"Второе февраля" В свой срок - не поздно и не рано - придёт зима, замрёт земля. И ты к Мамаеву кургану придёшь второго февраля. И там, у той заиндевелой, у той священной высоты, ты на крыло метели белой положишь красные цветы. Записи о Маргарита Агашина написанные Екатерина. История культуры России в датированных стихах, коротких рассказах и дневниковой прозе. Каждый день в творениях-юбилярах трёх веков русской литературы. в обнимку с крапивой стоят лопухи. Я ночью однажды из окон соседа. услышала: кто-то читает стихи. И я пробиралась вдоль мокрого сада, и боль, и дыханье в груди затая. Стихи про Сталинград и Сталинградскую битву. Стих — 2 февраля. В свой срок – не поздно и не рано – придет зима, замрет земля.
Второе февраля— Маргарита Агашина
Здесь вы можете читать стихи в оригинале на других языках, начиная с английского, а также публиковать свои стихи на доступных языках. Найти стихотворение, читать стихотворение полностью, стихи, стих, классика и современная поэзия по-русски и на русском языке на сайте Poetry. Read poetry in Russian, find Russian poetry, poems and verses by Russian poets on the Poetry.
Она гордилась только тем, что внучек из-под огня сумела увезти. И рыженькая девочка с волненьем прочла стихи, сбиваясь второпях, о том, чем грезит это поколенье,— о парусе, белеющем в степях.
Здесь жили рядовые сталинградцы: те, кто за Тракторный держали бой, и те, кто знали боль эвакуации и возвратились первыми домой... Жилось пока что трудно: донимала квартирных неполадок маета. То свет погас, то вдруг воды не стало, и, что скрывать,— томила теснота. И говоря то с лаской, то со смехом, что каждый, здесь прописанный,— герой, жильцы уже мечтали — переехать в дома, что рядом поднял Гидрострой, С КП, из окон маленькой квартиры, нам даже видно было, как плыла над возникавшей улицею Мира в огнях и вьюге — узкая стрела.
Я выдумала, знаю, Волги эти. И ты не плакал. Не права. Не обижайся. На свой аршин я меряю сперва. Вот опять о том, что ты хороший, Дочери рассказываю я. Дочка рада!
Дочка смотрит в оба. Ловит слово каждое моё! Видно, ей давно хотелось, чтобы Был отец хороший у неё.
В коттеджном посёлке Горная Поляна в черте города , все улицы которого носят имена известных россиян - деятелей культуры, литературы, искусства, есть и улица Маргариты Агашиной. Пономаренко А где мне взять такую песню И о любви и о судьбе, - И чтоб никто не догадался, Что эта песня о тебе. Чтоб песня по свету летела, Кого-то за сердце брала, Кого-то в рощу заманила, Кого-то в поле увела. Чтобы у клуба заводского И у далекого села, От этой песни замирая, Девчонка милого ждала.
И чтобы он ее дождался, Прижался к трепетным плечам, Да чтоб никто не догадался, О чем я плачу по ночам... Никогда не узнает никто, что сегодня почудилось мне. Никому не скажу про беду или, может быть, радость мою. Я любимое платье найду и любимую песню спою. Заплету по-другому косу, распущу на виске завиток... И куда-нибудь прочь отнесу задохнувшийся пылью цветок. И на том берегу, до которого им не доплыть, буду снова одна до утра, дотемна по некошеным травам бродить.
Возле старой ольхи, где молчат лопухи, плечи скроются в мокрой траве. И твои, и мои, и чужие стихи перепутаются в голове. Я пою про цветы, потому что и ты на каком-нибудь дальнем лугу ходишь, песней звеня. И напрасно меня ждут на том, на другом, берегу! Осенью всегда бывает грустно, даже если не о чем грустить. Подойду к красавице рябине, руку ей на шею положу, по какой, единственной, причине я грущу сегодня, расскажу... Мой упрямый, я тебя прошу: ты прости мне эти разговоры.
Я всегда молчу про наши ссоры — сору из избы не выношу. А сейчас никто ведь не узнает. Зиму всю рябина смотрит сны, и она, красавица лесная, мой рассказ забудет до весны. Только пусть его подхватит ветер, или даже сразу все ветра: много ведь людей на белом свете ссорятся, как мы с тобой вчера. Пусть же ветры возле них повьются, им расскажут наш вчерашний спор. А они — над нами посмеются и всю жизнь не ссорятся с тех пор! Как ни ищи — ты их не встретишь в лесах заволжской стороны, и, говорят, деревья эти издалека принесены.
А было так: война когда-то была на волжском берегу. На перекрёстке три солдата сидели рядом на снегу. Стоял январь. И ветер хлёсткий позёмку в кольца завивал. Горел костер на перекрёстке — солдатам руки согревал. Что будет бой — солдаты знали. И перед боем с полчаса они, наверно, вспоминали свои далекие леса.
Потом был бой... И три солдата навек остались на снегу. Но перекрёсток Сталинграда они не отдали врагу. И вот теперь на перекрёстке, на месте гибели солдат, стоят каштаны и берёзки, и ели стройные стоят. Шумят нездешними листами, дождём умытые с утра, и обжигают нашу память огнём солдатского костра. К моей соседке, молчаливой Варе, осенним утром возвратился муж. Не так, как возвращались в сорок пятом мужья-солдаты с той, большой войны.
Он постучался тихо, виновато, оставив дом своей второй жены. А Варя руки фартуком обтёрла, входную дверь спокойно отперла. Ладонью сжала горло и в комнату не сразу провела. Потом она поплакала немножко, Сказала: - Что ж, что было, то прошло... И вот сейчас у них звенит гармошка и звякает гранёное стекло. И Варя, вся одетая в обновки, покинувшие днище сундука, гремит листами газовой духовки и торопливо жарит судака. А я считала, что у Вари — сила, за то, что, боль и горечь затая, она однажды в жизни не простила того, что столько раз прощала я!
И мне казалось: всё не так, как надо, и гости торжествуют ни к чему, и Варя не забыла и не рада, и этот пир горой не потому, что вот вернулся он, отец ребятам и ей самой родной и дорогой. А потому, что он давно когда-то ушёл от Вари к женщине другой. Я всё ждала, что Варя гордо встанет, по-царски сложит руки на груди, сверкнёт глазами, прямо в душу глянет и, как чужому, скажет: - Уходи! Но Варя всё сидела с мужем рядом, на всех смотрела просто и светло, таким спокойным, всё простившим взглядом, как будто впрямь: что было — то прошло. И танцевала, стулья раздвигая, как будто и не плакала она, как в этот вечер плачет та, другая, вторая надоевшая жена. Как будто за окном не воет ветер, ломая молодые деревца... А у неё, у той, остались дети, как Варины когда-то, без отца.
А он — отец — сидит спиной к комоду, с гостями шутит, чокается, ест. И Варя, может, год или полгода ему на этот раз не надоест. Она по старой, памятной привычке, худой носок натянет на грибок, а под подушку мужа сунет спички и папирос дешёвых коробок. Припомнит всё, что было дорогого в те давние счастливые года. И всем вокруг покажется, что снова в семье у Вари — счастье, как тогда. И муж решит: «Забыла про обиду! Что ж, она у всех в крови...
Не знаю, может быть, она вернётся, любовь, которой Варя так ждала. Не потому ли радостно поётся у праздничного шумного стола? И кто-то, криком песню заглушая, какой-то тост провозглашает вновь... И Варя долго пляшет, провожая свою большую первую любовь. Мизиным Зима, как говорится, злится! Но где-то там, ещё вдали, летят серебряные птицы, седые птицы — журавли.
Второе февраля— Маргарита Агашина
А сколько их сюда нагнали жадных До нашей русской, золотой земли, А сколько их гниёт в могилах смрадных, И лягут те, что нынче не легли. Мы заживём. Мы выбьемся! Не нам ли Судьбу вручила родина свою?! Мы воины! Не маменькины мямли. В последнем нам торжествовать бою.
И напрасно меня ждут на том, на другом, берегу! Осенью всегда бывает грустно, даже если не о чем грустить. Подойду к красавице рябине, руку ей на шею положу, по какой, единственной, причине я грущу сегодня, расскажу... Мой упрямый, я тебя прошу: ты прости мне эти разговоры. Я всегда молчу про наши ссоры — сору из избы не выношу. А сейчас никто ведь не узнает. Зиму всю рябина смотрит сны, и она, красавица лесная, мой рассказ забудет до весны. Только пусть его подхватит ветер, или даже сразу все ветра: много ведь людей на белом свете ссорятся, как мы с тобой вчера. Пусть же ветры возле них повьются, им расскажут наш вчерашний спор. А они — над нами посмеются и всю жизнь не ссорятся с тех пор! Как ни ищи — ты их не встретишь в лесах заволжской стороны, и, говорят, деревья эти издалека принесены. А было так: война когда-то была на волжском берегу. На перекрёстке три солдата сидели рядом на снегу. Стоял январь. И ветер хлёсткий позёмку в кольца завивал. Горел костер на перекрёстке — солдатам руки согревал. Что будет бой — солдаты знали. И перед боем с полчаса они, наверно, вспоминали свои далекие леса. Потом был бой... И три солдата навек остались на снегу. Но перекрёсток Сталинграда они не отдали врагу. И вот теперь на перекрёстке, на месте гибели солдат, стоят каштаны и берёзки, и ели стройные стоят. Шумят нездешними листами, дождём умытые с утра, и обжигают нашу память огнём солдатского костра. К моей соседке, молчаливой Варе, осенним утром возвратился муж. Не так, как возвращались в сорок пятом мужья-солдаты с той, большой войны. Он постучался тихо, виновато, оставив дом своей второй жены. А Варя руки фартуком обтёрла, входную дверь спокойно отперла. Ладонью сжала горло и в комнату не сразу провела. Потом она поплакала немножко, Сказала: - Что ж, что было, то прошло... И вот сейчас у них звенит гармошка и звякает гранёное стекло. И Варя, вся одетая в обновки, покинувшие днище сундука, гремит листами газовой духовки и торопливо жарит судака. А я считала, что у Вари — сила, за то, что, боль и горечь затая, она однажды в жизни не простила того, что столько раз прощала я! И мне казалось: всё не так, как надо, и гости торжествуют ни к чему, и Варя не забыла и не рада, и этот пир горой не потому, что вот вернулся он, отец ребятам и ей самой родной и дорогой. А потому, что он давно когда-то ушёл от Вари к женщине другой. Я всё ждала, что Варя гордо встанет, по-царски сложит руки на груди, сверкнёт глазами, прямо в душу глянет и, как чужому, скажет: - Уходи! Но Варя всё сидела с мужем рядом, на всех смотрела просто и светло, таким спокойным, всё простившим взглядом, как будто впрямь: что было — то прошло. И танцевала, стулья раздвигая, как будто и не плакала она, как в этот вечер плачет та, другая, вторая надоевшая жена. Как будто за окном не воет ветер, ломая молодые деревца... А у неё, у той, остались дети, как Варины когда-то, без отца. А он — отец — сидит спиной к комоду, с гостями шутит, чокается, ест. И Варя, может, год или полгода ему на этот раз не надоест. Она по старой, памятной привычке, худой носок натянет на грибок, а под подушку мужа сунет спички и папирос дешёвых коробок. Припомнит всё, что было дорогого в те давние счастливые года. И всем вокруг покажется, что снова в семье у Вари — счастье, как тогда. И муж решит: «Забыла про обиду! Что ж, она у всех в крови... Не знаю, может быть, она вернётся, любовь, которой Варя так ждала. Не потому ли радостно поётся у праздничного шумного стола? И кто-то, криком песню заглушая, какой-то тост провозглашает вновь... И Варя долго пляшет, провожая свою большую первую любовь. Мизиным Зима, как говорится, злится! Но где-то там, ещё вдали, летят серебряные птицы, седые птицы — журавли. Они летят дорогой длинной, путём, не знающим конца. Упрямым клином журавлиным они врезаются в сердца. И кличем, полным вешней новью, и каждой жилочкой в крыле, и той безудержной любовью, которой тесно на земле! Они прошли такие дали, они летели столько дней! Они, наверное, так устали, что и не думают о ней. Они встречали снег и слякоть, туманов липнущую сеть. Они поют — чтоб не заплакать. Они летят — чтоб долететь. И вдруг один вздохнул устало и начал падать тяжело. Но где-то рядом трепетало родное серое крыло. И он схватил последним взглядом цепочку вытянутых тел а то крыло всё билось рядом! И — долетел. Они летят по всей России, седые птицы — журавли. Их треугольники косые весь белый свет пересекли.
И не за "языком", хоронясь в темноте, Там где раньше скрипели калитки, Шли, рискуя собою, разведчики те, Чтоб добыть ароматные плитки. В этот час не нужны были им ордена, Не пугали разрывы и вспышки, Очень многих из них разлучила война С младшим братом, а может, с сынишкой. Говорят, на войне обрастает душа Равнодушьем, как будто коростой, Жизнь в окопах порой стоит меньше гроша, Погибают здесь буднично, просто. Но война доброту истребить не смогла Ни из пушки, ни из револьвера, И в мальчишечьих душах, сожженных дотла, Возродились надежда и вера... Шесть десятков прошло после этого лет, Но живые доселе парнишки Помнят, словно сейчас, полковой лазарет, Где лежали с голодной одышкой. Не забудут до смертного часа они Все круги Сталинградского ада, Да еще, как из грубой мужской пятерни Доставали куски шоколада. Эту память с собой унесут старики По проложенной Богом бетонке... И напомнят о прошлом у Волги-реки Лишь поросшие лесом воронки.
Бойцы ушли… Ушли в далёкий путь; Был новый подвиг каждому загадан; Медаль, как солнце, осенила грудь — За оборону Сталинграда! С тех пор везде, где затихает бой, Где минный вой и посвисты снарядов, Сверкает путеводною звездой Она зовёт, бессмертна и горда, В огне орудий золотом играя, И нашу землю — сёла, города — Сияньем славы вечной озаряет. И через год далёкий, верный брат, С кем дружба неразрывная, большая, Как Сталинград — так Ленинград Суровый суд над немцами свершает!
М. Агашиной
Стихи про Сталинград и Сталинградскую битву. Стих — 2 февраля. В свой срок – не поздно и не рано – придет зима, замрет земля. И сто метелиц. А мы пред ними всё в долгу. Февраль, февраль. Солдатский месяц. Горят гвоздики на снегу. Это стихотворение Маргариты Агашиной я всегда читаю своим ученикам в этот день. стихи из жизни военных лет. Стихи про 2 февраля. Стихотворение о войне. Стих на тему война. Стихи осьалинградской битве. Открытки посвященные Сталинградской битве 2 февраля. Маргарита Константиновна Агашина (29 февраля 1924, Ярославль — 4 августа 1999, Волгоград) — поэтесса, автор песен, член Союза. ВТОРОЕ ФЕВРАЛЯ без даты. стихотворение Агашина М. К. В свой срок – не поздно и не рано – придёт зима, замрёт земля.
СТИХОТВОРЕНИЕ ДНЯ - МАРГАРИТА АГАШИНА
Гудят ветра, камней взметая прах, И в небесах — огней зенитных звезды. Гвардейцы катят пушки на руках, В развалинах штурмуют вражьи гнезда. Я в блиндаже. Здесь был фашистский штаб. Разлитый шнапс — недавний след попойки. Фельдфебель мертвый, как зеленый краб, Застыл с гранатой у железной койки.
И ты к Мамаеву кургану придёшь второго февраля. И там, у той заиндевелой, у той священной высоты, ты на крыло метели белой положишь красные цветы.
И словно в первый раз заметишь, каким он был, их ратный путь! Февраль, февраль, солдатский месяц - пурга в лицо, снега по грудь.
Жилось пока что трудно: донимала квартирных неполадок маета.
То свет погас, то вдруг воды не стало, и, что скрывать,— томила теснота. И говоря то с лаской, то со смехом, что каждый, здесь прописанный,— герой, жильцы уже мечтали — переехать в дома, что рядом поднял Гидрострой, С КП, из окон маленькой квартиры, нам даже видно было, как плыла над возникавшей улицею Мира в огнях и вьюге — узкая стрела. Душа болит.
И тут ворвался вдруг какой-то парень, крича: — Привет, товарищи! Я к вам...
Я всегда с гордостью отвечала: «Из Волгограда». И хотя я не живу в самом Волгограде, но моя родина — Волгоградская область, богатая и историей, и залежами природных кладовых, и, конечно, знаменитыми людьми: Маргарита Агашина и Владимир Мигуля, Евгений Плющенко и Елена Исинбаева, Борис Екимов и Татьяна Тесля - это гордость Волгоградской области. По моему мнению, не меньше достойны рассказа те, кто родился и всю жизнь прожил на Волгоградской земле, в чьём сердце и памяти вечно живёт Сталинград. Она сурова со всеми, заставляет голодать, мёрзнуть, испытывать страх за свою жизнь, за судьбу близких. Но кому приходится тяжелее всех? Я думаю, что детям. Лишенные отцов, ушедших на фронт, бывало, и совсем нередко, что и матерей, они плыли в эвакуацию на беззащитных перед вражеским бомбами баржах, тряслись под бомбежками в так называемых «теплушках». И если не все из них были тогда ранены, не все попали за колючую проволоку концлагерей, если немногие из них выжили в холодных партизанских землянках, то и те, кто был в эвакуации, в тылу, разве не были изувечены?
Или не опалила их души война? Или не отняла у них детство — самую счастливую пору единственной человеческой жизни? Они не были на передовой, не держали в руках автоматов, но они помогали взрослым, работали с ними наравне. Со страхом ждали писем с фронта, возможных похоронок…И эти похоронки были теми же пулями и осколками, которые, убив отцов и старших братьев, долетали и до них с переднего края и вонзались прямо в детское сердце. Мы, потомки воинов-героев, очень мало знаем о войне, и поэтому я хотела бы рассказать об одной не совсем обыкновенной женщине, глазами ребёнка видевшей эту ужасную войну. С Марией Ивановной Мироненко я познакомилась недавно. Она более 25 лет проработала в моей родной Старополтавской школе учителем начальных классов. Марии Ивановне в 1941году было неполных 10 лет. Но с началом войны связан наш переезд к бабушке в село Царёв Ленинского района, потому что отца забирали на войну, а нам — матери и троим детям - жить было просто негде. И хотя село Царев было в прифронтовой зоне, там формировались воинские части для отправки на Сталинградский фронт, местных жителей никто никуда не эвакуировал, поэтому, что такое война, знаю не понаслышке.
У бабушки уже жили пять человек, да и мы из Ленинска переехали к ней, тоже пятеро: мать, отец и трое детей. Но отец вскоре ушел на фронт. Хлеба давали сначала двести граммов, потом сто пятьдесят, а ещё позже пятьдесят граммов муки на человека. Я как-то подумала — всего одна столовая ложка! И это не белая мука, а смесь отрубей и муки самого низкого качества. Выручал только огород и сад. Но это летом и осенью. Весной же, как только сойдет снег, даже не до конца, и земля еще ледяная, мы копали корешки, сушили, очищали их, ели, иногда и суп варили. Хотя и вкуса у этого супа не было и вид был неприглядный, но есть хотелось больше. Учились, несмотря на холод, от которого даже чернила замерзали.
На уроках сидели в пальто, в валенках, в платках. Писали на старых книгах и газетах, так как тетрадей нигде не достать. Не было учебников, в основном мы слушали, что рассказывали учителя, старались запомнить. Преподаватели были местные и из воинских частей. Среди основных предметов были военное дело и санитария.
Маргарита Агашина - "Второе февраля"
Стихотворения. Самые первые строчки. Моя сестрёнка[1]. Стихотворения. Самые первые строчки. Моя сестрёнка[1]. Читать все стихи Агашиной Маргариты. Маргарита Агашина написала стихотворение «Второе февраля» в 1978 году.
5.Агашина Маргарита. Война и Сталинград
И рыженькая девочка с волненьем прочла стихи, сбиваясь второпях, о том, чем грезит это поколенье,— о парусе, белеющем в степях. Здесь жили рядовые сталинградцы: те, кто за Тракторный держали бой, и те, кто знали боль эвакуации и возвратились первыми домой... Жилось пока что трудно: донимала квартирных неполадок маета. То свет погас, то вдруг воды не стало, и, что скрывать,— томила теснота. И говоря то с лаской, то со смехом, что каждый, здесь прописанный,— герой, жильцы уже мечтали — переехать в дома, что рядом поднял Гидрострой, С КП, из окон маленькой квартиры, нам даже видно было, как плыла над возникавшей улицею Мира в огнях и вьюге — узкая стрела. Душа болит.
Генеральное сражение советских войск под Сталинградом — стало одним из самых кровопролитных в истории Великой Отечественной. Стихи про сталинградскую битву наполнены гордостью, признанием небывалого героизма людей, но вместе с тем и грустью по сотням тысяч убиенных молодых ребят. Большая часть написана на основе личных переживаний участников тех событий, воспоминаниям людей, потерявших родных и близких.
А там — Красный Профинтерн, четыре версты до Бора. Отцовский дом, огород, чёрная баня, за огородом луг — ромашка, иван-да-марья, колокольчики, а по лугу — речка Ешка, полтора метра шириной… Потом мы перебрались на Среднюю Волгу, в теперешнюю Пензенскую область. И опять рядом красота: поляны незабудок, дубовые леса и осинники, полные грибов, заросли папоротника, а в них, под каждым кружевным листом, земляника, — не ягодку-две, а сразу пригоршню наберёшь. Затем жили мы далеко в Сибири, в тайге, в центре Эвенкийского национального округа, на фактории Стрелка Чуни. Отец зиму и лето кочевал по тайге с охотниками и оленеводами. Мама учила эвенкийских ребят в первой, только что открытой школе. Над входом в школу — там, где теперь обычное «Добро пожаловать! Запомнились наши дороги — зимой, на оленях через всю тайгу, от Стрелки до Туры. Ехали недели. Везли мешки мороженых пельменей. Ночевали в палатке. В те детские годы много я видела красоты — и среднерусской, и северной, таежной.
Здесь вы можете читать стихи в оригинале на других языках, начиная с английского, а также публиковать свои стихи на доступных языках. Найти стихотворение, читать стихотворение полностью, стихи, стих, классика и современная поэзия по-русски и на русском языке на сайте Poetry. Read poetry in Russian, find Russian poetry, poems and verses by Russian poets on the Poetry.
Второе февраля — Агашина Маргарита
Второе февраля В свой срок – не поздно и не рано – придёт зима, замрёт земля. И ты к Мамаеву кургану придёшь второго февраля. И там, у той з. Онлайн-эстафета "Агашинские строфы". Стихотворение ой "Горит на земле Волгоградской" читает Воробьева Дарья, ученица 2 класса МКОУ Сергиевской СШ Даниловского муниципального района. читайте стихотворение Маргариты Агашиной. Стих о войне и маме. Текст «Второе февраля» опубликован полностью, комментируйте и голосуйте за лучшие стихи автора онлайн. в обнимку с крапивой стоят лопухи. Я ночью однажды из окон соседа. услышала: кто-то читает стихи. И я пробиралась вдоль мокрого сада, и боль, и дыханье в груди затая. Читать все стихи Агашиной Маргариты. Маргарита Агашина написала стихотворение «Второе февраля» в 1978 году. Читайте стихотворение Маргариты Агашиной ~ Второе февраля «В свой срок –», а также другие произведения поэтессы. Текст опубликован полностью, комментируйте и голосуйте за стихи автора онлайн.
ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ в блог "Свет души сберегая стихами...": Поэзия вчера, сегодня... всегда!"
- Стихотворение М. Агашиной "Второе февраля". Автор: Сиукова Мария. Работа №388646
- Про Сталинград: pryanik — LiveJournal
- СТИХИ (52):
- Второе февраля — Маргарита Агашина
Маргарита Агашина — Второе февраля: Стих
советская поэтесса, автор песен. Представляем вашему вниманию лучшие стихи Маргариты Агашиной. Растёт в Волгограде берёзка Ты тоже родился в России - краю полевом и лесном. Комментарии к работе: Маргарита Константиновна Агашина «2 февраля». Второе февраля В свой срок – не поздно и не рано – придёт зима, замрёт земля. И ты к Мамаеву кургану придёшь второго февраля. И там, у той з. 57021 стихов, 1617 статей, критики, 2096 сочинений по творчеству, 359 авторов, 715 анализов, сочинений, рефератов по произведениям. И словно в первый раз заметишь, каким он был, их ратный путь! Февраль, февраль, солдатский месяц – пурга в лицо, снега по грудь.
Второе февраля — Маргарита Агашина
Сражались, как могли! И за детей, за жён своих. Читайте стихотворение Маргариты Агашиной ~ Второе февраля «В свой срок –», а также другие произведения поэтессы. Текст опубликован полностью, комментируйте и голосуйте за стихи автора онлайн. История культуры России в датированных стихах, коротких рассказах и дневниковой прозе. Каждый день в творениях-юбилярах трёх веков русской литературы. Великий, светлый, молодой.
Стихи про 2 февраля - фото сборник
А в чуме охотника болен ребёнок. И значит, отец уезжает в тайгу. Отчаянный ветер бросал на колени, четвертые сутки ревела пурга, У нарт беспокойно застыли олени, закинув за спины крутые рога.
Я полюбила вечера за то, что к... Не первая!
Все-то боли годы вылечат, горе — в песню унесут. Сил не хватит — гордость выручит,... Осенью На огромной клумбе у вокзала, ветром наклоненная к земле, поздняя ромашка замерзала, трепеща на высохшем стебле. Выгибала тоненькое тело и сопротивлялась, как могла.
Словно до последнего хотела быть хоть каплей... Тревогой, болью и любовью Тревогой, болью и любовью, и светлой радостью горя, сияла роща Притамбовья посередине сентября. Она сияла, трепетала над коченеющим жнивьем… Так вот чего мне не хватало в великом городе моем! Рябина Рябина!
Чья же ты судьбина? В кого красна и высока? Увидишь, выдохнешь: — Рябина… Не сразу вспомнишь, как горька. Уже и речка леденеет.
И снег не в шутку собрался. Парнишка, сочиняющий стихи Бывают в жизни глупые обиды: не спишь из-за какой-то чепухи. Ко мне пришел довольно скромный с виду парнишка, сочиняющий стихи. Он мне сказал, должно быть, для порядка, что глубока поэзия...
Февраль, февраль. Солдатский месяц. Горят гвоздики на снегу.
Там, где возле черного сарая, На краю отбитого села, — Я еще, ребята, не жила… Бессмертие Анатолий Софронов. Оно поднялось выше тёмных туч, Оно прошло вдоль Волги величавой, Над берегом реки у дымных круч С сестрой солдата — боевою славой. Среди домов, сметённых в грозный прах, Среди кварталов, скошенных под корень; От Волги почерневшей в трёх шагах, И в двух шагах от смерти и от горя.