Иконка канала Россия 24.
Сколько зарабатывает Ученый Змеелов на Youtube?
Санкт-Петербург Сергей Кардаш в районе села Новый Рычан Астраханской области незаконно выловил 994 особи змей — уж обыкновенный и полоз узорчатый, стоимость которых оценивается в 3 миллиона рублей. При вывозе выловленных змей с территории области Кардаш был задержан.
Отлов змей проходил в Шардаринском районе Южно-Казахстанской области. Там, на границе с Узбекистаном, еще можно встретить тех представителей подотряда пресмыкающихся, которые интересны нашему змеелову, как материал для получения биологически-активного вещества. Александр — серпентолог и змеелов с 15-летним стажем - искал гюрзу и среднеазиатскую кобру. Гюрза обитает в сухих предгорьях и на склонах гор, поросших кустарником, в каменистых ущельях с родниками, в долинах рек и на обрывах по берегам каналов. Порой гюрзы собираются целой группкой. Частенько отмечались случаи, когда под одним небольшим камнем находили до 10 змей сразу. Вот она гюрза. Она может достигать почти 2 м в длину и весить до 3 кг. Питается взрослая особь мелкими животными, такими как полевые мыши, реже ящерицами, иногда могут не побрезговать другими мелкими змеями.
Обнаружив змею, змеелов медленно и осторожно отводит ее голову в сторону. Без резких движений, Александр прижимает голову гюрзы специальным «крючком», и осторожно берет ее чуть ниже головы. Александру приходится быть очень осторожным, так как гюрза способна совершить броски в сторону нападающего. Змеелов помещает свой добычу в обычный полотняный мешок. В него ее опускают хвостом вниз. Когда голова змеи поравняется с краем мешка, животное быстро бросают на дно. Порой крупных змей сажать в мешок гораздо легче, чем мелких.
На иных информационных площадках, в том числе в мессенджере Telegram, Арбитражный суд города Москвы не размещает информацию, а также не направляет каких-либо обращений посредством персональных сообщений через Telegram, Whatsapp и другие мессенджеры. Будьте бдительны! Просьба руководствоваться информацией из официальных источников.
Вот к нему, к Колобку, и катил сейчас Павел Шорохов. Нарочно сел на заднее сиденье, чтобы не вступать с таксистом в разговор, надо было сосредоточиться. Колобок этот был из того списка, вытверженного Павлом, с кем собирался он переговорить, вернувшись, глаза в глаза. От первого разговора зависело многое. Не только в Митриче было дело. Важно было себя заявить, показать, что нет, не христа ради просит для себя работы, что кое-кто ему обязан и не худо бы вспомнить об этом. Знал, что молва об их встрече пойдет гулять по Москве, что Митрич позвонит тому-то и тому-то, а те в свою очередь — тем-то и тем-то, нет, не самый захудалый из москвичей вернулся домой. Павел бодрил себя, сердил, будто снова встал под душ, меняя горячую на холодную, горячую на холодную, но бодрости, той, какая была утром, в себе не ощущал. Не надо было сегодня ехать к Митричу, не задался день. Но — ехал. И вот приехал. Достопримечательность отчасти. И ваше лицо, гражданин хороший, мне припоминается. Москвича всегда могу узнать. Встречались наверняка. За рыбкой, икоркой? К Митричу? Свадьба, поминки? Я вас, если желаете, прямо к его подсобке подкачу. Машина рванулась, развернулась, лихо вкатилась в заставленный ящиками двор, осела на тормозах у обшарпанной двери служебного входа в магазин. И сразу дверь распахнулась, а в дверях — Колобок. Белый халат, белая шапочка, сдвинутая на ухо, круглощекий, со смешливым ртом, облыселый лоб обширен, как у мыслителя. Но где же это я вас видел? Так и укатил таксист с наморщенным думою лбом. Этот, должно быть, коллекционировал лица. Узнаем Пашу Шорохова! Павел обниматься не стал, уклонился. Хотел было заглянуть Колобку в глаза, но теперь тот уклонился, бегали его глазки, всюду поспевали, все замечали, но взгляд прямой Шорохова обминули. Чуть поддатый. Таким и ждал. Пройдем ко мне или на воздухе потолкуем? Еще дверь, низенькая, для низенького, и Колобок вкатился в свой крошечный кабинетик с нищим совсем письменным столиком, но зато с богатыми по стенам аквариумами, с гротами, с цветной подсветкой, с подведенными трубочками, пузырчато питающими воду кислородом. Пол в комнатке был тоже зашарканный, с истертым линолеумом. Все для страсти, ничего для себя лично. Но страсть, заметьте, не постыдная, не барское увлечение — рыбный магазин, рыбе и сердце. Вот, Карибское море решил воссоздать в своей подсобке. Найдется для меня место? Петр Григорьевич сказал, что ты обещал. Как он? Страшусь, когда такие крупные люди нас покидают. Причудливый народ. Вдруг какие-нибудь дневники после себя оставят, завещания, напутствия. Был случай, один такой целую повесть оставил. Так знаешь, следователь потом просто зачитался этой повестью. Петр Григорьевич угадал, что ты чего-то трусишь. Но тут он ошибся. Чего мне трусить? У меня рыбки, а они народ молчаливый. Я и людей молчаливых уважаю. Тебе, Паша, надо помочь. Ты не болтун, поможем. На арбузы, на дыни пойдешь? Павильон тебе дадим, помощницу огневую. Учти, если забыл, за такую точку люди платят и платят, а тебе даром, по дружбе, как своему. Хотя, ты знаешь, я поборами вообще не занимаюсь, это я к слову. К концу сезона на ноги встанешь. Материально, конечно. Ну, а морально… Тут, согласен, место не из завидных. Но, Паша, материальный фактор поважнее все же морального. Ну, что уставился, что буравишь? Где я тебе с судимостью лучше место найду? Да ты глянь только, какую я тебе помощницу даю, кого дарю, слезами умываясь. Лет тридцати с небольшим, в самом торжестве зрелой красоты, молодого лета. Смелость, откровенность были ее стилем. Высокая грудь вырывалась из прозрачной кофточки, из наивного плена узенького лифчика. Одна, две, три золотые цепочки змеились по стройной шее. Одна даже и замыкалась змеиной головкой. Золото было и на руках, сковывало запястья, унизывало пальцы. Было и обручальное кольцо. Женщина проследила взгляд Павла, решила дать разъяснение: — Муженька я прогнала, а кольцо ношу, чтобы не приставали разные там из робкого племени. Какие у вас роскошные шрамы! Митрич, он мне подходит. Где добывают такой загар? Правда, что вы были директором громадного гастронома? Так что смотри не спугни. Паша, это она от застенчивости так себя ведет. Но человек она хороший, поверь. Но опыта нет, даже считает плохо. Прошлась — шаг туда, шаг сюда по крошечной комнатке, щелкнула ярким ногтем по стеклу, пугая заморских рыбок. Но неужели я кажусь вам пучеглазой? А веселая такая, потому что веселость — это как визитная карточка для продавщицы сезонного товара. Ошибаетесь, я вообще веселая. Все при мне, а? Или не так? Лучшего места у меня пока для тебя нет. Осенью, к зиме ближе, поглядим. Ну, доставать коньячишко? Икорку метать? Надо взглянуть, что за точка, где. Никто тебя в этих местах не узнает. Деньги человек зарабатывает, а деньги не пахнут. Ты с ним не взбрыкивай, как резвая кобылка, он многое знает. Сейчас, к примеру, из Туркмении прикатил, работал там змееловом. Осознаешь, змееловом! Да, да, не курортный на нем загарец. Своди Павла, покажи ваш павильон. Если сладитесь, завтра и товар начнем завозить. Поможем вам, начнете с абрикосов. Самый ходкий товар. Третий сорт хватают, как первый. И-и-и — закружитесь! Когда это продавщицы овощных палаток в золоте ходили, а сейчас ходят. Не мелочное время. Ты чуть поотстал, Паша. Но я за тебя спокоен, за неделю-другую войдешь в курс. Вот телефончик мой. Было время, Павел часто бывал тут, вот по этой тополиной улице проходил вон к тому, из красного кирпича, трехэтажному дому, где жила очень славная женщина. Там ли все еще живет? А вдруг придет к нему за арбузом, узнает, всплеснет руками: «Ты?! Не может быть?! Телефона у нее не было, появлялся он внезапно, без уговора, чаще всего уже вечером, частенько пьяноватый. Она была рада ему, всплескивала руками: «Ты?! Не думал, не гадал, что окажется здесь в качестве продавца во фруктовой палатке. Вон он, павильон этот, из пластмассы и стекла сооружение, сменившее фанерную маленькую палатку, в которой и раньше продавались фрукты и овощи, где, вспомнилось, купил он однажды килограмм очень вкусных, черных, сочащихся слив. Он вспомнил, как она ела эти сливы, сок стекал у нее по подбородку, оранжевые капельки ползли по шее. Они стояли вон у того окна, и он целовал ее, пахнущую сливой. Дом капитально отремонтировали, в окнах были новые рамы, современные, откровенные, без купеческого ужима. Когда так переделывают лик дома, жильцов куда-нибудь да переселяют. И теперь нет этой женщины здесь, и хорошо, что нет. Наверное, давно замужем, нарожала детей. Давно это было, а все вспомнилось, даже сливы вспомнились, их вкус на губах. Сколько же он понаделал ошибок в жизни! Надо было остаться в этом кирпичном, надежном доме, в этой тополиной мирной тишине, он мог тогда остаться, и тогда бы по-другому сложилась его судьба. Пойдешь направо — коня потеряешь, пойдешь налево… Сейчас он шел, ведомый, как на поводке, вслед за бедрастой, стройной женщиной, которая все время демонстрировала ему себя, плела, плела паутинку, хорошо зная эту науку. Тишина, и люди кроткие. Тут совсем еще уцелелая Москва. Недавно выменялась. Вот в этом красном доме и живу. Дом после капиталки. Я жила в семье мужа, ну, разменялись. Здесь у меня вполне отличная однокомнатная квартира. Не престижный район? Это как сказать, как поглядеть. Вон они у меня где, эти престижи. Взметнулись ее золотые цепочки, головка змейки легла на плечо. Павел скинул к себе на ладонь эту головку, всмотрелся. Обозлил ее кто-то. Еще миг — и она кинется. Какой вы занятный все-таки парень. Битый, но прочный. Развелась, потому что кончилась любовь. Это же надо, всю жизнь жестикулировать с нелюбимым мужиком! Кормить его, стирать на него, выслушивать его глупости, подлаживаться к его мамаше. Откровенно говоря, я ему просто стала изменять. Представьте, а он мне. Плюгавенький, а нате вам. Так чего же ради, спрошу я вас? Расплевались, разменялись — свобода! Еще договорю, будет минутка. Вот наш дворец. Новенький, красивенький. А на каком месте стоит — три улицы к нему подбегают. Как, Павел, начнем завтра, попробуем? Пашенька, отворяй! Он покорился, отомкнул один замок, другой, распахнул дверь, шагнул в пластмассовую сладкую духоту. Там, за дверью, Вера вдруг прижалась к нему, упругая и мягкая. Та женщина жила на втором этаже, и когда Павел шел за Верой, он одного только боялся — что она остановится на лестничной площадке второго этажа. Нет, пошла дальше по лестнице, поманила чуть шевелящимися яркими ноготками. А, собственно, чего испугался? Да хоть бы в той же комнате. Ну, совпадение. Вот совпадения и испугался. Не складывалась та жизнь с этой, цвет был иной — у той жизни и у этой, хотя эта женщина, что смело поднималась по ступенькам, была ярче, красивее, пожалуй, что и желаннее, чем та. Но там было все честным, он и сам был тогда честным, ну, как бы всегда умытым, а сейчас он входил в удушливую муть, в неправду, в сладкую пластмассовую духоту. Он знал, все будет, сразу все будет, он хотел этого, его влекло к этой женщине, из лучших, какие когда-либо ему доставались, из худших, какие когда-либо ему доставались. Он понимал, что идет на сделку. Он знал, как это делается, это входило в их науку, в ту всеобщность и денег и тел, что хоть как-то гарантировало надежность, крепило круговую поруку. Сама догадалась или научили? Что за женщина? Через что прошла? Откровенничая, она не договаривала. Но как она шла, как она шла, как обещала себя, совсем скоро, сразу, немедленно. Путались мысли, к чертям летели все мысли, все остережения опыта, он был молод, он оголодал среди змей, в добродетельном том захолустье, он был готов, оплетен. И здесь она вручила ему ключи, мол, отворяй, привыкай. У него тряслись пальцы, когда он щелкал замками. А она все строже становилась, будто отрешалась, в себя заглядывала. Он знал, так женщина принимает решение. Конец игре, решилась. Из крохотной прихожей она ввела его в большую комнату с высоким потолком — как ни перестраивали этот дом, а он все же сберег свою купеческую размашливость. Новенькие рамы были вставлены в толстенные стены, мраморные сбереглись подоконники. Павел подошел к окну, закурил, злясь, что трясутся пальцы. Он думал о женщине, которая сразу же ушла в ванную, злые, скверные находя для нее слова, а сам прислушивался, как, прерываясь, шумит душ, прикидывал, как движется сильное тело женщины, скоро ли она выйдет. В халатике выше колен, круглых, желанных. Встала этими коленями на край широкой тахты, достала белье, начала застилать, старательно разравнивая простыню. И следила еще, чтобы не очень открыл ее халат, засовестилась вот.
1851. Профессия: змеелов
Предназначена для снятия гадов с деревьев или кустов; корнцанг — хирургический инструмент для захватывания и подачи стерильных инструментов и перевязочного материала. Его используют при ловле мелких змей. Гадюк, например, просто хватают за шею и переносят в мешок. Как вспомогательное орудие корнцанг применяют при ловле эфы, щитомордников или некрупных гюрз. В этих случаях животных прижимают к грунту ногой, а пинцетом зажимают голову, лишая возможности кусаться; фиксационная планка, которая применяется в лабораторных условиях. Крючок также применяют в лабораторных условиях. Им удобно переносить змей на короткое расстояние. К примеру, при взятии биологически-активных веществ : После отлова происходит так называемая «дойка», когда у змеи забирают яд, а затем выпускают обратно на волю: Ядовитую змею легко отличить по голове более широкой, чем туловище: Мощное и мускулистое тело крупного экземпляра не так просто удержать в руке. Гюрза, пытаясь освободить голову, совершает резкие и сильные рывки. Иногда ей удается даже укусить ловца.
На личном опыте Саша убедился в изворотливости этих существ. Вот здесь как раз и поможет фиксационная планка: Яд гюрзы обладает резко выраженным гемолитическим действием и по токсичности уступает только яду кобры. При укусе эта змея вводит 50 мг яда, и без своевременного и правильного лечения нередки случаи летального исхода. Яд получают путем механического «доения» — массажа ядовитых желез. После его используют для получения противоядной сыворотки и, что еще важнее, для изготовления различных медицинских препаратов. По своим особым свойствам яд гюрзы превосходит яды большинства гадюковых змей: В серпентариях яд у змей собирают один раз в 2-3 недели. От мелких змей получают по 20-40 мг яда в сухом или как еще говорят кристаллическом весе , от крупных — по 50-300 мг за одно ядовзятие например, 300 мг — от гюрзы, 194 — от кобры, 137 — от щитомордника, 50 — от эфы : При укусе змеи ни в коем случае нельзя накладывать жгут!
Приговором мирового судьи Володарского района Сергей Кардаш осужден по п.
С первого раза, как правило, не удается прижать голову кобры к полу. Змея то и дело норовит укусить.
Так выглядят змеиные террариумы. Инструменты змееловов. Крючок помогает и в лабораторных условиях.
С его помощью можно переносить змей на небольшое расстояние, а так же добывать биологически-активное вещество. В серпентарии проходит "дойка" змей, то есть у змеи забирают яд. После этого ее отпускают на волю.
Ядовитая змея отличается более широкой головой по сравнению с туловищем. Мускулистое тело крупной змеи трудно удержать в руках. Она все время норовит увернутся, укусить, атаковать.
Яд гюрзы по своему гемолитическому действию и токсичности уступает только яду кобры. Яд используют для разработки противоядия и прочих медицинских средств. В серпентариях яд у змей собирают один раз в 2-3 недели.
От мелких змей получают по 20-40 мг яда, от крупных — по 50-300 мг за одно ядовзятие. Внимание: при укусе змеи, ни при каких условиях нельзя накладывать жгут!
Какие задачи ставите перед собой на сезон? Пока доволен, тем более что выступал после значительного перерыва. На первом же своем этапе во Франции я занял третье место, надеюсь продолжить в том же духе, почаще появляться на подиуме. По итогам сезона хочу попасть в первую пятерку в общем зачете. Как и многие райдеры, я предпочитаю этапы, проходящие в жарких странах, например в Венесуэле или Доминиканской Республике.
Но эти этапы одновременно и самые сложные: в благоприятных карибских условиях соперники выступают лучше, чем в Европе, где, как правило, холодно и промозгло. Значительную часть минувшего сезона вы пропустили из-за травмы. Как чувствуете себя сейчас? Но, думаю, в ближайшее время буду в полном порядке. Как вы считаете, в чем основные причины травм в кайтсерфинге? Это все же экстремальный вид спорта. Уровень сложности растет, появляются специфические травмы.
Последний змеелов
Герпетолог Виктор Литвинцев, который уже многие годы занимается отловом змей, выползающих на улицы Владивостока, обратился к председателю краевого парламента Александру Ролику с просьбой ввести должность змеелова в Приморском крае. Ловцы змей в России имеют возможность зарабатывать средства на своей профессии, работая на заказ или участвуя в научных исследованиях. Однако, помимо заработка, эта профессия также предлагает свои плюсы и опасности. Re: Змееловы. Если просто посмотреть не некоторых змей,расцветка оригинальна и красив,но почему то их не любят. советский актер театра и кино, в 1982 и 1986 годах признавался актером года в СССР. Подписывайтесь.#назадвссср#мужики##змеелов» от автора Андрей Ординарцев с композицией «Вербное воскресенье» (исполнитель Александр Кэтлин). В ходе охоты змеелов должен поймать рептилию, прижать ее голову к земле палкой или крюком, после чего осторожно надавить на голову змеи чуть ниже пасти и сцедить яд с клыков в специальную колбу. предлагает вам вакансии по запросу "Змеелов" в Новокузнецке.
ПРОФЕССИЯ ЗМЕЕЛОВ. ДОКУМЕНТАЛЬНЫЙ ФИЛЬМ
Новости России. — Очень ядовитые и опасные змеи в средней полосе России не водятся. ПРИКОЛЬНЫЕ gif анимашки):: змея. Работа змеелова очень редкая и опасная профессия, которой не обучают ни в одном вузе. Стоит на пару секунд растеряться и опасное пресмыкающееся отправит тебя на тот свет. Знакомьтесь, Александр – серпентолог и змеелов с 15-летним стажем.
Редкая профессия: змеелов
| Опасная профессия - змеелов » Jo-jo * Твоё место под солнцем | Росатом. Карта российских АЭС. Радиационная обстановка в России. Правила площадки. |
| Быть змееловом | Ответы на эти вопросы знает только змеелов – профессия из числа редких и, наверное, в наши дни вымирающих. Впрочем, не для Алишера Ярматова из кишлака Жом, что в Самаркандской области Узбекистана. |
| Сколько зарабатывает Ученый Змеелов на Youtube? | советский актер театра и кино, в 1982 и 1986 годах признавался актером года в СССР. Подписывайтесь.#назадвссср#мужики##змеелов» от автора Андрей Ординарцев с композицией «Вербное воскресенье» (исполнитель Александр Кэтлин). |
| Молодой змеелов в Гонконге сохраняет жизнь пойманным рептилиям | Рассмотрим что означает понятие и значение слова змеелов (информация предоставлена ). |
| Опасная работа: змеелов | В качестве одного из приглашенных гостей в нем принял участие житель Самары Василий Кривопалов. Не так давно корреспонденты побывали в гостях у змеелова и лично убедились, как в обычной хрущевке могут мирно сосуществовать ядовитые аспиды и человек. |
Как называется профессия змеелова
Еще у змеелова с собой всегда корнцанги — щипцы, чтобы хватать и фиксировать змею использую обычные, хирургические. Но самый мой дорогой предмет в этом списке — краги, длинные перчатки из толстой кожи. С ними у меня многое связано, купил их в строительном магазине в Праге во время своего первого в жизни путешествия за границу, в 1993 году. Эти краги тоже не специальные, для змееловов. Кажется, они изначально были предназначены для сварщиков. Сейчас краги уже потрепанные, коричневая краска стерлась, раза два я заделывал в них дырки, но свою функцию выполняют — никакая змея их, уверен, не прокусит. Где я только с ними ни ловил: например, в 50-градусную жару в Туркмении, там я впервые увидел песчаную эфу, одну из самых ядовитых змей в мире и еще, по-моему, самую красивую.
Да и вообще, рассматривая мои краги, можно написать целую книгу. Давно уже не ходил на отлов — здоровье стало подводить. Друзья в этом году зовут съездить с ними в Киргизию.
Выбирают норы - потеплее и поглубже. В редкие солнечные деньки греются на пеньках и кочках. Человека змея боится. Старается держаться подальше от его жилища. Первой никогда не нападает. Предпочитает сбежать...
С трудом двигаясь под землей, охотник преодолевает около десяти метров, прежде чем наступает самый ответственный момент. Змея лежит, свернувшись кольцом, внутри которого находится кладка слипшихся в единый монолит яиц. Теперь змеелову особенно необходимы выдержка, отвага, ловкость и мгновенная реакция. Иной раз рептилия, загипнотизированная видом тлеющего огонька перед собой, не сразу соображает, что происходит, и тогда охотник успевает схватить ее за горло, но иногда она оказывается проворней, и в этом случае надо исхитриться подставить ей руку, обмотанную шкурой антилопы. Змея впивается в шкуру зубами и замирает.
А я сам однажды несколько змей заморозил.
Привёз домой, оставил во дворе, а на улице мороз ночью минус пять и всё… А мёртвая змея уже всё, ценности не имеет, яда из неё не получить, — поясняет Мугалим Каримов. Мугалим Каримов вернулся из очередной экспедиции за гадюками. А вот у живой гадюки цена твёрдая. Взрослую особь новосибирский серпентарий покупает сегодня за 400 рублей. Поставщиков 15. Те, кто прошёл лицензирование в министерстве охраны природных ресурсов.
Ведь просто так ловить и продавать змей никому нельзя. За это грозит уголовное наказание. Всего в серпентарии сегодня живут около 2,5 тысяч отловленных змей. Почти все гадюки. Каждая даёт в месяц около 300 граммов яда — ценнейшего сырья для фармакологической промышленности. В серпентарии для змей созданы комфортные условия.
Клетки фактически двухкомнатные. Одна освещённая часть клетки имитирует день, во второй темно и есть постель из мха. Температура и влажность идеальные и строго поддерживаются. Змеи живут в неволе несколько лет, но всё-таки змеиный век здесь короче, чем в дикой природе. Проблема в том, что в серпентарии гадюки не впадают в зимнюю спячку и быстрее растрачивают жизненный ресурс, но зато они здесь чаще и активнее размножаются. За один сезон, который длится месяц весной и месяц осенью, один Мугалим поставляет в серпентарий от 200 до 500 змей.
То есть даже при самом неудачном раскладе двухмесячная выручка от ловли змей составляет 80 тысяч рублей. Вот тогда будет всё успешно. А если не любишь, то сегодня не пойду, сегодня погода плохая, а завтра ещё хуже. А потом хоп — и сезон прошёл. А опыт, конечно, важен, но он дело наживное, — делится Мугалим основным залогом успеха змеелова. Что же касается самого змеиного царства, то для него змеелов не опасен, а, возможно, даже полезен.
Мы их сдаём в серпентарий и там они щенятся. То есть размножаются.
Приговором мирового судьи Володарского района Сергей Кардаш осужден по п.
Работа змеелов в России.
Только один человек, приближенный к питомнику, поплатился за смелость и неосторожность. А тут позвонили знакомые из села и сказали, что в кошару заползла гюрза. Нам часто поступают такие звонки — мы ловим змей, чтобы их не убили и чтобы люди не стали жертвами укусов. А он был такой быстрый, никого не спросил, пошел доставать змею. Мы узнали о том, что его укусила гюрза, поздно — через два-три часа. Лежал у нас в больнице больше недели — не спасли. Шарапудин говорит, яд закавказской гюрзы отличается от яда среднеазиатской: он опаснее.
Примерно полтора грамма. Срок годности — до 20 лет. Гюрзу доят два раза в месяц, только в теплое время года: когда холодно, она в спячке. Дойкой занимаются наши змееловы. Они же кормят змей, следят за их состоянием, чистят клетки. Змеиные истории и мечты о прибыли и науке В коридоре питомника необычное мусорное ведро — доверху наполненное сброшенными змеиными шкурками.
За кожей пресмыкающихся иногда приходят чабаны. Сегодня приехали ребята с конюшни. Сельские верят, что шкура, перетертая в порошок, лечит кашель у лошадей. Заурбейг отдает свежую, только сброшенную кожу. До этого она лежала в больнице, пропила все лекарства — не помогло. Ей посоветовали приложить змею к поясу.
Конечно, гюрзу мы не дали. У нас живет пара полозов — когда к нам на экскурсии приходят школьники, разрешаем их подержать. Принесли ей одного — через несколько дней позвонили ее родственники, сказали, что лишай прошел, — пожимает плечами Заурбейг. Историй о дагестанских гюрзах у него больше, чем узоров на их шкурах. На вершине предгорья раньше было другое село, а рядом — кладбище, и большинство тех, кто там покоится, — укушенные змеями. Село кишело гюрзами, в итоге люди спустились пониже и разбили поселение.
Только далеко они не хотели спускаться — и все равно остались в биотопе. Наверное, такая судьба — жить рядом со змеями. Там расположена школа-интернат для глухих, в середине 2006 года, когда дети были на летних каникулах, в библиотеку заползли змеи и отложили яйца. Я участвовал в ловле — мы тогда вынесли из школы восемь голов.
Серпентарий принимает для дойки змей длиной от полуметра — эти стандарты остались с советского времени. Маленькие змеи должны оставаться в природе и расти, к тому же они дают меньше яда. Владислав измеряет весь свой улов за два дня — более сотни особей. Кладет сачок на землю, берется за его прошитые плотные уголки: их делают для безопасности, потому что змеи могут прокусить ткань, если взяться за сачок в другом месте.
Марал осторожно вытряхивает гадюк на землю и говорит: — Малышня! Пусть растут. Змеи около минуты лежат почти неподвижно. Марал легонько подталкивает их сачком: "Ползите, ползите! Вот, первый пошел! Ну вот, начали разбредаться". Несколько гадюк отползают от кучи сородичей, ускоряются и через секунду будто растворяются среди желтой травы и старых веток, устилающих землю. Я смотрю на них пристально, хочу понять, куда они уползают, но способность к мимикрии, которой этих существ наделила природа, сильнее моего стопроцентного зрения.
Мы оставляем кучку гадюк и идем к палатке. Риск — Змеи кусали меня 14 раз, — говорит Владислав Старков и показывает указательный палец, чуть скошенный на кончике. На пальце был некроз. С гадюками тоже бывали неприятности — прямо тут, на этом склоне. И я решил еще раз пройтись. Торопился, увидел под ногой змею, нагнулся и хотел взять ее за хвост. Не рассмотрел, что это голова, — она и тяпнула. Марал вспоминает, как они ехали в больницу в ближайший город, Старицу, чтобы ввести антидот.
Как просила мужа много пить, чтобы немного снять интоксикацию. Но пока мы доехали до врача, рука у Влада стала как подушка. Ввели ему сыворотку, положили в реанимацию, доктор говорит: "Придется вам у нас денька два полежать". А Влад такой: "Какие два дня? Я готов два часа полежать, и все". Я подождала в коридорчике, он через два часа вышел, и мы уехали. Марал знакома с Владиславом 35 лет. Она родилась и выросла в Ашхабаде, куда Старков часто приезжал по работе.
Марал дружила с его первой женой, тоже доктором, которая умерла в 2013 году от рака. Спустя несколько лет Марал и Владислав вместе поехали в экспедицию. Я спрашиваю, не страшно ли ей было, она отвечает: "Влад такой человек, с ним вообще ничего не страшно". Она не ловила змей, а только показывала, где их видит. Потом попробовала поймать, и тогда в ней проснулся азарт: "Мне теперь главное, чтобы не убежала, когда ее вижу". В 2019 году Марал вышла за Владислава замуж. К змеям супруга относится спокойно — несколько месяцев у них дома в террариуме жили кобры, которых пришлось временно забрать с работы. Ядовитые рептилии живут в Институте биоорганической химии Российской академии наук: Владислав показывает нам в телефоне фото кобрят, вылупившихся из яиц.
Вы не раз говорили, что своим успехом во многом обязаны тренеру Алексею Кашину. Как оцениваете уровень подготовки российских специалистов в кайтсерфинге? Кайтсерфинг пока не настолько популярен в России, чтобы здесь появилось много профессиональных тренеров, но человек, который будет следить как за планированием нагрузок, так и за психологическим состоянием, спортсмену в любом случае нужен. Кашин не профессиональный наставник, но он давно занимается спортом, мы вместе разрабатываем систему тренировок, чтобы подойти в наилучшей форме к конкретным соревнованиям. Заимствуем элементы из гимнастики, фигурного катания, других видов.
Последним я сейчас стал уделять много внимания, заимствую элементы йоги, потому что растяжение и разрыв связок — самые распространенные травмы в кайтсерфинге. Как правило, около девяти кайтов и трех досок, ведь нередко мы перемещаемся с этапа на этап без заезда домой. Правильно выбрать размер кайта — одна из самых сложных задач на соревнованиях, ведь условия нередко меняются уже по ходу: ветер то стихнет, то поднимется. Профессионализм в том и состоит, чтобы кататься на кайте не того размера, который тебе нравится, а на подходящем к конкретным условиям. Преимущественно за счет контрактов.
Призовые — это, скорее, «карманные» деньги. У меня несколько спонсоров: одни предоставляют оборудование, другие оплачивают поездки, третьи помогают финансово.
Scorpion4ik [409] Можете определить так - напишите список профессий, которые вас совсем не привлекают. Ориентируйтесь на него, чтобы случайно не попасть в такое место. Потом напишите список занятий, которые вам нравятся, которыми вы бы и бесплатно занимались.
Как называется профессия змеелова
Икорку метать? Надо взглянуть, что за точка, где. Никто тебя в этих местах не узнает. Деньги человек зарабатывает, а деньги не пахнут. Ты с ним не взбрыкивай, как резвая кобылка, он многое знает. Сейчас, к примеру, из Туркмении прикатил, работал там змееловом. Осознаешь, змееловом!
Да, да, не курортный на нем загарец. Своди Павла, покажи ваш павильон. Если сладитесь, завтра и товар начнем завозить. Поможем вам, начнете с абрикосов. Самый ходкий товар. Третий сорт хватают, как первый.
И-и-и — закружитесь! Когда это продавщицы овощных палаток в золоте ходили, а сейчас ходят. Не мелочное время. Ты чуть поотстал, Паша. Но я за тебя спокоен, за неделю-другую войдешь в курс. Вот телефончик мой.
Было время, Павел часто бывал тут, вот по этой тополиной улице проходил вон к тому, из красного кирпича, трехэтажному дому, где жила очень славная женщина. Там ли все еще живет? А вдруг придет к нему за арбузом, узнает, всплеснет руками: «Ты?! Не может быть?! Телефона у нее не было, появлялся он внезапно, без уговора, чаще всего уже вечером, частенько пьяноватый. Она была рада ему, всплескивала руками: «Ты?!
Не думал, не гадал, что окажется здесь в качестве продавца во фруктовой палатке. Вон он, павильон этот, из пластмассы и стекла сооружение, сменившее фанерную маленькую палатку, в которой и раньше продавались фрукты и овощи, где, вспомнилось, купил он однажды килограмм очень вкусных, черных, сочащихся слив. Он вспомнил, как она ела эти сливы, сок стекал у нее по подбородку, оранжевые капельки ползли по шее. Они стояли вон у того окна, и он целовал ее, пахнущую сливой. Дом капитально отремонтировали, в окнах были новые рамы, современные, откровенные, без купеческого ужима. Когда так переделывают лик дома, жильцов куда-нибудь да переселяют.
И теперь нет этой женщины здесь, и хорошо, что нет. Наверное, давно замужем, нарожала детей. Давно это было, а все вспомнилось, даже сливы вспомнились, их вкус на губах. Сколько же он понаделал ошибок в жизни! Надо было остаться в этом кирпичном, надежном доме, в этой тополиной мирной тишине, он мог тогда остаться, и тогда бы по-другому сложилась его судьба. Пойдешь направо — коня потеряешь, пойдешь налево… Сейчас он шел, ведомый, как на поводке, вслед за бедрастой, стройной женщиной, которая все время демонстрировала ему себя, плела, плела паутинку, хорошо зная эту науку.
Тишина, и люди кроткие. Тут совсем еще уцелелая Москва. Недавно выменялась. Вот в этом красном доме и живу. Дом после капиталки. Я жила в семье мужа, ну, разменялись.
Здесь у меня вполне отличная однокомнатная квартира. Не престижный район? Это как сказать, как поглядеть. Вон они у меня где, эти престижи. Взметнулись ее золотые цепочки, головка змейки легла на плечо. Павел скинул к себе на ладонь эту головку, всмотрелся.
Обозлил ее кто-то. Еще миг — и она кинется. Какой вы занятный все-таки парень. Битый, но прочный. Развелась, потому что кончилась любовь. Это же надо, всю жизнь жестикулировать с нелюбимым мужиком!
Кормить его, стирать на него, выслушивать его глупости, подлаживаться к его мамаше. Откровенно говоря, я ему просто стала изменять. Представьте, а он мне. Плюгавенький, а нате вам. Так чего же ради, спрошу я вас? Расплевались, разменялись — свобода!
Еще договорю, будет минутка. Вот наш дворец. Новенький, красивенький. А на каком месте стоит — три улицы к нему подбегают. Как, Павел, начнем завтра, попробуем? Пашенька, отворяй!
Он покорился, отомкнул один замок, другой, распахнул дверь, шагнул в пластмассовую сладкую духоту. Там, за дверью, Вера вдруг прижалась к нему, упругая и мягкая. Та женщина жила на втором этаже, и когда Павел шел за Верой, он одного только боялся — что она остановится на лестничной площадке второго этажа. Нет, пошла дальше по лестнице, поманила чуть шевелящимися яркими ноготками. А, собственно, чего испугался? Да хоть бы в той же комнате.
Ну, совпадение. Вот совпадения и испугался. Не складывалась та жизнь с этой, цвет был иной — у той жизни и у этой, хотя эта женщина, что смело поднималась по ступенькам, была ярче, красивее, пожалуй, что и желаннее, чем та. Но там было все честным, он и сам был тогда честным, ну, как бы всегда умытым, а сейчас он входил в удушливую муть, в неправду, в сладкую пластмассовую духоту. Он знал, все будет, сразу все будет, он хотел этого, его влекло к этой женщине, из лучших, какие когда-либо ему доставались, из худших, какие когда-либо ему доставались. Он понимал, что идет на сделку.
Он знал, как это делается, это входило в их науку, в ту всеобщность и денег и тел, что хоть как-то гарантировало надежность, крепило круговую поруку. Сама догадалась или научили? Что за женщина? Через что прошла? Откровенничая, она не договаривала. Но как она шла, как она шла, как обещала себя, совсем скоро, сразу, немедленно.
Путались мысли, к чертям летели все мысли, все остережения опыта, он был молод, он оголодал среди змей, в добродетельном том захолустье, он был готов, оплетен. И здесь она вручила ему ключи, мол, отворяй, привыкай. У него тряслись пальцы, когда он щелкал замками. А она все строже становилась, будто отрешалась, в себя заглядывала. Он знал, так женщина принимает решение. Конец игре, решилась.
Из крохотной прихожей она ввела его в большую комнату с высоким потолком — как ни перестраивали этот дом, а он все же сберег свою купеческую размашливость. Новенькие рамы были вставлены в толстенные стены, мраморные сбереглись подоконники. Павел подошел к окну, закурил, злясь, что трясутся пальцы. Он думал о женщине, которая сразу же ушла в ванную, злые, скверные находя для нее слова, а сам прислушивался, как, прерываясь, шумит душ, прикидывал, как движется сильное тело женщины, скоро ли она выйдет. В халатике выше колен, круглых, желанных. Встала этими коленями на край широкой тахты, достала белье, начала застилать, старательно разравнивая простыню.
И следила еще, чтобы не очень открыл ее халат, засовестилась вот. Он знал, все у них сейчас будет, все, но эта минута, когда она стелила постель, встав коленями на край тахты, такая домашняя, сосредоточившаяся, чтобы хорошо легла простыня, рождала между ними главную близость, доверчивую близость, а там, потом, через мгновение, все смешается, запутается, обезмыслит их, начнет лгать, выдумывать слова, сомкнет их и разомкнет еще более чужими. Он рванулся к ней, теряя себя. А потом, до звона в ушах пустой, лежа рядом, дивясь колотящемуся сердцу, этому высокому потолку дивясь — отвык от высокого потолка, — куря с ней от одной сигареты, так она настояла, слыша и ее колотящееся сердце за мягким, упругим и мягким, слившимся с ним телом, Павел вдруг вспомнил ту, этажом ниже, из той жизни, из высокой. Она цеплялась за это слово и теперь. Но если уж да, то зачем тянуть?
Я обещал Петру Григорьевичу ночевать у него. Сильный был мужик, не совсем еще старый. Неужели ему конец? До завтра. От живого к мертвому. Она проводила его, кутаясь в халатик, который ничего не умел утаить в ней.
Чуть было не остался. Нет, будто его кто окликнул, позвал, поторопил даже. Он сбежал по лестнице, выскочил на ночную и днем-то пустынную улицу и сразу натолкнулся глазами на зеленый огонек такси. Кто-то приехал, хлопнула дверца. Он вскочил в такси, не спрашивая у таксиста разрешения. В Медведково!
Дверь была не заперта, лишь притворена, яркий свет выбивался из-за двери. Павел вошел. В коридор сразу вышла Лена, остро и хмуро взглянула на него. Он вас спрашивал! В коридоре стоял какой-то плотный коротконогий мужчина с копной седых в черноту волос. Он по-докторски крепко потирал руки, белый халат был всего лишь накинут на его сильные плечи.
Он к чему-то готовился, маленькую взяв себе передышку перед броском туда, в комнату Петра Григорьевича. Он не задал своего вопроса Лене, чтобы не встретиться с ее хмурыми глазами. Коренастый не ответил, только развел сильные волосатые руки, признаваясь в своем бессилии. Она шла за Павлом, все всматриваясь в него, виня его. Да и не уверен, помогла бы операция. Саркома… Павел не знал всего страшного смысла этого слова, но он знал, что это одно из самых страшных на свете слов, возвещающее мучительную смерть, неизбежную, как после укуса гюрзы, если прошло минут пять-шесть, а ты ничего не успел для себя сделать, потому что один, в песках, потому что тебе не добраться ножом до ранки, не располосовать себя, не отсосать яд, и кровь скоро станет в тебе застывать, схватываться, как алебастр.
Отворилась дверь, и в коридор вышел давешний румяный и рослый профессор. Беспечальным было его лицо: привык к страданиям, врут, видно, те, кто утверждает, что врачи чувствительны, они, скорее, профессионально бесчувственны, чтобы каждый день, каждый день — вот так вот. Лена, вы мне нужны. Если саркома, если время для операции упущено, если и операция бы не помогла, так зачем все это? Наш долг, врачей и родных, близких, сражаться за жизнь больного до конца. Был сильный человек, умный, дерзкий, гонял на мотоциклах, рисковал, по-всякому рисковал, жил — и вот нагрянула эта саркома.
Что ж, это как выстрел в спину, как укус змеи. Чего тянуть? Я лично за то, чтобы тянуть. Большинство медиков во всем мире разделяют мое мнение. Впрочем, теперь уже скоро. К утру… С рассветом… Вы кто ему?
Тут уже побывали некоторые. Толпились, как перед спальней отходящего монарха. Кем он, собственно, был, наш высокочтимый Петр Григорьевич? Всего лишь директором магазинчика?! Он повернулся спиной к Павлу, рассчитывая, что тот ему поможет, но тот ему не помог. Позвольте откланяться.
Снова прорвался из-за двери короткий, схваченный, скомканный стон, не стон, а крик, которому не дали воли. Павел сжался от этого крика, от этого великого усилия человека остаться человеком. Рыдая, зажимая лицо руками, валко вышла в коридор Тамара Ивановна. Вы ему зачем-то нужны! Господи, все дела, дела! Будь они прокляты!
Пошире отворилась дверь, Лена из глубины комнаты махала Павлу рукой, зовя. Павел толкнул себя в эту дверь, в этот сочащийся лекарствами полумрак. Лампы были зажжены, но их укутали поверх абажуров марлей, и потому в комнате плыл туман, как на рассвете, на берегу широкой реки. А в окне чернела ночь. Коренастый врач, уже сделавший что-то свое для больного, сейчас, на прощание, высчитывал его пульс, кивая довольно шевелящемуся на губах счету. Лена, отойдя к окну, где Петр Григорьевич, даже если б и открыл глаза, не смог ее увидеть, отрицательно покачала головой, когда Павел посмотрел на нее.
Павел подошел к ней. Он наклонился над Петром Григорьевичем, как велела Лена. Это был не отец ему, даже не друг. Он уважал его за ум, за волю, за силу, за смелость. Даже умирал этот человек, не пуская себя в крик, хотя его грызла, пожирала боль. Этот человек был темным дельцом, он так распорядился своей жизнью, так ее прожил, а не иначе.
Может быть, он и извелся от такой жизни, от сделанного выбора? Может быть, потому и саркома его ухватила? Он умирал, никакой доброй не оставляя по себе памяти. Он умирал, ничего не находя для себя в утешение, даже сына не сумел воспитать, отбился сын от рук. Вот когда начинаешь платить! Петр Григорьевич смотрел на Павла, из-под век мерцал его уходящий взгляд.
Лена… — позвал он беззвучно. Она услышала, подбежала, наклонилась. Петр Григорьевич едва приметно шевельнул плечом, но она догадалась, подсунула руку под подушки, извлекла оттуда толстую, потрепанную школьную тетрадь в клеенчатом переплете. Павел наклонился, а Лена отошла к окну. Зашевелились губы Петра Григорьевича, невнятное дуновение слов коснулось Павла: — Сына жаль… Жену… Деньги ничего не решают… Обман… — Он устал, смертельно устал, он отпускал себя. Он сказал напоследок, но Павел не сумел понять, что.
Короткое что-то: «Будь… Бить…» Павел не понял. Но он понял, что сейчас все оборвется, кончится человеческая жизнь. Вот сейчас! Он громко позвал: — Тамара! Она вбежала, наклонилась, оседая на пол. Кажется, он ей успел улыбнуться, в улыбке дрогнули его измученные губы.
Пряча тетрадь под пиджак, Павел помнил, что ее надо спрятать, он вышел в коридор. Там курил коренастый доктор в небрежно накинутом на плечи халате. Вместе с Павлом из комнаты в коридор вырвалось громкое рыдание женщины. Да не цепляйтесь вы.
Именно на юго-западной стороне Чардаринского водохранилища, около 15 км от небольшого населенного пункта Базар-Ак-Тюбе, мы начали поиски ядовитых змей как материала для получения биологически-активных веществ Знакомьтесь, Александр — серпентолог и змеелов с 15-летним стажем.
Его интересуют гюрза и среднеазиатская кобра. Официально эти два образца семейства ядовитых змей не внесены в реестр рептильной фауны Казахстана. Однако, этот список давно потерял свою актуальность из-за давности лет, он был составлен еще в 70-х годах прошлого века. И сейчас нельзя однозначно утверждать, что эти змеи у нас не водятся Гюрза обитает в сухих предгорьях и на склонах гор, поросших кустарником, в каменистых ущельях с родниками, в долинах рек и на обрывах по берегам каналов Иногда гюрзы собираются целым коллективом. Частенько отмечались случаи, когда под одним небольшим камнем находили до 10 змей сразу Вот она гюрза - самый крупный представитель семейства гадюковых в нашей фауне.
Она может достигать почти 2 м в длину и весить до 3 кг. Питается взрослая особь мелкими животными, такими как полевые мыши, реже ящерицами, иногда могут не побрезговать другими мелкими змеями Обнаружив змею, Александр осторожно подходит и медленно отводит ее голову в сторону Не делая резких движений, змеелов прижимает голову гюрзы специальным инструментом, так называемым «крючком», и осторожно берет ее чуть ниже головы Так как эта одна их самых опасных змей для домашних животных и человека, Александру приходится быть крайне внимательным. В критической ситуации она способна совершать броски в сторону противника После того как змея была надежно зафиксирована в руке, змеелов помещает свой трофей в обычный полотняный мешок Посадка в мешок требует определенной сноровки и последовательности действий. Змею держат одной рукой за голову, второй же раскрывают мешок. В него ее опускают хвостом вниз.
Когда голова змеи поравняется с краем мешка, животное быстро бросают на дно Остается лишь затянуть горловину. Кстати, сажать в мешок мелких змей иногда труднее, чем крупных Через пару часов блужданий нам улыбнулась большая удача: мы наткнулись на королеву змей - кобру. А точнее - среднеазиатскую кобру. Это достаточно крупная змея, длина которой в среднем достигает 1,6 - 1,8 метра. Из 10 видов кобр среднеазиатская кобра - единственная, которую можно встретить на территории СНГ Характерная угрожающая поза кобры - врожденный элемент, который передается на генетическом уровне.
Вагоны, машины, контейнеры. Товар плутал не по всей стране, шел не из портов и с морей, он кружил по Москве. Митрич завершал схему. А кто ее начинал? Серьёзные мужички стоят за этими буквами, оборотни. Волки, прикинувшиеся колобками.
Павел начал писать, раздумывая, медленно выводя каждое слово: «В этой тетради прослеживаются воровские операции, прослеживается движение неучтённых товаров. Ключ к расшифровке всех схем — на странице восемнадцатой. Там заглавная буква «М. Это — Борис Дмитриевич Миронов, заместитель директора рыбного магазина, знаменитый в Москве любитель декоративных рыбёшек. Эту тетрадь передал мне, умирая, один из участников махинаций. Он многое знал, изнутри ему было легче всё разгадать.
Полагаю, он хотел накрыть всю шайку. Он не успел, а мне одному не справиться. Когда всё размотаете, пощадите имя Петра Григорьевича Котова… Своей подписи я не ставлю, но это не анонимка. Через год я к вам сам приду. Хватит вам года, чтобы размотать? Младший советник юстиции начал читать, а Павел пошел к двери.
И младший советник юстиции, опытный человек, лишь поверх очков поглядел, как Павел уходит, и не стал его удерживать… Через проход в доме с улицы Чернышевского Павел вбежал во двор, перескочил низенький заборчик, подошел к каштанам. Но тут его окликнули: — Не иначе Павел Сергеевич Шорохов? Двое лениво поднялись с ящиков, лениво пошли к нему, сильные, длиннорукие, какие-то от силы своей раскоряченные. Знакомы ему были такие личности, он понимал, что дело подходит к драке. У него тоже была школа, своя школа против этих — подобных. Бить тут надо первому… — Просили передать, — сказал полусредний, — чтобы по-умному зажил.
Сказали, если что не так, можно потолковать, можно договориться. Кто просил? У кого вы в «шестёрках»? Павел ударил. От всей души, от всей своей ярости, взорвавшейся в нём. Попал… Попал и свалил.
Второй замешкался, не ждал, что этот пижон все так умеет. Павел ударил его левой. Попал, но не очень сильно. Ярость ушла на первого. Но… он забыл оглянуться. Он думал, что это всё.
Он знал, что «шестёрки» уважают силу, ждал, что они сейчас побегут. Вдруг позвали его: — Павел! Это был голос человека, когда его убивают, и это был родной голос. Павел оглянулся. Он успел только увидеть еще одного, еще такого же, как те двое. Этот человек легко дотронулся до него, чуть ожег ему чем-то не больно бок и отпрыгнул, побежал.
Падая, Павел увидел Лену, ее побелевшее лицо с громадными глазами. Это она крикнула, это она спасала его. Он понял, что его ударили ножом, хотя боли не было. И кажется, кажется, кажется, он все же успел отшатнуться, когда оглянулся. Лена упала возле него на колени. Я тебя выхожу!
В 90-е лицензию на выработку яда змей надо было получать уже в Минздраве. И когда усложнилась процедура, никто не захотел этим заниматься. Яд было нельзя ни купить, ни продать. Серпентарии стали закрываться. В Туркмении все позакрывалось. А Сибирский серпентарий до сих пор работает по советским канонам.
Для них разводить гадюку — это нонсенс. Только отлавливать! В сезон добывают полторы тысячи штук. Их не убивают — доят, а потом, спустя некоторое время, отпускают в природу. Отлов Мы с Владиславом и его супругой Марал спускаемся по крутому склону к Волге. Под ногами — пожухлая прошлогодняя трава, с которой недавно сошел снег.
Попадаются небольшие камни. Если не знать, никогда не догадаешься, что именно такие места — самые змеиные в средней полосе. Мы все обуты в резиновые сапоги. У Владислава и Марал в руках сачки и специальные длинные металлические крючки. Я внимательно смотрю под ноги в страхе наступить на гадюку — ведь, по словам змеелова, тут их сотни. Вдруг замечаю черную свернувшуюся клубком змею на камне справа от себя.
Она гораздо меньше, чем я ожидала, чуть толще пальца. Зову Владислава. Удивительно, но она не уползает при его приближении. Дает себя сфотографировать, не шевелится. Марал подхватывает ее крючком и отправляет в сачок. Так бывает только в это время года, когда начинает сходить снег, — объясняет Владислав.
В прошлом году было очень тепло уже в конце февраля, в начале марта я начал отлов. В начале мая у змей пик активности, и вы ее вот так уже не поснимаете. Мы ходим по склону еще полчаса, но Владислав находит всего несколько штук — и черных, и серых с черными зигзагами на спине. Ветер усиливается, начинает накрапывать дождь. Ходим еще минут пятнадцать — ни одной гадюки. Бесполезно дальше тут гулять.
Мы возвращаемся в лагерь. Владислав достает из машины деревянный метр, усаживается на раскладном стульчике, вываливает отловленных змей в одну корзину — их обычно используют для детских игрушек, — а рядом ставит еще одну. Берет большой пинцет и подхватывает из корзины гадюку. Потом ловко перехватывает ее пальцами возле головы, другой рукой вытягивает за хвост и прикладывает к метру, как ленту. Длина гадюки — 35 сантиметров. Берет пинцетом следующую, потолще и подлиннее.
Как выживает дагестанский серпентарий
работа в Волжском (Волгоградская область). 0 вакансий. Специализации. Выбрать. Зарплата. От. ₽. Тогда-то и родилась одна из самых опасных и редких профессий на планете — профессия змеелова! Грамм змеиного яда стоит дороже золота и хранит в себе огромное количество неразгаданных секретов. Росатом. Карта российских АЭС. Радиационная обстановка в России. Правила площадки.