Краткая аннотация книги "Реформа 1861 г. в истории России (к 150-летию отмены крепостного права)". Сборник содержит обзоры и рефераты работ, посвященных истории крепостного права в России и его отмены. Название: крепостное право россии реформа февраля. Место встречи покупателей и продавцов любых книг. «Великая реформа» выпущена в Москве в 1910 — 1911 годах Исторической комиссией учебного отдела московского Общества распространения технических знаний (ОРТЗ) и товариществом И. Д. Сытина в виде комплекта из шести томов большого энциклопедического формата. В 1911 г. одним из важных мероприятий юбилея крестьянской реформы 1861 г. было издание шеститомника «Великая реформа». Крепостное право в художественной литературе 1830 – 1850-х гг. Манифест 19 февраля 1861 г. в народном сознании. Экономическое и правовое положение пореформенного крестьянства.
Реформы 1861—1874 гг.: Падение крепостного права
Содержание крестьянской реформы излагалось в пространном документе под названием: «Положения 19 февраля 1861 г. о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости». Руководящие начала «Положений» разъяснял народу царский Манифест 19 февраля. Архивное фото Штамп «Проверка 1935 года», Штамп Читинской Окружной центральной библиотеки, штамп «Петровско-Забайкальская гимназия». Крепостное право в России и реформа 19 февраля / Историческая комиссия Учебного отдела ОРТЗ ; редакция А. К. Дживелегова, С. П. Мельгунова и В. И. Пичета.
Аукцион VIP №684
Крестьянский и дворянский быт 17 — 18 веков. Екатерининская литература о крепостном праве. Сумароков, Д. Фонвизин, А.
Радищев, Н.
Короленко, сначала обещавший своё сотрудничество, позднее вынужден был отказаться от участия из-за загруженности по редактированию журнала «Русское богатство». Из объяснений редакции следует, что статьи В. Тана В. Богораз и неназванная статья С. Прокоповича не были опубликованы по цензурным соображениям. Статья Прокоповича «Крестьянство и пореформенная фабрика» опубликована в шестом томе.
Возникшие трения между редколлегией и И. Сытиным помешали опубликованию статьи Н. Русанова «Крестьяне в мировоззрении передовой интеллигенции после 19 февраля». Редакционное примечание гласило так: Редакция не считала себя вправе противиться настоятельной просьбе издательства об устранении её. Решиться пожертвовать такой важной и с точки зрения научного плана и с точки зрения построения книги статьёй было нелегко, тем более, что вместе с статьёй выпадали и портреты идеологов крестьянского дела: Бакунина, Лаврова, Михайловского и др. Но при современных условиях печати другого выхода редакция не видела. Материал этнографа и историка старообрядчества Александра Пругавина заменила статья большевика Владимира Бонч-Бруевича «Сектантство в освободительную эпоху».
С другой стороны, неоднородный по политическим пристрастиям авторов состав сотрудников вынудил редакцию в интересах единства концепции «сгладить то, что представлялось ей чересчур резким противоречием». Он же являлся наиболее цитируемым другими авторами. В «Великой реформе» им помещены работы о крестьянстве в литературе Екатерининского времени и в связи с деятельностью декабристов и петрашевцев. Ему, а также выдающемуся русскому историку В. Ключевскому 1841 — 1911 , редакция высказала особую благодарность. Среди других авторов издания помимо самих редакторов, плодотворными и авторитетными следует назвать историков Александра Корнилова и Инну Игнатович. Мельгунов, приобретя немалый опыт по редактированию столь грандиозного издания, в недалёком будущем начнёт собственное историческое издание совместно с В.
Семевским — известный ежемесячник «Голос минувшего» 1913—1924. Второй том открывает редакторская статья приват-доцента В. Фирсова о крестьянских волнениях до XIX века. Остальные материалы тома освещают крестьянский вопрос в начале XIX века. Третий том начинается с некролога Льву Толстому, прочие материалы тома доводят изложение вопроса до кануна реформы. Четвёртый том посвящён рассмотрению крепостного права в литературе и народном творчестве. Здесь также излагается начало правительственных работ по осуществлению крестьянской реформы.
В этом томе редакция разместила воспоминания живых свидетелей крепостного права, в том числе писателя-академика изящной словесности П. Боборыкина 1836 — 1921 гг. Том пятый по замыслу редакторов делится на две части: характеристика деятелей реформы, к числу которых отнесены инициаторы освобождения крестьян и его основные противники; во втором отделе рассматриваются этапы проведения реформы. В заключительном шестом томе отведено место пореформенному времени, изложение крестьянского вопроса доведено до времени проведения столыпинской аграрной реформы. Том завершает подробный указатель иллюстраций ко всем шести томам. Намереваясь осветить крестьянский вопрос со всех сторон, редакция «Великой реформы» поместила материалы о политическом, военном, церковном, экономическом, образовательном, культурном, правовом, идеологическом, этнографическом аспектах проблемы. В шести томах подробно излагается политика Российского государства в отношении крестьянства начиная с XVI века, показано развитие крепостного права.
Анализируются различные формы протеста крестьян против его закабаления: побеги, восстания. Редакцией представлен впечатляющий по объёму фактический материал в виде многочисленных юридических документов, законодательных актов, указов, касающихся положения крестьян. Детально рассмотрен комплекс взаимоотношений крестьян с помещиками, формирование крестьянского самоуправления, переселение на свободные земли, выкупные платежи и т. Есть даже сравнительно узкие, по-своему любопытные, но частные темы, как, например, «Сектантство в освободительную эпоху», «Масонство и крепостное право», «Крепостная интеллигенция» — своеобразное интеллигентское преломление крестьянского вопроса в сознании образованного интеллектуала начала XX века, в то время, когда санитарные, медицинские, агрономические стороны крестьянского быта почти не проанализированы. По мнению современного исследователя истории крестьянства профессора Санкт-Петербургского государственного университета Б. Миронова авторы «Великой реформы» Бочкарев В. Дворянин и раб на рубеже XIX в.
Граф П. Пешехонов А. Экономическое положение крестьян в пореформенное время. Этот тезис был базисным в концепции необходимости скорейшего общественного переустройства на либеральных началах. Апогеем этой точки зрения явились работа А. Шингарева «Вымирающая деревня» и юбилейное шеститомное издание «Великая реформа», в написании которого участвовал весь цвет российских социальных учёных начала XX в. Через все статьи красной нитью проходит осуждение крепостного права и самодержавия как главных причинах общественного застоя и бедности населения.
Крепостное право часто называется рабством, крепостные — рабами; десятки страниц посвящены бедственному положению помещичьих крестьян. Ситуация в государственной и удельной деревне описывается тоже довольно мрачными красками, хотя и отмечаются некоторые преимущества, которыми располагали непомещичьи крестьяне. Пореформенное время, которому посвящён весь шестой том, по мнению авторов, не принесло облегчения народу: тяжёлые условия отмены крепостного права, малоземелье, тяжесть налогов, разложение крестьянства, низкая заработная плата сельскохозяйственных и промышленных рабочих — всё препятствовало повышению благосостояния. Таким образом, утверждает Миронов, парадигма бедности русского крестьянства препятствовала реальной оценке состояния урожаев и предлагала исключительно политическое решение вопроса вместо агрономического, в числе которого важнейшим он называет интенсификацию сельского хозяйства. Миронов считает, что авторы «Великой реформы» в угоду политической догме просмотрели очевидный рост урожайности на крестьянских наделах в начале XX века. Повышение урожайности — следствие интенсификации и констатация самого этого факта едва ли обрадовала либерально-демократическую общественность, которая твёрдо стояла на том, что ни домашнего, ни общественного благополучия за истекшие пятьдесят лет нельзя было достигнуть в тех условиях, какие были созданы реформою 1861 г. Пропагандировать программу реформ и добиваться её реализации всегда максимально удобно в условиях кризиса, независимо от того реальный он или воображаемый.
Если дела в экономике, прежде всего в деревне, идут хорошо — зачем нужны политические реформы. Другое дело, если народ беднеет и вымирает. По политическим соображениям либерально-демократическая общественность всячески педалировала проблему обеднения крестьянства, упадка сельского хозяйства. Внушив мысль, что Отечество в опасности и что виновата в этом неправильная социально-экономическая политика правительства, общественность ставила вопрос о необходимости её изменения, а, значит, о политических реформах, поскольку без них радикально изменить политику было невозможно. В предисловии к первому тому редакция так обращалась к своим читателям: Подбирая иллюстрации к юбилейному изданию, посвящённому истории нашего крестьянства, редакция руководилась двумя соображениями: с одной стороны, хотелось, конечно, прежде всего использовать тот материал, который давали ему иллюстрации крестьянского и помещичьего быта современники в различные эпохи нашего прошлого, с другой — взять наиболее яркое и типичное из созданного художниками наших дней. Естественно, что и в последнем случае преобладала историческая и публицистическая точка зрения: но не художественным достоинством того или другого произведения руководилась подчас редакция, а тем моментом, который изображают взятые картины или рисунки. Редакции хотелось по возможности всесторонне осветить в иллюстрациях крестьянский вопрос, охарактеризовать его экономическую, общественно-правовую и идейную сторону… Иллюстрации могли служить лишь некоторым дополнением к тексту.
При поиске иллюстраций редакторы в первую очередь обращалась к тем картинам и сюжетам, где ярко выступали ужасы крепостничества. Авторы предисловия признают, что их больше всего интересовало изображение «возраставшего социального неравенства». Для снимков знаменитых дворянских усадеб редакция использует работы фотографа Товарищества И. Сытина и снимки из журналов «Старые годы», «Мир искусства». Помещая репродукции с картин А. Венецианова, В. Тропинина, К.
Трутовского редакционная коллегия предупреждала, что картины помещичьего быта на этих полотнах имеют слегка идеализированный, патриархальный оттенок. Упрёка в идилличности заслужила и картина Г. Мясоедова «Чтение манифеста». Но даже такие оговорки не решали проблемы иллюстрирования издания. Для иллюстрации некоторых важных, по мнению редакции, моментов не нашлось подходящего материала: эти пробелы решено было восполнить картинами, специально исполненными для настоящего издания.
В шести издательских художественных переплетах бежевых. Состояние: очень хорошее, блоки чистые. В издании детально изложена политика Российского государства в отношении крестьянства начиная с XVI в. Показано место крепостного права в жизни дворян, описаны дворянский быт, отношения дворян к крестьянам, находящимся у них в собственности.
Уделено внимание различным формам крестьянского протеста: побегам, выступлениям, войне под руководством Е. В связи с крестьянским вопросом уделяется внимание деятельности царских особ, выдающихся политиков, военных. Показано стремление передовой части русского общества к отмене крепостного права, и в этой связи охарактеризована деятельность масонов и декабристов. Большой интерес представляют главы, посвященные крестьянскому быту, организации хозяйства и этнографическим особенностям крестьян различных губерний. Основное внимание в книге уделено подготовке и проведению реформы по отмене крепостного права 19 февраля 1861 г. В книге прослеживается то, как отразилось крепостное право в искусстве и литературе. В издании помещены многочисленные юридические документы, законодательные акты, указы и т. Книга вышла к 50-летнему юбилею публикации манифеста.
Купить Вы можете приобрести книгу Крепостное право в России и реформа 19 февраля дешевле, чем в обычных магазинах, для этого выберите наиболее подходящий для Вас интернет-магазин и перейдите по ссылке "Купить". Вы сможете использовать различные варианты оплаты товара, наиболее удобные для Вас. Информацию о способах оплаты и доставки Вы сможете узнать на странце каждого магазина, после того, как перейдете по ссылке Купить книгу Крепостное право в России и реформа 19 февраля.
Крепостное право
Дизайнерские форзацы разделены на кожаной слизуре. Каптал и ляссе из натурального шелка. Трехсторонние обрезы полированы и декорированы крапом.
Трагедия реформатора: люди в судьбах реформ, реформы в судьбах людей: Сб. Ленин В. Литвак Б. Русская деревня в реформе 1861 г. Переворот 1861 года в России: почему не реализовалась реформаторская альтернатива.
Лосицкий А. Выкупная операция. Мануилов А. Мороховец Е. Крестьянская реформа 1861 г. Пешехонов А. Родигина Н.
Хок С.
Dzhanshiev, A. Kornilov and others , others were critical about its consequences Yu. Yanson, L. Khodskiy and others. Plekhanov, V. Lenin and others considered the socio-economic impact of the Peasant Reform and assessed it in the light of the formational theory, All Marxists noted the forced nature of the agrarian reforms, They sharply criticized the reform for its "half-heartedness" and called it "predatory" in relation to peasants, As a result, the domestic historiography of the second half of the 19th - early 20th centuries accumulated a large amount of factual material on the Peasant Reform that is still relevant and important, and its assessment depended on the socio-political views of the authors, References 1.
Golovachev A. Ivanyukov I. Padenie krepostnogo prava v Rossii. Yanson Yu. Khodskii L. Zemlya i zemledelets. Ekonomicheskoe i statisticheskoe issledovanie : v 2 t.
Zemlevladenie i zemledelie v Rossii i drugikh evropeiskikh gosudarstvakh : v 2 t. Kavelin K. Stasyulevicha, 1898. Berlin, 1862 bez ukazaniya imeni avtora. Dzhanshiev G. Iz epokhi velikikh reform. Istoricheskie spravki.
Epokha velikikh reform. Dzhivelegov A. Kornilov A. Kurs istorii Rossii XIX v. Lositskii A. Vykupnaya operatsiya. Pazukhin A.
Ukhtubuzhskii P. Otmena krepostnogo prava. Tatishchev S.
Царь был убежден, что «помещичьим крестьянам живется лучше, чем казенным» 2, с. Александр I, полагает автор, был противником крепостного права, и, вероятно, был искренен, когда говорил о необходимости ограничения крепостного права и даже его полной отмены. Но это «не имело никаких результатов для крепостных, что зависело и от самого царя, нерешительного в своих намерениях, и от его сотрудников, бывших или крепостниками, или высказывавшихся по крестьянскому вопросу столь же туманно, как монарх. Отсутствие у правительства какой бы то ни было определенной программы свело на нет все либеральные пожелания» 2, с. Однако многие представители образованного общества, восприняв в начале XIX в.
Этому особенно способствовало влияние экономического учения Адама Смита. И помещичьему сословию «были не чужды некоторые из его экономических идей, так как защита им системы фермерского хозяйства вполне соответствовала материальным интересам тех помещиков, которые вставали на путь интенсификации своего хозяйства» 2, с. Заметное место занимал крестьянский вопрос в проектах декабристов. Они понимали необходимость немедленной ликвидации крепостных отношений. Без этого невозможен был ни культурный, ни экономический прогресс в стране. Осуществление идеалов политической свободы также немыслимо при сохранении крепостного права. По мнению Пичеты, основатели первого тайного общества «Союз спасения» уже вполне отчетливо это сознавали. Члены «Союза благоденствия» также немало спорили о крестьянском вопросе.
Но «у них не создалось определенного к нему отношения. Устав тайного общества требовал от своих членов не отказа от владения крестьянами, а рекомендовал только человеческое отношение к своим крепостным, распространение в обществе гуманных взглядов, осуждение дурных помещиков и восхваление добрых». Впрочем, по словам Д. Фонвизина, конечною целью общества было освобождение крестьян. И другие декабристы, отмечает Пичета, говорили также, что «главная цель общества - принятие мер к прекращению рабства крестьян в России, произведенному без всякого потрясения и с соблюдением обоюдных выгод помещиков и крестьян». Так, Николай Тургенев, по мнению Пичеты, «большой поклонник экономического либерализма, являлся сторонником безземельного освобождения крестьян». Безземельное освобождение, пишет Пичета, было «в большом почете среди различных общественных элементов». В частности, И.
Якушкин сначала являлся таким же сторонником безземельного освобождения. Считая крепостное право «мерзостью», Якушкин «горел желанием освободить своих крестьян с предоставлением им безвозмездно усадьбы с усадебной землей и общим выго- ном». К проектированной мере «отнеслись отрицательно» крестьяне, не пожелавшие стать свободными на таких невыгодных для них условиях. Лунин в 1819 г. И Никита Муравьёв - автор конституционного проекта - высказался за безземельное освобождение, причем даже за переход с одного места на другое крестьянин был «обязан» уплатить помещику известную сумму. Впоследствии Якушкин отказался от безземельного освобождения, придя к выводу о том, что надельная земля остается в руках крестьян, за которую они должны были платить определенное вознаграждение. Пестель, по мнению Пичеты, посмотрел на проблему крестьянского вопроса совершенно другими глазами сравнительно с членами Северного общества, считая, что аграрная реформа не только должна освободить крепостного от рабства, но и дать крестьянам «лучшее положение против прежнего, а не мнимую свободу». Необходимо было освобождать крестьян с землей - единственное условие, при котором возможно действительное обеспечение материального благосостояния крестьянской массы 2, с.
Малашкин в статье «Секретные комитеты при Николае I» отмечает, что Николай I, «по вступлении своем на престол, увидел себя вынужденным серьезно заняться вопросом об улучшении быта крепостных». Его воцарение было встречено крепостными с надеждой на скорое освобождение. В народе ходили упорные толки о близкой воле. Случаи отказа крепостных повиноваться власти помещиков участились до такой степени, что правительству пришлось выпустить манифест, объявлявший слухи о близкой свободе ложными и грозивший крестьянам за неповиновение своим владельцам самыми суровыми наказаниями. Российская действительность «принудила» Николая I поставить на обсуждение крестьянский вопрос. Для этой цели учреждались секретные комитеты. Учреждая комитеты, Николай I «решил не допускать до его обсуждения само общество, кроме того, не принимая по этому вопросу никаких решительных мер, а постепенно "превратить крепостных в свободных"». Николай I, считает Малашкин, «хотя с самого своего вступления на престол не переставал собирать материалы, чтобы, когда придет время, объявить войну рабству», тем не менее «пренебрег помощью лучших представителей тогдашнего об- щества, которые готовы были отдать свои силы на дело облегчения положения крепостных» и «строго» запрещал гласное обсуждение крестьянского вопроса.
Бюрократы, которым царь поручил обсуждение столь важного дела, «оказались бессильны с ним справиться без помощи общества к ограничению крепостного права. Во многом от них выгодно отличался П. Киселёв: в отличие от сановников, отстаивавших, главным образом, узкосословные или личные интересы», для него «на первом плане стояли интересы государства и законность». Он сочувствовал намерениям Николая I улучшить положение крепостных и выступил против безземельного освобождения 2, с. Однако главная мысль Киселёва - «точное определение законом прав и повинностей крепостных комитетом и Николаем I не была принята. В результате полумеры признавались бесполезными, а решительные меры не допускались» 2, с. В статье «Быт крепостных крестьян перед освобождением» С. Князьков отмечает, что крепостная масса, «в общем смирная и забитая, все же была способна на отчаянные поступки и волнения».
Правда, это были разрозненные вспышки доведенных до отчаяния людей, и самый протест их носил более пассивный характер классического «неповиновения властям», чем вооруженного восстания: крепостная обстановка не воспитывала энергичных, активных личностей. Но уже то, что волнения учащались и захватывали все большие районы, свидетельствовало о том, «насколько раскалена была та почва, на которой так всецело и самоуправно царила помещичья власть» 2, с. Волнения крестьян особенно усилились во время Крымской войны. Крепостные вообразили, что служба в ополчении дает волю, и «записываться в ополченцы потянулись все, кто мог. Не было губернии в крепостной России, где бы не возникло более или менее крупного волнения крепостных». Князьков цитирует Ю. Самарина: «При современном состоянии крепостного сословия - пьяная речь беглого солдата могла возбудить мгновенно присущую мысль о свободе; ничтожный беспорядок мог так же легко перейти в бунт, а бунт развиться до общего восстания». Таким образом, Князьков подчеркивает, что «крепостное время достигло предела своего» 2, с.
В статье «Экономические причины падения крепостного права» Д. Жаринов отмечает, что к средине XIX в. Россия значительно «подвинулась в хозяйственном развитии. Сильно возросли купеческие капиталы, но потребность в деньгах захватывала и помещиков: усиленно закладывались и перезакладывались дворянские имения, часть дворянских земель начинает переходить к недворянам» 2, с. Противники крепостного права нападали на него не только за его безнравственность, но все более обличали и его невыгодность. Причины падения крепостного права, по мнению Жаринова, коренились и «в сфере народного хозяйства, политической, финансовой и административной сферах, в противоречии крепостного права культурным запросам, пробуждавшимся в обществе». Одна из главных причин - хозяйственная, несоответствие крепостного права этой системе отношений, для которой оно долгое время служило главной опорой 2, с. В нечерноземной полосе оно мешало главным образом росту обрабатывающей промышленности, в черноземной и степной - сельскохозяйственной промышленности 2, с.
В нечерноземной полосе главным занятием крестьян было не земледелие. Густота населения, неплодородие почвы, обилие естественного топлива при удобстве водного сообщения с окраинами России составили благоприятные условии для появления значительного числа фабрик и заводов. Захватив в свои руки выгодную промышленную отрасль -производства бумагопрядильное и ткацкое, - крестьянская фабрика быстро опережала в развитии своих соперниц, но самая быстрота ее роста только обостряла ее столкновение с крепостным правом. Крепостное право разлагающе действовало, подчеркивает Жа-ринов, не только на народное хозяйство. Оппозиционное настроение крестьян принимало и пассивный, и активный характер, причем в последнем случае явно грозило призраком пугачёвщины или разин-ского бунта. Таким образом, крепостное право «утратило свой смысл с точки зрения хозяйственной, финансовой и полицейской». Оно не соответствовало и тем новым запросам в области духовной культуры, без удовлетворения которых не могла обойтись экономически обновлявшаяся Россия. Если привилегированное сословие, опиравшееся на даровой труд крестьян, в течение первой половины XIX в.
С начала 1830 г. Правительство допускало крепостных в приходские и уездные училища, а также «в заведения особого рода, для усовершенствования промышленности учрежденные», но не в университеты. Изредка, «как оазисы среди пустыни», открывались в имениях школы для крестьян, но дела там шли плохо. Между тем «интерес к грамотности далеко не был чужд крестьянам» 2, с. В статье С. Мельгунова «Русское общество и освобождение крестьян» отмечается, что изменение взглядов дворянства на крепостное право происходило в значительной степени под влиянием экономических условий. Наиболее мыслящие помещики начали сознавать «пользу и необходимость изменений в силу собственных же интересов» 2, с. Если некоторые защитники интересов дворянства только теперь сознавали, что крепостное право является «главным, может быть, единственным препятствием развития России», то среди небольшой группы русской интеллигенции это уже давно сделалось аксиомой 2, с.
Настроения этой «зарождающейся бессословной интеллигенции и отражала тогдашняя русская литература» 2, с. Общественное мнение все более «расправляло крылья». Идейные разногласия «на какое-то время отошли на задний план перед общей потребностью объединения для осуществления великого национального дела» 2, с. Печать не могла касаться реформы крепостного состояния, разработать условия, на которых должно было произойти раскрепощение.
Navigation
Тана В. Богораз и неназванная статья С. Прокоповича не были опубликованы по цензурным соображениям. Статья Прокоповича «Крестьянство и пореформенная фабрика» опубликована в шестом томе. Возникшие трения между редколлегией и И. Сытиным помешали опубликованию статьи Н. Русанова «Крестьяне в мировоззрении передовой интеллигенции после 19 февраля». Редакционное примечание гласило так: Редакция не считала себя вправе противиться настоятельной просьбе издательства об устранении её. Решиться пожертвовать такой важной и с точки зрения научного плана и с точки зрения построения книги статьёй было нелегко, тем более, что вместе с статьёй выпадали и портреты идеологов крестьянского дела: Бакунина, Лаврова, Михайловского и др. Но при современных условиях печати другого выхода редакция не видела. Материал этнографа и историка старообрядчества Александра Пругавина заменила статья большевика Владимира Бонч-Бруевича «Сектантство в освободительную эпоху».
С другой стороны, неоднородный по политическим пристрастиям авторов состав сотрудников вынудил редакцию в интересах единства концепции «сгладить то, что представлялось ей чересчур резким противоречием». Он же являлся наиболее цитируемым другими авторами. В «Великой реформе» им помещены работы о крестьянстве в литературе Екатерининского времени и в связи с деятельностью декабристов и петрашевцев. Ему, а также выдающемуся русскому историку В. Ключевскому 1841 — 1911 , редакция высказала особую благодарность. Среди других авторов издания помимо самих редакторов, плодотворными и авторитетными следует назвать историков Александра Корнилова и Инну Игнатович. Мельгунов, приобретя немалый опыт по редактированию столь грандиозного издания, в недалёком будущем начнёт собственное историческое издание совместно с В. Семевским — известный ежемесячник «Голос минувшего» 1913—1924. Второй том открывает редакторская статья приват-доцента В. Фирсова о крестьянских волнениях до XIX века.
Остальные материалы тома освещают крестьянский вопрос в начале XIX века. Третий том начинается с некролога Льву Толстому, прочие материалы тома доводят изложение вопроса до кануна реформы. Четвёртый том посвящён рассмотрению крепостного права в литературе и народном творчестве. Здесь также излагается начало правительственных работ по осуществлению крестьянской реформы. В этом томе редакция разместила воспоминания живых свидетелей крепостного права, в том числе писателя-академика изящной словесности П. Боборыкина 1836 — 1921 гг. Том пятый по замыслу редакторов делится на две части: характеристика деятелей реформы, к числу которых отнесены инициаторы освобождения крестьян и его основные противники; во втором отделе рассматриваются этапы проведения реформы. В заключительном шестом томе отведено место пореформенному времени, изложение крестьянского вопроса доведено до времени проведения столыпинской аграрной реформы. Том завершает подробный указатель иллюстраций ко всем шести томам. Намереваясь осветить крестьянский вопрос со всех сторон, редакция «Великой реформы» поместила материалы о политическом, военном, церковном, экономическом, образовательном, культурном, правовом, идеологическом, этнографическом аспектах проблемы.
В шести томах подробно излагается политика Российского государства в отношении крестьянства начиная с XVI века, показано развитие крепостного права. Анализируются различные формы протеста крестьян против его закабаления: побеги, восстания. Редакцией представлен впечатляющий по объёму фактический материал в виде многочисленных юридических документов, законодательных актов, указов, касающихся положения крестьян. Детально рассмотрен комплекс взаимоотношений крестьян с помещиками, формирование крестьянского самоуправления, переселение на свободные земли, выкупные платежи и т. Есть даже сравнительно узкие, по-своему любопытные, но частные темы, как, например, «Сектантство в освободительную эпоху», «Масонство и крепостное право», «Крепостная интеллигенция» — своеобразное интеллигентское преломление крестьянского вопроса в сознании образованного интеллектуала начала XX века, в то время, когда санитарные, медицинские, агрономические стороны крестьянского быта почти не проанализированы. По мнению современного исследователя истории крестьянства профессора Санкт-Петербургского государственного университета Б. Миронова авторы «Великой реформы» Бочкарев В. Дворянин и раб на рубеже XIX в. Граф П. Пешехонов А.
Экономическое положение крестьян в пореформенное время. Этот тезис был базисным в концепции необходимости скорейшего общественного переустройства на либеральных началах. Апогеем этой точки зрения явились работа А. Шингарева «Вымирающая деревня» и юбилейное шеститомное издание «Великая реформа», в написании которого участвовал весь цвет российских социальных учёных начала XX в. Через все статьи красной нитью проходит осуждение крепостного права и самодержавия как главных причинах общественного застоя и бедности населения. Крепостное право часто называется рабством, крепостные — рабами; десятки страниц посвящены бедственному положению помещичьих крестьян. Ситуация в государственной и удельной деревне описывается тоже довольно мрачными красками, хотя и отмечаются некоторые преимущества, которыми располагали непомещичьи крестьяне. Пореформенное время, которому посвящён весь шестой том, по мнению авторов, не принесло облегчения народу: тяжёлые условия отмены крепостного права, малоземелье, тяжесть налогов, разложение крестьянства, низкая заработная плата сельскохозяйственных и промышленных рабочих — всё препятствовало повышению благосостояния. Таким образом, утверждает Миронов, парадигма бедности русского крестьянства препятствовала реальной оценке состояния урожаев и предлагала исключительно политическое решение вопроса вместо агрономического, в числе которого важнейшим он называет интенсификацию сельского хозяйства. Миронов считает, что авторы «Великой реформы» в угоду политической догме просмотрели очевидный рост урожайности на крестьянских наделах в начале XX века.
Повышение урожайности — следствие интенсификации и констатация самого этого факта едва ли обрадовала либерально-демократическую общественность, которая твёрдо стояла на том, что ни домашнего, ни общественного благополучия за истекшие пятьдесят лет нельзя было достигнуть в тех условиях, какие были созданы реформою 1861 г. Пропагандировать программу реформ и добиваться её реализации всегда максимально удобно в условиях кризиса, независимо от того реальный он или воображаемый. Если дела в экономике, прежде всего в деревне, идут хорошо — зачем нужны политические реформы. Другое дело, если народ беднеет и вымирает. По политическим соображениям либерально-демократическая общественность всячески педалировала проблему обеднения крестьянства, упадка сельского хозяйства. Внушив мысль, что Отечество в опасности и что виновата в этом неправильная социально-экономическая политика правительства, общественность ставила вопрос о необходимости её изменения, а, значит, о политических реформах, поскольку без них радикально изменить политику было невозможно. В предисловии к первому тому редакция так обращалась к своим читателям: Подбирая иллюстрации к юбилейному изданию, посвящённому истории нашего крестьянства, редакция руководилась двумя соображениями: с одной стороны, хотелось, конечно, прежде всего использовать тот материал, который давали ему иллюстрации крестьянского и помещичьего быта современники в различные эпохи нашего прошлого, с другой — взять наиболее яркое и типичное из созданного художниками наших дней. Естественно, что и в последнем случае преобладала историческая и публицистическая точка зрения: но не художественным достоинством того или другого произведения руководилась подчас редакция, а тем моментом, который изображают взятые картины или рисунки. Редакции хотелось по возможности всесторонне осветить в иллюстрациях крестьянский вопрос, охарактеризовать его экономическую, общественно-правовую и идейную сторону… Иллюстрации могли служить лишь некоторым дополнением к тексту. При поиске иллюстраций редакторы в первую очередь обращалась к тем картинам и сюжетам, где ярко выступали ужасы крепостничества.
Авторы предисловия признают, что их больше всего интересовало изображение «возраставшего социального неравенства». Для снимков знаменитых дворянских усадеб редакция использует работы фотографа Товарищества И. Сытина и снимки из журналов «Старые годы», «Мир искусства». Помещая репродукции с картин А. Венецианова, В. Тропинина, К. Трутовского редакционная коллегия предупреждала, что картины помещичьего быта на этих полотнах имеют слегка идеализированный, патриархальный оттенок. Упрёка в идилличности заслужила и картина Г. Мясоедова «Чтение манифеста». Но даже такие оговорки не решали проблемы иллюстрирования издания.
Для иллюстрации некоторых важных, по мнению редакции, моментов не нашлось подходящего материала: эти пробелы решено было восполнить картинами, специально исполненными для настоящего издания. При совместной работе с художниками, взявшимися за написание указанных картин, редакцией было обращено внимание преимущественно на соответствие картины с исторической действительностью, насколько последняя выступает на фоне научных изысканий и может быть воспроизведена кистью художника. Таким образом, в основе каждой из вновь написанных картин лежит факт, установленный в исторической литературе или засвидетельствованный современником.
Это как бы подготовка сознания общества, и в первую очередь дворян, к тому, что завтра крестьяне будут свободны. В августе-сентябре 1858 года Император объехал север и запад России, встречаясь с дворянами и побуждая их проводить реформу. Ругал московское дворянство за то, что они хотят считать крестьянской усадьбой только дворовые постройки без огородов, без выпасов, ругал владимирское дворянство, что были случаи высылки крестьян в Сибирь. Но многих хвалил и поощрял на реформы.
Реформы должны осуществляться самими дворянами в их губерниях — постоянно повторяет Император. Дом русского крестьянина. Рисунок из главы "Путешествие из С. Блазиуз, «Путешествие по европейской части России в 1840-1841 г. И вот, во время своего путешествия, Ростовцев меняет свои взгляды на более радикальные. Платонов, с. По сути говоря, это местная конституция, не общенациональная, а, если угодно, точно определённая конституция каждого уезда, каждой волости.
И это, конечно, самоуправление. И то и другое каждая община определит сама лучше всяких законодательных теорий. О наказаниях телесных не следует упоминать: это будет письмо для освобождения, да и есть места в России, где оные, к счастью, не употребляются». То есть Ростовцев предлагает отменить телесные наказания. И, стыдно сказать, дорогие друзья, их отменят в России только через сорок пять лет. А он предлагает их отменить в 1858 г. И последнее письмо Ростовцева из Дрездена 15 сентября: «Как устроить быт крестьян: миром или отдельными семействами.
Без мира помещик не соберет своих доходов ни оброком, ни барщиной, а правительство — своих податей и повинностей… Вообще, Государь, во всяком деле гораздо легче раздроблять, чем соединять». Александр II] То есть, если есть пока сельский мир, пусть во многом фискальный для сбора налогов и податей, то его лучше сохранить. Предложения Ростовцева рассматривались на четырёх заседаниях Главного комитета в октябре-ноябре 1858 при председательстве Императора. Были приняты три принципа освобождения: 1. Крестьянин должен тут же почувствовать, что быт его улучшен, 2. Помещик должен почувствовать, что интересы его ограждены, 3. Порядок общественный не должен нарушаться.
В это же время, то есть в середине и конце 1858 года, принимаются частные постановления: — О запрещении перечислять крестьян в дворовые. Это очень важно. Дворовым больше никто становиться не может. А вскоре будет сказано, что они в течение двух лет должны быть все освобождены. То есть метод, когда крестьян выкупают у мелкопоместных бедных дворян и отдают в рекруты, отменяется. Теперь, пока генералом Дмитрием Милютиным не осуществлена военная реформа с общенациональной воинской повинностью, рекруты выбираются по миру без дробления. Помните, как было раньше — полдеревни одного помещика, треть другого, а остаток — третьего.
И покупают рекрутов у беднейшего помещика. Теперь же на весь мир, то есть на всю деревню или волость, лежит разрядка, скажем, в два рекрута, и эти два рекрута выбираются, а не выкупаются у бедных помещиков. То есть крестьянин больше не вещь. Этим же указом объявлено уравнение удельных и государственных крестьян с иными податными сословиями и свободный переход в иные такие сословия. Теперь крепостной рабочий, скажем, в Екатеринбурге, свободен. И если владелец завода хочет, чтобы рабочий дальше работал на него, то он должен платить за это деньги. А хорошему специалисту — платить хорошие деньги.
Больше никого заставить нельзя. Ведь эти так называемые фабричные крестьяне, они же земли не имеют, разве что огородик у дома, они рабочие, поэтому сразу же становятся свободными. В дальний путь к заводам, рисунок Д. Главный её принцип: при обнародовании нового положения предоставляются сим крестьянам права свободных сельских сословий — личные, по имуществу и по праву жалобы. То есть, как человек, вы имеете право свободно распоряжаться своим имуществом и свободно подавать жалобы на власть, чего раньше крепостные делать не могли. Мир действует повсюду как административная единица, а там, где есть народный обычай перераспределения угодий, и как единица перераспределяющая. То есть мир — это необязательно передельная община.
Где она есть — там она есть, где её нет, как на западе, в тех же литовских губерниях, там её и нет. И она действует как административная власть только в отношениях с помещиком и государством, но земля у каждого своя, её никто не перераспределяет. Это важный момент, потому что у нас часто говорят о том, что крестьяне попали под власть мира, но это не так, мир — это они сами, это низший уровень местного самоуправления. Власть над личностью крестьянина, по исполнению или нарушению им обязанностей сельского общества, сосредотачивается в мире и его избранных… Наказывать за проступки, определять обязанности, например, строить дорогу, должен сам сельский мир, но не помещик. Помещик должен иметь дело только с миром, не касаясь личностей. И это тоже очень важный принцип. Помещик не может сказать: «А ну-ка, Ванька, пойди сюда, будешь у меня завтра сено копнить».
Если помещику нужно копнить сено, то он может обратиться к миру и сказать: «Вы арендуете у меня землю, за которую вы должны выполнять определённые повинности. Определите мне, кто из вас, неся эти повинности, будет мне копнить сено». А мир может на это сказать: «Никакие повинности мы не несём. Вся земля выкуплена, ты поздно сегодня встал, дорогой барин». И если это правильно, тогда все вопросы снимаются, а если крестьяне имеют повинности, тогда именно они определяют, кто будет их нести. То есть мировой староста и его заместители, избранные самими крестьянами, определяют жизнь общины. Мир отвечает помещику и государству круговой порукой по отправлению повинностей.
Тоже важная вещь. На каждую деревню, на каждую волость наложены определённые обязательства. Мир несёт на себе ответственность за всех своих людей. И если из двадцати человек двое крестьян, к примеру, ушли в бега а тогда не было возможности легко их отследить , то оставшиеся восемнадцать платят подать, как за двадцать, в том числе за тех, кто сбежал. Это и есть круговая порука. Но в программе 4 декабря 1858 года подчёркивалось, что необходимо стараться, чтобы крестьяне постепенно делались поземельными собственниками. То есть должна постепенно вводиться частная семейная, а не общинная собственность на землю.
Крестьян надо подталкивать именно к этому. Но так же, как помещики должны сами создавать комитеты, крестьяне тоже должны действовать сами. Надо сказать, дорогие друзья, что в какой-то момент случился целый спор, но поскольку он кончился, в общем, ничем, то можно подробно о нём не рассказывать. Императору непрестанно внушали, что при освобождении крестьян будет смута, новая пугачёвщина. В какой-то момент он испугался и решил вводить по всей стране военное положение. Ланской возражал, говорил, что это совершенно не нужно. Царь не принял его возражений, но в итоге всё же согласился, и никакого военного положения в России введено не было.
Однако важно, что на записке, в которой Ланской не советовал вводить чрезвычайное положение, Государь написал: «Россия входит в новую, ещё не бывалую эру». То есть Александр II прекрасно понимал так же, как это понимал тот же Ланской , что наступает новая небывалая эра в истории России. И в конце 1858 года Государь повелел, чтобы с 1859 года всё превышение в доходах с государственных имуществ против настоящего поступало на содействие помещичьим крестьянам к выкупу их угодий. То есть все доходы с государственных имуществ большие, чем в 1858 году, должны тратиться на выкуп крестьянам их земель. Срочно-обязательные отношения прекращаются с помещиком после выкупа земли и угодий миром или отдельной семьёй крестьян. Мелкопоместным дворянам, которые только и жили несколькими своими крестьянами и, лишаясь их, просто превращались в нищих, государство обязалось оказывать особую поддержку, чтобы они не разорились вконец. Борьба мнений Борьба мнений между тем усиливалась.
В уездные комитеты правительство назначало от себя местных дворян, которые искренно хотели решить проблему не в узко сословных, а в общенациональных интересах. Но большинство в комитетах составляли или принципиальные противники реформ, или противники ущемления интересов помещиков. Об этом говорит Ланской в записке Императору в августе 1859 года. При этом либеральные дворяне шли намного дальше и предлагали уже народное представительство не только на мировом, но и на уездном и губернском уровнях, и даже на общенациональном. Но это тогда отвергалось Александром. За своё знаменитое письмо, в котором предлагалось освободить крестьян с землёй, пять членов губернских комитетов Харьковского — Д. Хрущев и А.
Васильев и П. Дубровин были отставлены от службы. Унковского даже на несколько недель сослали в Вятку, но Государь, получив от него письмо, спохватился, вернул его обратно в Москву и потом несколько раз предлагал Алексею Михайловичу ответственные посты. Тот всегда отказывался, стал адвокатом и великолепно защищал крестьянские нужды против помещиков, сам будучи помещиком Тверской губернии. Кстати говоря, Тверская губерния тогда — пожалуй, самая либеральная губерния России, одна из самых культурных и развитых губерний, быть может благодаря тому, что расположена была между Москвой и Петербургом. Сейчас же, что очень печально, Тверская земля совершенно опустошена, это один из самых запущенных и обезлюженных регионов России. Унковский, «Из эпохи великих реформ» Г.
Джаншиева, 1894 г. Торжок Тверская губерния в середине XIX века, фото 1867 г. Портрет старой тверской крестьянки, неизвестный художник, 1850-е гг. Забегая вперёд скажу, что в начале 1862 года по инициативе Алексея Михайловича Унковского дворяне его губернии подали Александру II замечательное прошение, которое тоже было, к сожалению, отклонено: «Государь, мы считаем кровным грехом жить и пользоваться благами общественного порядка на счёт других сословий». Почему кровным грехом? Да потому что все одной крови — и крестьяне, и дворяне. Дворянство, будучи глубоко проникнуто сознанием необходимости выйти из этого антагонизма и желая уничтожить всякую возможность упрёка в том, что оно составляет преграду на пути общего блага, объявляет перед лицом всей России, что оно отказывается от всех своих сословных привилегий… и не считает нарушением своих прав обязательное предоставление крестьянам земли в собственность с вознаграждением помещиков при содействии государства».
Курс истории… Адрес Тверского дворянства начала 1862] Такова позиция тверского дворянства. Вы видите, что есть дворяне жертвенные, ответственные и гражданственные. С конца 1858 в Министерство внутренних дел стали поступать проекты губернских комитетов обычно в двух редакциях — большинства и меньшинства. Большинство — за ограниченные реформы, меньшинство — продвигает реформы намного дальше, чем того желает Александр II. Первый проект был подан от Нижегородской губернии, второй от Санкт-Петербургской, третий от Симбирской. Их обе возглавил Ростовцев. Делопроизводители комиссий: Жуковский и уже знакомый нам сенатор Соловьёв.
Председателем комитета являлся князь Орлов, и ему 14 февраля 1859 года Ростовцев объяснял: «Высочайшее повеление о назначении меня председателем комиссий составления сводов о крестьянах, выходящих из крепостной зависимости, и всех относящихся к сему вопросу законоположений, «если только я буду на это согласен», как изволил выразиться Его Величество, принимаю я не с согласием или желанием, но с молитвою, с благоговением, со страхом и чувством долга. С молитвою к Богу, чтоб Он сподобил меня оправдать доверенность Государя; с благоговением к Государю, удостоившему меня такого святого призвания; со страхом перед Россией и перед потомством; с чувством долга перед моею совестию. Да простят мне Бог и Государь, да простят мне Россия и потомство, если я поднимаю на себя ношу не по моим силам, но чувство долга говорит мне, что ношу эту не поднять я не вправе. Этот отзыв мой на призыв Государя почтительнейше прошу Вас повергнуть пред Его Императорским Величеством, создающим в России народ, которого доселе в отечестве нашем не существовало». Народа не было, были рабы и рабовладельцы. Создаётся, как мы бы сейчас сказали, гражданское общество, общество свободных граждан. Да, разных сословий, разной культуры, образования, но все они — люди, все — свободные граждане одной России.
Князь Алексей Федорович Орлов подал это письмо Государю. Государь написал на нём: «Искренно благодарю его, что он принял на себя эту тяжёлую обузу. К благородным его чувствам я давно привык. Да поможет ему Бог оправдать моё доверие и мои надежды». Товарищем министра внутренних дел в 1859 году был назначен Николай Алексеевич Милютин, брат генерал-фельдмаршала Дмитрия Алексеевича, разработчика военной реформы. Милютины происходили не из дворян. Их предок получил дворянство от Петра I за создание первой шелкоткацкой фабрики.
Николая Алексеевича считали чуть ли не революционером. Император сказал министру внутренних дел, предлагавшему Николая Милютина себе в товарища: «Дворяне мне сказали, что он красный! И он был назначен. Это был один круг. И он, и Ланской — члены кружка при великом князе Константине Николаевиче в Географическом обществе. Это был человек совершенно из ряду вон выходящий… У него был практический взгляд на вещи, способность быстро схватывать всякое дело, даже мало ему знакомое, и вместе с тем знание людей, умение с ними обходиться, ладить с высшими, а низших поставить каждого на надлежащем месте… Многим его блестящая личность колола глаза; его обзывали либералом, демократом и чиновником, но, несмотря на свою видимую пылкость, он не давал против себя оружия и умел завоевать себе положение тонко понимая людей, соединяя откровенность с осторожностью и зная, что кому следует сказать, чтобы направить его к желанной цели… Это был государственный человек в истинном смысле слова, такой, какой был нужен России на том новом пути, который ей предстояло совершить» [Б. И, видимо, очень высоко ставя себя, как умного человека, что, конечно, нехорошо, он всегда оценивал ум других людей: этот недостаточно умён, этот недостаточно жив интеллектом, этот слишком книжный.
А вот про Милютина Чичерин не сказал ни одного подобного слова, настолько он ценил в нём ум деятельный и глубокий. Теперь я приведу мнение человека из совершенно другого лагеря, не либерального. Поэт Н. Некрасов, человек очень левых взглядов, посвятил Милютину стихотворение «Кузнец-гражданин». Другими соратниками Милютина, Ланского и Ростовцева в этом комитете были: Александр Васильевич Головнин 1821—1886 , министр просвещения, когда-то закончивший с золотой медалью Царскосельский лицей, сын адмирала Головнина, секретарь того самого Географического общества великого князя Константина Николаевича, владевший селом Гулынки Пронского уезда Рязанской губернии; граф Михаил фон Рейтерн 1820-1890 , министр финансов с 1862 года, потом председатель Совета министров; князь Дмитрий Александрович Оболенский 1822-1881 ; Александр Агеевич Абаза 1821-1895 , на сестре которого был женат Милютин, из молдавского дворянского рода, закончивший юридический факультет Московского университета. Головнин, 1860-1870г гг. Рейтерн, лит.
Оболенский, Альбом Августейших особ и лиц, известных в России ч. Абаза, 1870-е гг. Приглашая Юрия Фёдоровича Самарина в ту самую редакционную комиссию, где уже были Абаза, Оболенский и Головнин, Милютин писал: «Почтеннейший Юрий Фёдорович, в дополнение к официальному поручению, уже отправленному на Ваше имя, мне поручено обратить к Вам дружеское воззвание и от себя. С радостью исполняю это поручение в надежде, что Вы не отклоните от себя тяжёлой, но приятной обязанности довершить великое дело, которому мы издавна были преданы всей душой… Мы будем, конечно, не на розах: ненависть, клевета, интриги всякого рода, вероятно, будут нам препятствовать. Но именно поэтому нельзя нам отступить перед боем не изменив всей прежней нашей жизни». Александр II] Представьте себе, что сейчас заместители министров обмениваются такими письмами и такими высокими идеями служения России друг с другом? Кстати, Ростовцев называл Милютина «наша Эгерия».
Эгерия — в римской мифологии нимфа, которая помогала женщинам легко рожать детей. И вот Николай Алексеевич Милютин помогал легко рождать идеи для освобождения крестьян. Делопроизводителем редакционной комиссии был тогда ещё молодой, 1827 года рождения, Пётр Петрович Семёнов будущий Тян-Шанский , который успел умереть в 1914 году. Он, последний из тех, кто помнил эту Комиссию по освобождению крестьян, оставил очень интересные мемуары. Петроград: издание семьи, 1915-1917] П.
В письме Ю. Самарина от 9 октября 1847 года, адресованном историку и издателю М. Погодину, он, в частности, пишет: «Всё здесь дышит ненавистью к нам, ненавистью слабого к сильному, облагодетельствованного к благодетелю и вместе гордым презрением выжившего из ума учителя к переросшему его ученику. Здесь все окружение таково, что ежеминутно сознаешь себя русским и, как русский, оскорбляешься»[1].
Интересно, что лифляндский генерал- губернатор А. Суворов придерживался вполне стандартной для николаевской эпохи позиции и искренне не понимал, зачем заботиться о распространении в крае православия и русской народности, когда остзейцы верно служат престолу. Самарин в апреле 1848 резко возражает: «Кто же поверит, кто в состоянии разумно допустить, чтобы можно было верно и надежно служить Государю и при этом оставаться равнодушным, например, к погибели Москвы, ненавидеть православие, гнушаться русского языка, систематически преграждать русским доступ в торговые и ремесленные общества? В свет вышел труд «История города Риги», ставший первым томом официального издания «Общественное устройство города Риги. Исследования ревизионной комиссии, назначенной министром внутренних дел. Юрий Федорович Самарин. Фото: runivers. В тот период «Письма» не могли быть напечатаны в России, ввиду содержавшейся в них критики правительства. Вместе с тем, они разошлись в списках в высших кругах обеих столиц.
В этой работе Ю. Самарин рассматривает судьбы Прибалтийского края в контексте отношений России со странами Северо-Западной Европы и доказывает, что Петербург, по сравнению с Варшавой и Стокгольмом, имел на него неизмеримо больше исторических и естественных прав. После включения Остзейского края в состав России, местное дворянство получило право активного участия в российской политической и общественной жизни. Однако современное устройство Прибалтийского края, по мнению автора, основано на ложной, исторически и юридически, доктрине неприкосновенности данных краю привилегий, противоречит началам государственности, достоинству и выгодам России и правильно понятым интересам самого края. Оно держится только потому, что находит поддержку в русской власти, среди которой остзейцы нашли себе могущественных покровителей, доказывая свою особую лояльность и преданность консервативным началам, получившим особую актуальность после событий на Сенатской площади в декабре 1825 года. В Остзейском крае, заключает Ю. Самарин, необходима реформа, и правительство должно ее осуществить. Одним из наиболее внимательных современных исследователей наследия Ю. Она, в частности, считает, что принадлежность Ю.
Самарина к аристократическим верхам русского общества спасла его от серьезных преследований. Все обошлось заключением на двенадцать дней в Петропавловскую крепость и последующим приглашением на беседу к императору. Реакция Николая I во многом показательна: «Вы укоряете целые сословия, которые служили верно; начиная с Палена, я мог бы высчитать до 150 генералов. Вы хотите принуждением, силою сделать из немцев русских, с мечом в руках, как Магомет, но мы этого не должны, именно потому, что мы христиане. Вы писали под влиянием страсти… Вы пишете, если мы не будем господами у них и т. По его словам, император заявил, что письма об Остзейском крае могли произвести новое 14 декабря.
The library must be full of them» — Stephen Fry «To build up a library is to create a life.
We have no past and no future» — Ray Bradbury.
Крепостное право
В шести издательских художественных переплетах бежевых. Состояние: очень хорошее, блоки чистые. В издании детально изложена политика Российского государства в отношении крестьянства начиная с XVI в. Показано место крепостного права в жизни дворян, описаны дворянский быт, отношения дворян к крестьянам, находящимся у них в собственности. Уделено внимание различным формам крестьянского протеста: побегам, выступлениям, войне под руководством Е.
В связи с крестьянским вопросом уделяется внимание деятельности царских особ, выдающихся политиков, военных. Показано стремление передовой части русского общества к отмене крепостного права, и в этой связи охарактеризована деятельность масонов и декабристов. Большой интерес представляют главы, посвященные крестьянскому быту, организации хозяйства и этнографическим особенностям крестьян различных губерний. Основное внимание в книге уделено подготовке и проведению реформы по отмене крепостного права 19 февраля 1861 г.
В книге прослеживается то, как отразилось крепостное право в искусстве и литературе. В издании помещены многочисленные юридические документы, законодательные акты, указы и т. Книга вышла к 50-летнему юбилею публикации манифеста.
Ростовцев — фигура сложная, неоднозначная, но Д. Милютин, хорошо его знавший, писал о нем: «При всех его недостатках и слабых сторонах, все-таки это был человек выдающийся из общего уровня большинства наших государственных людей». Но в феврале 1860 года Ростовцев скончался. Лидером Редакционных комиссий, по общему признанию, стал Николай Александрович Милютин, хотя официально председателем комиссий был назначен крепостник В. Но маховик работы Редакционных комиссий был запущен Ростовцевым. Членов комиссий отличала высокая личная ответственность и научная обоснованность их трудов.
Герцена, чтобы знать, «невзирая на личности», что о них пишут, и использовать разумную критику в интересах дела. Проекты губернских комитетов с мест, представленные в Редакционные комиссии, можно разделить на три группы. Первую группу представлял московский губернский комитет. Она выступала против всякого освобождения, предлагая только меры по улучшению положения крестьян. Вторая группа — проект петербургского комитета. Допускалось освобождение, но без выкупа земли. Третья группа настаивала на освобождении крестьян с землей. Ее представлял предводитель Тверской губернии А. За основу комиссии взяли третий вариант.
С марта до октября 1860 года продолжалась доработка основного проекта в Редакционных комиссиях. Состоялось 40! Сторонники проекта Редакционных комиссий оказались в меньшинстве. Но Константину удалось расколоть противников проекта путем некоторых уступок в пользу помещиков. Но и в Государственном Совете большинство было против проекта. Однако царь одобрил мнение меньшинства — сторонников проекта реформы. Государственный Совет принял проект с очередной уступкой крепостникам о дарственном наделе. Было утверждено и «Общее положение о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости». Классовую сущность реформы хорошо определил верховный правитель России, выступая 28 января 1861 года на Государственном совете.
Основным документом было «Положение», материалы которого образовали три раздела: общие положения для всех крепостных; местные положения для отдельных регионов страны и дополнительные правила для отдельных категорий крестьян. Были четко определены меры по реализации реформы. Создан институт мировых посредников, начавший работу с июня 1861 года. Именно на них пал центр тяжести проведения реформы, так как они должны были документально оформлять новые отношения между помещиками и крестьянами, осуществлять надзор за сельским самоуправлением и т. В соответствии с общими положениями реформы крестьянину предоставлялась личная свобода бесплатно, также бесплатно он получал право на свое личное имущество. Помещик сохранял право на всю землю, но он был обязан предоставить крестьянину в постоянное пользование усадьбу с участком, а крестьянин обязан был ее выкупить. Далее помещик обязан дать, а крестьянин принять, надел, от которого он не мог отказаться почти 10 лет. В этот период за пользование наделом крестьянин платит оброк или отбывает барщину. Такого крестьянина называют «временнообязанным».
В любое время помещик имел право предложить крестьянам выкупить наделы, и они в этом случае должны были принять «предложение». Все отношения между помещиком и крестьянами регулировались крестьянской общиной. Другими словами, не крестьянин лично берет, выкупает, платит, а от имени всех крестьян это делает община. Земельные отношения между крестьянами и помещиками определялись в уставных грамотах по каждому имению. Они составлялись помещиком и подписывались крестьянами. Но мировой посредник мог ввести в действие грамоты, даже если крестьяне не подпишут ее. Всего было составлено 111 тысяч уставных грамот, и большая часть их не была подписана крестьянами. Основные положения реформы. Личное освобождение крестьян.
С момента публикации законов 19 февраля 1861 года помещичьи крестьяне перестали считаться собственностью — отныне их нельзя было продавать, покупать, дарить, переселять по произволу владельца. Бывшие крепостные крестьяне стали «свободными сельскими обывателями». Им присвоили гражданские права — свободу вступления в брак, самостоятельное заключение договоров и ведение судебных дел, приобретение недвижимого имущества на свое имя, участвовать в сходах, в выборах общественных должностей, переходить в другие сословия, поступать в учебные заведения. Земельные наделы. Крестьяне обязательно наделялись землей в количестве «необходимом для обеспечения их быта и исправной уплаты казенных и земельных повинностей». Надел зависел от качества земли и плотности населения в данной местности. Надел предоставлялся ревизским душам, то есть попавшим в учет мужчинам, и включал в себя усадьбу, пастбища и сенокос. В Великороссии было выделено три полосы: черноземная, нечерноземная, степная. Каждая полоса разделялась на местности, для которых вводились высшие и низшие наделы.
Высший надел для нечерноземной полосы колебался от 3 до 7 десятин; для черноземной — от 2,75 до 6 десятин. В степной полосе надел был единым. Если существовавший крестьянский надел был больше высшего, помещик мог его урезать. В результате реформы было отрезано огромное количество земли, особенно в плодородных черноземных губерниях. В итоге проведения реформы 10 млн душ мужского пола, бывших помещичьих крестьян, получили в среднем 3,4 десятины на душу. Наименее обеспеченными оказались крестьяне черноземной полосы, где «отрезки» были наибольшими. Совсем не получили земли 724 тыс. Повинности за пользование землей устанавливались из расчета высшего надела. Оброк в среднем по стране составлял 10 рублей; барщина — 40 мужских дней и 30 — женских.
Летний день — по 12 часов. Выкуп земли. Но у крестьян таких средств не было. За выкупленную землю, которая по рыночной цене стоила 544 млн руб. В целом же, переход крестьян на выкуп был прогрессивным шагом: ликвидировалась барщина и различные натуральные повинности помещику; величина выкупных платежей была меньше оброка; выкуп способствовал развитию товарно-денежных отношений. Но это стало очевидным спустя годы. Конечно, крестьяне ожидали не такой реформы. Наслышавшись о близкой «воле», они с удивлением и негодованием восприняли весть, что надо продолжать отбывать барщину и платить оброк. У них закралось подозрение, подлинный ли Манифест им прочитали.
Донесения о крестьянских бунтах приходили из всех губерний Европейской России. За 1861 год крестьяне оказали неповиновение в 1176 имениях, в 337 из них были введены воинские команды. Несколькими годами позже были проведены реформы освобождения удельных 900 тыс. Здесь грабеж был менее ощутим. Отмена крепостного права ознаменовала начало новой, буржуазной России, выраставшей из крепостнической эпохи. Она была гранью между двумя способами производства: феодализмом и капитализмом. По историческому значению реформа 1861 года встала в один ряд с буржуазными революциями Западной Европы. Крестьяне перестали быть собственностью своего хозяина, что привело к смене форм эксплуатации. Развиваются новые социально-экономические отношения: расслоение крестьянства привело к росту рабочего класса.
Разрушение натурального хозяйства способствовало расширению всероссийского рынка, мощный толчок получило развитие промышленного производства. Главный недостаток реформы заключался в том, что крестьяне не получили достаточного количества земли. Кроме того, старая барщинная система была только подорвана, а не уничтожена окончательно. В оценке реформы нельзя ставить знак равенства между прогрессивными и реакционными ее сторонами. В целом, она была прогрессивна, поскольку открыла простор для развития производительных сил. Буржуазные реформы 60—70-х годов. Реформа 1861 года не прошла бесследно для всего государственного организма, за столетия привыкшего к крепостному праву.
Мелкий ремонт удаление пятен, плесени или реставрацию обложки, уголков, корешка, листов, переплета книги Показать контакты Объявление о покупке разыскивается книга Объявление о продаже.
Мелкий ремонт удаление пятен, плесени или реставрацию обложки, уголков, корешка, листов, переплета книги Показать контакты Объявление о покупке разыскивается книга Объявление о продаже.
Реформы 1861—1874 гг.: Падение крепостного права
Описание. Купить Крепостное право в России и реформа 19 февраля Автор. Год: 1911. Издательство: Издание Товарищества И. Д. Сытина. Крепостное право в России и реформа 19 февраля. 1911. Историческая Комиссия Учебного Отдела О.Р.Т.З. Редакция А.К. Дживелегова, С.П. Мельгунова и В.И. Пичета. М. Типография Т-ва И.Д. Сытина. Отмена крепостного права в России в 1961 году и последовавшие за ней реформы местного самоуправления (земская и городская): судебная, военная, народного просвещения, цензуры и другие — крупнейшее событие, «поворотный пункт» отечественной истории. Вышлю олью после 100% предоплаты банк.(на карту Сбербанка)переводом. Пересылка лота по РФ за счет покупателя (+ 250 руб.). 1911 Крепостное право Россия до 1917 года Сборник.
Великая реформа 1861 года В ШЕСТИ ТОМАХ (КОМПЛЕКТ)
В нее вошло 19 статей о закрепощении крестьян и его положении в различные исторические периоды, материалы о падении крепостного права и экономическое и правовое положение крестьянства в пореформенный период. В книге имеются многочисленные ч/б иллюстрации. Крепостное право в художественной литературе 1830 – 1850-х гг. Манифест 19 февраля 1861 г. в народном сознании. Экономическое и правовое положение пореформенного крестьянства. Краткая аннотация книги "Реформа 1861 г. в истории России (к 150-летию отмены крепостного права)". Сборник содержит обзоры и рефераты работ, посвященных истории крепостного права в России и его отмены. Архивное фото Штамп «Проверка 1935 года», Штамп Читинской Окружной центральной библиотеки, штамп «Петровско-Забайкальская гимназия».