратила своё существование ещё в 1922 году. Осуждено 8292 чел.
Осуждено 21 300 чел. Осуждено 12 557 чел. Праздничные и памятные дни Греции. По «эстонской линии» осуждено 9 735 чел. Осуждено 13 297 чел.
Тем не менее, на допросах они дали признательные показания о своей принадлежности к контрреволюционной националистической организации якобы существовавшей в Отрадненском районе и проводившей подрывную деятельность против Советской власти.
Феномен этот объясняется просто: к арестованным применялись методы физического воздействия. Но выяснится это позже, в ходе проверки материалов дела в 1955 году. А тогда, в 38-м они являлись злостными «вредителями». Арестованы и расстреляны были практически все мужчины двух сел: Новоэстоновка и Банатовка. Арестовывали эстонцев, невзирая ни на преклонные годы, ни на семейное положение. Краснодаре Идея подобного подхода принадлежала лейтенанту госбезопасности Ткаченко расстрелян в 1941 году за необоснованные аресты и фальсификацию уголовных дел , возглавлявшему в то время оперативно-следственную группу УНКВД, которая вела дела на «повстанческие» организации немцев, эстонцев и других.
Если обвиняемый никаких ЧП вспомнить не мог, их просто придумывали. Все лица, проходящие по этому делу, полностью реабилитрованы. Как это было", Кубанские новости. Сообщение отправлено: 28 декабря 2009 23:35 MartaKiitam Сообщить модератору Прогульщики 28. Предусматривалось увольнение прогульщиков за три опоздания в течение месяца, причем опоздание более чем на 20 мин. С августа 1936 под руководством наркома внутренних дел Н.
Ежова начались аресты высшего командного состава РККА. Сталину, который единолично решал их судьбу без всякого судебного разбирательства. Согласно официальным сведениям, представленным наркомом обороны К.
Польский посланник в Праге К. Папэ вручил Э. Бенешу ультиматум Варшавы о незамедлительной уступке Тешинской Силезии Польше. Англо-французский план расчленения Чехословакии возмутителен, а стремление премьер-министра игнорировать СССР — преступно, его политика ведет к неизбежному развязыванию войны.
Черчилль из беседы с И. Майским 29 сентября 1938 г. Рейхсканцлер Германии Адольф Гитлер подписывает Мюнхенское соглашение о разделе Чехословакии, 1938 год. Достигнутое соглашение предусматривало передачу Германии в срок с 1 по 10 октября 1938 г. Судетской области Чехословакии со всеми сооружениями и укреплениями, фабриками, заводами, запасами сырья, путями сообщения и др. Официальные представители Чехословакии подписали в Мюнхене договор о передаче ею Судетской области в пользу Германии. Мюнхенское соглашение 1938 года о разделе Чехословакии.
Премьер-министр Великобритании Невилл Чемберлен после возвращения из Германии, держа в руках текст англо-германской декларации: "Я привез мир нашему поколению". Я напомню тому, кто хотел бы не заметить или забыть, но что тем не менее приходится констатировать, а именно — мы пережили всеобщее и явное поражение, а Франция снесла еще больше, чем мы... И нет никаких оснований надеяться, что этим все закончится. Это лишь начало расплаты. Это только первый глоток из горькой чаши, которая будет предложена нам со дня на день, если не наступит невероятное восстановление нравственного здоровья и военной мощи, если мы вновь не очнемся и не сделаем ставку на свободу, как в былые времена. Черчилль 30 сентября 30 сентября Варшава направила Праге второй ультиматум, согласно которому до полудня 1 октября 1938 г. Польша должна была получить от чехословацкого правительства добро на поэтапную, в течение 10 дней, передачу района Тешинская Силезия.
Прага приняла ультиматум Варшавы от 30 сентября. Я, разумеется, имею в виду Соединенные Штаты.
Я это сделал не потому, что хотел дать организации возможность продолжать ее контрреволюционную борьбу.
Наоборот, если бы я считал, что организация не разбита, что могут еще последовать террористические или диверсионные акты, я бы рассказал сейчас же обо всем этом, потому что я осознал в первые же дни ареста всю преступность нашей борьбы, но я считал, что организация разбита, разгромлена, что она не способна больше к действию и что речь идет поэтому о разоблачении позорной прошлой деятельности той организации, с которой я был связан 15 лет, и о том, чтобы назвать моих сообщников—людей, уже разбитых, фактически не опасных. Старые навыки мысли, старые личные связи помешали мне тогда сделать это, и потребовалось еще четыре месяца, во время которых я осознал и перестрадал свою преступную деятельность, для того, чтобы я подробно рассказал следствию о всей своей контрреволюционной работе, о работе организации, с которой я был связан, и назвал своих сообщников. Конечно, я не смог дать следствию полной картины всей работы, я не смог назвать всех троцкистов, участвовавших в организации, но только потому, что сам я не знал всего и не знал всех, ибо пришел к руководству организацией только за три месяца до своего ареста, так что никто мне не передавал ни дел, ни связей организации, а я начал в явочном порядке сам собирать силы организации.
Я надеюсь, что совокупность моих показаний и показаний других арестованных троцкистов дали в руки следствия необходимую нить и что троцкистская организация в настоящее время ликвидирована с корнем. После этого до суда прошло еще пять месяцев. Я продолжал тяжело переживать свою преступную деятельность.
Я не только разоружился, перестал быть врагом,— я перевооружился, я стал другим человеком и во мне не осталось ничего от былого сотрудника Троцкого, который вел активную борьбу против Советской власти. Этому, граждане судьи, не противоречит мое поведение во время первого дня процесса. Я признаю, что мой отказ признать себя виновным объективно являлся контрреволюционным шагом, но субъективно для меня это не было враждебной вылазкой.
Я просто все последние дни перед судом находился под тяжелым впечатлением тех ужасных фактов, которые я узнал из обвинительного заключения и, особенно, из его второго раздела. Мое отрицательное отношение к преступному прошлому после ознакомления с этими фактами, конечно, не уменьшилось, а только обострилось, но мне казалось выше моих сил перед лицом всего мира, перед лицом всех трудящихся признать себя виновным. Мне казалось, что легче умереть, чем создать представление у всего мира о моем хотя бы отдаленном участии в убийстве Горького, о котором я действительно ничего не знал.
Я кончаю. Мои преступления перед родиной и революцией безмерны, и я приму, как вполне заслуженный, любой ваш, самый суровый приговор. Я прошу вас, граждане судьи, при вынесении приговора учесть, что я сам, добровольно, без предъявления мне очных ставок и других изобличающих материалов, откровенно и до конца рассказал о своей преступной деятельности и о деятельности моей организации.
Я прошу вас принять во внимание, что я не принимал непосредственного участия в наиболее острых формах борьбы—в терроре, диверсиях, вредительстве и не знал конкретно об этих действиях. Я прошу вас вспомнить о прежней моей действительной революционной работе, поверить мне, что я за эти девять месяцев коренным образом изменился, и, пощадив мне жизнь, дать мне возможность в любой форме хотя бы частично искупить мои тяжелые преступления. Подсудимый Зубарев, имеете последнее слово.
Предъявленные мне обвинения в преступлениях против Советской власти я признаю и подтверждаю целиком и полностью. Я являлся одним из организаторов и руководителей контрреволюционной подпольной организации правых на Урале, руководил вредительской работой в области сельского хозяйства и на Урале, и здесь, в Москве, когда работал в Наркомземе, являлся одним из руководителей террористической группы, вел шпионскую и провокаторскую деятельность. Я сознаю всю глубину своего падения и всю тяжесть совершенных мною преступлений.
Я также сознаю всю тяжесть ответственности перед пролетарским судом. Я целиком и полностью согласен с речью государственного обвинителя, с квалификацией моей преступной деятельности и с его требованием высшей меры наказания. Требуемая мера наказания является заслуженной карой за тяжесть тех преступлений, которые я совершал.
И нет такой меры наказания, которая не могла бы быть оправдана тяжестью этих преступлений. Сознавая свою ответственность, я не могу и не хочу себя ни защищать, ни оправдывать. Было бы смешно и лживо заявлять перед судом, что я—несчастная жертва малоопытности или малой сознательности и введен в заблуждение какой-то посторонней рукой.
Но, не защищая себя и не оправдывая, я хочу заявить вам, граждане судьи, что я до конца сказал все как о своей деятельности, так и о деятельности тех из соучастников, о которых я знал сам лично. Я, конечно, в моем положении не могу привести никаких фактов и вещественных доказательств искренности моего раскаяния и того, что я все, что имел из своей преступной деятельности, сказал. У меня единственный довод, если только это может служить доводом и основанием,— это предварительный следственный материал и мое честное поведение и признание всех своих преступлений на судебном процессе.
И если, граждане судьи, эта искренность хоть бы в какой-нибудь мере могла бы служить основанием для смягчения тяжести моих преступлений и для облегчения судебного наказания, если бы мне была сохранена жизнь, я сумел бы на практической работе оправдать не только на словах, но и на деле выраженное мне судом доверие. Подсудимый Рыков имеет последнее слово. В своем последнем слове я подтверждаю то признание в своих чудовищных преступлениях, которое я сделал на судебном следствии.
Я изменил родине. Эта измена выразилась в сношениях с заклятыми врагами советов, в ставке на поражение. Я был не второстепенное лицо во всей этой контрреволюционной организации.
Мы подготовляли государственный переворот, организовывали кулацкие восстания и террористические ячейки, применяли террор как метод борьбы. Я организовывал с Нестеровым на Урале специальную террористическую организацию. Я в 1935 году давал задания по террору Котову, возглавлявшему террористическую организацию в Москве, и так далее и тому подобное.
Но государственным обвинителем выдвинуто против меня обвинение в преступлении, в котором я непосредственного участия не принимал и которое признать не могу. Это обвинение в вынесении решения или в даче директивы об убийстве Кирова, Куйбышева, Менжинского, Горького, Пешкова. Совершенно несомненно, что наша ставка на террор, защита террора не могла не оказать влияния на совершение этих убийств.
Если бы террор, как метод, не признавался, если бы мы его не защищали, то не произошло бы убийства этих людей. В этой части я ответственность должен нести. Тут подробно были изложены те улики, которые по этому поводу выдвигаются против меня, они покоятся на заявлении Ягоды, который ссылается на Енукидзе.
Ничего более, уличающего меня, не было приведено на судебном следствии. Судебное следствие не располагает иными материалами. Некоторые из людей, из членов организации, которые имели прямое отношение к этим убийствам, встречались со мной; я себе задаю вопрос, если они знали, что я давал указания или участвовал в качестве руководителя убийства, почему никто из них ни разу, ни одним словом не обмолвился со мной по этому вопросу?
Этого не было. Убийство Кирова было предметом обсуждения двух судебных разбирательств. Перед судом прошли и непосредственные участники, и организаторы, и руководители этого убийства.
Я не помню, чтобы тогда было названо мое имя. Государственный обвинитель во второй части своего обвинения меня по этому поводу пришел к выводу, что мое участие в этих убийствах доказано показаниями Ягоды. Я должен сказать, что я не могу отрицать того, что государственный обвинитель, исходя из всей суммы моей контрреволюционной деятельности, имеет основание подозревать меня в этих убийствах.
Но одних логических построений недостаточно, мне кажется, для того, чтобы обвинить человека, правда уличенного, уличенного в необычайно тяжелых преступлениях, чтобы его обвинить еще в этих убийствах. И этот эпизод в контрреволюционной борьбе, эпизод, имевший. Почему же по вопросу о моем участии в убийстве пяти ответственнейших политических деятелей можно выносить решение с косвенными уликами?
Мне кажется, что это было бы неправильно. Я, во всяком случае, отрицаю свою виновность в участии в этих пяти убийствах. До своего ареста я считал, что Горький умер естественной смертью, но во время своего заключения я вспоминал все разговоры, которые были не только с Енукидзе, но и с Авербахом, приблизительно в 1928— 1930 годах относительно Горького.
Разговор с Енукидзе был мною недооценен, я недооценил той опасности, которая таилась в этом разговоре для жизни Горького. Но Енукидзе высказывался только по вопросу о ликвидации политической активности Горького, говорил необычайно резко. У меня не создалось впечатления после разговора с Енукидзе о грозящей Горькому опасности.
В этой недооценке я, безусловно, виноват. Теперь мне совершенно ясно, что это был своего рода сигнал готовящегося на Горького покушения. Когда мы обсуждали вопрос о терроре, мы расценивали террор как средство нанести удар по наиболее ответственному и наиболее мощному звену в партии.
Когда мы говорили об этом, перед нами всегда маячили такие имена, как: Сталин, Ворошилов, Молотов, Каганович. В связи с этим, ту ответственность, которая на нас падает за убийство Менжинского, Куйбышева, Максима Пешкова и Горького—убийство, соответствующее установке нашей организации на террор в системе средств нашей борьбы с партией,— это я безусловно должен и обязан принять и для этого я поработал не меньше, чем какой-нибудь другой член контрреволюционной организации. Я на следствии стремился как можно полнее изложить все, что сохранилось в моей памяти относительно контрреволюционной деятельности членов нашей контрреволюционной организации.
Это трудно было сделать, речь идет об очень больших промежутках времени—8—9 лет—и о большом количестве лиц, об очень законспирированной заговорщической организации, законспирированной настолько, что только на этом процессе я впервые узнал о принадлежности к нашей контрреволюционной организации таких ее членов, как Иванов. Так что я не могу, и никто из членов центра не может воспроизвести всю картину полностью. Тут возможны отдельные разноречия в показаниях отдельных руководителей контрреволюционной организации.
Мне кажется, что эти разноречия и не имеют никакого существенного значения. Но здесь, на судебном разбирательстве, у меня был несколько раз обмен репликами со своим сопроцессником Черновым. Я касаюсь этого вопроса не потому, что это имеет особо большое значение, и то, о чем речь идет, имеет какое-то принципиальное значение.
Я касаюсь этого вопроса только для того, чтобы избегнуть упрека в неискренности, упрека в том, что я что-то скрыл. Мне кажется, что Чернов подал мне неправильную реплику. Конечно, у каждого память может изменить в некоторых случаях, но в этом случае я не допускаю, чтобы я мог забыть о том, что я практически руководил контрреволюционным вредительством Чернова в Наркомземе.
Забыть этого нельзя. Я этого не помню. В тех случаях, когда было вредительство, не менее тяжелое вредительство, как это было в Белоруссии, я себя целиком виновным признаю.
Мне кажется тут подозрительным то, что Чернов всячески старается возвеличить мой авторитет и всячески уменьшить свою роль в этом вредительстве, сделать ее как можно более маленькой. Я должен сказать, что это неправильно. В период моей первой встречи с Черновым в 1928 году, когда я хотел его завербовать в контрреволюционную организацию, я в нем уже встретил совершенно готового контрреволюционера, который дорос и даже перерос те контрреволюционные убеждения, которые у меня были, без всякой помощи с моей стороны.
Так что его самостоятельный контрреволюционный рост ни в коем случае нельзя отрицать. Нельзя отрицать, что он самостоятельно вел контрреволюционную работу в Наркомземе и не ждал обязательно указаний или от меня, или от немецких фашистов. Здесь он хочет казаться меньшим, чем был на самом деле.
Относительно Гринько, возможно запамятовал или я или он; я это допускаю, но прошу обратить внимание на то, что речь идет о деле, которое имело место в 1936 году. Он тоже очень чтит мой авторитет. Конечно, мои советы или директивы не могли не иметь своего значения, но вредительство в Наркомфине, сношения Гринько с немцами были до 1936 года.
Это самое существенное, что имеет значение в этом показании Гринько. Я еще хочу сказать несколько слов о Бухарине. Государственный обвинитель сделал упрек в том, что я выгораживаю своего дружка.
Государственный обвинитель был совершенно прав, называя Бухарина моим дружком, потому что я с Бухариным был действительно очень близок. Но я хотел бы сказать, что неправильна, разумеется, ссылка Бухарина на какое-то разделение труда. Он говорит, что нес дополнительную нагрузку как литератор.
Он ни в коем случае ни в чем не был меньше активен, чем любой из нас. Я мог бы назвать одну область, в которой ему, мне кажется, принадлежала инициатива и ведущая роль с самого начала,— это сколачивание блока. Она у Бухарина вытекала из того, что еще в период борьбы с Троцким он занимал специфическую позицию и говорил о том, что им нужно сживаться, борясь.
Это типичный бухаринский словеснологический курбет, но который означал его желание сохранить Троцкого. С самого начала организации блока Бухарину принадлежала вся активность, и в некоторых случаях он ставил меня перед совершившимся фактом. Я, конечно, не хочу снимать с себя ответственности в создании блока.
Я принадлежу к достаточно взрослым людям, чтобы мог ссылаться на то, что меня Бухарин вел в ту или другую сторону, но инициатива и наиболее активная роль в этом отношении, безусловно, принадлежала Бухарину. Государственный обвинитель по отношению ко мне и к Бухарину был совершенно прав в том смысле, что нам необходимо отвечать за всю совокупность, за все последствия нашей контрреволюционной деятельности. Это совершенно правильно, и поэтому я, как один из основателей контрреволюционной организации правых, пользовавшийся среди правых некоторым, иногда значительным, влиянием, конечно, я отвечаю не только за то, что я лично делал, или за то, что делали по моим указаниям, и за то, что я знал, но и за то, что вышло из этого.
Конечно, может быть разная ответственность за то и другое, но я должен отвечать,— государственный обвинитель тут совершенно прав,— за то, что выросло на той чудовищной контрреволюционной основе, в создании которой я принимал, разумеется, немалое участие. И эта ответственность с моей стороны, конечно, превышает все разноречия по поводу отдельных фактов и отдельных деталей, которые до настоящего времени имеют свое место. Это приблизительно все, что я хотел сказать в своем последнем слове.
Может быть, я живу уже последние дни, и, может быть, мое последнее слово является последним в буквальном смысле. Я хочу под конец использовать последнее слово для того, чтобы по мере сил повлиять на тех моих бывших сторонников, которые, может быть, до настоящего времени не арестованы и не разоружились и о которых я не знал или запамятовал. Так как я пользовался, правда, не таким, как говорит Чернов, влиянием, но некоторое влияние у меня, несомненно, было, то я не сомневаюсь, что если эти слова будут напечатаны, то они будут прочитаны и, может быть, на тех или других бывших моих единомышленников окажут влияние.
Вот в этих целях я хочу, чтобы, во-первых, мои бывшие единомышленники знали, что я всех, кто сохранился на моей памяти, как это принято выражаться в подполье, выдал, всех разоблачил. Я хочу, чтобы те, кто еще не разоблачен и не разоружился, чтобы они немедленно и открыто это сделали. Мне бы хотелось, чтобы они на моем примере убедились в неизбежности разоружения и немедленно разоружились во что бы то ни стало и как можно скорее, чтобы они все поняли, что разоружение, даже с риском каких-нибудь лишений или даже арестов, одно только дает какое-то облегчение и избавляет от того чудовищного груза, который вскрыт был настоящим процессом.
В этом разоружении у них единственное спасение. Единственное спасение, единственный выход их заключается в том, чтобы помочь партии, помочь правительству разоблачить и ликвидировать остатки, охвостья контрреволюционной организации, если они где-нибудь еще сохранились на территории Союза. Последнее слово имеет подсудимый Шарангович.
Я не собираюсь защищать себя. Я совершил мерзкие, подлые, тяжкие преступления перед страной и народом и хорошо понимаю, что должен нести полную ответственность за них перед пролетарским судом. Я изменил своей родине и как предатель не заслуживаю никакой пощады.
На протяжении долгого периода, начиная с 1921 года, я являюсь польским шпионом и проводил шпионскую деятельность в пользу польских разведывательных органов. За эти годы я по заданиям польской разведки активно осуществлял шпионские, изменнические задания, направленные на подрыв мощи Советского Союза, на поражение Советского Союза в войне с фашистскими государствами. Я был одним из руководителей национал-фашистской организации в Белоруссии, которая вела борьбу против Советской власти, которая вела борьбу за свержение существующего советского строя в стране.
Мы пытались осуществить задачу отторжения Советской Белоруссии от Советского Союза и отдачи под ярмо польских помещиков и капиталистов трудящихся Советской Белоруссии. В этом я также признаю себя виновным и еще раз заявляю перед пролетарским судом, что виноват и должен нести полную ответственность. Я виноват в том, что лично сам и под моим руководством национал-фашистская организация Белоруссии, руководимая центром правых, провела большую вредительскую, диверсионную деятельность во всех областях народного хозяйства и культуры.
Я подрывал вместе со своими сообщниками сельское хозяйство, уничтожал конское поголовье, лишал колхозников приусадебных участков, запутывал посевные площади, озлоблял в провокационных целях колхозников против Советской власти. В промышленности Белоруссии мы подрывали топливную базу, энергетическое хозяйство, задерживали темпы нового строительства, совершая ряд вредительских диверсионных актов. Мы всеми мерами старались спровоцировать, опорочить национальную политику, ленинско-сталинскую национальную политику и в этих целях на основных участках культурного фронта—в школах, Академии наук, высших учебных заведениях и других — мы развернули большую вредительскую работу.
Не гнушаясь любых средств в своей борьбе против партии и Советской власти, мы шли по пути организации физического уничтожения руководителей партии и правительства. Я несу полную ответственность за создание террористической группы, за подготовку террористических актов против руководства партии и правительства. Во всей цепи совершенных мною преступлений перед Советской властью я многократно виновен, конечно.
Я был сознательным человеком, политически развитым и не могу ссылаться, и не имею права ссылаться ни на свои чувства, ни на свою несознательность,— это была бы ложь, это было бы неправдой. Я понимал, что значит цель, которую мы ставили—отторжение Советской Белоруссии от Советского Союза. Понимал и не только понимал, но видел рядом, перед собой пример того, что означает это отторжение, что значит протекторат,— пример западной Белоруссии, где трудящиеся находятся под ярмом польских помещиков и капиталистов.
Мне это было понятно, и однако я шел на эти преступления. Я понимал, что, давая согласие стать польским шпионом и работать на поляков, значит изменить родине. Чувствую все эти тяжелые, изменнические преступления.
Я их совершал, в них сознался на следствии, перед вами. Я достоин самого сурового приговора советского суда. Я не хочу останавливаться в своем последнем слове на всей своей подлой предательской деятельности и предательской деятельности моих соучастников, здесь сидящих на скамье подсудимых наших руководителей, в первую очередь, из которых некоторые, вместо того, чтобы искренно признать свои гнусные кровавые изменнические преступления, стараются при помощи теоретических фраз спрятаться за спины своих сообщников, стараются уйти от ответа перед пролетарским судом.
Я думаю, что суд разберется и вынесет свой справедливый приговор. Я в этом глубоко убежден. Я прочувствовал весь кошмар совершенных мной изменнических, предательских преступлений против советского народа, против Советской страны.
Я заявляю суду, что я искренне, до конца—и на следствии, и здесь, на суде—сказал все. Я хочу только одного, чтобы мои преступления, о которых я рассказал открыто, послужили предупреждением для тех, кто еще попытается вести или ведет изменническую деятельность против Советского Союза, против советского народа. Каждый такой, как я, безусловно будет раздавлен всей мощью Советской власти.
Я не прошу пощады, ибо недостоин, граждане судьи, просить ее. Я рассказал о своих преступлениях все и прошу это пролетарский суд учесть. Объявляется перерыв на полчаса.
Последнее слово предоставляется подсудимому Ходжаеву. Я на предварительном следствии и здесь перед вами рассказал подробно о всех тех тяжких преступлениях, которые были совершены под моим руководством националистическими организациями Узбекистана. С первого момента моего ареста я встал на путь искреннего признания совершенных мною злодеяний.
Я поступил так потому, что понял всю омерзительную сторону того, что было проделано буржуазными националистами в Узбекистане. Я понял, какой огромный вред, какие колоссальные удары в разные периоды развития революции наносились этим буржуазно-националистическим движением и действиями его руководителей. Став на путь искреннего признания своих преступлений, я руководствовался только одним соображением: своим искренним признанием помочь следствию раскрыть все то контрреволюционное, черное, с чем я был связан, что меня связывало, что составляло то гнилое, что могло в дальнейшем представлять опасность заразы.
Я не пощадил ни себя, ни других участников моих контрреволюционных деяний, чтобы тем легче было Советской народной власти и партии выкорчевать с корнем это зло. Я отказался от слова для защиты, ибо я не нахожу никаких доводов, даже ни одного слова для того, чтобы найти хотя какое-нибудь оправдание моему поведению, моим действиям, тем преступлениям, которые мною совершены. Мне нечем защищаться и я не могу защищаться.
Слишком много сделано плохого, слишком тяжелые преступления совершены, чтобы можно было сегодня говорить о каких-то оправданиях или чтобы можно было какими-нибудь словами их загладить. Но я взял последнее слово и решил воспользоваться этим последним словом для того, чтобы еще раз перед пролетарским судом, перед всей нашей страной сказать, что я искренне, честно раскаялся, чтобы принести через пролетарский суд это свое покаяние всему нашему советскому народу, партии и правительству. Он остановился и на характере деятельности буржуазно-националистических групп.
Он говорил о результатах ленинско-сталинской национальной политики, о достижениях народов Советского Союза. Я—на скамье подсудимых, я—преступник. Может быть нехорошо будет звучать из моих уст, но я тем не менее хотел бы сослаться на яркий пример той республики, которую когда-то я представлял я говорю об Узбекистане.
Люди, которые знали Узбекистан до революции, люди, которые побывали там 10 лет тому назад и которые смотрели ее последние годы, не могли узнать лицо этой страны. Потому, что там все совершенно изменилось. Огромный подъем экономики, культуры, громаднейший рост политической активности широчайших масс народа,— это все в такой сравнительно короткий срок, как 10—20 лет, достигнуто лишь благодаря нашей пролетарской революции, благодаря ленинско-сталинской национальной политике.
В стране, где не было абсолютно никакой промышленности, в этой стране теперь работают сотни крупнейших предприятий, сотни тысяч рабочих и работниц. Когда-то отсталое, нищенское сельское хозяйство Узбекистана, в настоящее время является одним из передовых во всем Советском Союзе. Материальное благосостояние широких масс трудящихся, особенно дехкан-колхозников, за последние 5 лет поднялось на такой высокий уровень, что трудодень колхозника в 20—30 рублей на одного человека уже никого в Узбекистане не удивляет.
Это все результаты благотворной деятельности революции, правильного осуществления ленинско-сталинской национальной политики, той колоссальнейшей помощи, которую оказывал и оказывает русский рабочий класс рабочему и дехканину в Узбекистане. Это всякому будет ясно при самом беглом анализе общего состояния Узбекистана. И вот я должен перед пролетарским судом сказать, что та линия, которую проводила буржуазно-националистическая организация, к которой я принадлежал, и контрреволюционной деятельностью которой я руководил, означала для трудящихся масс Узбекистана возврат к старому.
Узбекистан как в своем хозяйственном развитии, так и в культурном отношении был бы отброшен на десятки лет назад. Особенно тяжело мне говорить об этой стороне дела, ибо я теперь ясно это себе представляю, я это понимаю, я чувствую всю глубину моего падения, весь ужас моего позора и всю тяжесть моих злодеяний. Но, тем не менее, став на путь открытого признания всех моих злодеяний, я должен был сказать и об этом перед пролетарским судом и перед общественностью нашей страны.
Да, граждане судьи, я был буржуазным националистом, я много преступлений совершил. Теперь, задним числом, вот этими признаниями, поздним покаянием, к сожалению, вычеркнуть их я не могу. Они остаются висеть надо мной.
Но я стал еще более ужасным в своих собственных глазах с тех пор, как я осознал все свои преступления и злодеяния, после того сговора с Рыковым и Бухариным, после тех обстоятельств, о которых я подробно вам рассказал уже здесь на суде, после того, как я включился в этот заговор.
Смотрите также
- Рубрика : События марта 1938 г.
- 1938 год в мире, в СССР и в России: знаменательные и памятные даты, хронология событий
- Большой террор — «Ежовщина» в СССР (18+) | Diletant
- "Московские процессы": как Сталин захватывал власть в партии
- 1937 г., ч.6: хроника событий, сентябрь 1937 — март 1938 г. г.
Шокирующая история: Австрия времен фашизма. Плебисцит и аншлюс / 1938
11 марта 1938 г. Гитлер, ссылаясь на неподготовленность плебисцита и вероятность подтасовки его результатов, потребовал отмены голосования и отставки Шушнига. Летопись Колмакова 1 марта. В застенках управления НКВД по Иркутской области за февраль по всем отделам расстреляны 938 человек. Впоследствии все они реабилитированы, признаны. Мюнхенское соглашение, было составлено и подписано представителями европейских стран в ночь на 30 сентября 1938 года.
1938 (Москва)
| Раздел Чехословакии: выбрали позор, но получили войну | Место преступления | Нюрнберг. Начало Мира. | В ночь на 12 марта 1938 в Ленинграде расстреляны 496 человек, из них 42 женщины. 2018-03-12. Вахта памяти. Большой Сталинский террор в Ленинграде. |
| Вспомним, как это было | 4 марта 1938 г. (фото: МИД России). Шифртелеграмма полпреда СССР в Великобритании И. М. Майского в НКИД СССР о беседе министра иностранных дел Великобритании лорда. |
| 1938 год в мире, в СССР и в России: знаменательные и памятные даты, хронология событий | В 2017 году исполняется 80 лет одному из самых трагических событий в истории XX века — массовым репрессиям 1937-1938 годов. |
Наша история. 1938 год. Незадолго до рокового поворота
В марте 1938 года произошли следующие события: Содержание. 1938 события в ссср. Бои на озере Хасан и реке Халхин-гол. В марте 1938 г. начался процесс «антисоветского право-троцкистского блока», также известный как Третий Московский процесс, Процесс двадцати одного или Большой процесс. Докладная записка начальника Генерального штаба РККА командарма 1-го ранга икова от 24 марта 1938 года Народному комиссару обороны СССР и Маршалу. К 1938 году Чехословакия — крупный осколок Австро-Венгерской империи, исчезнувшей в результате Первой мировой войны — существовала всего двадцать лет.
Газета "ИЗВЕСТИЯ" № 51 (6518) Четверг, 3 марта 1938 г.
Продолжая оставаться главным звеном антисоветского «санитарного кордона», Польша активно поддерживала эту германскую политику в Прибалтике и на Балканах. Весной — летом 1937 г. С 1936 г. Германии удалось добиться довольно тесного тайного военного антисоветского сотрудничества с Финляндией и Эстонией. Латвия также все более внимательно прислушивалась к «советам» Берлина. Кроме того, и Берлин, и Варшава налаживали отношения с Японией, которая, оккупировав Манчжурию, стремилась играть роль «борца с коммунизмом» на Дальнем Востоке, периодически провоцируя инциденты на советской границе.
В этих условиях Москва старалась отстаивать там свои интересы, но вовсе не собиралась ввязываться в войну с Японией один на один. Учитывая занятость Англии и Франции испанскими событиями, сотрудничество с Германией и Италией и не опасаясь вмешательства США, Япония решилась перейти к активным действиям на континенте. Советско-маньчжурский инцидент на Амуре 29—30 июня 1937 г. Предложение Англии 12 июля предпринять совместный демарш в Токио и Нанкине не было поддержано США, которые, рассчитывая на обострение англо-японских отношений, 16 июля заявили, что не исключают возможность пересмотра итогов Вашингтонской конференции. Заключение 21 августа советско-китайского договора о ненападении ухудшило японо-советские отношения, но стороны лишь усилили пропагандистскую войну в прессе.
СССР поддержал эту позицию Нанкина и выступал за организацию коллективных действий против агрессора, тогда как Англия, Франция и США заняли пассивную позицию, фактически признав морскую блокаду китайского побережья Японией. Предложение Англии в октябре 1937 г. В итоге, 6 октября Лига Наций констатировала нарушение Японией своих договорных обязательств и выразила «моральную поддержку» Китаю, рекомендовав всем заинтересованным сторонам созвать по этому вопросу международную конференцию. Прошедшая 3—24 ноября в Брюсселе конференция, посвященная событиям в Китае, показала, что западные державы хотели бы спровоцировать советско-японскую войну. В частности, Советскому Союзу было предложено провести мобилизацию и предпринять воздушные налеты на Токио, тогда как Англия и США собирались ограничиться военно-морской демонстрацией.
Сама же Англия отказалась ограничить экспорт военных материалов в Японию, поскольку это ударило бы по карману очень влиятельных людей. Усиление германской экономики и начавшийся в 1937 г. Именно с 1937 г. Не случайно в ходе контактов с германским руководством 19 ноября лорд-председатель Королевского тайного совета Англии Э. Галифакс, а 2 декабря английский министр иностранных дел А.
Иден уведомили Берлин, что Лондон не против ревизии границ в Восточной Европе, но считает непременным условием недопущение войны. В ходе англо-французских переговоров в Лондоне 28—30 ноября Франция поддержала эту английскую позицию и стороны договорились о дальнейшем невмешательстве в международные споры и столкновения в Восточной Европе Тем самым Берлину указывали на возможность соглашения с Западом, или, как заявил 21 февраля 1938 г. Чемберлен, «мир в Европе должен зависеть от позиции главных держав Германии, Италии, Франции и нашей собственной». Иными словами, Германия получила карт-бланш на любые действия в Восточной Европе, не приводящие к открытой войне. Естественно, что в этих условиях германское руководство решило активизировать свою внешнюю политику в отношении соседей.
Используя англо-французскую политику «умиротворения», свои достижения в экономике и военном строительстве, идеи антикоммунизма, пацифизма и национализма, Германия смогла в 1938 г. Тем временем 11 марта в ходе инцидента на польско-литовской демаркационной линии погиб польский солдат и возникла угроза нападения Польши на Литву. В тот же день Москва заявила Варшаве, что заинтересована в разрешении польско-литовского спора «исключительно мирным путем и что насильственные действия могут создать опасность на всем востоке Европы». В тот же день СССР предложил созвать конференцию по борьбе с агрессией в Европе, заявил о готовности «принять активное участие во всех мероприятиях, направленных к организации коллективного отпора агрессору», и запросил Францию о ее готовности воздействовать на Польшу для удержания ее от нападения на Литву. Вместе с тем подобно Англии, Франции, Латвии и Эстонии Москва 18 марта посоветовала Каунасу «уступить насилию» поскольку «международная общественность не поймет литовского отказа».
Однако в 17. В условиях, когда Франция и Англия также просили Польшу не доводить дело до войны, польская сторона несколько смягчила условия своего ультиматума. Теперь от Литвы требовалось в течение 48 часов установить с Польшей дипломатические отношения и открыть границу для передвижения и связи. Тем временем, опасаясь раскола Европы на военно-политические блоки, Англия высказалась против созыва предложенной СССР конференции. Естественно, все эти события в Европе вели к тому, что в 1938 г.
Италия и Германия продолжали поддержку франкистов, которые постепенно получали перевес на фронте. Хотя 15 декабря 1937 г. В ходе Арагонской операции 9 марта — 15 апреля 1938 г. Попытка республиканцев в сражении на р. Эбро 25 июля — 15 ноября 1938 г.
Одновременно франкисты в июне — ноябре 1938 г. Тем временем 26 мая Комитет по невмешательству возобновил обсуждение вопроса о выводе из Испании иностранных добровольцев. В ходе Ассамблеи Лиги Наций правительство Испанской республики 21 сентября заявило о намерении вывести добровольцев вне зависимости от плана Комитета. В то же время Англия попыталась договориться с генералом Ф. Франко о выводе добровольцев, но он, по негласному совету Италии, отказался кого-либо выводить.
Тем временем с апреля 1938 г. Советское руководство прекрасно понимало, что решение этой проблемы зависит от позиции Англии и Франции, основной внешнеполитической целью которых было стремление направить германскую экспансию на Восток. Казалось бы, усиление германского влияния в Восточной Европе затрагивало интересы Лондона и Парижа, но их руководство полагало, что уступки Берлину окупят себя и угроза западным странам будет устранена в результате германо-советского столкновения. Сделав ставку на соглашение с Германией, Англия и Франция всячески уклонялись от любых советских предложений, которые могли привести к ухудшению их отношений с Берлином. В результате попытки Москвы договориться с Лондоном и Парижем о сотрудничестве в деле реализации концепции «коллективной безопасности» натыкались на стену молчания.
Учитывая позицию западных держав, Чехословакия также заняла достаточно осторожную позицию в отношении военных контактов с Советским Союзом и в конце апреля 1938 г. Англия попыталась возродить «фронт Стрезы» и 16 апреля был подписан англо-итальянский договор о дружбе и сотрудничестве, согласно которому Лондон признал захват Италией Эфиопии и согласился признать за Франко права воюющей стороны после проведения частичной эвакуации из Испании иностранных добровольцев. Со своей стороны Италия соглашалась на сохранение статус-кво на Средиземном море. Однако расколоть германо-итальянскую ось не удалось. Продолжая действовать в рамках концепции «коллективной безопасности», что отвечало не только советским интересам, но и тем международным нормам, которые декларировались в то время ведущими мировыми державами, советское руководство постаралось договориться с Англией и Францией о поддержке Чехословакии.
Всего в течение 6 месяцев Советский Союз 10 раз официально заявлял о своей готовности оказать поддержку Чехословакии. Кроме того, 4 раза об этом конфиденциально сообщалось Франции, 4 раза — Чехословакии и 3 раза — Англии. Советская сторона трижды предлагала провести переговоры генеральных штабов Франции и один раз Англии, однако никакого ответа получено не было, поскольку было бы «несчастьем, если бы Чехословакия спаслась благодаря советской помощи». Кроме того, Советский Союз неоднократно заявлял о своей готовности оказать поддержку своему чехословацкому союзнику, если он будет сражаться и попросит о помощи, даже в том случае, если Франция уклонится от выполнения своих союзнических обязательств. Это была вполне ясная и недвусмысленная позиция, в отличие, например, от позиции Франции, чей министр иностранных дел Ж.
Бонне еще 30 апреля прямо заявил германскому послу, что «любое соглашение лучше, чем мировая война, в случае которой погибнет вся Европа и как победитель, так и побежденный станут жертвой мирового коммунизма». Фактически западные державы заранее согласились выдать Чехословакию Германии, а все их действия в апреле — сентябре 1938 г. Настораживало Москву и все более явное польско-германское античехословацкое сотрудничество. Летом 1938 г. Но вместо нажима на Германию Англия и Франция продолжали требовать от Чехословакии уступок во имя сохранения мира в Европе, поскольку война могла способствовать ее большевизации.
Таким образом, Чехословакия стала разменной картой в политике умиротворения Германии и базой нового компромисса. Английское руководство исходило из того, что слабая Германия не хочет, а сильная Франция не может пойти на закрепление британской гегемонии. Поэтому было необходимо усилить Германию, ослабить Францию, а заодно изолировать СССР, который 21 сентября вновь предложил провести конференцию для выработки мер против агрессии. В итоге 29—30 сентября в ходе конференции Англии, Франции, Германии и Италии в Мюнхене было выработано соглашение по чехословацкому вопросу, удовлетворившее все претензии Берлина. Был решено передать до 10 октября Германии приграничные районы Чехословакии.
Право населения передаваемых районов на оптацию было провозглашено, но не выполнялось.
В этот же период СССР являлся сторонником тесного сотрудничества с Чехословакией и, согласно договору о взаимопомощи от 16 мая 1935 года, готов был в случае необходимости прийти на выручку своему союзнику. Вместе с тем выполнение обязательств СССР по оказанию военной помощи Чехословацкой Республике затруднялось отсутствием общих границ. И если Польша была категорически против прохода войск Красной армии через ее территорию, то позиция Румынии по данному вопросу являлась довольно сложной и противоречивой, о чем свидетельствовали взаимоисключающие заявления румынских представителей, рассчитанные на любые изменения военно-политической обстановки в Европе. Германские спецслужбы проводили целый комплекс мероприятий по подрыву чехословацкого государства изнутри. В свою очередь, чехословацкая армия всесторонне готовилась к отражению германской агрессии, а руководство ЧСР вело трудные переговоры с представителями судетских немцев, идя по пути все больших уступок.
Объявив всем, что летит в Лос-Анджелес, он спустя 28 ч. Единственным навигационным прибором на самолете был компас, который Корриган активно использовал, ориентируясь... По возвращении Корриган был встречен как герой. К Парагваю отходит около 70 процентов спорной территории. На могиле высечены слова из его романа "Взгляни на дом свой, ангел": "Последнее путешествие самое длинное, самое прекрасное".
Уже 26 сентября Гитлер угрожал лично отправиться на защиту "братьев" в первой шеренге, если к 1 октября не будет исполнен ультиматум о передаче Судетов. Мир или война! В унисон с Германией выступали Польша и Венгрия: эти страны претендовали на Тешинскую Силезию и южную Словакию соответственно. Это позволило Гитлеру оправдать аннексию Судет "международным" характером требований к Чехословакии. Как решали судьбу Чехословакии Судьбу Чехословакии определили без участия ее самой. Днем 29 сентября за столом переговоров в баварской столице собрались Гитлер, его ближайший союзник, предводитель итальянских фашистов Муссолини, премьер-министры Франции и Великобритании Даладье и Чемберлен.
Советский Союз, который был готов оказать помощь Чехословакии в случае немецкой агрессии, на переговоры приглашен не был. Чемберлен ранее гарантировал чехословакам участие в обсуждениях, однако обещания своего не сдержал, действуя строго в русле политики умиротворения. Представители расчлененной страны были оповещены о решении крупнейших держав Европы постфактум. Стремившийся обратить немецкую агрессию против СССР британский премьер уже тогда согласился с требованием фюрера о присоединении Судетской области. Телеграммы, которыми обменивались Рузвельт и Гитлер накануне подписания соглашения в Мюнхене, прекрасно показывают истинное отношение сторон к сговору: плохо скрываемое безразличие и прекраснодушие — с одной стороны, дерзость и бесстыдство — с другой. Я искренне повторяю, что пока переговоры продолжаются, разногласия могут быть улажены.
Как только они прерываются, теряется разум, утверждается сила, а сила сама по себе не производит решения для будущего блага человечества", — пишет Рузвельт 26 сентября 1938 года. И вот отрывок из ответа Гитлера: "…у немецкого правительства не было недостатка ни в терпении, ни в искреннем желании в достижении мирного взаимопонимания. Не Германия виновата в том, что проблема судетских немцев вообще существует и что из нее произросли нынешние невыносимые обстоятельства... Не германское правительство, а исключительно чехословацкое правительство должно теперь решить, хочет ли оно мира или войны". Как составляли Мюнхенское соглашение Статс-секретарь немецкого МИД и непосредственный участник событий Эрнст фон Вайцзеккер в своих мемуарах писал об обстановке, в которой 29 сентября 1938 года проходили 14-часовые переговоры перед составлением окончательного текста соглашения: "Царила непринужденная обстановка, делегаты не сидели вокруг стола, а неформально собрались в огромный круг, усевшись в удобные кресла.
Подписано Мюнхенское соглашение, также известное как «Мюнхенский сговор»
К 1938 году Чехословакия — крупный осколок Австро-Венгерской империи, исчезнувшей в результате Первой мировой войны — существовала всего двадцать лет. Опираясь на Генлейна, нацистская Германия с конца марта 1938 года вела активную подрывную работу, направленную на дестабилизацию внутреннего положения и развал Чехословакии. Как раз этих вопросов и касалась служебная записка, составленная начальником Генштаба для Клима Ворошилова 24 марта 1938 года. В 2017 году исполняется 80 лет одному из самых трагических событий в истории XX века — массовым репрессиям 1937-1938 годов.
Николай Стариков
- 1938 март Польша предъявляет ультиматум Литве
- Вы точно человек?
- Нацистская территориальная агрессия: аншлюс
- Раздел Чехословакии: выбрали позор, но получили войну | Место преступления | Нюрнберг. Начало Мира.
- Нацистская территориальная агрессия: аншлюс
- Нащупать границы допустимого
"Московские процессы": как Сталин захватывал власть в партии
Опираясь на Генлейна, нацистская Германия с конца марта 1938 года вела активную подрывную работу, направленную на дестабилизацию внутреннего положения и развал Чехословакии. March 1938. Перейти к навигации Перейти к поиску. В ночь на 12 марта 1938 в Ленинграде расстреляны 496 человек, из них 42 женщины. 2018-03-12. Вахта памяти. Большой Сталинский террор в Ленинграде. В ночь на 12 марта 1938 в Ленинграде расстреляны 496 человек, из них 42 женщины. 2018-03-12. Вахта памяти. Большой Сталинский террор в Ленинграде. 30 сентября 1938 года Адольф Гитлер, Бенито Муссолини, премьер-министр Франции Эдуард Даладье и премьер-министр Великобритании Невилл Чемберлен подписали Мюнхенский пакт.
Март 1938 года, XX век
Целью нашей исследовательской работы является анализ степени освещения международных событий в газете “Большевистское слово” в 1938-1939 г. В марте 1938 года произошли следующие события: Содержание. он имел поддержку Сверху. Совещание в ЦК прошло 25, 27 марта и 8 апреля 1938 года.
Газета "ИЗВЕСТИЯ" № 51 (6518) Четверг, 3 марта 1938 г.
Кандидат исторических наук Таймураз Тадтаев рассказал о событиях, послуживших причиной установления памятной даты Ростки фашизма - по всему миру: историк о событиях 1938 года Ровно 82 года назад в Германии начались массовые погромы против евреев - "Хрустальная ночь". Сотни синагог были сожжены дотла, а тысячи витрин магазинов еврейских предпринимателей были разбиты — так возникло историческое название погрома.
Прямым следствием Збонщинского выдворения стало убийство в Париже немецкого дипломата фом Рата, а также начавшиеся по всей Германии еврейские погромы. Всего за 2 дня были депортированы около 17 тысяч человек, облавы и аресты проводились во всех крупных германских городах. Теперь вы знаете, какие события были в 1938 году. Оккупация Чехословакии Перечисляя, какие события 1938 года оказали важное влияние на последующую историю, нужно отметить, что аншлюсом Австрии дело не ограничилось. В октябре правительство Гитлера начало оккупацию Чехословакии. В течение месяца германские войска установили контроль над территорией Судетской области, в том же месяце Польша оккупировала Тешинскую область Чехословакии. Границы государств, установленные после окончания Первой мировой войны, начинали постоянно видоизменяться, что вызывало недовольство во всем цивилизованном мире.
Очевидно, что это были первые предпосылки, которые в конечном счете привели к открытому конфликту, началу Германией Второй мировой войны с целью установить господство в ключевых государствах планеты. Хрустальная ночь В истории еврейского народа в 1938 году произошла одна из самых страшных и известных трагедий. Хрустальную ночь еще называют Ночью разбитых витрин. Это была серия скоординированных еврейских погромов, которая прошла по территории всей нацистской Германии, а также по Судетской области и части Австрии 9 и 10 ноября. Ее осуществляли гражданские лица, которыми фактически руководили военизированные штурмовые отряды. Полиция при этом самоустранилась от происходящего, не вмешивалась в события. В результате многие улицы были покрыты осколками витрин магазинов, синагог и зданий, которые находились в собственности у евреев. Формальным поводом для погромов стало заявление Геббельса о готовящемся нападении международного еврейского сообщества на Германию и фюрера.
После Хрустальной ночи экономическое и политическое давление на евреев только усилилось, они открыто стали восприниматься как враги нацистской Германии, начали появляться заявления о необходимости окончательного решения еврейского вопроса. В результате погромов были убиты несколько десятков человек. По официальным данным, 91. При этом треть жертв пришлась на город Нюрнберг. Около 30 тысяч человек были арестованы и отправлены в концлагеря. Независимые источники говорили о 400 погибших, а некоторые о двух с половиной тысячах жертв. В память об этой трагедии ежегодно 9 ноября отмечается Международный день против фашизма, расизма и антисемитизма. Он находится в районе слияния рек Пянджа и Вахша.
Значительную часть его территории занимают тугайные леса, которые были относительно мало затронуты воздействием человека за всю историю освоения этих земель.
Гитлер был так поражен теплотой, с которой встречало население его армию, что вместо планируемого создания конфедерации двух германских государств приказал подготовить закон об аншлюсе Австрии. Оккупация страны закончилась 13 марта: по указу Адольфа Гитлера Австрия стала провинцией рейха.
Великобритания поддержала аншлюс, нота протеста со стороны Франции была формальной. Муссолини отнесся к аншлюсу совершенно спокойно. Таким образом, ведущие державы Европы признали захват Австрии.
Не дожидаясь конца референдума, они начали преобразование своих дипломатических представительств в Вене в генеральные консульства. Литвинов Максим Максимович — нарком по иностранным делам СССР — считал аншлюс Австрии насилием, лишившим австрийский народ независимости. Он предложил провести общеевропейскую конференцию для противодействия агрессии гитлеровской Германии.
Однако его предложение было отклонено ведущими державами Запада. В Лиге Наций австрийский вопрос даже не был выставлен на повестке дня. Такой компромисс с Гитлером означал падение авторитета этой организации.
Планы Гитлера в отношении Австрии закончились триумфом. Последствия аншлюса Австрии Аншлюс сыграл значительную роль для всей Европы, а не только для Германии и Австрии. Он стал началом географических и силовых изменений на европейском континенте.
Гитлер ревностно относился к ее переводу на немецкий язык и именовать Австрию «Восточным рейхом» не собирался. Поэтому он обозвал захваченную страну сначала Восточной маркой, а позже, в 1942 году — Альпийским и дунайским рейхсгау. Главным итогом аншлюса стало укрепление стратегического положения Германии и уверенность в безнаказанности за агрессию.
В то же время внешнеполитическую агрессию рейха в отношении Австрии могли остановить Великобритания и Франция, но они предпочли вместо этого «умиротворять» Гитлера. В результате этой политики Австрия потеряла самостоятельность, а захватническим планам фюрера открылась Чехословакия.
Видела его несколько раз на приемах и среди зрителей на концертах, но не разговаривала с ним.
Его открытое улыбчивое лицо производило хорошее впечатление, и отзывы о нем были хорошими, как о добром, отзывчивом, совершенно незаносчивом человеке. Вот только выдержки ему действительно не хватало, даже в зрелые годы. Сталин не напрасно волновался.
Он ничего не делал напрасно. Несдержанность в конечном итоге сломала жизнь Василию[68]. Добавлю относительно Эйзенштейна.
Отношение Сталина к нему служило еще одним доказательством того, что к каждому человеку Сталин относился так, как тот того заслуживал. Он мог не любить кого-то за его человеческие качества, но уважать за профессиональное мастерство например, как я Эйзенштейна. Если человек не оправдывал доверия, то он переставал существовать для Сталина.
Напротив, если человек, заподозренный в чем-то нехорошем, доказывал своими делами обратное, то Сталин доверял ему. Когда Эйзенштейн с Г. Работа, практика есть необходимая составляющая любой учебы.
В какой-то момент в Москве сочли, что их поездка чересчур затянулась. Была получена телеграмма от Сталина, в которой говорилось, что Эйзенштейн потерял расположение своих товарищей в Советском Союзе и что его считают дезертиром, который разорвал отношения со своей страной. Подчеркну, что речь шла только об Эйзенштейне, а не о его спутниках.
Не исключено, что сыграло свою роль и поведение отца Эйзенштейна, к тому времени уже покойного. Отец его[70], действительный статский советник[71], не принял революцию, эмигрировал, умер в Берлине. Когда же Эйзенштейн вернулся домой, доказав тем самым, что не собирался эмигрировать, доверие Сталина к нему восстановилось полностью.
Подтверждением тому служат две Сталинские премии первой степени, орден Ленина и другие награды Эйзенштейна. Никто не может сказать, что его преследовали или как-то ущемляли. Беседуя со мной, Сталин не раз упоминал о том, что о каждом человеке следует судить по его делам.
Это и есть материалистический подход, свойственный всем коммунистам. Головокружение от успехов? Оно мне совершенно не свойственно.
Какими бы ни были успехи, зазнаваться не след. Не понимаю некоторых коллег, которые старательно изображают небожителей-олимпийцев. Советскому человеку подобное поведение не к лицу.
Пришел к тебе журналист — так лучше удели ему несколько минут. Он же на работе, он хочет написать о тебе для советских людей. Так нет, журналиста отправят прочь, а сами битый час станут рассуждать о том, как им не хватает времени.
Если бережно относиться к времени, то его на многое хватит. Но дело не во времени, а в гордыне, зазнайстве, желании продемонстрировать напоказ свою «великую занятость», выделиться, привлечь внимание. Некрасивое поведение, недостойное советского человека.
Характеры людские явственнее проявляются в мелочах. Крупные поступки люди взвешивают, продумывают, а продумыванием мелочей себя не утруждают. Вот и проявляется постепенно истинное лицо.
Там штришок, тут мазок, там словечко — и вырисовывается неприглядная картина. Некоторым достаточно дружеской критики для того, чтобы одуматься. Другие приходят в себя лишь «спустившись на землю».
Зачастую этот спуск бывает весьма болезненным. Голова, на мой взгляд, имеет право кружиться только от любви. Не стану писать о том, какую картину мы тогда обсуждали она нам обоим не понравилась , расскажу о смысле, который Г.