Это укрепило его славу полководца. Императорские полки неожиданно появились перед стенами болгарского Преслава 12 апреля 971 г. Город оборонялся только силами небольшого русского гарнизона и дружинниками города. город Преслав, который защищал небольшой гарнизон русичей.
itexts.net
Только через два дня византийцы ворвались в пылающий город. появились под стенами, который оборонял небольшой русский 17 апреля Иоанн Цимисхий двинулся быстрыми маршами из _ к Доростолу, где, по сведениям лазутчиков, стоял русский князь». 13 апреля 971 года Цимисхий начал бой на подступах Преславы. В результате этого боя византийцы захватили Преслав, и только немногим русам во главе со Сфенкелом удалось прорваться и уйти в Доростол. Πoдгoтoвкa длилacь вcю зиму 970–971 гoдoв.
Оборона Доростола, русско-византийская война 970-971 годов: события, командующие
Русичи и болгарские отряды взяли Адрианополь. Бой под стенами города магистр Склир проиграл начисто. Русско-византийская война 970—971 года (болг. Нашествие на Светослав I в България) — походы великого князя киевского Святослава на Болгарию и Византию в 968—971 годах. Стремительный бросок византийского войска через Гимейские горы и 12 апреля 971 года императорские полки неожиданно появились под стенами булгарской столицы города Преслава, который оборонял небольшой русский гарнизон воеводы Сфенкела и булгарские. Походы 971 года: битва за Преслав. После подавления в конце 970 года восстания Варды Фоки, император Цимисхий начал подготовку к новому походу на Святослава — снарядил флот, переправил войска в Македонию, подготовил припасы. Πoдгoтoвкa длилacь вcю зиму 970–971 гoдoв.
Русско-византийская война (970—971)
Πoдгoтoвкa длилacь вcю зиму 970–971 гoдoв. Только через два дня византийцы ворвались в пылающий город. появились под стенами, который оборонял небольшой русский 17 апреля Иоанн Цимисхий двинулся быстрыми маршами из _ к Доростолу, где, по сведениям лазутчиков, стоял русский князь». Узнайте о неожиданном появлении императорских полок 12 апреля 971 года. В статье много фотографий, которые помогут вам представить эту удивительную историю. 12 апреля 971 года императорские полки неожиданно появились перед стенами болгарской столицы Преславы. Византийский император пытался разгромить болгарскую столицу Преславу, не дать войскам Святослава соединиться. 12 апреля 971 года греки подошли к Преславе. Победа греков, взят в плен болгарский царь Борис с семьёй. Почти всё войско русов и болгар было перебито.
26 выпуск - Великий князь Святослав, часть 2 от 15.04.2005
Византийский император пытался разгромить болгарскую столицу Преславу, не дать войскам Святослава соединиться. 12 апреля 971 года греки подошли к Преславе. Победа греков, взят в плен болгарский царь Борис с семьёй. Почти всё войско русов и болгар было перебито. B aпpeлe 971 гoдa импepaтop Иoaнн Цимиcxий личнo вoзглaвил пoxoд в Бoлгapию пpoтив нe пpeдпpинявшeгo oбopoнитeльныx мep Cвятocлaвa. Его стремительный бросок через Гимейские горы подтвердил громкую славу полководца Иоанна Цимисхия, волей судьбы ставшего императором. 12 апреля 971 года императорские полки неожиданно появились перед стенами болгарской столицы Преславы. Знаменитая оборона Доростола – эпизод русско-византийской войны 970-971 гг. После серии сражений рядом с болгарской крепостью киевскому князю Святославу пришлось отступить на родину и отказаться от плана покорения дунайских берегов.
В. Каргалов: Полководцы X-XVI вв.
| Шпаргалка: Великий князь Святослав | 12 апреля 971 года императорские полки неожиданно появились под стенами болгарской столицы города Преслава, который оборонял небольшой русский гарнизон воеводы Сфенкела и болгарские дружинники. |
| Оборона Доростола. | Дмитрий Панкратов | Узнайте о неожиданном появлении императорских полок 12 апреля 971 года. В статье много фотографий, которые помогут вам представить эту удивительную историю. |
| Решу егэ история 3202 | Знаменитая оборона Доростола – эпизод русско-византийской войны 970-971 гг. После серии сражений рядом с болгарской крепостью киевскому князю Святославу пришлось отступить на родину и отказаться от плана покорения дунайских берегов. |
12 апреля 971 года императорские полки неожиданно появились
Однако воевода Сфенкел с немногим числом воинов сумел уйти к Святославу. По сообщению Диакона «в этой битве погибло также множество мисян [болгар], сражавшихся на стороне врагов против ромеев». После празднования Пасхи византийское войско двинулось на Доростол , опорный город Святослава в Болгарии. Основная статья: Оборона Доростола Часть болгарских городов добровольно подчинилась грекам, другие отдавались на разграбление. Святослав, согласно византийским авторам, пытался подавить провизантийские настроения среди болгар террором: «Поняв по зрелом размышлении, что, если мисяне склонятся к ромеям, дела его закончатся плохо, он созвал около трехсот наиболее родовитых и влиятельных из их числа и с бесчеловечной дикостью расправился с ними — всех их он обезглавил, а многих других заключил в оковы и бросил в тюрьму. Силу Святослава Лев Диакон оценил в 60 тыс. Армии противников сошлись на поле в 12 км от Доростола. Сражение состоялось 23 апреля 971 года.
Император выстроил против них ромеев, расположив одетых в панцири всадников по бокам, а лучников и пращников позади, и, приказав им безостановочно стрелять, повел фалангу в бой. На следующий день греки разбили укреплённый лагерь возле стен Доростола. Так началась осадная война, растянувшаяся на почти 3 месяца. Доростол представлял собой сильную крепость на правом берегу Дуная, которую греки не рисковали штурмовать, но только подвергали обстрелу из камнемётных орудий. В ходе осады русы часто делали вылазки против греков, в стычках гибли как знатные византийские военачальники Иоанн Куркуас, отличившийся ещё при разгроме флота князя Игоря в 941 , так и вожди русов Икмор и Сфенкел. В 20-х числах июня 2 тыс. Скилица заметил, что «снимая доспехи с убитых варваров, ромеи находили между ними мёртвых женщин в мужской одежде, которые сражались вместе с мужчинами против ромеев.
Чтобы ускорить дело, он, по словам Скилицы, предложил Святославу решить войну поединком между ними: «Тот не принял вызова и добавил издевательские слова, что он, мол, лучше врага понимает свою пользу, а если император не желает более жить, то есть десятки тысяч других путей к смерти; пусть он и изберет, какой захочет. Июль 971 года Иоанн Цимисхий с военачальниками. Рисунок конца XIX века. В бою Святослав был ранен, однако и греки выстояли по византийской официальной версии только благодаря помощи св. Диакон так представил результат сражения: «Говорят, что в этой битве полегло пятнадцать тысяч пятьсот скифов, [на поле сражения] подобрали двадцать тысяч щитов и очень много мечей. Среди ромеев убитых было триста пятьдесят. Условия, предложенные русским князем, заключались в следующем: русы уходят из Болгарии на родину, а греки обеспечивают им свободу выхода и снабжают хлебом на дальнюю дорогу.
Кроме того, восстанавливаются торговые отношения с Византией. Император принял все условия, после чего было заключено соглашение, текст которого сохранился в ПВЛ : «Список с договора, заключенного при Святославе, великом князе русском, и при Свенельде, писано при Феофиле Синкеле к Иоанну, называемому Цимисхием, царю греческому, в Доростоле, месяца июля, 14 индикта, в год 6479. Я, Святослав, князь русский, как клялся, так и подтверждаю договором этим клятву мою: хочу вместе со всеми подданными мне русскими, с боярами и прочими иметь мир и истинную любовь со всеми великими царями греческими, с Василием и с Константином, и с боговдохновенными царями, и со всеми людьми вашими до конца мира. И никогда не буду замышлять на страну вашу, и не буду собирать на нее воинов, и не наведу иного народа на страну вашу, ни на ту, что находится под властью греческой, ни на Корсунскую страну и все города тамошние, ни на страну Болгарскую. И если иной кто замыслит против страны вашей, то я ему буду противником и буду воевать с ним. Как уже клялся я греческим царям, а со мною бояре и все русские, да соблюдем мы неизменным договор. Если же не соблюдем мы чего-либо из сказанного раньше, пусть я и те, кто со мною и подо мною, будем прокляты от бога, в которого веруем, — в Перуна и в Волоса, бога скота, и да будем желты, как золото, и своим оружием посечены будем.
Не сомневайтесь в правде того, что мы обещали вам ныне, и написали в хартии этой и скрепили своими печатями. Обращает на себя внимание близость этой цифры к тем 20 тыс. Выполняя условия договора, Святослав выдал пленных и отправился на Русь. Итоги и последствия Гибель Святослава. Чориков С окончанием русско-византийской войны северо-восточная Болгария была присоединена к Византии, независимость сохранили лишь болгарские земли на западе. Болгарский царь Борис II был лишён царского титула, став византийским вельможей. Святослав с небольшой дружиной на ладьях отправился в Киев, но днепровские пороги заняли печенеги, предупреждённые по версии ПВЛ болгарами.
Князь остался зимовать в устье Днепра, а весной 972 года сделал ещё одну попытку пройти пороги. Последствия кратко изложены в ПВЛ : «И напал на него Куря, князь печенежский, и убили Святослава, и взяли голову его, и сделали чашу из черепа, оковав его, и пили из него.
Глубокая фаланга из спешенных тяжеловооруженных воинов — вот что противопоставил князь Святослав катафрактам. Двенадцать раз атаки катафрактов императора Иоанна Цимисхия откатывались назад, устилая поле нарядными панцирями, расколотыми щитами и шлемами с разноцветными перьями. Оборона Доростола от византийцев 971 Византийский историк писал: «Битва долго оставалась в совершенном равновесии. Русы сражались храбро и отчаянно. Они давно приобрели славу победителей над всеми соседственными народами и почитали величайшим несчастьем быть побежденными и лишиться этой славы. Греки тоже страшились быть побежденными. Они до сих пор побеждали всех своих неприятелей, а теперь настал День, когда они могли лишиться приобретенной славы… Русы, испуская яростные крики, бросались на греков.
Уже пало весьма много воинов с обеих сторон, а победа все еще оставалась сомнительной». Византийский историк напрасно писал так туманно: победы греков просто не было. В сумерках князь Святослав увел своих воинов в город. Императору пришлось перейти к осаде. Утром 24 апреля он приказал строить напротив Доростола укрепленный лагерь, готовить осадные машины. Военная хроника последующих дней вместила боль драматических событий, чем иные недели или даже месяцы войны. Катафракты атаковали их, но успеха не имел. После равного боя противники разъехались. В этот день по Дунаю поднялся к Доростолу большой византийский флот, но русы сумели спасти свои легкие лад перенесли их к крепостным стенам под защиту лучников 26 апреля произошел второй большой бой.
Русы снова в шли в пешем строю, и снова была равная битва. Они да не ушли вечером в город, а простояли на равнине всю ночь и утро, и катафракты не решились идти в бой. Только к полудню 27 апреля, когда император выступил со все своими силами, русские воины неторопливо свернули свой стан и ушли в Доростол, оставив грекам лишь догорающие костры. Многочисленные баллисты и катапульты [9] были поставлены возле византийского лагеря, мастера возились вокруг них, приводя в боевое состояние. Император хотел завтра же придвинуть осадную технику к стенам Доростола и начать обстрел. Но русы за одну ночь вырыли поодаль от стен глубокий и широкий ров, преградивши! Князь Святослав отыскал единственно возможное средство защиты от камнеметных машин, не применявшееся ранее полководцами. Весь день 29 апреля прошел в перестрелке русских и византийских лучников через ров, не причинившей ни той, ни другой стороне сколько-нибудь существенных потерь.
Он удовлетворился возмещением военных расходов, дарами воинам и воеводам и обязательством императора не вмешиваться в болгарские дела. Последнее было неприемлемо для императора Цимисхия, но он вынужден был уступить: воевать дальше империя не могла. Осенью 970 года русы, болгары, печенеги и венгры покинули Фракию и Македонию. Империя обрела мир, чтобы готовиться к новой войне. Это «варвары» верят договорам и клятвам. Верность обязательствам императора определяется только целесообразностью… Вероломство и изощренная ложь уже давно были возведены Византийской империей в ранг государственной политики. Обман противника почитался за доблесть, которой гордились и которую ставили в пример потомкам. Широкие военные приготовления императора были встречены с одобрением. Спешно снаряжался огненосный флот, которого русы, по рассказам опытных людей, боялись больше всего. В Адрианополе, покинутом русами после заключения мира, развернулись арсеналы и склады продовольствия. В столицу стягивались полки из Малой Азии и Палестины. На равнине у константинопольских стен с утра до вечера звенело оружие, раздавались повелительные команды, стройными рядами проносились катафракты, лучники метали стрелы в красные шиты — обучалось новое войско. Воинство учили мгновенно перестраиваться и поворачивать ряды, пропускать сквозь строй конницу и снова смыкаться непреодолимой фалангой.
Империя обрела мир, чтобы готовиться к новой войне. Это «варвары» верят договорам и клятвам. Верность обязательствам императора определяется только целесообразностью… Вероломство и изощренная ложь уже давно были возведены Византийской империей в ранг государственной политики. Обман противника почитался за доблесть, которой гордились и которую ставили в пример потомкам. Широкие военные приготовления императора были встречены с одобрением. Спешно снаряжался огненосный флот, которого русы, по рассказам опытных людей, боялись больше всего. В Адрианополе, покинутом русами после заключения мира, развернулись арсеналы и склады продовольствия. В столицу стягивались полки из Малой Азии и Палестины. На равнине у константинопольских стен с утра до вечера звенело оружие, раздавались повелительные команды, стройными рядами проносились катафракты, лучники метали стрелы в красные шиты — обучалось новое войско. Воинство учили мгновенно перестраиваться и поворачивать ряды, пропускать сквозь строй конницу и снова смыкаться непреодолимой фалангой. Многим хитростям войны успел обучить своих воинов император Цимисхий до наступления весны. На исходе марта 971 года в заливе Босфор император произвел смотр огненосного флота. Более трехсот больших кораблей легко и слаженно передвигались в водах залива, изображая морское сражение. Император остался доволен. Флоту предназначалась большая роль в будущей войне — он должен закрыть устье Дуная, чтобы отрезать русам путь к отступлению. Вскоре сам император с двумя тысячами «бессмертных» выступил в поход. В Адрианополе его ожидало полностью снаряженное войско: пятнадцать тысяч пехотинцев в доспехах и тринадцать тысяч катафрактов. К городу стягивались и остальные войска, осадные орудия и обозы. Все благоприятствовало успеху похода. Лазутчики, вернувшиеся с Гимейских гор, доносили, что князь русов, поверивший мирному договору, не закрыл перевалы своими засадами. Купцы, приезжавшие из Болгарии, сообщали, что Святослав не ждет войны, его воины стоят гарнизонами по разным городам, их можно истребить поодиночке. И император Иоанн Цимисхий приказал выступать. Стремительный бросок византийского войска через Гимейские горы подтвердил громкую славу полководца Иоанна Цимисхия. Силы были неравными, но воевода Сфенкел вывел своих воинов в поле и дал императорским полкам упорное и кровопролитное сражение.
СВЯТОСЛАВ ИГОРЕВИЧ
Из частей 7-й Армии и Группы резерва Главного Командования в составе мотострелковых дивизий был сформирован стрелковый корпус. В задачу корпуса входило форсирование залива по льду и охват … с запада. Это стало полной неожиданностью для финского командования.
Поднялись эти крепости вдоль всей реки и в отдалении от нее, на перекрестках больших дорог. Стояли они почти половину тысячелетия, устрашая врагов. И все эти восемьдесят крепостей были взяты князем Святославом только за лето и осень 968 года. Победное шествие по болгарской земле не сопровождалось убийствами и разорениями городов: князь Святослав не считал болгар врагами. Обосновавшись в Переяславце на Дунае, он готов был принять вассальные обязательства болгарских феодалов, оставить в неприкосновенности внутренние порядки, с тем, чтобы совместно продолжить борьбу с Византийской империей. Появилась реальная возможность русско-болгарского союза.
Однако такой оборот дела меньше всего устраивал Никифора II Фоку. Император, полагая, что теперь главное — удалить князя Святослава из Болгарии, постарался сделать это чужими руками. Тайные византийские посольства отправились в причерноморские степи, к печенежским вождям, золотом и щедрыми обещаниями склоняя их напасть на Русь. Весной 969 года печенежские орды осадили Киев. Так был зажжен пожар за спиной князя Святослава, который вынудил его остановить победное шествие в Дунайской Болгарии и поспешить на помощь собственной столице. Стремительный бросок через степи был подвигом, на который способно лишь закаленное в дальних походах войско. Святослава торопили переданные ему слова киевских «вечников»: «Ты, княже, ищешь чужой земли, а свою землю покинул. Если не придешь и не защитишь нас, то возьмут нас печенеги!
Кочевники-печенеги мало опасались нападений. Их хранили от врагов немерянные просторы степей и быстрота коней, привыкших к дальним переходам. У печенегов не было городов, а становища из войлочных юрт могли в случае опасности рассеяться по степи, раствориться в оврагах и балках, в зарослях и камышах, окружавших озера. Печенеги слыли неуловимыми. Но избежать возмездия печенежские вожди не сумели. Конница князя Святослава шла по степям облавой, загоняя печенежские кочевья к обрывистым берегам рек, а по воде к условленным местам спешили на ладьях пешие воины. Спасения не было. Многочисленные стада и табуны коней, главное богатство и источник силы кочевников, стали добычей победителя.
Князь Святослав возвратился в Киев, овеянный славой избавителя и победоносного полководца. Но разгром печенегов не радовал его, война в степях воспринималась только как досадная помеха главному делу — противоборству с Византией на Дунае. А из Болгарии приходили тревожные вести. Византийцы поспешили возвести на болгарский престол его сына Бориса, который воспитывался в Константинополе. Новый царь сразу объявил о мире и союзе с императором. Но болгарский народ ненавидел византийцев, царя Бориса не поддержали даже феодалы, которые предпочитали подчиниться могучему киевскому князю Святославу, не покушавшемуся на права болгар. Царь Борис оказался в полной изоляции. Феодалы заперлись со своими дружинами в укрепленных замках.
В Македонии вспыхнуло восстание против царя Бориса. Когда князь Святослав в августе 969 года вернулся в Болгарию, он нашел много сторонников. Болгарские дружины присоединились к русскому войску. Печенеги и венгры прислали легкую конницу. Почти не встречая сопротивления, Святослав двигался к Преславу, столице страны. Византийские советники царя бежали, сам он склонил голову перед киевским князем, приняв на себя обязанности вассала. Только такой ценой он сумел сохранить царскую корону, казну и придворных. Последняя карта императора Фоки оказалась битой, он остался лицом к лицу с князем Святославом, за которым стояла дружественная Болгария.
Неудачи погубили императора Никифора II Фоку: он был убит заговорщиками, а на византийский престол возвели известного полководца Иоанна Цимисхия. Византийское войско получило в лице нового императора достойного предводителя, прославившегося победами в Малой Азии, а князь Святослав — опаснейшего врага. Император Иоанн Цимисхий отличался не только храбростью и решительностью, но и осторожностью. Чтобы выиграть время для подготовки войска, он начал переговоры с князем Святославом. Но тот отклонил условия мира — уходить из Болгарии он не собирался. Империя готовилась к большой войне. Император отобрал из всего войска храбрейших молодых воинов, одел в блестящую броню и повелел впредь называть их «бессмертными». С полком «бессмертных» Иоанн Цимисхий собирался лично выступить в поход.
Прославленному византийскому полководцу Варде Склиру и не менее прославленному победителю арабов патрицию Петру было приказано отправиться с полками в пограничные с Болгарией области и там зимовать. Через границу поползли опытные лазутчики, одетые в «скифское платье» и знающие язык русов. Ждали только весны, когда перевалы Гимейских гор Родопских гор освободятся от снега, чтобы вторгнуться в Болгарию. И она пришла, грозная весна 970 года. Князь Святослав не стал ждать вторжения византийского войска и сам перешел в наступление. Такого еще не было в русской истории — открытого наступления на коренные византийские земли! Магистра Варду Склира, которому император доверил оборону византийско-болгарской границы, не покидало ощущение, что на него давит, обрекая на неудачу все его усилия, чья-то чужая непреодолимая воля. Казалось бы, он сделал все необходимое: занял пехотой горные проходы через Гимеи, расставил в теснинах копьеносцев и щитоносных ратников, посадил на склонах стрелков из луков, стража охраняла даже боковые тропы, чтобы «варвары» не обошли заставы.
Но все предосторожности оказались напрасными. Болгарские проводники-горцы вели русов по таким тропам, о которых не знали византийцы, и окруженные воины Варды Склира погибали, не успевая даже подать вести об опасности. Так же неожиданно болгарская и русская пехота, конные дружины князя Святослава, печенежские и венгерские всадники ворвались в византийскую провинцию Фракию. Начало войны было проиграно Бардом Склиром. Бесполезным оказался и такой испытанный тактический прием, как внезапные нападения тяжелой катафракторной конницы из засады на походные колонны противоборцев. Обычно «варвары» не выдерживали внезапных ударов, поспешно отступали, продвижение их замедлялось, а потери подрывали боевой дух. Князь же Святослав посылал впереди основных полков, двигавшихся по большим дорогам, отряды быстрых печенежских и венгерских всадников. Стремительно перемещаясь на своих короткохвостых конях, они осматривали рощи, сады, овраги, селения, обнаруживали засады, посылали гонцов к воеводам, а сами, как рой жалящих пчел, кружились вокруг катафрактов, пока на помощь не приходили конные дружины Святослава или вооруженная длинными копьями пехота.
А тем временем остальные полки князя в полной безопасности продолжали свое движение. Потеряв несколько засадных отрядов, Варда Склир вынужден был отозвать катафрактов. Князь русов оказался предусмотрительнее, чем опытный византийский полководец, покоритель многих земель Востока. Если лазутчики херсонского стратега, следившие за победами князя в хазарском походе, доносили правильно, если действительно он жаждал решительного сражения, не отвлекаясь на мелкие стычки и осады крепостей, то приходилось признавать, что Святослав достиг желаемого. Варда Склир теперь был вынужден принять сражение. Подобного еще не бывало, к этому не привыкли ни сам магистр Склир, ни патриций Петр, ни другие византийские военачальники — воевать, подчиняясь чужой воле. Последним сигналом тревоги явилось взятие русами и болгарами Адрианополя, города, откуда византийцы сами привыкли начинать походы, чтобы потом перенести войну на чужие земли. К Варде Склиру, стоявшему, под стенами крепости Аркадиополь, прискакал Иоанн Ала-кас, начальник передового отряда, и сообщил, что противник совсем близко.
Двенадцатитысячное отборное войско магистра поспешно укрылось за крепостными стенами, а воинство Святослава расположилось станом на обширной поляне, примыкавшей к крепости. Лучшего места для сражения трудно пожелать. Варда Склир считал, что на флангах войска Святослава, в зарослях, можно незаметно поставить две сильные заставы. Затем остальными силами ударить в «чело», перебить их сколько удастся, притворным отступлением заманить между засадами и разгромить. Все казалось византийскому полководцу ясным и предопределенным. Вот оно, поле будущей победы! Варда Склир помедлил несколько дней, чтобы неприятель от бездействия потерял бдительность. Наконец, глухой ночью два полка тяжелой конницы вышли из ворот Аркадиополя и тихо втянулись в заросли.
В стане русов не было слышно тревоги, и Варда решил, что маневр удался. Многоопытный магистр не догадывался, что это вполне устраивало князя Святослава. Главная цель войны не захват обширных областей и взятие крепостей, а разгром неприятельского войска. Надо было выманить хитрого грека из крепости, заставить увязнуть в сражении, иначе он опять отступит и придется русам делать самое кровопролитное и бесполезное дело на войне — грудью пробивать каменные стены, обороняемые многочисленным гарнизоном. Начало боя обнадежило Варду Склира. Как и предполагалось, русская и болгарская конница выдержала лобовой удар, сама перешла в наступление. Вовремя ударили и засадные отряды. Но русский строй подпирала сзади глубокая фаланга русской и болгарской пехоты, а легкая печенежская и венгерская конница собралась на флангах для новой атаки.
Катафракты погибали в бесполезных атаках, русы и болгары стояли, прикрываясь большими щитами, и в их рядах не видно было брешей. Варда Склир запоздало догадался, что именно к такому исходу стремился князь: истребить в упорном и кровопролитном сражении отборное византийское войско, чтобы потом идти прямо на Константинополь. Нужно было спасать уцелевших воинов. Искусными маневрами Варда Склир вывел войско из-под ударов конницы Святослава, еще раз доказав свое полководческое дарование. Но трагедия все-таки произошла. В Аркадиополь вернулась с поля битвы лишь малая часть воинов. Дорогу на столицу больше некому было защищать... Константинополь переживал тревожные дни.
С запада приближались страшные своей многочисленностью и отчаянной храбростью полчища князя Святослава. В его полках рядом сражались русы и болгары, печенежские и венгерские всадники охраняли станы. Произошло самое страшное из всего, что могло произойти: объединение «варваров» против империи! Тем более, что эти «варвары» стали беспредельно дерзкими. Они перешли в Македонию, разгромили магистра Иоанна Куркуаса, предводителя войск македонской фемы, и разорили всю страну!
Можно представить себе изумление болгар, живших по течению Дуная, когда в их поселках вдруг вновь появились русы.
Действовать необходимо было быстро, пока известие о произошедшем не дошло до ромеев. Спустя несколько дней, собрав зерновой хлеб, пшено и еще какие-то припасы, русы погрузились на суда и столь же незаметно двинулись к Доростолу. Ромеи так ничего бы и не заметили, если бы Святослав не узнал, что недалеко от берега пасутся лошади из войска византийцев, а рядом находятся обозные слуги, ко-торые караулили коней, а заодно запасали дрова для своего лагеря. Высадившись на берег, русы бесшумно прошли через лес и напали на обозных. Практически вся обслуга была перебита, лишь кое-кому удалось спрятаться по кустам. В военном отношении эта акция не давала русам ничего, но ее дерзость позволяла напомнить Цимисхию о том, что от «проклятых скифов» все еще многого можно ожидать.
Но эта вылазка привела Иоанна Цимисхия в ярость и вскоре Ромеи перекопали все дороги, ведущие к Доростолу, везде выставили стражу, контроль за рекой был установлен такой, что из города на другой берег не могла без позволения осаждающих перелететь даже птица. И вскоре для измученных осадой русов и еще остававшихся в городе болгар настали по-настоящему «черные дни». Конец июня 971 года. Во время одной из вылазок русам удалось убить родственника императора Цимисхия Иоанна Куркуаса, руководившего стенобитными орудиями. Из-за богатой одежды русы приняли его за самого императора. Кичась, они насадили отрезанную голову военачальника на копье и выставили ее над городскими стенами.
Некоторое время осаждённые верили, что гибель василевса заставит греков убраться восвояси. В полдень 19 июля, когда византийская стража, разморенная зноем, утратила бдительность, русы стремительно атаковали и перебили ее. Затем настал черед катапульт и баллист. Они были изрублены топорами и сожжены. Осаждённые решили нанести новый удар по грекам имевший, подобно Сфенкелу, свою дружину. Русы почитали его за второго после Святослава предводителя.
Он был уважаем за доблесть, а не за "знатных сородичей". И первоначально в бою он сильно воодушевлял дружину. Но погиб в стычке с Анемасом. Гибель предводителя привела к паническому бегству осаждённых. Ромеи вновь рубили убегающих, а их кони топтали «варваров». Наступившая ночь прекратила бойню и позволила уцелевшим пробраться в Доростол.
Со стороны города слышались завывания, там шли похороны убитых, чьи тела товарищи смогли вынести с поля боя. Византийски летописец пишет, что было заколото множество пленников из мужчин и женщин. Тела, оставшиеся лежать на земле, достались победителям. К удивлению тех, кто кинулся сдирать с мертвых «скифов» доспехи и собирать оружие, среди убитых в тот день защитников Доростола оказались женщины, переодетые в мужскую одежду. Кем они были — болгарками, примкнувшими к русам, или отчаянными русскими девами — былинными «поленицами», отправившимися в поход наравне с мужчинами, — сказать трудно. Ратный подвиг.
Герой Византии — араб Анемас. Одну из последних вылазок русов на греков возглавил Икмор — человек огромного роста и силы. Увлекая за собой русов, Икмор крушил всех, кто оказывался на его пути. Казалось, равного ему в византийском воинстве не найдется. Приободрившиеся русы не отставали от своего предводителя. Так продолжалось до тех пор, пока к Икмору не устремился один из телохранителей Цимисхия — Анемас.
Это был араб, сын и соправитель эмира Крита, за десять лет до этого вместе с отцом попавший в плен к ромеям и перешедший на службу к победителям. Подскакав к могучему русу, араб ловко увернулся от его удара и нанес ответный удар — к несчастью для Икмора, удачный. Опытный рубака отсек русскому вождю голову, правые плечо и руку. Увидев гибель своего предводителя, русы громко закричали, их ряды дрогнули, ромеи же, наоборот, воодушевились и усилили натиск. Вскоре русы начали отступать, а затем, закинув щиты за спину, побежали в Доростол. Во время последней битвы под Доростолом, среди ромеев устремившихся на русов с тыла, был и Анемас, за день до того убивший Икмора.
Ему страстно хотелось прибавить к этому подвигу новый, еще более яркий, — расправиться с самим Святославом. Когда внезапно напавшие на русов ромеи ненадолго внесли дезорганизацию в их строй, отчаянный араб подлетел на коне к князю и ударил того мечом по голове. Святослав повалился наземь, он был оглушен, но остался жив. Удар араба, скользнув по шлему, лишь сломал князю ключицу. Кольчужная рубаха защитила его. Нападавшего вместе с его конем пронзило множество стрел, а затем упавшего Анемаса, окружила фаланга врагов, а он все еще продолжал драться, погубил многих русских, но наконец пал изрубленный на куски.
Это был муж, которого никто из современников не превосходил в геройских подвигах. Анемас, телохранитель императора Иоанна Цимисхия, ранил русского князя Святослава 21 июля 971 года. Святослав собрал на совет всех своих военачальников. Когда некоторые заговорили о необходимости отступления, советовали выждать темной ночи, спустить в Дунай бывшие на берегу лодки и, соблюдая по возможности тишину, отплыть незаметно вниз по Дунаю. Другие предлагали просить у греков замирения. Святослав сказал: «Выбирать нам не из чего.
Волей или неволей мы должны драться. Не посрамим же земли русской, но ляжем костьми — мертвые бо срама не имут. Если же убежим — срам будет нам. Так не побежим же, но станем крепко. И отвечали воины Святославу: «Где ты главу свою — там и мы свои головы сложим! Наэлектризованные этой геройской речью, вожди решили победить — или умереть со славой...
Последний кровопролитный бой под Доростолом завершился поражением русов. Слишком неравны были силы. Последнее сражение под стенами Доростола. Первый и второй этапы боя Святослав лично вывел поредевшую дружину на последний бой. Он велел накрепко запереть городские ворота, чтобы никто из воинов не помышлял искать спасения за стенами, а думал только о победе. Сражение началось небывалым натиском русов.
Был жаркий день, и византийцы в тяжелых доспехах начали поддаваться неукротимому натиску русов. Для того чтобы спасти положение, император лично примчался на помощь в сопровождении отряда «бессмертных». Пока он отвлекал на себя удар неприятеля, на поле боя удалось доставить мехи, наполненные вином и водой. Приободрившиеся ромеи с новыми силами начали наступать на русов, но — безуспешно. И это было странно, ведь преимущество было на их стороне. Наконец Цимисхий понял причину.
Потеснив русов, его воины попали в тесное место все вокруг было в холмах , отчего «скифы», уступавшие им по численности, выдерживали атаки. Стратигам было приказано начать притворное отступление, чтобы выманить «варваров» на равнину. Увидев бегство ромеев, русы радостно закричали и устремились за ними. Добравшись до условленного места, воины Цимисхия остановились и встретили догонявших их русов. Натолкнувшись на неожиданную стойкость греков, русы не только не смутились, но стали нападать на них с еще большим остервенением. Иллюзия успеха, которую создали своим отступлением ромеи, только распалила измученных доростольских сидельцев.
Цимисхий был крайне раздосадован и большими потерями, которые несло его войско, и тем, что исход сражения, несмотря на все усилия, оставался неясен. Скилица рассказывает даже, что император «задумал решить дело поединком. И вот он отправил к Свендославу Святославу посольство, предлагая ему единоборство и говоря, что надлежит решить дело смертью одного мужа, не убивая и не истощая силы народов; кто из них победит, тот и будет властелином всего. Но тот не принял вызова и добавил издевательские слова, что он, мол, лучше врага понимает свою пользу, а если император не желает более жить, то есть десятки тысяч других путей к смерти; пусть и изберет, какой захочет. Ответив столь надменно, он с усиленным рвением готовился к бою». Бой воинов Святослава с византийцами.
Миниатюра из рукописи Иоанна Скилицы Взаимное ожесточение сторон характеризует следующий эпизод сражения. Среди стратигов, командовавших отступлением византийской конницы, был некий Феодор из Мисфии. Конь под ним был убит, Феодора окружили русы, жаждавшие его смерти. Стараясь подняться, стратиг, человек богатырского телосложения, схватил кого-то из русов за пояс и, поворачивая его во все стороны, как щит, сумел защититься от ударов мечей и летящих в него копий. Тут подоспели воины-ромеи, и на несколько секунд, пока Феодор не оказался в безопасности, все пространство вокруг него превратилось в арену схватки между теми, кто во что бы то ни стало хотел его убить, и теми, кто хотел его спасти. Император решил — направить магистра Варду Склира, патрикиев Петра и Романа последний приходился внуком императору Роману Лакапину обойти неприятеля.
Они должны были, отрезав «скифов» от Доростола, ударить им в спину. Маневр этот был выполнен успешно, но и он не привел к перелому в сражении. Во время этого нападения Святослав был ранен Анемасом. Между тем отбившие тыловую атаку русы, вновь начали теснить ромеев. И опять императору с копьем наперевес пришлось повести в бой гвардию. Увидев Цимисхия, его воины приободрились.
В сражении наступал решительный момент. И тут случилось чудо. Сначала из-за спины наступавшего византийского войска задул сильный ветер, начался настоящий ураган, принесший с собой тучи пыли, забивавшей глаза русам. А затем пошел страшный ливень. Наступление русов остановилось, закрывавшиеся от песка воины стали легкой добычей для неприятеля. Потрясенные вмешательством свыше ромеи уверяли потом, что видели скакавшего впереди них всадника на белом коне.
При его приближении русы якобы падали, как скошенная трава. Позднее многие «опознали» в чудесном помощнике Цимисхия святого Феодора Стратилата. С тыла на русов давил Варда Склир. Растерявшиеся русы оказались в окружении и побежали к городу. Прорываться сквозь ряды противника им не пришлось. Судя по всему, византийцы использовали широко известную в их военной теории идею «золотого моста».
Суть ее сводилась к тому, что для разбитого неприятеля оставлялась возможность для спасения бегством. Понимание этого ослабляло сопротивление противника и создавало максимально благоприятные условия для его полного разгрома. Как водится, ромеи гнали русов до самых городских стен, безжалостно рубя. Среди тех, кто сумел спастись, оказался и Святослав. Он был сильно изранен — кроме удара, который ему нанес Анемас, в князя попало несколько стрел, он потерял много крови и едва не попал в плен. От этого его спасло только наступление ночи.
Святослав в бою Потери русского войска в последней битве составили более 15000 человек. Согласно «Повести временных лет», после заключения мира на вопрос греков о численности его войска Святослав ответил: «Нас двадцать тысяч», но «десять тысяч он прибавил, ибо было русских всего десять тысяч». А привёл Святослав на берега Дуная более 60 тысяч молодых и сильных мужчин. Можно назвать этот поход демографической катастрофой для Киевской Руси. Призывая войско сражаться на смерть и погибнуть с честью. Сам Святослав хоть и раненый вернулся в Доростол, хотя обещал остаться среди убитых в случае поражения.
Этим поступком он сильно потерял авторитет в своём воинстве. Но и грекам победа досталась дорогой ценой. Значительное численное превосходство противника, отсутствие продовольствия и, вероятно, не желая раздражать своих людей, Святослав решил заключить с греками мир. На рассвете следующего за битвой дня Святослав отправил послов к императору Иоанну с просьбой о мире. Император принял их весьма благосклонно. По рассказу летописи, Святослав рассуждал так: «Если не створим мира с царем, узнает царь, что мало нас — и, придя, обступят нас в граде.
А Русская земля далека, а печенеги нам ратны, а кто нам поможет? По заключенному перемирию, русы обязались уступить грекам Доростол, освободить пленных и покинуть Болгарию. В свою очередь, византийцы обещали пропустить своих недавних врагов на родину и не нападать на их корабли по дороге. Русские очень опасались «греческого огня», истребившего в свое время корабли князя Игоря. По просьбе Святослава византийцы обещали также добиться от печене-гов гарантий неприкосновенности русской дружины при ее возвращении домой. Добыча, захваченная в Болгарии, судя по всему, оставалась у побежденных.
Кроме того, греки должны были снабдить русов продовольствием и действительно выдали по 2 медимна хлеба около 20 килограммов на каждого воина.
Русы отошли в город и успели закрыть за собой ворота. Только через два дня византийцы ворвались в пылающий город.
Великий князь Святослав
12 апреля 971 года императорские полки неожиданно появились под стенами болгарской столицы города _, который оборонял небольшой русский гарнизон воеводы Сфенкела и болгарские дружинники. Русско-византийская война 970—971 года (болг. Нашествие на Светослав I в България) — походы великого князя киевского Святослава на Болгарию и Византию в 968—971 годах. 27 апреля – конец июня 971 года. Святослав Уходит в оборону. Святослав, ожидая в свою очередь нападения, приказал вырыть глубокий ров вокруг городских стен и Доростол теперь стал практически неприступным. 12 апреля 971 года императорские полки неожиданно появились под стенами болгарской столицы города _, который оборонял небольшой русский гарнизон воеводы Сфенкела и болгарские дружинники. В апреле 971 года Цимисхий лично возглавил поход в Болгарию. Флот блокировал Дунай, сухопутное войско около 10 апреля[12] беспрепятственно перевалило через горные проходы и вышло к болгарской столице Преславу.