Официальный сайт телеканала. Видео об армии, новостях. Мнениях экспертов, исторические и военные фильмы, трансляции онлайн. в том числе и подойти к памятнику Леониду Енгибарову. Немного из его новелл Несколько слов о Ереване Однажды в Ереван, когда с гор спустилась осень и улицы города стали коричнево-золотистыми, приехал клоун. Леонид Енгибаров. ПантомимыПодписаться на канал "Советское телевидение": производства: 1964 В исполнении клоуна-мима Леонида Енгиба.
Притчи от Леонида Енгибарова. 5 историй, которые вдохновят Вас!
Мы вспомним самых-самых — известных и весёлых клоунов. Он — первая звезда арены в России. Румянцев начинал с работы оформителя плакатов, а потом и сам захотел выступать. Он потратил несколько лет на цирковую школу и ещё несколько на поиск своего амплуа. Образ «Рыжего Васи» не прошёл, а «Чарли Чаплин», которому он подражал, не мог его прославить. Нужно было что-то своё, оригинальное.
На манеж в образе Карандаша вышел в 1934 году в Ленинграде — маленький, тёмный весёлый клоун в остром колпаке, часто с маленькой собачкой, неуклюжий, но обаятельный. Карандаш запоминался. Куда бы он ни приехал с гастролями, билеты тут же раскупались, а в день представления продавались у входа в цирк спекулянтами втридорога. Во время войны Карандаш выступал в Московском цирке на Цветном бульваре и высмеивал Гитлера и немецкую армию. Публика умирала со смеху, когда демонстрировался номер с разваливающейся немецкой машиной и глупым фрицем.
После войны сатирик высмеивал советскую экономику. При Брежневе он выходил на сцену с полной продуктов сумкой и молчал, а заканчивал номер словами: «Я молчу, потому что у меня всё есть, а вы? Но политика в работах Карандаша появлялась редко. Всё-таки эта тема — не самая весёлая.
Он выступал в Праге и Варшаве. В 1964 году завоевал звание Лучшего клоуна в мире. В 1971, за год до смерти от инфаркта, Леонид Енгибаров создал собственный театр и дал более двухсот спектаклей.
Наследуя антре от предшественников, каждый искусный клоун вносил в них что-то собственное, обогащал какими-нибудь смешными деталями, расцвечивал вдохновенно сымпровизированными веселыми шутками. Бывали удачные находки и у Якобино. Говорил Филипп Францевич увлеченно, по-театральному нажимая на слова.
Содержание клоунад передавал в лицах, меняя интонации, текст произносил то за рыжего, то за белого, и тогда его немецкий акцент становился особенно заметным. В эти минуты былой любимец публики оживлялся, изборожденное морщинами лицо как бы разглаживалось, молодело, он забавно таращил глаза, жестикулировал, гримасничал, и в этом старомодном излишестве мимики была своя привлекательность. Молодой клоун слушал с профессиональной заинтересованностью, стараясь удержать в памяти каждую подробность, ибо чувствовал — именно они, комические детали, и есть самая суть смешного. Якобино помог -ему познать очарование цирковой классики, проникнуть в стиль буффонадной клоунады. Спустя несколько лет Енгибаров будет кусать себе локти: ну почему не записал тогда все, что рассказывал ему старый клоун? Намеревался даже специально слетать в Одессу с магнитофоном. Но осуществить свое желание так и не смог. Одесский цирк — особенный. В каком другом можно увидеть на местах для зрителей столько былых знаменитостей арены! Вчерашний выпускник циркового училища тайком, с обожанием смотрел еще на одного славного обитателя Дома ветеранов—Леона Танти, музыкального клоуна-сатирика, имя которого еще, казалось, недавно гремело по всей стране.
И однажды тот сам подошел к Леониду. Сперва сдержанно похвалил, потом выразил сожаление: досадно, что коверный не играет ни на каком музыкальном инструменте. А ведь это в руках артиста — огромнейшая сила. Сделал Танти замечание и относительно концовок в его репризах. Какие- то они... И вообще в его работе многое пока еще незрело. Молодой клоун «зажался», стал колюч и надменен, на губах появилась вызывающая, почти дерзкая усмешка. Но Танти не отступился. Вновь, в более мягком тоне, завел разговор о концовках. Ведь финал цирковой репризы всегда должен быть ударным — это выстрел.
В свое время они с братом обдумывали каждый, даже маленький номер, как это ни покажется парадоксальным — с конца. Сперва самым тщательным образом отрабатывали финал, и лишь после этого — начало и середину. Ломают, бывало, голову, ломают — не дается ударная точка, хоть плачь. Но пока не возникала настоящая придумка, такая, чтобы полностью устроила обоих, поиск не прекращался. Его рассуждения на этот счет всегда были интересны, и Леонид тут же навострял уши. Как-то раз Танти сказал, что решительно не приемлет механический комизм, когда смешат не органичным юмором, не актерской техникой, а выверенными трюками. Работал, например, лет тридцать назад такой Жакони. Нет, нет, не Жакомино, о том особый разговор, а именно Жакони. Так вот у этого Жакони все было на механике: под костюмом — целая система трубок, клапанов, пружин, клизм с водой. Он дергал незаметно за нитку, и на лацкане пиджака возникала хризантема, дергал за другую, и волосы вставали дыбом, дергал за третью — из глаз лились слезы в две струи.
Перед тем, как появиться на манеже, он долго заряжался и выходил, с ног до головы начиненный сложными приспособлениями. Допустим, Жакони говорил: «Спущусь-ка я в погреб». Нажимал на кнопку, и носок его огромного клоунского ботинка откидывался, словно капот автомобиля. Клоун вытаскивал... Парше у него был также с секретом, подобно цилиндру фокусника. Из него вылетал столб пудры, бил фонтан, на макушке вертелся пропеллером хохолок, на лбу от удара раздувался громадный волдырь и прочие и прочие сюрпризы. В клоунских штанах было смонтировано сложнейшее пиротехническое устройство для «обстрела» шпрехшталмейстера. Происходило это так. Жакони поворачивался к шпреху задом, нагибался и резко выбрасывал назад ногу, будто собирался лягнуть. И в то же мгновение с оглушительным треском из его штанов вылетал сноп искр.
Вот так клоун выпаливал подряд до шести-семи раз... Совсем другим комиком был упомянутый Жакомино. Тот не признавал никаких «зарядок». Он даже не приклеивал носа. Брал публику в плен, что называется, голыми руками. И как смешил! Да-а, это был натуральный комик, с искрой божьей. Умел так поглядеть на публику лукавым пристальным взглядом, что невольно вызывал улыбку. Все, что он ни делал, было «от нутра»! Вот и ему, своему молодому коллеге, старый мастер Танти желает быть таким, как Жакомино, и ни в коем случае не таким, как Жакони.
Многое узнал Леонид от прославленного артиста о тонкостях клоунской специальности, в том числе и о контакте с публикой, самом-самом важном, по словам Танти, в их деле. Пока артист не научится общаться с публикой напрямую, глаза в глаза, до тех пор ему настоящим клоуном не стать. Его, Танти, отец—он был клоун дай боже! Леонид отметил про себя, что нервное, со впалыми щеками, необычайно выразительное лицо этого итальянца по крови и русского по воспитанию слегка зарделось, глаза оживились. Должно быть, он и сам чувствовал, что его профессиональные напутствия идут впрок. Надо полагать, что это очень существенно, если о том же самом так настоятельно говорил и Донато. Со временем Енгибаров со всей определенностью уяснит себе эту наиважнейшую черту творчества любого клоуна — прямую зависимость от зрительного зала. Да, конечно, способность устанавливать тесный контакт с публикой отличает циркового комика от артистов всех других жанров. Разумеется, им тоже легче работать, когда цирк полон, когда признание очевидно и сидящие на местах оценивают их трюки щедрыми аплодисментами. И все же, на самый худой конец, любой цирковой номер может быть исполнен даже без аудитории.
И лишь клоун без живого, непосредственного союза со зрителями просто беспомощен, он ничего не стоит. Контакт или, точнее сказать, обратная связь между ареной и амфитеатром, между тем, кто смешит, и теми, кто смеется,— самая суть этой профессии. Творческое опекунство над молодым клоуном проходило далеко не гладко. Директор Одесского цирка П. Ткаченко, вспоминая то время, рассказывал мне с веселой улыбкой, что старики — и Донато, и Танти, и Якобино — отчаянно ревновали Леню друг к другу, и парню приходилось всячески изворачиваться и «дипломатничать», чтобы никого не обидеть. Ведь это они помогли ему встать на крыло, они учили его «делать смех». К этим мастерам циркового комизма Енгибаров всю свою жизнь питал чувство глубочайшей благодарности. Интересно, а как аттестовали своего подопечного сами наставники? Вскоре после того как Енгибаров уехал из Одессы, мне довелось беседовать с каждым из них. Да я и сейчас его мало с кем поставлю рядом!..
Я к нему дня два ключи подбирал. Чем он меня подкупил — так это своей увлеченностью. Похвально, что упорно ищет новое. И много тренируется. Старые униформисты говорят: такого заядлого теперь не часто встретишь... Конечно, он еще зелен, еще нет хватки. Но он выработается в хорошего клоуна, я уверен. А что? Темперамент у него есть, юмор есть, двигается прекрасно, живой — я себя молодого в нем увидел. Жаль только — не разговаривает.
Сколько ни спорили на этот счет, как ни убеждал его, что слово на манеже всегда было и всегда будет на первом месте, нет — остался при своем. Да-а, побудь он здесь месячишко-другой, я бы сделал из него настоящего комика-простака». Якобино был краток. На мой вопрос, что он думает о Леониде Енгибарове, ответил: «Этот на месте». Насколько я знал Филиппа Францевича, в его устах сказанное было высочайшей похвалой. Помолчав немного, он заметил: «Сколько молодых клоунов за последние годы приезжало в Одессу, да все не то. Буффонадой брезгуют. А почему брезгуют? Да потому, что не знают ее. А этот интересовался.
На квартире у меня, бывало, чуть ли не до утра засиживались, только говори ему, только рассказывай. Наверно, тридцать или сорок антре выложил. И про старых клоунов выспрашивал». Мнения старых артистов о молодом коллеге ценны тем, что служат дополнительными черточками к творческому облику Леонида Енгибарова на переломном этапе его жизни на манеже. Формирование любого художника происходит под влиянием многих и многих факторов. И в первую очередь он складывается под воздействием людей, престиж которых в его глазах достаточно высок. После долгих лет разлуки Леонид встретился со своим сводным братом Михаилом Енгибаровым, проживавшим в Одессе. Михаил почти на двадцать лет старше, за плечами у него большой жизненный опыт. Он также не был обделен дарованиями: хорошо рисовал, писал стихи, был видным спортсменом, а у себя на заводе известен как талантливый рационализатор. Михаил для меня — большой авторитет, на многое я стал глядеть его глазами».
Итак, пришло время прощаться с Одесским цирком, с дорогими его сердцу людьми. Он уезжал оттаявший и помягчавший. Все теперь представало в ином свете. Недавние глумления уже не казались столь ужасными — он был отходчив. Даже в надсадных криках чаек теперь уже не слышались, как недавно, жалобы на свою долю... Вслед за любимым сказочником Хансом Кристианом Андерсеном Леонид мог бы повторить, что и его «душа осветилась изнутри... Кризисная ситуация миновала. Енгибаров выдержал испытание на прочность. Из своего боевого крещения он вышел хотя и в синяках, зато более сильным, более зорким, вышел умудренным. В конце-то концов его переживания имели и положительную сторону: закалили характер, что так важно для творческой личности.
И там, по воспоминаниям старожилов, произошло чудо: на долю Леонида Енгибарова выпал настоящий успех. Коверный стал гвоздем программы. В газете «Волга» было напечатано пространное интервью с ним, первое в его творческой жизни. Администрация цирка, видя такой успех, в срочном порядке выпустила специальную рекламу. Публика шла на Енгибаров а! У входа спрашивали «лишний билет». Все это пришлось, если быть откровенным, не по вкусу вчерашним премьерам программы. Молодой коверный, однако, не почил на лаврах. По- прежнему вес его усилия были направлены на профессиональное совершенствование, на тщательную отработку трюков и реприз. День ото дня росла его комедийная техника, крепло актерское мастерство.
Теперь каждый раз, когда он уходил с арены после очередной интермедии, испытывал незнакомое прежде чувство удовлетворения. Выстраданный успех укрепил его дух, дал выход положительным эмоциям, еще вчера подавляемым неудачами. Это было психологическое раскрепощение. К нему вернулось светлое восприятие окружающего мира, вновь он был весел и общителен, вновь потянулся к добрым друзьям-книгам, к музыке, к людям. Вновь полон творческой энергии. Успех принес и радость художественных озарений, удачных находок. И в этом был глубокий смысл, ибо, как тонко подметил выдающийся армянский художник Мартирос Сарьян, «радость, а не боль является источником вдохновения». В интермедиях астраханских гастролей уже проглядывали зачатки подлинного искусства, наметилась завязь будущих творческих плодов. Эйзенштейн в своих записках сказал, что в ранних работах всегда заключена какая-то клеточка того, что осуществится в дальнейшем. И в самом деле, за развлекательной юмореской «Баланс» проглядывала философская интермедия «Катушки».
Первый успех в Астрахани стал прелюдией к московскому, ленинградскому и пражскому триумфу. Несмотря на очевидный успех Енгибарова у зрителя, критики не были единодушны в оценке его творчества. Старые консервативные подходы к образу коверного мешали некоторым из них разглядеть новаторство артиста, увидеть значимость его вклада" в искусство циркового комизма, На страницах профессионального органа «Советская эстрада и цирк» стали появляться друг за другом статьи, в которых коверного упрекали за нетребовательность к репертуару, за то, что ему «изменяет чувство такта», отмечалась малая значимость сценок и неумение «выбрать в герое самое типичное, а отсюда — какая-то приблизительность». Затем последовал полный разнос: «Как он одет? На голове старорежимный котелок, на ногах невозможные ботинки с подчеркнуто квадратными носами — такие, каких и в цирке теперь не увидишь! А маска? Трагическое лицо, напоминающее лица комиков из итальянских неореалистических фильмов... Енгибаров болезненно воспринимал критику — она казалась ему несправедливой и тенденциозной. Что же происходило в действительности? На мой взгляд, имело место типичное опережение своего времени, отличающее всякое смелое новаторство.
В устоявшийся мирок клоунады с привычным набором масок и однозвучным хором затертых реприз ворвался вдруг свежий и сильный голос, настолько ни на кого не похожий, что поначалу одни не сразу сумели разобраться в этом, а другие — просто не приняли его. Уж очень сильна в цирке приверженность к привычному, к шаблонам. И все же, как ни горьки были упреки, актер не дал воли обидам. Истинный талант тем и силен, что вопреки всем невзгодам и препятствиям неукоснительно движется вперед. Енгибаров взыскательно пересмотрел весь свой репертуар. И многое увиделось ему в новом свете. Некоторые интермедии и репризы самому показались развлекательными пустячками. Первым делом он исключил сценку, исполняемую после номера «Бронзовые статуи». Это была пародия на выступление группы прекрасно сложенных акробатов, демонстрировавших пластические позы и пирамиды. Тела атлетов были покрыты бронзовой краской.
Тотчас после того, как они покидали манеж, на пьедестал взбирался коверный в нелепейшем виде: на голове ушанка, на руках меховые рукавицы, в пальто, подпоясанном веревкой, на которой пониже живота стыдливо болтался фиговый лист, а из-под пальто торчали голые ноги. Это огородное пугало тоже пыталось принимать красивые акробатические позы. Абсурдная претензия выглядела довольно забавно и неизменно вызывала смех нетребовательного зрителя. Актер почувствовал, что перерос эту форму клоунады, основанную на чрезмерном сгущении красок. Отказался он и от «Тореадора». В этой сценке два помощника коверного облачались в шкуру быка, искусно изготовленную бутафором; бык выглядел очень комично и обладал агрессивным характером, а тореадор-Енгиба-ров, наоборот, был робок и неуклюж. В финале горе-бойцу с трудом удавалось выбраться из-под навалившейся на него туши. И тут обнаружилось, что не грозный бык, а сам он проткнут насквозь шпагой. Свирепый поединок не ложился в характер его лиричного героя. И к тому же действие было выстроено примитивно.
Без сожаления расстался Леонид и еще с одной пародийной шуткой, которая исполнялась после выступления воздушной гимнастки. Коверный подходил к опущенной трапеции и, влекомый любопытством, робко брался за гриф, и в тот же миг его вместе с трапецией подтягивали на блоках под купол. Изображая перепуганного насмерть человека, гимнаста поневоле, клоун беспомощно дергался в цирковом поднебесье и смешно дрыгал ногами. Вот, собственно, и все, В дальнейшем Енгибаров к пародиям не прибегал, чурался и лобовой, по его выражению, сатиры. В особенности после того, как потерпела провал клоунада «Стирка», рассказывавшая о плохой работе прачечных. По этому поводу артист выразил свою творческую установку достаточно определенно: «Использовать манеж для того, чтобы сказать: «Сегодня у нас в бане не было воды», значит низводить цирковое представление до разряда рабочего заседания ЖЭКа». Он многократно повторял мысль о том, что категорически не приемлет серость, бытовщину, ибо она способна, на его взгляд, «убить всю сказочность, всю романтику циркового спектакля». Этого направления Леонид Енгибаров будет придерживаться и в дальнейшем. Столь же решительному переосмыслению подвергнется и образ его сценического героя. Путь, пройденный героем Леонида Енгибарова по манежу, можно разделить на три примерно одинаковых этапа.
Исходный — когда молодой артист делал на ощупь первые шаги, а его клоунский характер был еще схематичным. Второй этап связан с Одессой и той школой, которую он прошел у знаменитых смехотворов старшего поколения — Донато, Якобино и Танти. И наконец, третий этап — этап духовной и творческой зрелости актера, когда определилась его эстетическая позиция, возросла требовательность к себе и к своему сценическому образу, В иных случаях вместо слова «образ» по отношению к кинокомику и цирковому клоуну применяется термин «маска». Различие между образом и маской и по сию пору — предмет споров цирковедов. Замечу, что для людей арены в их повседневной практике эти два понятия равнозначны. Так что и мы будем рассматривать их как тождественные, разумеется, с известной долей условности. Еще в стенах циркового училища Леонид пытался определить для себя клоунскую маску. Сперва думал выходить на манеж в образе полюбившегося кинокомика Бестера Китона, потом — бедолаги-униформиста; привлекал его и традиционный рыжий. Однако на фотографиях, запечатлевших Енгибарова на первом этапе, во время выступлений в Новосибирске, Харькове и Одессе, мы видим его в костюме весьма неопределенном — ни рыжий, ни эксцентрик. Первым толчком к рождению знакомого всем енгибаровского образа послужило замечание Донато.
Однажды среди множества советов и наставлений он как бы вскользь обронил, что в характере Бамбико есть что-то ребячливое. И это хорошо! Чем больше у клоуна детских черточек, тем он обаятельней. Пусть Бамбино сядет в амфитеатр, отключится от всего и пристально глядит на манеж. И если будет хорошо глядеть, то обязательно увидит, как на ковре куролесит молодой клоунишка-озорник. Вот таким пусть он и станет. В результате целенаправленных размышлений о клоунской маске Енгибаров все больше склонялся к характеру подростка—именно здесь молодому артисту виделось зерно будущего образа. Ему всегда нравилось наблюдать за детьми, увлеченными какой-нибудь игрой. Как никто умеют они все оживлять своей фантазией: рукавичка у них — котенок, палка — лошадка, обыкновенный стул — космическая ракета, а дырявая кастрюля, подобранная во дворе,— каска; игра для ребят — дело серьезное, и занимаются они этим с полной отдачей, со всею искренностью. И вместе с тем каждый из них понимает: это просто так, понарошку.
И здесь — сама суть лицедейства. Подобно детям, актеры захвачены своей жизнью в образе и одновременно осознают: это лишь сцена, лишь манеж, что, впрочем, не мешает им испытывать чувство высочайшей творческой радости. В книге «На арене советского цирка», этой антологии клоунского опыта, М. Румянцев Карандаш , размышляя над сущностью своего сценического образа, приходит к заключению, что в нем главенствуют черты ребячливого любопытства. Ему до всего есть дело». И далее, раскрывая «секреты» своей работы над репертуаром, компасом в которой подчас служила ему психология ребенка, маститый клоун говорит: «Встречая трудности в решении некоторых реприз, я нередко ставил перед собой вопрос: а как сделал бы это ребенок? Такой путь решения темы... Клоуны издавна перенимали у детей их повышенную эмоциональность и делали ее доминантной чертой своего сценического характера. Но акценты все эти мастера смеха расставляли по-своему. Если, скажем, Полушкин и Коко Лутц откровенно играли кретиноподобных переростков, то герой Бартенева был обаятельным малышом с доверчивой душой, Лавров представал на манеже шумным задирой, а Якобино — непоседливым проказником...
Чертами ребячливости наделен и образ, созданный сверстником Енгибарова — Андреем Николаевым. Впрочем, «большие дети» населяют не только манеж, но и театральную сцену, и киноэкран, и даже страницы серьезных книг. Эйзенштейн, к примеру сказать, посвятил специальное исследование психологии детскости в характере Чарли Чаплина. Некоторые люди как бы отмечены постоянными чертами детскости. Скажем, поэт Борис Пастернак в представлении его ученика Андрея Вознесенского—это «вечный подросток, неслух». Забавную героиню популярного мультипликационного фильма, старуху Шапокляк, кинорежиссер Роман Качалов относил к тем симпатичным ему людям, «которые навсегда сохранили в себе детство». Ту же самую мысль по-своему выразил и Енгибаров. На страницах одного из блокнотов он записал торопливым почерком: «Среди взрослых много хороших людей, которые притворяются, будто они взрослые. На самом деле они гораздо лучше... Ребенок уверен, что коровы белой масти дают молоко, а темной — кофе.
Типично по-клоунски! Входя в мир, где вес ново, где все непривычно, ребенок воспринимает жизненные проявления непосредственно, с пригорочка своих лет. Ребенок, как и клоун, полон наивного удивления. И наконец, все эмоции — страх, обида, радость — выражаются ребенком с такой эмоциональной силой, на какую он только способен. И это свойство дает клоуну повод выражать свои чувства преувеличенно. Да, безусловно, неустоявшийся мир озорного детства — прекрасная почва для всевозможных комических проделок. Итак, решено: это должен быть ребенок или, лучше, подросток с присущими ему искренностью и веселым озорством, Выпустить его в манеж Енгибаров решил под именем «Леня», отдавая в некотором смысле дань моде. Прежде цирк не знал уменьшительных имен-псевдонимов. Что поделаешь, мода въедлива. В искусстве она рождает штампы, отказываться от которых не так-то легко, в особенности если твой жизненный опыт невелик, а вкус еще незрел.
Разрабатывая намеченный сценический характер, молодой коверный осмысливал то, что слышал и записывал в училище на занятиях по мастерству актера, сопоставлял прочитанное с рассказами цирковых ветеранов. Для него было важно знать о своем герое как можно больше. Кто он, каковы его индивидуальные особенности, темперамент, пристрастия, что любит, что не приемлет, привычки, причуды, имеет ли какой-нибудь «пунктик»? Завел тетрадку: «Досье на моего клоунского персонажа. Параграф первый — корни, происхождение: кто родители, какое получил воспитание, круг связей, друзья-приятели, духовный облик». Ему хотелось постичь динамику внутренней жизни своего будущего героя, проникнуть в сердцевину характера. Штрих за штрихом, деталь за деталью стал вырисовываться пока лишь общий контур героя. Итак, Леня — дитя своего времени, мальчишка космической эры. Он начинен сведениями о невесомости, о ракетоносителях, об открытом космосе; на языке у него имена Гагарина, Леонова, Николаева; в ходу слова: «орбита», «спутник», «апогей», «перигей». Как и другие подростки, Леня, конечно же, прочитал «Витю Малеева в школе и дома» Н.
Носова и «Кортик» А. По нескольку раз смотрел на экране «Подвиг разведчика», «Овод», «Судьбу человека»; от души смеялся, глядя на «Неподдающихся», замирал во время демонстрации «Золотого эшелона» и «Великолепной семерки». Конечно, он слышал что-то о четверке «Битлз», увлекался стереофонической музыкой. Все это вместе взятое и повлияет на сценический характер енгибаровского сорванца, повлияет, быть может, не впрямую, а опосредованно. Разрозненные записи и высказывания Енгибарова позволяют составить некоторое представление об основных свойствах характера мальчишки. Его влечет к себе вес таинственное, притягивают опасные похождения. Как знать, быть может, обуянный жаждой приключений, он и сбежал из дому, вырвался из-под докучливой родительской заботы и попал в цирк. Не чужд он и лирических порывов. Юноша этот стоит на пороге жизни, на рубеже взросления, отсюда и острое, даже острейшее восприятие окружающего мира, отсюда — и эксцентрические поступки. О своем герое Енгибаров говорит как о человеке совестливом и скромном, настаивая на этой черте его характера: «Все сложные цирковые трюки он выполняет,— написал актер в статье «О самом себе»,— не придавая им особого значения».
И здесь, по его мнению, намечалась еще одна предпосылка для юмора. Не известно, был ли Енгибаров знаком с наставлением великого Щепкина, который требовал от актеров умения «складывать характер», но действовал именно так. Свидетельство тому его собственное признание: «Мой образ был сначала придуман, даже написан, а потом сыгран». А как вообще рождается в искусстве и литературе художественный образ? Об этом, положим, сказано достаточно много. Мне представляется интересной мысль писательницы Веры Пановой; в письме другу она сообщала в шутливом тоне, что в своей работе пользуется библейским рецептом творения: «Лепишь из глины, потом вдуваешь душу живую. Ты автор — твое дыхание. Чужое не оживит глиняных фигур».
Данная видеозапись опубликована на видеохостинге Youtube 9 сентября 2021. На нашем сайте можно смотреть остальные передачи, архив эфира телеканала «Культура», и другие видео загруженные на Youtube канал «Культура». В эфире представлен широчайший спектр программ, посвященных различным направлениям культурной жизни — музыке, живописи, театру, литературе, кино и другим.
«Если я гений, умру в 37 лет»: грустный клоун Леонид Енгибаров предсказал свою раннюю смерть
Москва (на Арбате). Аудиовизуальный вечер «Леонид Енгибаров: как философ стал клоуном». Именно ему принадлежит создание образа «грустного клоуна», которым сегодня пользуются многие артисты. Вопреки обычному сценарию цирковых людей, Леонид Енгибаров пришел в мир артистов арены не по праву наследника клоунской династии. Артист выступает со своими репризами на арене цирка, в одном из Дворцов культуры. Артиста снимали на палубе теплохода, среди друзей в домашней обстановке, в своей артистической уборной. Леонид Енгибаров (1935 — 1972). Ко дню рождения знаменитого циркача. Леонид Енгибаров на канале "Время". Цирковое амплуа Леонида Енгибарова было сложно определить устоявшимися формулировками, он не был ни «белым», ни «рыжим», он создал свой собственный неповторимый жанр — «грустный клоун». Кадр 3 из видео Интермедия “На Канате”. Леонид Енгибаров (1970). В 1935 году в Москве родился замечательный клоун, акробат, жонглер, мим и писатель Леонид Георгиевич Енгибаров. Не будет преувеличением сказать, что Енгибарова любила вся страна, особенно после того, как Леонид Георгиевич снялся в фильме "Путь на арену".
Ко дню рождения Леонида Енгибарова
Один из самых ярких артистов советского цирка прожил всего 37 лет. После школы он собирался стать боксером, но ушел из Института физкультуры и поступил в Цирковое училище на отделение клоунады. Леонид Енгибаров сам писал сценарии своих выступлений. На этой странице вы можете посмотреть видео «Леонид Енгибаров. Поиск музыкальных клипов | Скачать клипы на бесплатно и без регистрации! Огромный архив музыкальных клипов. Смотри и скачивай клипы бесплатно в пару кликов! Голосуй за свои любимые клипы. Знаменитый советский клоун-мим Леонид Енгибаров. Он не был ни Белым клоуном, ни Рыжим, он был Леонидом Енгибаровым. Миниатюра "Дрессировщик тигров" (1960-е).
Как боксёр Леонид Енгибаров стал клоуном
Леонид Енгибаров (1970) Вы можете как смотреть онлайн - Леонид Енгибаров (1970) - SCDR91. Интермедия Бокс. Леонид Енгибаров (1963) Леонид Енгибаров. Баланс на катушках (1971) Драмы, скрывающиеся за клоунской маской | Леонид Енгибаров, Ирина Асмус, Карандаш Леонид Енгибаров. Леониду Енгибарову. Одним из главных героев этой программы, стал прославленного клоуна Леонида Енгибарова - Петер Поппер. Съёмки передачи проходили в Краснодарском цирке во время гастролей шоу-цирка Тиграна Акопяна.
Леонид Енгибаров. Неподражаемый клоун советского цирка
Трижды смешно. До сих пор вставляет. Леонид Енгибаров Самый психоделический наш «грустный клоун». Енгибаров для меня лучше, чем Марсо. Леонид Енгибаров.
К этому можно добавить выступления по телевидению, съемки в шести картинах. Написал более 100 рассказов и новелл. Десять человек считают меня своим учителем, а я их — учениками. Приятная цифра, если учесть, что цирковое училище в год выпускает максимум двух коверных.
Получил более 5 тысяч писем от зрителей. Прочел, трудно точно сказать, но думаю, что не меньше 3 тысяч книг. Выступил более 500 раз с рассказами о цирке, об искусстве пантомимы». Последние месяцы жизни гастрольный график Театра Леонида Енгибарова, представляющего два соло-спектакля, был насыщен до предела. Артист объездил всю страну, за 240 дней им было сыграно 210 спектаклей. После чего вернулся в Москву — аномально жарким засушливым летом 1972 года, когда в Подмосковье горели торфяники. Он умер дома, в Марьиной Роще, на руках у обожаемой им матери. Сказалось всё — каторжный труд, характер, стрессы из-за нередких проблем с недоброжелателями, завистниками и «чиновниками от искусства», временами — снятие этих стрессов в компаниях друзей, и снова каторжный труд — физический, душевный.
Но главное, это сердце было ранимым. Сердце истинного художника. И философа. Сердце В Ереване К художнику пришла старость. Стало болеть сердце. И однажды он вышел из дома, поправил длинные пряди седых волос, и, прищурив на солнце глаза, пошел к своему другу-каменщику.
И так ничтожен будет успех, если он только будет; зато как страшно поражение! Мой зритель, я верю в то, что ты должен быть добрым. О чем ты сегодня, Леонид Енгибаров. Фрагмент из художественного фильма "Карнавал" 1972 , 1-я серия. Сценарий: А. Алова, В.
В 1971 году Л. Енгибаров вместе с Беловым создаёт спектакль «Звёздный дождь» и показывает его в Ереване и в Москве в Театре эстрады. Енгибаров вынужденно уходит из цирка и создаёт свой театр режиссёр — Юрий Белов. По замыслу Енгибарова, это — «театр с моноспектаклями, где останутся мои репризы, клоунады, где появится масса новых трюков, но где всё будет объединёно одной идеей» [7]. Репетиции проходят в Марьиной роще. За пять месяцев был создан спектакль «Причуды клоуна». В Ереване выходит первая книга новелл «Первый раунд». Также в этом году Енгибаров снялся в фильме Т. Абуладзе « Ожерелье для моей любимой » в роли клоуна Сугури. С октября 1971 года по июнь 1972 года Енгибаров гастролирует со своим театром по всей стране. За 240 дней было сыграно 210 спектаклей. В этом же году снялся в небольшом эпизоде в фильме В. Шукшина « Печки-лавочки ». Смерть[ править править код ] 24 июля 1972 года Енгибаров вернулся домой после концерта в Зелёном театре ; из-за ангины , которую Енгибаров переносил на ногах, он чувствовал недомогание. Весь следующий день Енгибаров провёл дома; к вечеру 25 июля ему стало ещё хуже, и он скончался от остановки сердца.