апрелю «Как с задумчивых сосен струится смола», а также другие произведения поэтессы. Текст опубликован полностью. Читать полный текст стихотворения — Июль — апрелю. Как с задумчивых сосен струится смола, Так текут ваши слёзы в апреле. В них весеннему дань и. Красивые и трогательные поздравления на каждый праздник в стихах, прозе, СМС; Самые лучшие и популярные стихи великих поэтов классиков; Современная литература.
Цветаева М. И. - Июль — апрелю
Стихотворения Цветаевой 1928-1941. Материал из свободной русской энциклопедии «Традиция». Марина Ивановна Цветаева. Том 1. Стихотворения 1906-1920. Полный текст книги. Читать онлайн. Скачать FB2 и EPUB. Марина Ивановна Цветаева (1892-1941) – великая русская. Марина Цветаева — Июль апрелю. Как с задумчивых сосен струится смола, Так текут ваши слезы в апреле. В них весеннему дань и прости колыбели И печаль молодого ствола. Красивые и трогательные поздравления на каждый праздник в стихах, прозе, СМС; Самые лучшие и популярные стихи великих поэтов классиков; Современная литература. «Июль — апрелю». Как с задумчивых сосен струится смола, Так текут ваши слезы в апреле. В них весеннему дань и прости колыбели. И печаль молодого ствола. Стихотворения Цветаевой 1928-1941. Материал из свободной русской энциклопедии «Традиция».
Цветаева Марина - Июль — апрелю
ИЮЛЬ — АПРЕЛЮ Как с задумчивых сосен струится смола, Так текут ваши слезы в апреле. В них весеннему дань и прости колыбели И печаль молодого ствола. Стихотворение Марина Цветаева — Июль апрелю. Большая онлайн библиотека стихов классиков и современников. Июль — апрелю. Как с задумчивых сосен струится смола, Так текут ваши слезы в апреле. В них весеннему дань и прости колыбели. апрелю» - читайте стихотворение Марины Цветаевой. Стих о природе, о весне, о лете и временах года. Текст «Июль - апрелю» опубликован полностью, комментируйте и голосуйте за. Июль — апрелю. Как с задумчивых сосен струится смола, Так текут ваши слезы в апреле. В них весеннему дань и прости колыбели И печаль молодого ствола.
ИЮЛЬ — АПРЕЛЮ - стихотворение Цветаева М. И.
Смешно, не правда ли, поэт, Их обучать домашней роли. Они бегут от рабской доли: В кошачьем сердце рабства нет! Как ни мани, как ни зови, Как ни балуй в уютной холе, Единый миг — они на воле: В кошачьем сердце нет любви! Вечное море, Дай мне и солнцу и звездам отдаться вдвойне.
Сумрак ночей и улыбку зари Дай отразить в успокоенном взоре. Вечное море, Детское горе мое усыпи, залечи, раствори. Влей в это сердце живую струю, Дай отдохнуть от терпения — в споре.
Вечное море, В мощные воды твои свой беспомощный дух предаю! Почему же ничто в этом мире Не утоляет? И рубины, и розы, и лица, — Всё вблизи безнадежно тускнеет.
Наше сердце о книги пылится, Но не умнеет. Вот и юг, — мы томились по зною. Был он дерзок, — теперь умоляет...
Почему же ничто под луною Не утоляет? Но имя Бог мне иное дал: Морское оно, морское! В круженье вальса, под нежный вздох Забыть не могу тоски я.
Мечты иные мне подал Бог: Морские они, морские! Поет огнями манящий зал, Поет и зовет, сверкая. Но душу Бог мне иную дал: Морская она, морская!
Опишешь ли, перо, Волшебную картину? Заслышав каватину, Раздвинул паутину Лукавый Фигаро. Коралловые гребни Вздымаются волшебней Над клубом серых змей; Но губки розовей, Чем алые кораллы.
Под музыку из залы Румянец бледно-алый Нахлынул до бровей. Везде румянец зыбкий, На потолке улыбки, Улыбки на стенах... Откормленный монах Глядит в бутылку с ромом.
В наречье незнакомом Беседует с альбомом Старинный альманах. Саксонские фигурки Устраивают жмурки. Бесшумней силуэты, Безумней пируэты, И у Антуанэты Срывается колье!
Кто-то едет, для кого-то Далеко ночлег. Целый день шумели грабли На откосе, на лужке. Вожжи новые ослабли В молодой руке.
Счастье видится воочью: В небе звезды, — сны внизу. Хорошо июльской ночью На большом возу! Завтра снова будет круто: Знай работай, знай молчи.
Хорошо ему, кому-то, На возу в ночи! На подмостки Вам судеб и времен колесо! Мой удел — с мальчуганом в матроске Погонять золотое серсо.
Ураганом святого безумья Поднимайтесь, вожди, над толпой! Всё безумье отдам без раздумья За весеннее: «Пой. В них весеннему дань и прости колыбели И печаль молодого ствола.
Вы листочку сродни и зеленой коре, Полудети еще и дриады. Что деревья шумят, что журчат водопады Понимали и мы — на заре! Вам струистые кудри клонить в водоем, Вам, дриадам, кружить по аллее...
Но и нас, своенравные девочки-феи, Помяните в апреле своем! В траве, как прежде, маргаритки, И чьи-то глазки у калитки... Но этой сказки героини Апрельские — не мы!
Ты улыбнулась нам, Мария, Ты улыбалась снам! Твой лик, прозрачней анемоны, Мы помним в пламени короны... Но этой встречи феерия Апрельская — не нам!
Он выбран, он король! Бежит, зовет меня в игру. Разгорячились, — не беда, Уж подружились навсегда Мы с мальчиком чужим.
Я нарисую твой портрет». Ты лучше всех, — ну вот». Уж солнце скрылось на песке, Бледнеют облака, Шумят деревья вдалеке...
О, почему в моей руке Не Колина рука! Запели вдали Жалобным скрипом ворота. Грустная, грустная нота...
Вот и ушли. Мама сережки сняла, — почему? И отстегнула браслеты, Спрятала в шкафчик конфеты, Точно в тюрьму.
Красную мебель, отраду детей, Мама в чехлы одевает... Это всегда так бывает После гостей! Рыцарь летит со щитом.
Расцеловал ее в губы, К сердцу прижал». Время проводят счастливо, Деток растят». Что зеваешь?
Что надулся? Что смеешься? Что вздыхаешь?
В темной кладовке Крысы поджали хвосты. Две золотистых головки, Шепот: «Ты спишь? Два беспокойных сердечка, Шепот: «Уйдем!
Два голубых одеяльца, Шепот: «Ты спишь? Маленький мальчик весел: Бабушкин внучек он! Скучно играть в портретной, Девичья ждет, балкон.
Комнаты нет запретной: Бабушкин внучек он! Если в гостиной странной Жутко ему колонн, Может уснуть в диванной: Бабушкин внучек он! Светлый меж темных кресел Мальчику снится сон.
Мальчик и сонный весел: Бабушкин внучек он! Нежно вечерняя странница В небо его позвала. Пусть на земле увядание, Над колыбелькою крест!
Мальчик ушел на свидание С самою нежной из звезд. Темнокудрый мальчуган, Он недаром смотрит в небо! По душе ему курган, Воля, поле, даль без меры...
Он рожден в лучах Венеры, Голубой звезды цыган. Но это вздор! Его мечта — Контрабандисты и кинжалы.
На наши ровные места Глядит в окно глазами серны. Контрабандисты и таверны Его любимая мечта. Он странно-дик, ему из школы Не ждать похвального листа.
Что бедный лист, когда мечта — Контрабандисты и пистолы! Что все мирское суета Пусть говорит аббат сердитый,- Контрабандисты и бандиты Его единая мечта! Коктебель, Змеиный грот.
Милая Рождественская дама, Увези меня с собою в облака! Я для ослика достану хлеба, Не увидят, не услышат, — я легка! Я игрушек не возьму на небо...
Увези меня с собою в облака! Из кладовки, чуть задремлет мама, Я для ослика достану молока. Карлики горько рыдают, малютки.
Из незабудок веночек на лбу И на груди незабудки. Ворон — печальный сидит на дубу. Спит Белоснежка в хрустальном гробу.
Плачется карлик в смешном колпаке, Плачется: «Плохо ее берегли мы! Средний — печальный играет в трубу. Старший у гроба стоит на часах, Смотрит и ждет, не мелькнет ли усмешка.
Спит Белоснежка с венком в волосах, Не оживет Белоснежка! По утрам мы Пасмурны всегда. Лучшие года Отравляют гаммы.
Ждет опасный путь, Бой и бриллианты, — Скучные диктанты Не дают вздохнуть! К вечерне Слышен дальний звон. Но не доплетен Наш венец из терний.
Слышится: «раз, два! Ах, когда же вынырнет С белыми колонками Старый домик наш! В экипаже песенки, Каждый о своем!
Вот аллея длинная, А в конце у лесенки Синий водоем. Ворота, как в праздники, Настежь отперты. Вышла за колонки я, — Радостно до слез!
А вверху качаются Юные и тонкие Веточки берез. Едем шагом в гору тяжко , В сонном поле гром. В темноте Ока блеснула Жидким серебром.
Ася глазки разомкнула... Медленно тянется барка Вниз по Оке. Несколько слов поневоле Всё повторяешь подряд.
Где-то бубенчики в поле Слабо звенят. В поле звенят? На лугу ли?
Едут ли на молотьбу? Глазки на миг заглянули В чью-то судьбу. Синяя даль между сосен, Говор и гул на гумне...
И улыбается осень Нашей весне. Жизнь распахнулась, но всё же. Ах, золотые деньки!
Как далеки они. Господи, как далеки! ОКА 1 Волшебство немецкой феерии, Темный вальс, немецкий и простой.
А луга покинутой России Зацвели куриной слепотой.
Желаем Вам крепкого здоровья, [... Условия: 1 Стихи [... Напоминаем: На нашем сайте запрещена ненормативная лексика. В мире и так достаточно грязи, давайте делать мир лучше!
Пусть новый год подарит вам как можно больше счастья! Желаем Вам крепкого здоровья, [... Условия: 1 Стихи [... Напоминаем: На нашем сайте запрещена ненормативная лексика.
Отправляя любой текст через специальные формы на сайте, вы соглашаетесь с политикой конфиденциальности данного сайта. Все авторские права на произведения принадлежат их авторам и охраняются действующим законодательством. Перепечатка и копирование произведений возможны только с согласия их автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице.
Полное собрание стихотворений
апрелю. Как с задумчивых сосен струится смола, Так текут ваши слезы в апреле. В них весеннему дань и прости колыбели. И печаль молодого ствола. О сервисе Прессе Авторские права Связаться с нами Авторам Рекламодателям Разработчикам. 7 апреля 2002 г., вторник, 25 ноября 2008 г. Три с половиной дюжины разнообразных будд в полукругу. На специальном столике в гостиной у соседки сверху. апрелю» - читайте стихотворение Марины Цветаевой. Стих о природе, о весне, о лете и временах года. Текст «Июль - апрелю» опубликован полностью, комментируйте и голосуйте за. Марина Ивановна Цветаева. Том 1. Стихотворения 1906-1920. Полный текст книги. Читать онлайн. Скачать FB2 и EPUB. Марина Ивановна Цветаева (1892-1941) – великая русская.
Читать «Июль апрелю»
Влей в это сердце живую струю, Дай отдохнуть от терпения — в споре. Вечное море, В мощные воды твои свой беспомощный дух предаю! Жажда Наше сердце тоскует о пире И не спорит и все позволяет. Почему же ничто в этом мире Не утоляет? И рубины, и розы, и лица, — Все вблизи безнадежно тускнеет.
Однажды вечером пришел из тьмы Печальный принц в одежде серой. Он говорил без веры, ах, а мы Внимали с верой.
Рассвет декабрьский глядел в окно, Алели робким светом дали... Ему спалось и было все равно, Что мы страдали! Мы слишком молоды, чтобы забыть Того, кто в нас развеял чары. Но, чтоб опять так нежно полюбить — Мы слишком стары!
За окнами жизнь засыпала, Уступала забвенью измена, За окнами пышная пена За фонтаном фонтан рассыпала. В тот вечер случилось ведь — странно, Мы не знаем грядущего мига! И комната стала каютой, Где душа говорит с тишиною... Он плыл, убаюкан волною, Окруженный волненьем и смутой. Дорогие, знакомые виды Из рам потемневших кивали, А за окнами там проплывали И вздыхали, плывя. Было больше их в сердце, чем в небе сияющих звезд. Лучезарного дня после стольких мучений ждала я, Получила лишь крест. Что горело во мне? Назови это чувство любовью, Если хочешь, иль сном, только правды от сердца не скрой Я сумела бы, друг, подойти к твоему изголовью Осторожной сестрой. Я кумиров твоих не коснулась бы дерзко и смело, Ни любимых имен, ни безумно-оплаканных книг. Как больное дитя я тебя б убаюкать сумела В неутешенный миг. Сколько светлых возможностей, милый, и сколько смятений! Было больше их в сердце, чем в небе сияющих звезд... Но во имя твое я без слез — мне свидетели тени — Поднимаю свой крест. Днем утоляет и лечит рассудок, Вечером — нет. Бродят шаги в опечаленной зале, Бродят и ждут, не идут ли в ответ. Вечером — нет. В мои глаза несмело Ты хочешь заглянуть. За лугом солнце село... Мой мальчик, добрый путь! Любви при первой встрече Отдайся и забудь. Уж на балконе свечи... Успокоенье — сердцу, Позволь ему уснуть! Я распахнула дверцу... Но и у нас есть улыбка, и наша Тайна темней. Тень Эвридики и факел Гекаты, — Всё промелькнет, исчезая в одном. Наша победа: мы вечно богаты Новым вином! Где сонмы ангелов летают стройно, Где арфы, лилии и детский хор, Где всё покой, я буду беспокойно Ловить твой взор. Виденья райские с усмешкой провожая, Одна в кругу невинно-строгих дев, Я буду петь, земная и чужая, Земной напев! Воспоминанье слишком давит плечи, Настанет миг, — я слез не утаю... Ни здесь, ни там, — нигде не надо встречи, И не для встреч проснемся мы в раю! Я вся дрожу, я поняла, Они поют: «и здесь и там». Улыбка просится к устам, Еще стремительней хвала... Как ошибиться я могла? Они поют: «не здесь, а там». О, пусть сияющим крестам Поют хвалу колокола... Я слишком ясно поняла: «Ни здесь, ни там... Ни здесь, ни там». Мы увидимся, будь же чиста». Я учителю молча внимала. Был он нежность и ласковость весь. Он о «там» говорил, но как мало Это «там» заменяло мне «здесь»! Тишина посылается роком, — Тем и вечны слова, что тихи. Говорил он о самом глубоком, Баратынского вспомнил стихи; Говорил о игре отражений, О лучах закатившихся звезд... Я не помню его выражений, Но улыбку я помню и жест. Ни следа от былого недуга, Не мучительно бремя креста. Только чистые узрят друг друга, — Мой любимый, я буду чиста! Он с тайным и странным участьем В их детские сны заглянул. И, сладким предчувствием ранен Каких-то безудержных гроз, Спросил он, и был им так странен Его непонятный вопрос. Оне, притаясь, промолчали И молча порвали звено... За миг бесконечной печали Да будет ему прощено! Но по-новому грустно и странно Вечерами молчали оне. Что же осталось от блещущих дней? Новый портрет в галерее портретов, Новая тень меж теней. Несколько строк из любимых поэтов, Прелесть опасных, иных ступеней... Вот и разгадка таинственных дней! Лишний портрет в галерее портретов, Лишняя тень меж теней. Пусть твердим мы: «Твоя, вся твоя! Эти речи в бреду не обманны, не лживы, Разве может солгать, — ошибается бред! Но проходят недели, — мы живы, Забывая обет. В этот миг расставанья мучительно-скорый Нам казалось: на солнце навек пелена, Нам казалось: подвинутся горы, И погаснет луна. В этот горестный миг — на печаль или радость — Мы и душу и сердце, мы всё отдаем, Прозревая великую сладость В отрешенье своем. К утешителю-сну простираются руки, Мы томительно спим от зари до зари... Но за дверью знакомые звуки: «Мы пришли, отвори! Наше сердце смеется над пленом, И смеется душа! Розовый закат Ласкал дрожащие листы, Кидая луч на темный скат И темные кресты. Лилось заката торжество, Смывая боль и тайный грех, На тельце нежное Того, Кто распят был за всех. Закат погас; в последний раз Блеснуло золото кудрей, И так светло взглянул на нас Малютка Назарей. Мой друг, незнанием томим, Ты вдаль шагов не устреми: Там правды нет! Будь вечно с Ним И с нежными детьми. И, если сны тебе велят Идти к «безвестной красоте», Ты вспомни безответный взгляд Ребенка на кресте. Уезжай, уезжай же, мой рыцарь, На своем золотистом коне! В неизвестном, в сияющем свете Помяни незнакомку добром! Уж играет изменчивый ветер Золотым и зеленым пером. Здесь оконца узорные узки, Здесь и утром портреты в тени... На зеленом, на солнечном спуске Незнакомку добром помяни! Видит Бог, от судьбы не укрыться. Чья-то тень замелькала в окне... Мы на заре клянемся только розой, Но в поздний час мы дышим резедой. Один в пути пленяется мимозой, Другому ландыш мил, блестя в росе. Недовольство собою и миром и всем! Слишком много я им улыбалась при встрече, Улыбалась, не зная зачем. Слишком много вопросов без жажды За ответ заплатить возлиянием слез. Говорили, гадали, и каждый Неизвестность с собою унес. Слишком много потупленных взоров, Слишком много ненужных бесед в терему, Вышивания бисером слишком ненужных узоров. Вот гирлянда, вот ангел... К чему? Ах, какая усталость! Как слабы Наши лучшие сны! Как легка в обыденность ступен Я могла бы уйти, я замкнуться могла бы... Я Христа предавала весь день! В тихую пристань, где зыблются лодки, И, отдыхая, грустят корабли. Дай мне руку, пугливая детка! Я с тобою, твой рыцарь и друг, Ты тихонько дрожишь почему-то. Не ломай своих рук, А плащом их теплее закутай. Много странствий он видел и чащ, В нем от пуль неприятельских дыры Ты закутайся в плащ: Здесь туманы ползучие сыры, Здесь сгоришь на болотном огне! Беззащитные руки ломая, Ты напомнила мне Ту царевну из дальнего мая, Ту, любимую слишком давно, Чьи уста, как рубины горели... Предо мною окно И головка в плену ожерелий. Нежный взор удержать не сумел, Я, обняв, оторвался жестоко... Как я мог, как я смел Погубить эту розу Востока! С темной веткою шепчется ветка, Небосклон предрассветный серей. Дай мне руку скорей На прощанье, пугливая детка! И я, как рыцарь без пера, Увы, без шлема и без шпаги! Его в поход умчали флаги, Фанфары смех и боя пыл, И он, счастливый, позабыл Письмо на розовой бумаге. Оно погибло на огне, Но шелестит при каждом шаге, Письмо на розовой бумаге Уж не на мне оно, — во мне! Пусть забывает в дальней саге Печальный рыцарь грусть свою, — Ах, я в груди его таю, Письмо на розовой бумаге! Я трепетала каждой жилкой Среди безмолвия ночного, Над жизнью пламенной и пылкой Держа задумчивый фонарь... Я не жила, — так было встарь. Что было встарь, то будет снова. Ты трепетала каждой жилкой Среди безмолвия ночного, Над жизнью пламенной и пылкой Держа задумчивый фонарь... Ты не жила, — так было встарь. Что было встарь, — не будет снова. Улыбался скрипач. Без конца к утомленным губам возвращалась улыбка. Странный взгляд посылала к эстраде из сумрачной ложи Незнакомая дама в уборе лиловых камней. Взгляд картин и теней! Неразгаданный взгляд, на рыдание скрипки похожий. К инструменту летел он стремительно-властно и прямо Стон аккордах — и вдруг оборвался томительный плач... Улыбался скрипач, Но глядела в партер — безучастно и весело — дама. Ты видишь сам, какой нежданной сказкой Ты встречен здесь». Останься, друг! О, не буди! На улицах морозно... Нам нужен сон! Опять под музыку на маленьком диване Звенит-звучит таинственный рассказ О рудниках, о мертвом караване, О подземелье, где зарыт алмаз. Улыбка сумерек, как прежде, в окна льется; Как прежде, им о лампе думать лень; И уж опять из темного колодца Встает Ундины плачущая тень. Да, мы по-прежнему мечтою сердце лечим, В недетский бред вплетая детства нить, Но близок день, — и станет грезить нечем, Как и теперь уже нам нечем жить! Но, чтоб о нем, ушедшем, не грустить, Мы слишком стары! Был замок розовый, как зимняя заря, Как мир — большой, как ветер — древний. Мы были дочери почти царя, Почти царевны. Отец — волшебник был, седой и злой; Мы, рассердясь, его сковали; По вечерам, склоняясь над золой, Мы колдовали; Оленя быстрого из рога пили кровь, Сердца разглядывали в лупы... А тот, кто верить мог, что есть любовь, Казался глупый. Однажды вечером пришел из тьмы Печальный принц в одежде серой. Он говорил без веры, ах, а мы Внимали с верой. Рассвет декабрьский глядел в окно, Алели робким светом дали... Ему спалось и было всё равно, Что мы страдали! Мы слишком молоды, чтобы забыть Того, кто в нас развеял чары.
Но, чтоб о нем, ушедшем, не грустить, Мы слишком стары! Был замок розовый, как зимняя заря, Как мир — большой, как ветер — древний. Мы были дочери почти царя, Почти царевны. Отец — волшебник был, седой и злой; Мы, рассердясь, его сковали; По вечерам, склоняясь над золой, Мы колдовали; Оленя быстрого из рога пили кровь, Сердца разглядывали в лупы... А тот, кто верить мог, что есть любовь, Казался глупый. Однажды вечером пришел из тьмы Печальный принц в одежде серой.
Марина Цветаева ~ Июль — апрелю
Вам струистые кудри клонить в водоем, Вам, дриадам, кружить по аллее… Но и нас, своенравные девочки-феи, Помяните в апреле своем! Апрель - май. Написан очерк о Мандельштаме В «Истории одного посвящения» Марина Цветаева писала: «Не знаю, нужны ли вообще бытовые подстрочники к стихам: кто - где - когда - с кем и при каких обстоятельствах —... Недаром я — вовсе не из посмертной женской гордости, а из какой-то последней чистоты совести — никогда не проставляла посвящений...
Вам струистые кудри клонить в водоем, Вам, дриадам, кружить по аллее… Но и нас, своенравные девочки-феи, Помяните в апреле своем! Апрель - май. Написан очерк о Мандельштаме В «Истории одного посвящения» Марина Цветаева писала: «Не знаю, нужны ли вообще бытовые подстрочники к стихам: кто - где - когда - с кем и при каких обстоятельствах —... Недаром я — вовсе не из посмертной женской гордости, а из какой-то последней чистоты совести — никогда не проставляла посвящений...
Марина Цветаева — Июль апрелю слушать аудиостихотворение Марина Цветаева — Июль апрелю Аудио Видео запись стихотворения Марина Цветаева — Июль апрелю текст слова Как с задумчивых сосен струится смола, Так текут ваши слезы в апреле.
В них весеннему дань и прости колыбели И печаль молодого ствола.
Что деревья шумят, что журчат водопады Понимали и мы — на заре! Вам струистые кудри клонить в водоем, Вам, дриадам, кружить по аллее… Но и нас, своенравные девочки-феи, Помяните в апреле своем!
Марина Цветаева – Июль апрелю
По вопросам, связанным с использованием контента Правообладателей, не имеющих Лицензионных Договоров с ООО «АдвМьюзик», а также по всем остальным вопросам, просьба обращаться в службу технической поддержки сайта на hotpleer mail.
Скромно приходит в нашу жизнь и пышно уходит... Уходит, но не прощается... Даже Лето, которое наступит через несколько дней, держит её за руку и благодарит за первые шаги к счастью...
Мы думаем, что все проходит... Но забываем, что новое — это обновление... А обновление — это Весна... Она всегда с нами...
Она всегда в нашем сердце... Всегда была, есть и будет...
Мне нравится еще, что Вы при мне Спокойно обнимаете другую, Не прочите мне в адовом огне Гореть за то, что я не Вас целую. Что имя нежное мое, мой нежный, не Упоминаете ни днем ни ночью -- всуе... Что никогда в церковной тишине Не пропоют над нами: аллилуйя! Спасибо Вам и сердцем и рукой За то, что Вы меня -- не зная сами!
По вопросам, связанным с использованием контента заявленных выше Правообладателей, просьба обращаться на support advmusic. По вопросам, связанным с использованием контента Правообладателей, не имеющих Лицензионных Договоров с ООО «АдвМьюзик», а также по всем остальным вопросам, просьба обращаться в службу технической поддержки сайта на hotpleer mail.
Цветаева – Июль апрелю. О НЕЖНОЙ ВЕСНЕ...
Июль — апрелю. Как с задумчивых сосен струится смола, Так текут ваши слёзы в апреле. В них весеннему дань и прости колыбели И печаль молодого ствола. Стихи о природе русских поэтов, Стихи про лето, Стихи про июль, Короткие стихи о природе, Короткие стихи про лето. Июль апрелю. Как с задумчивых сосен струится смола, Так текут ваши слезы в апреле. В них весеннему дань и прости колыбели И печаль молодого листочку сродни и зеленой.