Троцкий придерживался линии «ни войны, ни мира»: «Мир не подписываем, войну прекращаем, а армию демобилизуем». Лев Троцкий (в центре) в составе российской делегации прибывает на переговоры в Брест-Литовск, 1918 год.
Подписан Брест-Литовский мирный договор, ознаменовавший выход России из Первой мировой войны
А38 Выборный представительный орган, разогнанный большевиками в январе 1918 г., назывался. 18 февраля 1918 года Германия начала масштабное наступление на всех участках фронта. Российская армия была уже частично демобилизована и немцы спокойно продвигались вперед. Возникла реальная угроза полного захвата Германией и Австро-Венгрией территории России. 38 Общеармейский съезд по демобилизации армии проходил в Петрограде с 15(28) декабря 1917 г. по 3(16) января 1918 года. В его задачу входила разработка мер быстрой и планомерной демобилизации старой армии и формирования новой, революционной. 38 Общеармейский съезд по демобилизации армии проходил в Петрограде с 15(28) декабря 1917 г. по 3(16) января 1918 года. В его задачу входила разработка мер быстрой и планомерной демобилизации старой армии и формирования новой, революционной. А38 Выборный представительный орган, разогнанный большевиками в январе 1918 г., назывался. Мы выходим из войны. Мы извещаем об этом все народы и их правительства. Мы отдаем приказ о полной демобилизации наших армий, противостоящих ныне войскам Германии, Австро-Венгрии, Турции и Болгарии.
Реферат: Борьба за выход России из Первой мировой войны. Брестский мир
Картины войны. На следующий день Второй Всероссийский съезд Советов принял Декрет о мире. В этом программном документе новой власти было предложено всем воюющим государствам, заключив предварительно перемирие, начать мирные переговоры. Шаг последний — Деградация. Одичавшая и разложившаяся «армия» «новой» России сдается германцам на острове Эзель Сааремаа — оккупация Моонзундских островов.
Нью-Йоркская публичная библиотека. Духонину вступить в контакт с командованием противника на предмет прекращения боевых действий и начала мирных переговоров. В тот же день, за отказ выполнить этот приказ, Н. Духонин был смещен с занимаемой должности Верховным главнокомандующим вооруженными силами РСР был назначен прапорщик Н.
Позиция последней русской Ставки и Н. Духонина лично, до конца противившегося сепаратным переговорам с противником, явилась последним образцом верности вооруженных сил России союзническому долгу. Это привело к гибели Ставки. Верховный главнокомандующий русской армией прапорщик Н.
Крыленко в честь имени деда имел подпольную кличку «Абрам». Показательно, что с началом войны! Вернувшись в 1915 г. С апреля 1916 г.
Много сделал для развала русской армии. Активный участник политических репрессий в СССР. Справедливое возмездие пришло к нему лишь в 1938 году. Нью-Йоркская публичная библиотека Инициируя переговорный процесс, Наркомат иностранных дел задействовал дипломатические механизмы — он обратился с соответствующей нотой ко всем союзным послам, предлагая объявить перемирие и начать мирные переговоры.
Ленин совершил беспрецедентный шаг — минуя командование, он обратился к войсковым частям Действующей армии с предложением немедленно и самостоятельно начинать мирные переговоры с противостоящими частями войск противника. Духонину коллективную ноту протеста, в которой резко возражали против желания нового правительства заключить сепаратный мир с державами Германского блока. И в тот же день Наркомат иностранных дел обратился к послам нейтральных государств с просьбой о посредничестве на предмет организации мирных переговоров. Не добившись поддержки своих инициатив со стороны союзников и увидев негативную реакцию нейтральных государств, советское правительство встало на путь сепаратного мирного соглашения с державами Германского блока.
Каналы связи у большевиков с ними были налажены давно, и процесс пошел более активно - уже 14 ноября Германия сообщила о согласии начать мирные переговоры. Разумеется, ответа на эту ноту не последовало. Иоффе через нейтральные территории прибыла в г. Брест-Литовск — место нахождения Ставки командования германского Восточного фронта.
Уже сам факт того, что переговоры велись в германской Ставке - говорит об очень многом. Переговоры начались 20 ноября — и в тот же день Н. Крыленко, вступив в Могилев, уничтожил русскую Ставку. Брест: Первый этап переговоров.
Делегация большевистского правительства прибыла на станцию г. Нью-Йоркская публичная библиотека 21 ноября находящаяся в Брест-Литовске советская делегация предложила своим партнерам перечень условий для проведения переговоров: 1 достижение шестимесячного перемирия; 2 приостановка военных действий; 3 эвакуация германских войск из рижского района и с Моонзундских островов; 4 запрет перебросок германских войск с Русского на Французский фронт. Очевидно, что последние пункты были явно недостижимы. Германцы не собирались терять результаты операции «Альбион», только что принесшей им оперативно-стратегические результаты.
Сама ликвидация Русского фронта рассматривалась ими как важнейшая предпосылка для возможной победы на Западе — они планировали за счет бывшего Русского фронта сосредоточить максимальное количество войск во Франции и попытаться выиграть войну, успев нанести решающий удар до массового появления американских войск на европейском континенте. Вместе с тем российская делегация попыталась позаботиться или сделала вид что заботится об интересах своих теперь уже бывших союзников по Антанте. В результате переговоров было достигнуто следующее соглашение: а временное перемирие заключается на срок с 24 ноября по 4 декабря; б войска противников остаются на занимаемых позициях; в прекращаются все переброски германских войск, кроме уже начавшихся. В случае разрыва перемирия по инициативе одной из сторон декларировалось, что стороны должны предупредить друг друга об этом за 7 дней.
Подтверждалась и норма о том, что новые переброски германских войск с Русского фронта на Французский недопустимы. Здесь необходимо отметить, что Германия использовала перемирие как раз для организации войсковых перебросок с востока. С ноября 1917 г. Русский фронт превратился в «источник питания» для других фронтов Германии: если в этом месяце на него прибыли 4 пехотные дивизии, то убыло 10 — причем все были переброшены на Французский фронт.
Мои воспоминания о войне 1914—1918 гг. И этот процесс лишь набирал обороты — в декабре 1917 — январе 1918 г. Причем именно в период перемирия переброски достигли своего максимума: в дальнейшем в феврале — мае 1918 г. Советская делегация сделала попытку приобщить германскую делегацию к своей формуле мира — «без аннексий и контрибуций».
Но выяснилось, что Германия и Австро-Венгрия не собираются выводить свои войска с оккупированных территорий бывшей Российской империи, тем более что Польша, Литва и Курляндия высказались за отделение от России, а Украина находилась на стадии самоопределения. Российская же делегация 14 декабря заявила, что в соответствии с принципами мира "без аннексий" Россия выводит свои войска из «временно оккупированных» областей Австро-Венгрии, Турции и Персии. Таким образом, перемирие 4 декабря 1917 г. Буквально сразу же после вступления в силу Брестского перемирия, 9 декабря 1917 г.
Также как и при заключении перемирия, на этом этапе переговорного процесса советскую делегацию возглавлял А. Каменев Розенфельд , Г. Сокольников Бриллиант , С. Масловский-Мстиславский и А.
Биценко, а также пять членов делегации и группа военных специалистов. Исходя из внешнеполитических принципов, сформулированных в Декрете о мире, советская делегация предложила следующие тезисы как основу для ведения переговоров: 1 отказ от присоединения захваченных в ходе войны территорий, причем войска, оккупирующие эти территории, подлежали выводу в кратчайшие сроки; 2 восстановление политической самостоятельности народов, лишенных самостоятельности в ходе войны; 3 обеспечение национальным группам, не имевшим политической самостоятельности до войны, возможности свободно решить вопрос о принадлежности к какому-либо государству либо о своей государственной самостоятельности; 4 обеспечение культурно-национальной и или административной автономии для национальных меньшинств; 5 отказ от контрибуций; 6 решение колониальных вопросов на основе вышеизложенных принципов; 7 недопущение стеснения свободы слабых наций сильными. Но была сделана оговорка, нейтрализовавшая согласие Германии на мир без аннексий и контрибуций: «Необходимо… с полной ясностью указать на то, что предложения русской делегации могли бы быть осуществлены лишь в том случае, если бы все причастные к войне державы, без исключения и без оговорок, в определенный срок, обязались точнейшим образом соблюдать общие для всех народов условия». Германская и австро-венгерская делегации внесли контрпредложение - в рамках права наций на самоопределение они предложили вывести русские войска из Лифляндии и Эстляндии.
Советская делегация была проинформирована о том, что украинская Центральная Рада направляет в Брест-Литовск собственную делегацию.
Германское командование заявило, что согласится на мир без аннексий и контрибуций только в том случае, если страны Антанты и США также поддержат эти условия, но так как на это противники Германии согласиться не могли, она потребовала контроля над Польшей и Прибалтикой. Троцкий уведомил страны Антанты, что если они не согласятся на мирные переговоры, Россия будет вынуждена заключить сепаратный мир. Так как при этом Россия прекращала свое членство в Антанте, 23 декабря Великобритания и Франция подписали соглашение о разделе российских территорий на сферы влияния — под контроль Великобритании должен был отойти Кавказ, Франции — Крым, Бессарабия и Украина. Среди правительства большевиков и левых эсеров не было единого мнения по вопросу о мире с Германией. Бухариным настаивали на продолжении военных действий, они готовы были «идти на возможность утраты советской власти» во имя интересов «мировой революции», то есть считали, что военные действия очень скоро перерастут во всемирную войну пролетариата с правительствами своих стран и приведут к торжеству социализма во всем мире. Позицию большинства выражал Л. Троцкий, возглавивший в начале 1918 г. Троцкий отклонил ультиматум немцев.
Ленин тоже поначалу поддерживал идею затягивания переговоров, но когда в конце января 1918 г.
Джадсон, заявивший, что его страна-де не подписывала этого договора и вообще вступила в Великую войну гораздо позднее. На нет и суда нет — так рассудил наркомат иностранных дел, обратившись следом к нейтральным странам за посредничеством в переговорах о мире. Те в лучшем случае сухо уведомили о получении ноты. Испанский посол, передавший её в Мадрид, вылетел из России вслед за документом, как пробка. Не удостоившись отклика из высоких кабинетов, Ленин воззвал к окопам. Войскам на позициях предписывалось выбирать уполномоченных для замирения с врагом — и действовать! Однако, во-первых, 10 23 ноября был принят декрет «О постепенном сокращении численности армии», взбудораживший войска.
Ответственных за планомерную демобилизацию никто не назначил, офицеры повсюду отстранялись от командования, а нижним чинам хватило и одного «Декрета о земле». Интенсивность без того стихийного дезертирства из действующей армии выросла в разы. Впрочем, в ряде случаев попытки контакта с неприятелем всё же предпринимались. Правда, немецкое командование давно успело распознать обоюдоострую сущность братаний, разлагающих обе участвующие в них стороны. Иными словами, заключение мира «снизу» было невозможно. У большевиков оставался последний вариант — переговоры с Германией, тем более что каким-либо образом вмешаться в них союзники при всём их возмущении не пожелали. Российская делегация прибыла в Брест-Литовск для ведения переговоров. Слева направо: майор Бринкман, А.
Иоффе, А.
Переговоры с Германией, вначале успешные, вскоре зашли в тупик. В партии большевиков возникли разногласия по поводу подписания мира. Против заключения мира выступили Н. Бухарин, Ф.
Дзержинский, М.
Реферат: Борьба за выход России из Первой мировой войны. Брестский мир
18 февраля 1918 года Германия начала масштабное наступление на всех участках фронта. Российская армия была уже частично демобилизована и немцы спокойно продвигались вперед. Возникла реальная угроза полного захвата Германией и Австро-Венгрией территории России. Первая мировая война – Министерство обороны РФ и Корпорация ЭЛАР представляют крупнейший в мире Интернет-портал подлинных документов о Первой мировой 1914-1918. города Ардаган, Батум и Карс с округами; принять невыгодный для России режим торговли с Германией; демобилизовать армию, флот отвести в российские порты или разоружить; уплатить Германии контрибуцию (по добавочному договору от 27 августа – 6 млрд марок). Лев Троцкий считал, что нужно прекратить войну и демобилизовать армию без подписания мира. Немецкая сторона также начала отдельные переговоры с властями Центральной рады на Украине. 6. Советский государственный деятель, который предлагал на переговорах с Германией в январе 1918г. позицию: «Войну прекращаем, армию демобилизуем, но мира не подписываем». 7. «Декрет о земле» установил порядок землепользования, который называется. Суть его заключалась в том, что в ответ на германский ультиматум советская делегация в Бресте заявит, что Россия войну прекращает, армию демобилизует, но позорный, унизительный мирный договор подписывать не станет.
Подписание «Брестского мира»
Троцкий предпочитал лавировать между двумя фракциями, выдвинув «промежуточную» платформу «ни мира, ни войны» — «Мы войну прекращаем, мира не заключаем, армию демобилизуем». Первая мировая война – Министерство обороны РФ и Корпорация ЭЛАР представляют крупнейший в мире Интернет-портал подлинных документов о Первой мировой 1914-1918. — Войну прекращаем, армию демобилизуем, но мира не подписываем. Бре́стский мир — сепаратный мирный договор, подписанный 3 марта 1918 года в городе Брест-Литовск представителями Советской России и Центральных держав. На Западном фронте, где с мая 1918 г. начали действовать американские войска, военные действия завершились полным поражением Германии и её союзников. 9 ноября 1918 г. в Германии произошла революция, а 11 ноября Германия капитулировала. города Ардаган, Батум и Карс с округами; принять невыгодный для России режим торговли с Германией; демобилизовать армию, флот отвести в российские порты или разоружить; уплатить Германии контрибуцию (по добавочному договору от 27 августа – 6 млрд марок).
Возможность мира
- Брестский мир. Роль Троцкого. : partagenocce — LiveJournal
- Материалы рубрики
- § 4. Брестский мир - ЕГЭ
- История в цитатах: «Ни мира, ни войны»
- Курсы валюты:
- О войне миров Из несказанного (Юрий Слободенюк) / Стихи.ру
13 февраля 1918 года: Троцкий объявил войну с Германией "прекращённой"
Должны были быть демобилизованы армия и флот, Черноморский флот со всей своей инфраструктурой передавался Центральным державам, Балтийский флот должен был быть выведен изо всех баз в Прибалтике и Финляндии. Советская Россия признавала независимость Украины, правительство УНР и подписывало с ним мир, прекращая всяческие боевые действия. От России отторгались Карская и Батумская области на Кавказе, а также вся Прибалтика, Великое княжество Финляндское и часть белорусских земель. Помимо этих потерь, Россия обязалась выплатить контрибуцию в размере 6 миллиардов марок и 500 миллионов золотых рублей за убытки, понесённые Германией в результате революции в России. Отдельно был прописан пункт о прекращении всяческой пропаганды на территории Германии и аннексированных землях.
Ветер свободы поддержал занимающееся пламя Гражданской войны, но сам главковерх сгорел в нём уже день спустя. Вечером 20 ноября 3 декабря Духонина вытащили из штабного вагона и распяли на солдатских штыках. Генерал-лейтенант Н. Духонин — и. Духонину, уже смещённому действующей властью, союзники передали протест против нарушения договора 1914 года, который требовал не заключать с врагом сепаратного мира. Наиболее оригинальную позицию занял военный атташе США полковник У. Джадсон, заявивший, что его страна-де не подписывала этого договора и вообще вступила в Великую войну гораздо позднее. На нет и суда нет — так рассудил наркомат иностранных дел, обратившись следом к нейтральным странам за посредничеством в переговорах о мире. Те в лучшем случае сухо уведомили о получении ноты. Испанский посол, передавший её в Мадрид, вылетел из России вслед за документом, как пробка.
Не удостоившись отклика из высоких кабинетов, Ленин воззвал к окопам. Войскам на позициях предписывалось выбирать уполномоченных для замирения с врагом — и действовать! Однако, во-первых, 10 23 ноября был принят декрет «О постепенном сокращении численности армии», взбудораживший войска. Ответственных за планомерную демобилизацию никто не назначил, офицеры повсюду отстранялись от командования, а нижним чинам хватило и одного «Декрета о земле». Интенсивность без того стихийного дезертирства из действующей армии выросла в разы. Впрочем, в ряде случаев попытки контакта с неприятелем всё же предпринимались.
После срыва Троцким переговоров 18-19 февраля немецкие войска перешли в наступление и заняли Нарву, Псков, Полоцк, Оршу и Могилев. По плану Людендорфа, в авангардах должны были продвигаться конные разъезды и небольшие подвижные отряды, усиленные автомобилями и броневиками. Еще 18 февраля без боя были захвачены Двинск и штаб 5-й армии Северного фронта.
Уже к 20 февраля немцам удалось дезорганизовать работу штабов большинства частей и подразделений всего Северного фронта. В тот же день Ленин заключил: «Армии нет… Немцы наступают по всему фронту…» 22-23 февраля на важнейших направлениях начали создаваться заслоны из красноармейских и красногвардейских формирований, а также некоторых частей русской армии и флота, ещё сохранявших боеспособность. Несмотря на их сопротивление, германские авангарды почти не замедляли своего продвижения. Считали ли в 1918 г. Как писал Гофман, «они [большевики] все равно должны принять все условия Центральных держав, как бы тяжелы они ни были». По словам Людендорфа, «выставляя в Бресте указанные условия мирного соглашения, мы имели в виду решение проблемы большевиков, с которыми по существу их революционной пропаганды мы попросту не могли существовать в мире». В конечном счете, прекращение мирных переговоров было вызвано не германской, а русской делегацией». Несмотря на заключение Брестского мира, красные активно создавали отряды завесы для обеспечения безопасности Петрограда. Иоффе в своей ноте германскому МИДу 20 мая 1918 г.
Фрагмент из книги «История Первой мировой войны 1914-1918 гг. Советскую делегацию возглавлял А. В состав делегации входили Л. Каменев, М. Покровский, А. Биценко, Л. Карахан, военные консультанты В. Альтфатер, А. Самойло и др.
Со стороны Четверного союза в работе конференции приняли участие: от Германии — статс-секретарь ведомства иностранных дел Р. Кюльман и представитель верховного командования, начальник штаба Восточного фронта генерал М. Гофман; от Австро-Венгрии — министр иностранных дел О. Чернин; от Болгарии — министр юстиции X. Попов; от Турции — великий визирь М. Советская делегация имела совершенно четкую программу ведения переговоров. В ее основу было положено требование немедленного заключения всеобщего, демократического мира без аннексий и контрибуций, сформулированное в Декрете о мире и в составленном В. Лениным «Конспекте программы переговоров о мире». На первом же заседании советская делегация огласила декларацию, предложенную в качестве основы для ведения мирных переговоров.
Декларация предусматривала: 1. Отказ обеих сторон от насильственного присоединения оккупированных во время войны территорий и вывод оттуда оккупационных войск. Восстановление во всей полноте политической самостоятельности тех народов, которые лишились ее в ходе войны. Гарантирование национальным группам, не пользовавшимся политической самостоятельностью до войны, права на самоопределение. Законодательное оформление культурной самостоятельности и административной автономии национальных меньшинств. Отказ от взыскания с других государств контрибуций и «военных издержек». Предоставление колониям независимости и политической самостоятельности в соответствии с принципами, изложенными в пунктах 1, 2, 3 и 4. Абсолютно противоположными принципами руководствовалась дипломатия стран Четверного союза и прежде всего Германии. В течение недели, прошедшей между заключением перемирия на Восточном фронте 2 15 декабря 1917 г.
Предложения по этому же вопросу поступали в адрес рейхсканцлера, ведомства иностранных дел и верховного командования от различных правительственных инстанций, руководителей монополий и банков, правлений буржуазных политических партий. Содержание этих документов свидетельствует о том, что военное и политическое руководство кайзеровской Германии намеревалось положить в основу мирных переговоров с молодой Советской республикой империалистические принципы порабощения других народов и захвата чужих земель. На совещании, состоявшемся 18 декабря 1917 г. Гертлинга и статс-секретаря ведомства иностранных дел Р. Кюльмана, была выдвинута развернутая аннексионистская программа присоединения к Германии Прибалтики и расчленения Польши. Подчеркивалась необходимость сохранения оккупационного режима в занятых немецкими войсками областях России и интенсивного использования экономических ресурсов этих областей для снабжения Германии продовольствием и стратегическим сырьем. Правление имперского банка выступило с проектом кабального для Советской России торгового договора с Германией. Кюльман рассчитывал на то, что делегатам германского блока удастся втянуть советскую сторону «в чисто академическую дискуссию о самоопределении народов» и под прикрытием этих лозунгов осуществить свои экспансионистские планы. Однако четкие и конкретные предложения относительно основных принципов будущего мирного договора, сформулированные советской делегацией, потребовавшей, кроме того, полной гласности начавшихся переговоров и публикации отчетов о всех заседаниях конференции, вызвали растерянность среди представителей стран Четверного союза.
Кюльману и его коллегам было ясно, что выступить против декларации советской делегации — значит раскрыть перед всем миром свои агрессивные замыслы. На это в условиях прогрессирующего антивоенного движения нельзя было пойти. Три дня потребовалось дипломатам Германии и ее союзников на то, чтобы сформулировать ответ на советские предложения. В этом заявлении подчеркивалась готовность делегаций Германии, Австро-Венгрии, Болгарии и Турции присоединиться к основным принципам советской декларации и «немедленно заключить общий мир без насильственных присоединений и без контрибуций». Чернин заявил, что «ради завоеваний Четверной союз не продлит войны ни на один день» и что представители союзных правительств «торжественно заявляют о своем решении немедленно подписать условия мира, прекращающего эту войну на указанных, равно справедливых для всех воюющих держав условиях». Но тут же выступающий добавил, что «предложения русской делегации могли бы быть осуществлены лишь в том случае, если бы все причастные к войне державы без исключения и без оговорок, в определенный срок обязались точнейшим образом соблюдать общие для всех народов условия. Договаривающиеся теперь с Россией державы Четверного союза не могут, конечно, ручаться за исполнение этих условий, не имея гарантии и том, что союзники России, со своей стороны, не признают и не исполнят эти условия честно и без оговорок также и по отношению к Четверному союзу». Такая формулировка практически сводила на нет согласие представителей германского блока на заключение всеобщего мира без аннексий и контрибуций. Тем временем в немецких военных и политических кругах разгорелась ожесточенная борьба по вопросу о дальнейшем ведении переговоров.
Уже сам факт затягивания переговоров вызвал резкое недовольство Гинденбурга и Людендорфа. Целую бурю негодования вызвала у верховного командования ответная декларация Кюльмана — Чернина от 12 25 декабря. Далеко идущая демагогия дипломатов об отказе Германии и Австро-Венгрии от аннексий была воспринята генералами за чистую монету. Гинденбург телеграфировал Гертлингу: «Я должен выразить серьезные возражения по поводу того, что мы отказались от насильственных территориальных захватов. Если даже признание самого принципа нельзя было, к сожалению, обойти... Едва лишь германская делегация выехала из Бреста, Гинденбург и Людендорф покинули свою ставку в Крейцнахе и отправились в Берлин, с тем чтобы лично выразить свое неудовольствие. Тотчас же по прибытии в столицу Людендорф с возмущением заявил генералу Гофману: «Как Вы могли допустить, чтобы появилась эта нота от 12 25 декабря. Людендорф решительно заявил: «Если Россия будет затягивать переговоры, мы можем тогда прекратить перемирие и разгромить врага». Не скрывая захватнических устремлений германской военщины, он говорил о необходимости захвата новых территорий, «чтобы защитить Восточную Пруссию» и создать плацдарм против России.
В унисон с верховным командованием звучали в те дни речи лидеров правых партий К. Вестарпа и Г. Они обвиняли Кюльмана и Чернина в том, что те якобы усвоили точку зрения социал-демократов и большевиков по вопросам войны и потворствуют заключению всеобщего мира. Газеты правых партий и Пангерманского союза настаивали на отставке Кюльмана и замене его другим дипломатом, требовали, чтобы правительство отказалось от декларации, сделанной в Брест-Литовске 25 декабря, и ни в коем случае не соглашалось продолжать переговоры на столь неприемлемых основах. Гинденбург, в свою очередь, потребовал 31 декабря от имени кайзера, чтобы впредь верховное командование само несло всю ответственность за мирные переговоры и оказывало на их ход определяющее влияние. Вильгельм полностью согласился с этими требованиями. Гертлинг поспешил заверить Гинденбурга в том, что ничего подобного тому, что было 25 декабря на переговорах, больше не повторится и что впредь германская делегация будет «держаться очень твердой позиции». Поскольку десятидневный срок истек и поскольку ответа держав Антанты на приглашение принять участие в работе мирной конференции не последовало, представители Германии и ее союзников сочли себя не связанными принятыми в начале переговоров решениями. Состав советской делегации был изменен.
Ее возглавлял Л. Троцкий, являвшийся в то время народным комиссаром по иностранным делам. Выступая от имени Центральных держав, Кюльман, ссылаясь на позицию Антанты, заявил о категорическом отказе продолжить переговоры на основе советских предложений о всеобщем мире и подчеркнул, что теперь речь может идти лишь о заключении сепаратного мира. На следующий день в зале заседаний появилась делегация Центральной рады, которая заявила, что власть Совнаркома не распространяется на Украину, а поэтому она будет вести переговоры самостоятельно. Украинское Советское правительство направило в Брест-Литовск свою делегацию во главе с В. Таким образом, делегация Центральной рады уже никого не представляла. Все это, несомненно, было хорошо известно Троцкому. Однако он заявил, что «не имеет никаких возражений против участия украинской делегации в мирных переговорах». Заявление Троцкого существенно ослабило позиции советской делегации.
Согласно этим условиям, западные территории бывшей Российской империи: Польша, Литва, часть Латвии и часть Белоруссии, оккупированные немецкими войсками в ходе войны, переходили под контроль Германии. Начертание границы южнее Брест-Литовска должно было быть определено договором с Центральной радой. По указанию В. Ленина для обсуждения создавшегося положения и германских условий мирного договора советская делегация выехала в Петроград. Работа конференции вновь прервалась на десять дней. У Республики Советов не было в то время иного выхода, кроме принятия грабительских условий, диктовавшихся Гофманом. Ленин со всей решительностью требовал скорейшего заключения мира, дающего стране жизненно необходимую мирную передышку. Эта точка зрения была им всесторонне обоснована в тезисах о мире, вынесенных 8 21 января на обсуждение в совместном заседании Центрального Комитета партии с партийными работниками. Страна, указывал В.
Ленин, находится в исключительно тяжелом политическом, экономическом и военном положении. Старая армия фактически развалилась, она больше не способна удержать фронт и обеспечить оборону страны, а новая армия еще не создана. Интересы защиты социалистической революции настоятельно требуют подписания мира даже на самых тяжелых условиях, если только они не затрагивают основного завоевания — диктатуры пролетариата. Сохранение и упрочение Советской власти явится лучшим стимулом дальнейшего мощного подъема революционного движения во всем мире. Против немедленного заключения мира выступила так называемая группа «левых коммунистов» во главе с Н. Они считали, что заключение мира будет не чем иным, как «сделкой» с германским империализмом, «изменой» делу мировой революции, предлагали отклонить немецкие требования, прекратить мирные переговоры с Германией и ее союзниками и немедленно объявить им «революционную войну». Такого рода настроения получили в те дни распространение и в некоторых местных партийных и советских организациях. Опасную для дела революции позицию в вопросе о войне и мире занял Л. Он выдвинул авантюристическую формулу «ни мира, ни войны», предлагая объявить войну прекращенной, демобилизовать армию, но мира не подписывать.
Троцкий заявлял, что германский пролетариат поднимется на революцию и не позволит своему правительству возобновить военные действия против Республики Советов. Ленин подверг резкой критике взгляды «левых коммунистов» и Троцкого. В период смертельной опасности, доказывал он, нужен трезвый анализ обстановки. В такое время особенно опасно бросаться революционными фразами, а лучшим способом защиты революции и Советской власти является подписание мира с Германией. Это — отступление, но отступление временное. Если Советское правительство не подпишет мир сейчас, то оно вынуждено будет, когда немцы начнут наступление, подписать его на еще более тяжелых условиях. Соответствующие инструкции были даны и руководителю советской делегации Л. Ленин подчеркнул еще раз: «... В этот день в Брест прибыли представители победившей на Украине Советской власти.
Однако Кюльман и Чернин отказались вести с ними переговоры, сославшись на то, что Троцкий уже согласился признать делегацию Центральной рады как самостоятельную и полномочную делегацию. Дипломаты Четверного союза оказывались таким образом в затруднительном положении, ибо они намеревались заключить договор с фактически уже не существующим правительством. Такой договор неизбежно привел бы к немедленному срыву переговоров с Советской Россией, а это и самый разгар январских забастовок в Германии и Австро-Венгрии могло бы повлечь за собой нежелательные для правящих и военных кругов обеих стран серьезные внутриполитические осложнения. Для обсуждения этих вопросов Кюльман, Гофман и Чернин выехали в Берлин. Работа мирной конференции прервалась еще на несколько дней.
В тяжелой борьбе с оппозицией Ленин добился согласия на заключение мира.
Его позиция была проста: не о мировой революции и не о национальных интересах надо думать, когда Советская власть висит на волоске. Первейшая задача — спасти завоеванную власть. Однако в ответе Берлина от 23 февраля условия были еще более тяжелыми и унизительными. Чичериным подписала Брестский мирный договор. В конце марта договор был ратифицирован германским рейхстагом и императором Вильгельмом II. Советские войска должны были покинуть Прибалтику, Украину, Финляндию, Аландские о-ва.
Туда вводились германские войска. Германия сохраняла за собой Рижский залив, Моонзундские о-ва. К Турции отходили закавказские округа Ардагана, Карса, Батума. Всего Россия теряла около 1 млн. Россия обязывалась демобилизовать армию и флот, включая части Красной армии, корабли Черноморского флота передать Германии; признать Центральную раду и заключить с ней договор; восстановить таможенный тариф 1904 г. Дополнением к договору стало советско-германское финансовое соглашение, подписанное в Берлине 27 августа 1918 г.
Соглашение стало платой за убийство в Москве 6 июля посла Германии.
Обращение «К трудящемуся населению всей России»
Все попытки советской делегации выдвинуть условия мира на основе принципа без аннексий и контрибуций и с учётом права народов на самоопределение встретили дипломатический отпор со стороны германской делегации. Никакого организованного сопротивления русская армия оказать не смогла. Вся Прибалтика и часть территории собственно России были захвачены германскими войсками. За пять дней немцы продвинулись на несколько сотен километров. К 1 марта под их властью уже были Киев, Чернигов, Могилёв и другие города. Ультиматум Германии был получен в Петрограде 23 февраля. На его рассмотрение немцы дали большевикам 48 часов, а условия стали значительно жёстче тех, что выдвигались ранее. В итоге 1 марта 1918 года советская делегация вернулась в Брест-Литовск уже для подписания мирного договора, и через два дня Брестский мир был подписан. Но условия, принятые Советским правительством, были очень тяжёлыми.
Позицию большинства выражал Л.
Троцкий, возглавивший в начале 1918 г. Троцкий отклонил ультиматум немцев. Ленин тоже поначалу поддерживал идею затягивания переговоров, но когда в конце января 1918 г. Троцкий фактически прервал переговоры, Ленин стал настаивать на подписании «мира любой ценой». От германской армии в каждый момент следовало ждать нового наступления, а русские окопы были почти пусты. Чем дольше откладывалось подписание договора, тем более тяжелые условия ультиматума могло предъявить германское командование. Но поначалу Ленин оставался в меньшинстве. В середине февраля 1918 г.
До нас немец не дойдет». На следующий день после ленинского призыва Совнарком принял декрет о постепенном сокращении армии, согласно которому в бессрочный запас увольнялись все солдаты 1899 года призыва. Приказ тотчас разослали по радиотелефону во все штабы. Но составлен он был столь юридически неграмотно, отличался такой расплывчатостью и нечеткостью формулировок, что только взбудоражил солдатские массы. Ответственные за проведение демобилизации назначены не были, в результате из армии, и без того пораженной вирусом дезертирства, началось повальное бегство. Одновременно стала осуществляться «демократизация» российской армии, когда в массовом порядке увольняли прошедших «огонь, воду и медные трубы» офицеров и генералов, а на их место назначали выдвиженцев из народа, единственной заслугой которых была лояльность к новому режиму. Неуправляемость войск ускорила окончательный развал действующей армии. В такой обстановке и начался первый раунд переговоров в Брест-Литовске о заключении мира между Россией и центральными державами. На этот раз советская делегация была усилена историком М. Покровским, видным большевиком Л. Каменевым, военными консультантами были контр-адмиршт В. Самойло, В. Липский, И. Германскую и австро-венгерскую делегации возглавили министры иностранных дел Кюльман и Чернин, болгарскую — министр юстиции Попов, а турецкую — председатель меджлиса Талаат-паша. Сепаратную мирную конференцию в Брест-Литовске 22 декабря 1917 года открыл главнокомандующий Восточным фронтом принц Леопольд Баварский, место председателя занял Кюльман. Уже на одном из первых заседаний советская делегация предложила свою программу мира, которая состояла из шести пунктов. В пункте первом говорилось о недопущении насильственного присоединения захваченных во время войны территорий, а войска, которые к данному моменту оккупировали эти территории, должны быть выведены оттуда в наикратчайшие сроки. Во втором пункте призывалось восстановить в полном объеме самостоятельность тех народов, которые в ходе войны этой самостоятельности были лишены. В третьем — национальным группам, не имевшим самостоятельности до войны, гарантировалась возможность решить на референдуме вопрос о принадлежности к какому-либо государству, причем этот референдум должен быть организован таким образом, чтобы обеспечить свободное голосование и эмигрантам, и беженцам. По отношению к территориям, населенным несколькими национальностями, в четвертом пункте предлагалось обеспечить культурно-национальную, а при наличии возможностей и административную автономию. В пятом пункте заявлялось об отказе от контрибуций, а в шестом — предлагалось решать все колониальные проблемы между государствами на основании I, 2, 3-го и 4-го пунктов. После того как все предложения советской делегации были объявлены, союзники по коалиции центральных держав попросили перерыв на один день для их обсуждения. Заседания возобновились 25 декабря, и тогда же, к удивлению многих, Кюльман заявил, что «пункты русской декларации могут быть положены в основу переговоров о мире», и предложил установить мир без аннексий и контрибуций [81]. На самом деле согласие немцев на «демократический» мир не вызывает удивления, если повнимательней присмотреться к политической карте конца 1917 года. Мир без аннексий и контрибуций, по сути, означал признание правительствами и народами стран Антанты своего военного и политического поражения. Каких бы политических взглядов ни придерживался простой англичанин, француз, бельгиец или серб, этот «мир» для него означал лишь то, что опустошившие его родную землю немцы и австрийцы смогут безнаказанно вернуться в свои никогда не находившиеся под оккупацией и артобстрелами города и деревни. Поднимать из руин свое разрушенное хозяйство при таком раскладе народам Антанты придется на собственном горбу. Вот что означал для них мир без контрибуций. Мир без аннексий предполагал, что французам навсегда придется расстаться с мыслью вернуть себе потерянные Эльзас и Лотарингию, а славянским народам — с идеей восстановить собственную государственность. Безусловно, сама идея лозунга мира без аннексий и контрибуций была порождена представлениями российских большевиков о Первой мировой войне как сугубо империалистической. У здравомыслящих людей, к какой бы национальности они ни принадлежали, сегодня не возникает сомнений в ошибочности этого утверждения, а соответственно и выдвинутых большевиками лозунгов. Да и сами немцы, поддержав на словах эти лозунги, интерпретировали их очень своеобразно и весьма неожиданно для советской делегации. Для советской делегации заявление немцев прозвучало как гром среди ясного неба. Факт этот, на наш взгляд, достаточно ярко свидетельствует о степени реализма советского правительства. Все точки над «i» немцы поставили 18 января 1918 года, когда все тот же генерал Гофман во время переговоров положил на стол карту и попросил ознакомиться с ней российскую делегацию. Германия потребовала перенести границу России по линии восточнее Моонзундского архипелага и Риги, и далее западнее Двинска на Брест-Литовск. Россия таким образом теряла свыше 150 тыс. Ознакомившись с позицией союзников, советская делегация запросила перерыв для консультаций со своим правительством и отбыла в Петроград. Именно тогда среди партийного руководства и разыгрались драматические дебаты по поводу того, принимать или нет немецкие требования. Так, левые коммунисты во главе с Н. Бухариным считали вообще недопустимыми накануне мировой революции какие-либо соглашения с миром капитала, требовали немедленно прекратить переговоры и объявить международному империализму революционную войну по всем фронтам. Против заключения мира выступал и нарком иностранных дел Л. Стремившийся заключить мир с немцами любой ценой Ленин в тот раз в ЦК остался в меньшинстве. Однако назначенному новому руководителю советской делегации Троцкому было поручено всеми силами затягивать переговоры, но в случае, если немцы предъявят ультиматум, немедленно принять его. Время перерыва на переговорах даром не теряли и немцы. Именно тогда в умах германских стратегов окончательно утвердилась идея курса на дезинтеграцию России и поддержки сепаратистских националистических движений. Впрочем, этот курс никак нельзя было назвать новым. Еще в сентябре 1917 года в Литве в условиях немецкой оккупации возникло литовское националистическое движение Тариба, провозгласившее своей целью образование независимого государства на демократической основе. Тогда это немцев не могло особенно порадовать — Литва ими мыслилась исключительно под скипетром прусского короля. Этот односторонний акт, возможный исключительно в условиях немецкой оккупации, не был признан ни странами Антанты, ни Россией. Теперь немцам оставалось лишь посадить на литовский престол подобающего кандидата. Таковым оказался герцог Вильгельм фон Урах, один из представителей Вюртембергской династии. Ему даже придумали соответствующее имя — Миндаугас II, но тут наступил ноябрь 1918 года и литовцам пришлось обойтись без короля. Но самым лакомым куском для немцев, конечно, была Украина. В начале 1918 года внутреннее положение там отличалось крайней неустойчивостью. Центральная Рада — объединение разнородных партий националистического толка — еще 23 июня 1917 объявила об автономии Украины в составе России. Надо отметить, что отъезд советской делегации в Петроград вызвал неоднозначную реакцию в стане центральных держав. В Вене, например, очень опасались, что большевики больше не вернутся за стол переговоров. Скорейшего мира требовало измученное многолетней войной и голодом население не только Австро-Венгрии, но и Германии, где только в стачке на крупнейших берлинских заводах приняло участие более 400 тыс. В этих условиях союзники решили заключить мир с Украиной в лице представителей Центральной Рады. Решение заключить мир с фиктивным правительством союзникам далось непросто. Да и в сам город делегаты самостийной Украины смогли пробраться, только заявив представителям Красной Армии, что они являются членами советской делегации. Как бы то ни было, 27 февраля в Брест-Литовске представители четверного союза и Центральной Рады подписали мирный договор. По нему до 31 июля того же года Украина обязывалась поставить Германии и Австро-Венгрии 1 млн тонн хлеба, 400 млн штук яиц, не менее 50 тыс. В ответ союзники обещали оказать Раде помощь в борьбе против большевиков. Договор с Украиной оказался как нельзя более кстати для союзников по центральной коалиции, особенно для Австро-Венгрии, где запасов продовольствия по самым «голодным» нормам оставалось только на месяц. Средства массовой информации немедленно распропагандировали этот, по словам Чернина, «хлебный» договор, что способствовало нормализации внутренней обстановки в стране. Вот как оценивал Брестский договор с Украиной известный немецкий историк Ф. Фишер: «Особенностью этого мира было то, что он был совершенно сознательно заключен с правительством, которое на момент подписания не обладало никакой властью в собственной стране. В результате все многочисленные преимущества, которыми немцы владели лишь на бумаге, могли быть реализованы лишь в случае завоевания страны и восстановления в Киеве правительства, с которым они подписали договор». Подписав договор с Украиной, в Берлине решили заговорить более жестким тоном и с Петроградом. В день подписания мира с Радой генерал Людендорф послал телеграмму Кюльману, в которой напомнил об обязательстве через сутки после подписания мира с Украиной прервать переговоры с российской делегацией. Предъявления советской делегации ультиматума о принятии германских условий мира от своего министра иностранных дел в приказном порядке потребовал и кайзер Вильгельм II. Кюльман четко выполнил данные ему инструкции и предъявил российской делегации ультиматум с категорическим требованием принятия германских условий. Ответ на него большевикам предстояло дать не позднее 10 февраля. Руководитель советской делегации Троцкий, как того требовали немцы, дал свой ответ, но он был довольно неожиданным и противоречил полученным от Ленина инструкциям. Одновременно он отправил телеграмму главнокомандующему Крыленко с требованием немедленно издать по армии приказ о прекращении состояния войны с Германией и ее союзниками и о всеобщей демобилизации. Этот приказ был получен всеми фронтами 11 февраля. Что же касается германской стороны, то она заявила о том, что неподписание Россией мирного договора автоматически влечет за собой прекращение перемирия, после чего Троцкий покинул Брест-Литовск. На совещании присутствовали Вильгельм, Кюльман, канцлер Гертлинг, почти все высшее военное командование, в том числе, естественно, и Гинденбург с Людендорфом. Как вспоминал последний, на совещании было принято решение «нанести короткий, но сильный удар расположенным против нас русским войскам, который позволил бы нам при этом захватить большое количество военного снаряжения». Самойло, что 18 февраля ровно в 12 часов пополудни Германия начинает наступление на всем протяжении Восточного фронта. Ровно в указанное время 47 пехотных и 5 кавалерийских дивизий противника двинулись вперед. В кинофильмах и других художественных произведениях советского периода последующие события описываются как обрушившийся на нашу страну все сметающий на своем пути огненный тевтонский смерч. На самом деле события развивались совсем по другому сценарию. К февралю 1918 года совместные германо-австро-венгерские войска на Восточном фронте насчитывали не более 450 тыс. Подробные описания событий февраля 1918 года содержатся в дневниках генерала Гофмана: «Это самая комическая война, какую можно себе представить. Она ведется только на железной дороге и грузовиках. Сажают какую-нибудь сотню пехотинцев с пулеметами и с одной пушкой и отправляют до ближайшей станции. Берут станцию, большевиков арестовывают и продвигаются дальше». Он приводит ужасающие факты, когда один лейтенант и 6 солдат взяли в плен 600 казаков, без борьбы захватывались пушки, автомобили, локомотивы. Да что пушки! Без борьбы, на основании только панических слухов сдавались большие города. Так, 18 февраля немецкий отряд менее чем в 100 штыков взял Двинск. Только Нарва оборонялась до 4 марта. За 5 дней немецкие и австрийские войска продвинулись в глубь российской территории на 200—300 км. Это были одни из самых черных дней в многовековой истории России. Под угрозу было поставлено само ее историческое бытие. Что же касается Украины, то и там наблюдалась подобная картина. Наступление немцев и австрийцев шло исключительно по железной дороге, а разрозненное сопротивление оккупантам оказывали лишь части Чехословацкого корпуса. Наступление немцев по всему фронту заставило Ленина предпринять решительные шаги, и в результате острой борьбы в руководстве ЦК большевистской партии ему удалось сломить сопротивление левых по вопросу о подписании договора с Германией. Уже утром 19 февраля в Берлин была послана телеграмма с согласием Советского правительства принять немецкие условия мира. Немцы, однако, наступления не прекратили и потребовали от российской стороны официального письменного уведомления. Началось спешное формирование Красной Армии для отпора вражескому наступлению. Новый ультиматум состоял из 10 пунктов. Если первые два повторяли требования от 9 февраля, то есть отвод войск за «линию Гофмана», то в других от России требовалось полностью очистить Лифляндию и Эстляндию, признать правительство Центральной Рады и вывести войска из Украины и Финляндии, а также вывести полностью войска из Турции и возвратить ей анатолийские провинции. Кроме того, русская армия должна быть полностью демобилизована, всем кораблям следовало вернуться в порты и разоружиться, а в Ледовитом океане до заключения мира устанавливалась немецкая блокада. На принятие этого ультиматума отводилось двое суток. Ультиматум был обсужден на созванном в тот же день заседании ЦК. Ленин потребовал немедленно согласиться на условия немцев, а в противном случае пригрозил отставкой. За предложение лидера большевиков проголосовало 7 человек, 4 были против и еще 4 воздержалось. Сообщение об этом было отправлено в Берлин 24 февраля, в ответ пришло требование подписать мир в течение трех дней с момента прибытия советской делегации в Брест-Литовск. В тот же день немцы приостановили свое наступление. Советская делегация возвратилась в Брест-Литовск 1 марта. Министры иностранных дел противной стороны даже не стали ее дожидаться и уехали в Бухарест заключать мир с Румынией. По приезде глава делегации заявил, что Советская Россия дает свое согласие на условия, которые «с оружием в руках продиктованы Германией российскому правительству», и отказался вступать в какие-либо дискуссии, чтобы не создавать видимость переговоров.
А вечером 18 февраля Ленин выступил с разгромом позиции мелкобуржуазных уклонистов, выражаясь довольно резко: «Теперь нет возможности ждать. Это значит сдавать русскую революцию на слом… История скажет, что революцию вы отдали. Мы могли подписать мир, который не грозил нисколько революции… Перманентная крестьянская война - утопия. Революционная война не должна быть фразой. Если мы не подготовлены, мы должны подписать мир. Раз демобилизовали армию, то смешно говорить о перманентной войне». И именно на этом заседании Ленину удалось получить большинство голосов. Было принято решение немедленно возобновить мирный процесс и послать соответствующую телеграмму германской делегации. Хоть Троцкий проголосовал «за», но затем он ультимативно заявил о своей отставке с поста наркома иностранных дел. И Ленин, и Сталин хотели «по-хорошему» успокоить Льва Давидовича, предлагая не торопиться с уходом в такой критический момент, но демон революции был не преклонен. Тем не менее ни ЦК, ни Совнарком так и не приняли его отставку вплоть до подписания и ратификации Брестского соглашения. А лидер левых коммунистов Бухарин объявил о своем уходе из ЦК и редколлегии «Правды». В ответ на телеграмму советской стороны немецким правительством были предъявлены новые условия сепаратного мира: Советская Россия теряла территорию более 1 млн. По этому поводу было созвано очередное заседание ЦК 23 февраля, в начале которого Ленин пригрозил выходом из состава ЦК и Совнаркома в случае если мир с Германией не будет подписан. Итоговое голосование по вопросу о подписании мирного договора таково: семь членов ЦК высказались «за» - в том числе Ленин и Сталин; четверо высказались «против» и трое «воздержались», включая Троцкого. Господин Бронштейн действительно не голосовал против мира, здесь не поддержал позицию левых коммунистов, но на самом заседании высказал такие слова, которые можно понять только как пример идиотизма Троцкого, ибо в случае захвата двух российских столиц судьба социалистической России была бы предрешена: «Вести революционную войну при расколе в партии мы не можем. Доводы В. Ленина далеко не убедительны; если мы имели бы единодушие, могли бы взять на себя задачу организации обороны, мы могли бы справиться с этим [... Мы бы держали весь мир в напряжении. Если мы подпишем сегодня германский ультиматум, то мы завтра же можем иметь новый ультиматум. Все формулировки построены так, чтобы дать возможность дальнейших ультиматумов. Но нужно было бы максимальное единодушие; раз его нет, я на себя не возьму ответственность голосовать за войну» [1]. Тут, если хорошенько поразмыслить, можно заметить, что Троцкий частично отошел от своего лозунга, ибо он всерьез рассматривал возможность не только обороны России, но и начала революционной войны, если бы мнение партийцев было единым. А позднее он из-за мятежа Бухарина, Ломова, Урицкого и других левокоммунистов сказал, что «голосовал бы иначе, если бы знал, что его воздержание поведет к уходу товарищей» [1], очевидно подразумевая свой возможный голос «против». Кроме слов вождя о том, что Лев Давидович после ультиматума Германии принял неверную, то есть противоречащую марксизму, позицию, он вкратце объяснил нелепость троцкистской точки зрения: «Мы говорили, что удержать армию - это легкомысленная иллюзия. Чем скорее демобилизовать армию, тем скорее начнется оздоровление всего общественного организма в целом. Вот почему такой глубокой ошибкой, такой горькой переоценкой событий была революционная фраза: «Немец не может наступать», из которой вытекала другая: «Мы можем объявить состояние войны прекращенным. Ни войны, ни подписания мира». Но если немец наступит? А вы имеете право ставить на карту не судьбу международной революции, а конкретный вопрос о том: не окажетесь ли вы пособниками немецкого империализма, когда этот момент наступит? Вот отрывок речи Ленина: Я согласен вместо тех поправок, которые предлагает тов. Троцкий, принять следующие: Во-первых, сказать, — и это я буду безусловно отстаивать, — что настоящая резолюция не публикуется в печати, а сообщается только о ратификации договора. Во-вторых, в формах публикации и содержании ЦК предоставляется право внести изменения в связи с возможным наступлением японцев. В-третьих, сказать, что съезд дает полномочия ЦК партии как порвать все мирные договоры, так и объявить войну любой империалистической державе и всему миру, когда ЦК партии признает для этого момент подходящим. Это полномочие порвать договоры в любой момент мы должны дать ЦК, но это никоим образом не значит, что мы порываем сейчас, в том положении, которое сегодня существует. Сейчас мы ничем не должны себе связывать рук. Слова, которые предлагает внести тов. Троцкий, соберут голоса тех, кто против ратификации вообще, голоса - за среднюю линию, которая снова создаст то положение, когда ни один рабочий, ни один солдат ничего не поймет в нашей резолюции. Приведем фрагмент из статьи Ильича «О революционной фразе», чтобы окончательно отпали все вопросы относительно классовой сущности уклонов Бухарина и Троцкого: Англо-французская буржуазия ставит нам западню: идите-ка, любезные, воевать теперь, мы от этого великолепно выиграем. Германцы вас ограбят, «заработают» на Востоке, дешевле уступят на Западе, а кстати Советская власть полетит… Воюйте, любезные «союзные» большевики, мы вам поможем!
Брестский мир 3 марта 1918 г.
Бухарин, Ф. Дзержинский, М. Надеясь на близкую европейскую революцию, они отказывались от соглашения с империалистами на столь тяжких условиях и выступали за «революционную войну». Промежуточную позицию предложил нарком иностранных дел Л. Троцкий: «Войну прекращаем, армию демобилизуем, но мира не подписываем».
Обратите внимание Не приняв окончательного решения о признании Центральной рады законными представителем украинского народа, немецкая делегация приняла решения начать переговоры с украинской делегацией председатель — секретарь торговли и промышленности Генерального секретариата Украины Всеволод Гоубович , чтобы иметь возможность оказывать давление как на советскую, так и на австро-венгерскую стороны поскольку Украина претендовала на ряд населенных украинцами областей, входивших в состав Австро-Венгрии. Переговоры 27 декабря 1917 г. Военная часть делегации была сокращена до 3 человек контр-адмирал Василий Альтфатер, генерал-майор Александр Самойло, капитан Владимир Липский. Параллельно с переговорами советская делегация ответственный Карл Радек стала предпринимать шаги по развертывании антивоенной пропаганды на нее СНК выделил 2 млн рублей , стала на немецком выходить газета «Факел» Die Fackel. Переговоры возобновились 27 декабря 1917 г. Следствием отсутствия ответа стран Антанты на предложение СНК о присоединении к переговорам стало также изменение статуса будущего мира: теперь он не мог рассматриваться как всеобщий, а являлся лишь сепаратным, со всеми вытекающими из этого последствиями. Троцкий был вынужден признать, что его делегация не представляет Украину и, тем самым, самостоятельность украинской делегации; 30 декабря 1917 г. Чернин от имени Центральных держав заявил, что они признают украинскую делегацию представителем Украины, после чего переговоры с Голубовичем были начаты уже официально. Попытки советской делегации добиться от Германии и Австро-Венгрии обязательства не претендовать на какие-либо территории бывшей Российской империи, завершились 30 декабря 1917 г. Наконец, 5 18 января Гоффман окончательно сформулировал и представил Политической комиссии соответствующую карту претензии Германии и Австро-Венгрии, которые распространялись на Польшу, Литву, Курляндию, часть Лифляндии и Эстляндии в т. Моонзундские острова и Рижский залив , при этом он заявил, что «относительно границы южнее Брест-Литовска мы ведем переговоры с представителями Украинской Рады». Чтобы выиграть время, советская делегация настояла на объявлении нового 10-дневного перерыва, для ознакомления правительства с новыми требованиями и проведения консультаций. Если В. Ленин, опубликовавший 7 20 января «Тезисы о мире», категорически настаивал на скорейшем подписании мира, даже при условии принятия любых требований Центральных держав, то группа «левых коммунистов» идейным лидером которых выстпил Николай Бухарин выступила против этой позиции. Суть их позиции заключалась в том, никакие соглашения с империалистами невозможны, и необходимо начать «революционную войну», которая, в свою очередь, должна вызвать немедленную революцию в остальных воюющих странах. На расширенном заседании ЦК 8 21 января А. Ленин поддержали 15 человек, Троцкого — 16, «левых коммунистов» — 32. Несколько позже Ленину, в качестве компромисса, удалось провести через ЦК решение о продолжении курса на затягивание переговоров. Затем, при отъезде Троцкого назад в Брест-Литовск, Ленин, как председатель СНК, поручил ему в случае, если Центральные державы предъявят ультиматум, подписать любые условия мира. Переговоры 17 30 января — 28 января 10 февраля 1918 г. Когда 17 30 января переговоры в Брест-Литовске возобновились, стало известно, что Центральные державы вели активные переговоры с украинской делегацией. После этого тайм-аут был взят уже немецкой и австро-венгерской делегацией, главы которых 21 января 3 февраля отбыли для консультаций по украинскому вопросу. Решение было принято не в пользу Советской России и 27 января 9 февраля в Брест-Литовске был подписали мир между Украиной которую представлял делегация Центральной рады и Центральными державами. Совет По просьбе рады Германия и Австро-Венгрия направляли на территорию Украины свои войска, с Центральная рада брала на себя обязательство поставить в течении полугод 1 млн тонн хлеба, 50 тыс. В тот же день фон Кюльман заявил, что «нельзя бесконечно затягивать мирные переговоры» и что принятие Советской Россией немецких требований является «абсолютно необходимым условием для заключения мира». Одновременно, в официальном заявлении кайзера Вильгельма II большевистское правительство было обвинено в том, что «»напрямую обратилось к… войскам с открытым радиообращением, призывающим к восстанию и неповиновению своим высшим командирам». Кайзер объявил, что «Троцкий должен к завтрашнему вечеру… подписать мир с отдачей Прибалтики до линии Нарва — Плескау — Дюнабург включительно». Мы извещаем об этом все народы и их правительства Мы отдаём приказ о полной демобилизации наших армий» — все без официального заключения мира. В ответ фон Кюльман поставил советскую делегацию в известность, что «если мирный договор не будет заключен, то, очевидно, и договор о перемирии теряет свое значение, и, по истечении предусмотренного в нем срока, война возобновляется». В 19:30 16 февраля Макс Гоффман, как представитель немецкого командования, сообщил генералу Самойло, что перемирие прекращается в 12:00 18 февраля. Брестский мир 1918 кратко Брестский мир 1918 года — мирный договором между представителями Советской России и представителями Центральных Держав, который ознаменовал поражение и выход России из Первой мировой войны. Предпосылки к подписанию мирного договора В октябре 1917 года в России прошла очередная революция. Временное Правительство, которое управляло страной после отречения Николая 2. Одним из главных лозунгов новой власти был «мир без аннексий и контрибуций», они ратовали за немедленное прекращение войны и выход России на мирный путь развития. На первом же заседании Учредительного собрания большевики представили собственный декрет о мире, который предполагал немедленное прекращение войны с Германией и скорейшее перемирие. Война, по мнению большевиков, слишком затянулась и стала слишком кровопролитной для России, поэтому ее продолжение невозможно. Мирные переговоры с Германией начались 19 ноября по инициативе России. Обратите внимание Сразу после подписания мира российские солдаты стали покидать фронт, причем не всегда это происходило легально — было множество самоволок. Солдаты просто устали от войны и хотели поскорее вернуться к мирной жизни. Российская армия больше не могла участвовать в военных действиях, так как была истощена, также, как и вся страна. Подписание Брестского мирного договора Переговоры о подписании мира шли в несколько этапов, так как стороны никак не могли достигнуть взаимопонимания. Российское правительство, хоть и хотело скорее выйти из войны, не намеревалось выплачивать контрибуцию денежный выкуп , так как это считалось унизительным и никогда не практиковалось ранее в России. Германия не была согласна на такие условия и требовала уплаты контрибуции. Вскоре союзные войска германии и Австро-Венгрии представили России ультиматум, согласно которому она может выйти из войны, но потеряет при этом территории Белоруссии, Польши и часть Прибалтики. Российская делегация оказалась в затруднительном положении: с одной стороны, такие условия советское правительство не устраивали, так как казались унизительными, но, с другой стороны, страна, измученная революциями, не имела сил и средств для того, чтобы продолжать свое участие в войне. В результате совещаний, советы приняли неожиданное решение. Троцкий сообщил, что Россия не намеревается подписывать мирный договор, составленный на таких условиях, однако и участвовать в войне дальше страна также не будет. По заявлению Троцкого, Россия просто отзывает свои армии с мест военных действий и не будет оказывать никакого сопротивления. Удивленное командование Германии заявило, что, если Россия не подпишет мир, то они снова начнут наступление. Германия и Австро-Венгрия снова мобилизовали свои войска и начали наступление на русские территории, однако, вопреки их ожиданиям, Троцкий сдержал свое обещание, и русские солдаты отказывались воевать и не оказывали никакого сопротивления. Подобное положение вызывало раскол внутри партии большевиков, часть из них понимали, что подписать мирный договор придется, иначе страна пострадает, часть же настаивали на том, что мир будет позором для России. Условия Брестского мира Условия Брестского мирного договора не были слишком благоприятными для России, так как она теряла множество территорий, однако продолжающаяся война стоила бы стране гораздо большего. Россия теряла территории Украины, частично Белоруссии, Польши и Прибалтики, а также Великого Княжества Финляндского; Россия также теряла довольно значительную часть территорий на Кавказе; Русская армия и флот должны были быть немедленно демобилизованы и полностью должны были покинуть места сражений; Черноморский флот должен был отойти к командованию германии и Австро-Венгрии; Договор обязывал советское правительство немедленно прекратить не только военные действия, но также всякую революционную пропаганду на территории Германии, Австрии и странах-союзниках. Последний пункт вызывал особенно много споров в рядах партии большевиков, так как он фактически запрещал советскому правительство проводить идеи социализма в других государствах и мешал созданию социалистического мира, о котором большевики так мечтали. Германия также обязала советское правительство выплатить все убытки, которые понесла страна в результате революционной пропаганды. Несмотря на подписание мирного договора, большевики опасались, что германия может возобновить военные действия, поэтому правительство было экстренно переведено из Петрограда в Москву. Москва стала новой столицей. Итоги и значение Брестского мира Несмотря на то, что подписание мирного договора было раскритиковано, как советским народом, так и представителями Германии и Австро-Венгрии, последствия оказались не такими плачевными, как предполагалось — Германия потерпела поражение в Первой Мировой войне, и Советская Россия тут же аннулировала мирный договор. Был подписан в Бресте 3 марта 1918 года. Путь к подписанию Брестского мира был тернистым и полным препятствий. Большевики получили большую народную поддержку, благодаря обещаниям мира. Придя к власти, они оказались под большим давлением общественности и им было необходимо действовать, чтобы быстро урегулировать этот вопрос. Важно Несмотря на это, Брестский мир был подписан через пять месяцев после постановления о мире и почти через год с момента провозглашения «апрельских тезисов» Ленина. И хотя это был мирный договор, он нес в себе большой ущерб для России, которая была вынуждена потерять свои огромные территории, включая важные продовольственные регионы. Брестский мир также создал большие политические разногласия как между большевиками и союзниками их левых эсеров, так и внутри самой большевистской партии. Таким образом подписание мирного договора хоть и позволило Ленину выполнить свое обещание перед утомленным войной русским народом, оно нанесло урон государству в целом и партии большевиков в частности Предпосылки к заключению договора Процесс заключения мира начался с известного Ленинского указа о мире, представленном на съезде Советов на следующий день после Октябрьской революции. Этим указом Ленин отдавал приказ новому правительству: «начать немедленные переговоры о мире», хотя настаивал на «справедливом и демократическом мире, без аннексий и без возмещения». Иными словами, мирное соглашение с Германией не должно было повлечь за собой уступок со стороны России. Соблюдение этого условия было проблематичным, поскольку в конце 1917 года Германия занимала значительно более высокое военное положение, чем Россия. Немецкие войска оккупировали всю Польшу и Литву, некоторые из них уже продвинулись на юг Украины, а остальная часть была готова двигаться вглубь стран Балтии. Санкт-Петербург находился далеко от наступающих немецких войск. Новые российские лидеры были не в том положении, чтобы диктовать Германии свои условия и было ясно, что любая мирная делегация немцев потребует сдачи большой площади российских земель. Подписание мира В середине декабря 1917 года немецкие и российские делегаты встретились в польском городе Брест-Литовске и согласились на бессрочное прекращение огня. Через пять дней начались официальные мирные переговоры. Члены немецкой делегации позже признались, что испытывали презрение к делегатам с российской стороны. У немцев вызывало недоумение, что на переговоры явились преступники, бывшие тюремные заключенные, женщины и евреи, к тому же совершенно неопытные в ведении подобных переговоров.
Пятакова, Н. Осинского В. Оболенского и др. Взгляды «левых коммунистов» нашли некоторую поддержку в ряде партийных организаций Москвы, Петрограда, Урала и др. Московское областное бюро РСДРП б , где временно «левые коммунисты» получили большинство, 28 декабря 1917 года 10 января 1918 приняло резолюцию с требованием разрыва переговоров с Германией. Троцкий, который на втором этапе мирных переговоров возглавлял советскую делегацию, занял капитулянтскую позицию, настаивая на оглашении в Брест-Литовске заявления: «мира не подписываем, войну не продолжаем, армию демобилизуем». Троцкий и «левые коммунисты» навязывали партии политику, которая вела к гибели Советского государства. Однако среди членов ЦК не было единодушия по вопросу о мире. Ленину удалось добиться только решения о всемерном затягивании переговоров. Перед отъездом советской делегации в Брест-Литовск для продолжения переговоров Ленин дал Троцкому указания всемерно затягивать переговоры, но в случае предъявления немцами ультиматума мир подписать. Мирные переговоры возобновились 17 30 января.
В ответ на телеграмму советской стороны немецким правительством были предъявлены новые условия сепаратного мира: Советская Россия теряла территорию более 1 млн. По этому поводу было созвано очередное заседание ЦК 23 февраля, в начале которого Ленин пригрозил выходом из состава ЦК и Совнаркома в случае если мир с Германией не будет подписан. Итоговое голосование по вопросу о подписании мирного договора таково: семь членов ЦК высказались «за» - в том числе Ленин и Сталин; четверо высказались «против» и трое «воздержались», включая Троцкого. Господин Бронштейн действительно не голосовал против мира, здесь не поддержал позицию левых коммунистов, но на самом заседании высказал такие слова, которые можно понять только как пример идиотизма Троцкого, ибо в случае захвата двух российских столиц судьба социалистической России была бы предрешена: «Вести революционную войну при расколе в партии мы не можем. Доводы В. Ленина далеко не убедительны; если мы имели бы единодушие, могли бы взять на себя задачу организации обороны, мы могли бы справиться с этим [... Мы бы держали весь мир в напряжении. Если мы подпишем сегодня германский ультиматум, то мы завтра же можем иметь новый ультиматум. Все формулировки построены так, чтобы дать возможность дальнейших ультиматумов. Но нужно было бы максимальное единодушие; раз его нет, я на себя не возьму ответственность голосовать за войну» [1]. Тут, если хорошенько поразмыслить, можно заметить, что Троцкий частично отошел от своего лозунга, ибо он всерьез рассматривал возможность не только обороны России, но и начала революционной войны, если бы мнение партийцев было единым. А позднее он из-за мятежа Бухарина, Ломова, Урицкого и других левокоммунистов сказал, что «голосовал бы иначе, если бы знал, что его воздержание поведет к уходу товарищей» [1], очевидно подразумевая свой возможный голос «против». Кроме слов вождя о том, что Лев Давидович после ультиматума Германии принял неверную, то есть противоречащую марксизму, позицию, он вкратце объяснил нелепость троцкистской точки зрения: «Мы говорили, что удержать армию - это легкомысленная иллюзия. Чем скорее демобилизовать армию, тем скорее начнется оздоровление всего общественного организма в целом. Вот почему такой глубокой ошибкой, такой горькой переоценкой событий была революционная фраза: «Немец не может наступать», из которой вытекала другая: «Мы можем объявить состояние войны прекращенным. Ни войны, ни подписания мира». Но если немец наступит? А вы имеете право ставить на карту не судьбу международной революции, а конкретный вопрос о том: не окажетесь ли вы пособниками немецкого империализма, когда этот момент наступит? Вот отрывок речи Ленина: Я согласен вместо тех поправок, которые предлагает тов. Троцкий, принять следующие: Во-первых, сказать, — и это я буду безусловно отстаивать, — что настоящая резолюция не публикуется в печати, а сообщается только о ратификации договора. Во-вторых, в формах публикации и содержании ЦК предоставляется право внести изменения в связи с возможным наступлением японцев. В-третьих, сказать, что съезд дает полномочия ЦК партии как порвать все мирные договоры, так и объявить войну любой империалистической державе и всему миру, когда ЦК партии признает для этого момент подходящим. Это полномочие порвать договоры в любой момент мы должны дать ЦК, но это никоим образом не значит, что мы порываем сейчас, в том положении, которое сегодня существует. Сейчас мы ничем не должны себе связывать рук. Слова, которые предлагает внести тов. Троцкий, соберут голоса тех, кто против ратификации вообще, голоса - за среднюю линию, которая снова создаст то положение, когда ни один рабочий, ни один солдат ничего не поймет в нашей резолюции. Приведем фрагмент из статьи Ильича «О революционной фразе», чтобы окончательно отпали все вопросы относительно классовой сущности уклонов Бухарина и Троцкого: Англо-французская буржуазия ставит нам западню: идите-ка, любезные, воевать теперь, мы от этого великолепно выиграем. Германцы вас ограбят, «заработают» на Востоке, дешевле уступят на Западе, а кстати Советская власть полетит… Воюйте, любезные «союзные» большевики, мы вам поможем! И «левые» унеси ты мое горе большевики лезут в западню, декламируя самые революционные фразы… Да, да, одно из проявлений следов мелкобуржуазности состоит в податливости на революционную фразу. Процитируем Ленина ещё раз: «Но было бы ошибкой построить тактику социалистического правительства России на попытках определить, наступит ли европейская и особенно германская социалистическая революция в ближайшие полгода или подобный краткий срок или не наступит. Так как определить этого нельзя никоим образом, то все подобные попытки, объективно, свелись бы к слепой азартной игре». Не только Бухарин и другие леваки виноваты в кабальных условиях, но и Троцкий, уступивший Ленину, только когда Октябрьская революция была на грани смерти, когда немцы загнали Советскую власть в угол, угрожая захватом всей европейской части республики. Г-ин Сарабеев в своем «великолепном» труде приводит, как и мы, фрагменты из работы Фельштинского, где действительно много фактических данных. Но если Наука Марксизм использует исторические источники из либеральных трудов для развития марксистского, то бишь соответствующего самой объективной реальности, мировоззрения, то Сарабеев и Рудой не стесняются использовать труды идеологов, не проанализировав их с марксистской точки зрения. Не зря Сарабеев говорит про Фельштинского и еще одного антимарксиста Чернявского, что они «современные исследователи»: таким речевым оборотом им придается ореол объективности, более точной позиции по Бресту и внутрипартийным дискуссиям. Что уж говорить, если эти «учёные» пишут: «Есть, однако, все основания полагать, что Ленин оклеветал Троцкого, пытаясь свалить на него вину за срыв мира и начало германского наступления» [3]. И этот фрагмент Сарабеев процитировал сам в своей работе, видимо не удосужившись его изучить. Из этого отрывка выходит, что Ленин необоснованно свалил гигантский груз ответственности за ужасные условия Брестского соглашения на Троцкого. Между тем любому коммунисту очевидно, что так по-свински, по-буржуазному настоящий представитель пролетариата не может себя вести, обманывая и манипулируя мнением партийцев. Из нашего же исследования, надеемся, теперь ясно, что Ленин совершенно верно разбивал позиции левых коммунистов и троцкистов.
«Похабный» мир
В преддверии появления германского ультиматума у Троцкого начинала вызревать идея прекращения переговоров, которую он высказал в письме Ленину от 2 (15) января 1918 года. С учетом того, что с первых дней ведения переговоров Ленин занял позицию однозначного подписания мирного договора, поддержка этой идеи со стороны Троицкого означало подписание Брестского мира и окончание эпопеи с Первой мировой войной для России. — Войну прекращаем, армию демобилизуем, но мира не подписываем.