доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института Российской истории РАН. Новая книга, лучшие произведения и интервью с ученым.
Владислав Аксенов Слухи Образы Эмоции
Владислав Бэнович Аксенов- Книга онлайн бесплатно. Реконструкция Владислава Аксёнова манифестации 20 июля 1914 года на Дворцовой площади. Для понимания массовых настроений, относящихся к чувственной сфере, необходимо использовать относительно новый эмоциологический подход. 94(470+571)"17/1917" А 424. Аксенов, Владислав Бэнович. "Сухой закон" 1914 г.: от придворной интриги до революции [Текст] / В.
Аксенов Владислав Бэнович
| Общественные настроения в России в годы Первой мировой войны (1914-1917) | Что такое патриотизм: эмоция или идеология? Если это чувство, то что составляет его основу: любовь или ненависть, гордость или стыд? Если идеология, то какова она – консервативная или революционная; на поддержку кого или чего она ориентирована: власти, нации. |
| Аксенов Владислав | Все книги Владислав Аксенов доступные для скачиванив в fb2, а также для чтения онлайн • Сортировка по дате добавления ⇣. |
| Россия в предчувствии войны с Украиной | Начинает Владислав Аксенов с «Идеи», где анализирует патриотический угар 1914 года и его вмешательство в развитие революционной ситуации — немедленному успеху той, кажется, просто помешал подъем патриотизма. |
| Скачать книги Владислав Аксенов без регистрации | Also known as. English. Vladislav Aksenov. Russian historian. |
| Аксенов Владислав Бэнович | Аксенов Владислав Бэнович, Старший научный сотрудник Института российской истории РАН. |
Аксенов Владислав Бэнович
Аксенов, Владислав Бэнович. Война и власть в массовом сознании крестьян в 1914-1917 годах: архетипы, слухи, интерпретации / В. Б. Аксенов // Российская история. Аксёнов Владислав Бэнович д-р ист. наук, ст. науч. сотр., Институт российской истории РАН (Москва, Россия). Semantic Scholar profile for Владислав Бэнович Аксенов, with 4 scientific research papers. АКСЁНОВ Владислав Бэнович. Повседневная жизнь Петрограда и Москвы в 1917 году. доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института Российской истории РАН. Новая книга, лучшие произведения и интервью с ученым.
Участники конференций «Таврические чтения»
Книги (или ознакомительные фрагменты) автора Владислав Бэнович Аксёнов можно прочитать читать онлайн без регистрации в библиотеке КнигаГо. Докторская. Фамилия, имя, отчество соискателя. Аксенов Владислав Бэнович. Тема диссертации. Общественные настроения в России в годы Первой мировой войны и революции (1914-1917). Аксенов, Владислав Бэнович. "Сухой закон" 1914 г.: от придворной интриги до революции [Текст] / В. Б. Аксенов // Российская история. | В школе считала историю скучным предметом, хотя и получала пятерки, Владислав Бэнович сумел показать насколько, оказывается, история может быть увлекательной и полезной для развития логического мышления. Одни его "исторические дебаты" на семинарах. Владислав Бэнович Аксенов — кандидат исторических наук, доцент, старший научный сотрудник Института российской истории РАН. В 2002 г. защитил кандидатскую диссертацию на тему «Повседневная жизнь Петрограда и Москвы в 1917 г». 17 января в Сахаровском центре пройдет лекция историка, старшего научного сотрудника Института Российской Истории РАН Владислава Аксенова, посвященная анализу настроений различных слоев российского общества в годы Первой мировой войны.
Верхнее меню
- Скачать книги Владислав Аксенов без регистрации
- Рассылка новостей
- Владислав Аксенов - Новинки книг 2024 – скачать или читать онлайн
- Общественные настроения в России в годы Первой мировой войны (1914-1917)
- Владислав Аксенов Слухи Образы Эмоции
- Книги автора Владислав Бэнович Аксёнов
Повседневная жизнь петрограда и Москвы в 1917 году
Оппозиционная периодическая печать Москвы и Петрограда в политической борьбе: 25 октября 1917 г. Роль частных высших учебных заведений Москвы и С. Полупролетарские слои города: использование революционного потенциала октябрь 1917 - 1918 гг. На материалах Петрограда и Москвы.
Далее поделюсь впечатлениями от прочитанного и некоторыми соображениями относительно данной книги. Что такое патриотизм: эмоция или….
Нередко художники, расписывая знамена, переносили на них картины из иллюстрированных журналов. Пытаясь выяснить семантику античного и древнерусского типа, П. Корнаков отметил, что первый тип символизировал Свободу, а второй, в национальном костюме, Россию как та- Илл. Слева: Солдаты с революционными знаменами; Справа: [14 360] И иллюстрация из «Огонька», послужившая источником образа для ковую , С. Плакат «Все для войны! Интересный материал для размышлений предлагает литературно-художественный журнал «Огонек», титульные листы которого оформлялись графическими работами таких художников, как С. Лодыгин, О. Амосова, В. В их изображениях женщин присутствует определенная динамика образов от женщины-херувима до старухи-смерти, отражавшая субъективное восприятие революционного процесса в России Илл. В том же «Огоньке» в качестве карикатуры была предложена иная, хотя и близкая по смыслу динамика состояний женщины-России. На первой стадии она была воплощением непорочной девы-свободы, на втором этапе изображалась курящей, в неприличной позе сидящей рядом с подозрительным типом, на третьем - пьяная, в разорванном платье и с безумными глазами под знаменем анархии. Карикатурный образ пьяной России коррелировал с поэтическим образом блудницы, встречавшемся, в частности, в 1917 г. Ахматовой: «... Когда приневская столица, Забыв величие свое, Как опьяневшая блудница, Не знала, кто берет ее... Блока вместо слова «женщины» стало появляться слово «бл... Гончаровой и оказавшимся более подходящим для социально-психологических катаклизмов 1917 г. Свободная Россия, персонифицированная в «медовый месяц революции» в образе невесты или русской царевны, осенью преобразилась посредством совершенного над ней акта насилия. Насилие над женщиной, таким образом, в семиосфере отождествлялось с насилием над идеалами русской революции и Свободной Россией. Подобная аллегория краха России встречалась в корреспонденции обывателей накануне революции. Чаще всего Россию изображали изнасилованной или выставленной на продажу дешевой проституткой. Житель Пензы пророчески написал в январе 1917 г. Картина, как видишь, не очень привлекательная... Примечательно, что насилие над Россией-Женщиной отразилось в пространстве слухов известиями о массовом изнасиловании единственных остававшихся до последнего верными прежнему правительству и охранявших Зимний дворец бойцов женского батальона смерти М. Женщины-добровольцы Бочкаревой, вероятно, были лучшим олицетворением образов тех бедовых «красных баб», которыми до революции любовались Малявин, Архипов, Петров-Водкин. Тем не менее, в будущем фемининные образы советского изобразительного искусства именно из традиции красных баб заимствовали свой главный характерный признак: здоровую, фертильную телесность, в противовес болезненной хрупкости декаденток эпохи модерна. В 1920-30-е гг. Самохвалова, А. Дейнеки переосмысливаются знакомые по творчеству Малявина, Архипова, Петрова-Водкина женские типажи. Женщины соцреализма атлетичны, они одинаково легко управляются как с метательным ядром, так и отбойным молотком. Изредка в их руках даже появляются букетики цветов, однако общий вид таких девушек не предполагает романтического настроя: в их взгляде нет томной неги, глаза, губы, подбородок подчеркивают их волю и решительность. Телесность этих женщин по-прежнему связана с изобразительной традицией телесности крестьянок, однако их позы, одежды оказываются неприемлемыми в рамках патриархальных традиций деревни. Лозунг «Колхозник, будь физкультурником» с плаката А. Дейнеки 1930 г. Здесь нельзя не вспомнить известную, хотя и не бесспорную статью С. Зонтаг «Магический фашизм», в которой исследовательница подчеркнула сходство визуальной «утопической эстетики физического совершенства» нацистской Германии и советской России, основанной на подавлении сексуальной энергии и ее трансформации на служение общественным идеалам [11]. Вероятно, общность визуальной эстетики определялась не столько идеологической составляющей, сколько принципом подчинения сферы искусства задачам государственной пропаганды, а частных интересов - общественным, вследствие чего в живописи «социалистического реализма» практически не оставалось места «правде жизни». Идиллические картины занимающихся спортом на фоне деревенских просторов со стогами сена молодых девушек как, например, на картине А. Дейнеки «Раздолье» не имели ничего общего с реальными бытовыми особенностями сельской жизни, вместе с тем они символизировали установку на раскрестьянивание деревни. В годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. Будучи представленными в графике начала ХХ в. Тем самым сбылось пророчество Бердяева, связывавшего российскую революцию с «бабьей ипостасью» России, а тип некрасовской женщины оказался более жизнеспособным, чем изнеженной декадентки Серебряного века. Библиография 1. Аксенов В. Ахматова А. Бердяев Н. Духовные основы русской революции. Опыты 1917 - 1918 гг. Париж, 1989. Блок А. Булдаков В. Красная смута. Природа и последствия революционного насилия. Григорьев С. Придворная цензура и образ верховной власти 1831 - 1917. Даль В. Пословицы русского народа. Зонтаг С. Каменский А. Мой гарем. Колоницкий Б. Корнаков П. Символика и ритуалы революции 1917г. Лубочная картинка и плакат периода Первой мировой войны. Иллюстрированный каталог. Панфилова В. Новое о Репине. Реликвии Великого Октября. Розанов В. Семейный вопрос в России. Рябов О. Женщина и женственность в философии Серебряного века. Иваново, 1997. Стайтс Р. Женское освободительное движение в России: Феминизм, нигилизм и большевизм, 18601930. Стернин Г. Художественная жизнь России начала ХХ века. Устав Общества возрождения художественной Руси. Филиппова Т. Образы и риторика вражды в русской сатирической журналистике начала ХХ века. Щербинин П. Тамбов, 2004. Эткинд А. Содом и Психея. Очерки интеллектуальной истории Серебряного века. Riabov O. Bloomington: Slavica Publishers, 2013. References 1. Aksenov V. Aksenov VB. Akhmatova A. Berdiaev N. Dukhovnye osnovy russkoi revoliutsii. Opyty 1917 - 1918 gg.
Представление глав враждебных государств в образе падшей женщины или старика-импотента, а то и просто в женском платье, должно было поднять боевой дух солдата, укрепить его в вере в победу. Также, вероятно, сыграла определенную роль предшествовавшая визуальная практика высмеивания «врага с востока», подчеркивавшая перверсии мужской сексуальности на Востоке сквозь призму темы гарема, что показала в своем исследовании Т. Филиппова [24]. Однако если женские образы были малопригодными для того, чтобы вести за собой мужчин в бой, они обозначали объект, нуждающийся в защите - мать, жену, сестру, дочь, или персонифицированную в них Родину. Не случайно, что из 23 изображений женщин в историческом событийном лубке 11 из них иллюстрируют зверства германцев по отношению к мирному населению, 5 раз используются в качестве стаффажа, и 7 раз женщина занимает активную позицию, выступает главным действующим лицом сцены [15]. Доминирующими в репрезентации образов России оставались мужские типажи. Стрельцова был издан плакат под названием «Могучая Русь», на котором был изображен огромный богатырь на фоне восходящего солнца и стен Кремля. Были распространены и другие изображения, на которых русский богатырь сражался с трехголовым змеем, олицетворявшим Германию, Австрию, Турцию. Часто аллегорические женские образы олицетворяли ужасы эпохи - войну, смерть. На одном из плакатов по небу на вороном скакуне летела женщина-война, с горящим факелом в руке, а позади нее сидела старуха-смерть с косой. В иллюстрациях официальных периодических изданий, открытках, выпускавшихся Скобелевским комитетом, издательством Сытина, условно можно выделить два типа герои-ко-патриотического фемининного образа России: античный и древнерусский. В первом обнаруживаются признаки модерна, воспевавшего чувственность, мистицизм. Так, на одном из плакатов с аллегорическим изображением трех союзниц - России, Франции, Англии, - в виде женщин, обращает на себя внимание откровенное, граничащее с эротизмом, одеяние России: обнаженные плечи, руки, с золотыми кольцами-браслетами на предплечьях, противоречат смыслу всей позы женщины, поднявшей над головой православный крест Илл. Подобная эклектика, смешавшая в одном образе символы античности одежда , средневековой Руси шапку Мономаха и православия крест , едва ли могла сделать данный образ официальным символом России. Также нельзя не заметить особенности прически - распущенные волосы, - и темные, выразительные глаза с тенями, которые выступали атрибутом декадентствующих дам-наркоманок. В этом образе можно усмотреть аллюзии на известные портреты женщин-декаденток начала века, например, на «Красавицу-декадентку» кисти Н. Бодаревского, в образе которой так же сочетаются открытые плечи, распущенные волосы и корона на голове Илл. Говоря о причинах эклектичности российского патриотического плаката, стоит отметить, что зачастую отечественные художники использовали аналоги своих западных союзников. Так, например, русский плакат «Отчего вы не в армии? Античные мотивы особенно в случаях, где получает развитие женский образ с картины Э. Делакруа «Свобода на баррикадах» , очевидно, также были позаимствованы русскими художниками у своих западных коллег при этом, однако, следует признать, что греческое или римское вооружение смотрится гармоничнее на итальянском плакате, как и эротические мотивы более подходят французской патриотической пропаганде, тиражировавшей образы Делакруа. Российский патриотический плакат, использовавший фемининные образы, хоть и заимствовал европейскую эстетику модерна и делал ставку на чувственность, в плане сексуального подтекста заметно уступал своим западным аналогам в качестве примера последних можно привести американский плакат, агитировавший к всту- 15 С О Г Л А С I Е. Тем не менее, стремление создать образ современной и модной женщины-России в условиях, когда «гендерная модернизация» оставалась во многом привилегией городской субкультуры, а человеческий ресурс войны поставлялся патриархальной деревней, не могло увенчаться успехом. Именно поэтому другой вариант патриотического изображения России-женщины эксплуатировал национально-фольклорный образ России, в котором, в свою очередь, можно выделить два типа. Их общими атрибутами выступали национальная одежда, православная символика, царские регалии шапка Мономаха или корона, скипетр и держава ; однако, если первый тип изображал Россию-защитницу, богатырку, вооруженную мечом или пикой, нередко одетую в кольчугу, в шлеме и со щитом в руке, то второй являл ее мирную версию - царицу в русском национальном наряде. Бывало, что признаки обоих типов сливались в одном образе: царевна в платье и кокошнике, но с мечом в руке. Фольклорные мотивы плаката были не только лучше понятны крестьянскому населению, но и, учитывая дидактическую роль сказок, привычку поиска в них подтекста, в том числе политического, запускали в массовом сознании механизм интерпретации визуального сообщения. Еще в самом начале ХХ в. Ершова, а когда началась Первая мировая война, пытались объяснить ее события в контексте сказочного дискурса [3]. Поэтому образ России-богатырки, низвергнувшей многоглавого змея, был распространен в российском пропагандистском плакате Илл. Помимо сказочного дискурса тема змея отсылала и к православной визуальной традиции: мотив Георгия Победоносца часто встречался в изобразительной культуре периода Первой мировой войны. Несмотря на то, что данные образы были куда как ближе простому населению, нежели экзальтированная «Россия-декадентка», следует отметить, что акцентирование плакатных и лубочных визуальных сообщений на православной символике не достигало в 16 Илл. В начале мировой войны власть и церковь пытались сыграть на религиозности обывателей, включая в пропаганду православную символику, однако на уровне приходов конфликты священников и прихожан продолжали расти, повышая в народе популярность «братцев» и различных сект. В отдельных епархиях начался переход населения из православия в другие религии так, например, в 1915 г. Церковный кризис не означал рационализации или, тем более, атеизации населения. Религиозная символика продолжала играть важную роль в массовом сознании. В патриотическом плакате появляются образы Богородицы, которая считалась покровительницей России, явившейся к солдатам. Однако все чаще на место официальных символов православия приходила апокрифическая символика, мистицизм. В частности, это можно увидеть на примере получивших распространение на фронте слухах о «белой даме» - в одном случае речь шла о мистическом призраке, в другом - о явлении Богородицы. Вместе с тем официальная церковь пресекала всякие разговоры о чудесных явлениях, усматривая в этом признаки сектантства. Вероятно, лучше всего тема подобных мистических видений была представлена в серии литографий Н. В работах Гончаровой переплелись летописные, православно-канонические и апокрифические сюжеты, объединенные темой апокалипсиса - именно в контексте эсхатологического дискурса значительная часть крестьянского мира воспринимала события Первой мировой, предсказывая приход или констатируя свершившееся пришествие Антихриста российские крестьяне Антихристом считали как Вильгельма II, так и Николая II [3]. На одной из литографий Гончаровой обнаженная дева сидит на многоголовом звере, топчущим павших воинов, и держит в руке чашу грехов, что является переосмыслением фрагмента Апокалипсиса Иоанна, рассказывающего о вавилонской блуднице Илл. Конечно, серию Гончаровой никак нельзя отнести к патриотической пропаганде. Тем не менее, забегая вперед, отметим, что подобные мистические образы стали популярны в иллюстрированных журналах периода второй российской революции, а тема блудницы оказалась связанной в визуальном и поэтическом дискурсе 1917 г. Часть художников предпочитала использовать нейтральные в религиозном плане национально-исторические женские типажи. В этом смысле интересна серия московских плакатов, рекламировавшая помощь фронту. На них происходила персонификация Москвы в образе боярыни или царицы, помогающей воинам Илл. В данном случае образ Москвы вполне мог сойти за образ всей России, тем более что атрибуты царицы-Москвы соответствовали атрибутам царицы-России. Мистические образы войны. Плакаты «Москва - русским воинам в плену» и «Москва - Румынии» Вместе с тем и у «нейтрального» национально-исторического образа царицы-России был как минимум один недостаток не говоря об этноконфессиональных особенностях империи, затруднявших патриотическую пропаганду в этом направлении - он был опошлен рекламными штампами с эксплуатировавших этот образ рекламных плакатов.. Спасти ситуацию с использованием национальной визуальной культуры попытались художники, участвовавшие в организации в марте 1915 г. Общества возрождения художественной Руси - И. Билибин, В. Васнецов, К. Маковский, М. Нестеров, Н. Рерих, - которое среди прочих просветительских мероприятий занималось выпуском художественной открытки, а целью провозглашало «распространение в русском народе широкого знакомства с древним русским творчеством во всех его проявлениях и дальнейшее преемственное его развитие в применении к современным условиям» [23]. Однако в полной мере реализовать программу общества не удалось как из-за чересчур масштабных планов, нарушенных начавшейся революцией, так и по причине скатывания мероприятий в русло казенного патриотизма, высмеянного частью русской художественной интеллигенции. Несмотря на то, что первые три типа были хорошо понятны простому народу и вызывали у них вполне очевидные патриотические ассоциации, их общим недостатком была абстрагирован-ность от текущего момента. Кроме того, такие рисунки, как правило, не отличались оригинальностью композиции, позы героинь были статичны. Пропаганде нужен был свежий и оригинальный образ, в котором легко можно было бы обнаружить знак времени, социальный признак данной эпохи. Как всегда, подсказку дала сама жизнь: пример поведения обеих императриц и великих княгинь, занявшихся благотворительной и медицинской деятельностью. Организация Марией Федоровной Красного креста, вступление в него простыми санитарками Александры Федоровны с дочерьми отразилась в аллегорическом плакате, на котором царица-Москва, сняв с себя царские одеяния и украшения и оставшись в форме медицинской сестры, жертвует в пользу раненых воинов Илл. Этот образ оказывается востребованным всеми слоями общества, будучи понятным и крестьянам, и аристократам. Даже противники войны считали этот образ позитивным. Некая москвичка Варя, описывая в письме своей подруге обстановку в Москве 22 июля 1914 г. Актуальный, подсказанный самой жизнью образ сестры милосердия олицетворял высшие христианские добродетели в этом контексте красный крест заключал в себе двойное значение : милосердие, смирение, готовность к самопожертвованию. Патриотический плакат наделил образ сестры милосердия почти сакральной ценностью, противопоставив его профанному, модернистскому образу декадентствующей «дамочки». В этом столкновении двух фемининных образов в условиях войны, называемой современниками второй или великой отечественной, модернистские типажи в пропаганде были обречены. Будучи, вероятно, одним из самых жизнеспособных и универсальных образов, персонифицировавших Россию в военное время, он, однако, оказался дискредитированным излишне-навязчивой пропагандой. Одной из первых стала сестра Евгения Коркина, которая в марте 1915 г. Однако пропагандистская машина дала сбой на воспевании подвига другой сестры - Риммы Ивановой, которая 9 сентября 1915 г. Началась повсеместная визуализация героической смерти санитарки, и очень скоро из обычной медсестры она превратилась в очередной символ. Даже британский журнал «The War Illustrated» в октябрьском выпуске поместил картину, изображавшую подвиг Ивановой, на обложку номера Илл. Плакат «Москва в дни Священной войны. Подвиг Е. Коркиной на русском плакате и подвиг Р. Ивановой в британском журнале ки по заказу военного ведомства сняли фильм «Героический подвиг сестры милосердия Риммы Михайловны Ивановой», в котором актриса, игравшая Иванову, со зверским выражением лица и саблей наголо бежала на высоких каблуках в атаку, стараясь при этом не растрепать модную прическу. Фильм вызвал возмущение родителей Ивановой и ее сослуживцев. Под давлением общественности особым циркуляром товарища министра внутренних дел в феврале 1916 г. Однако определенный удар по образу сестры милосердия уже был нанесен. Дискредитация образа так же была связана с получившими в годы войны распространение травестийными делинквентными практиками: дезертиры и обычные преступники переодевались в военную форму, в том числе офицерскую, желая сойти за героев, а проститутки носили форму медицинских сестер. Так, 1 марта 1915 г. После проверки они оказались дезертиром и проституткой4. Профанация образа сестры милосердия проходила параллельно десакрализации монархии: в среде низов бытовали мнения, что единственная причина, по которой члены императорской фамилии активно поддерживают Красный крест - склонность к разврату. Например, 13 декабря 1915 г. Забежинский заявил: «Старая государыня, молодая государыня и ее дочери... Представления о сестрах милосердия как развратницах были широко распространены в народе. Кроме того, как отмечает Б. Колоницкий, массовое тиражирование этого образа в бульварной литературе, лубке привело к его опошлению, в результате чего исследователь считает репрезентационной ошибкой использование образа сестры милосердия Александрой Федоровной [13, с. Российскому народу, пережившему несколько призывных волн за 1914 - 1916 гг. Трагические картины проводов на войну существовали в отечественной графике как в форме обобщенно-коллективного события, разворачивавшегося на публичном пространстве вокзала, так и индивидуально-частного действа, происходившего в интимной обстановке крестьянской избы Илл.
Владислав Аксенов книги читать онлайн бесплатно
| Генеалогия питерцев и план Маршалла для СССР | Аксенов Владислав Бэнович, кандидат исторических наук, доцент, стар-ший научный сотрудник, Институт российской истории РАН. 117036, Россия, Москва, ул. Дмитрия Ульянова, 19. vlaks@ Алмазов Александр Сергеевич, кандидат исторических наук. |
| «Революции происходят именно в головах» — VATNIKSTAN | Автор: Вадим Леонидович Телицын, Игорь Владимирович Курукин, Сергей Алексеевич Павлюченков, Вардан Эрнестович Багдасарян, Игорь Борисович Орлов, Александр Яковлевич Лившин, Владислав Бэнович Аксёнов, Владимир Николаевич Горлов. |
Повседневная жизнь петрограда и Москвы в 1917 году
Аксенов Слухи, образы, эмоции. Массовые настроения россиян в годы войны и революции, 1914—1918 Годы Первой мировой войны стали временем глобальных перемен: изменились не только политический и социальный уклад многих стран, но и общественное сознание, восприятие исторического времени, характерные для XIX века. Война в значительной мере стала кульминацией кризиса, вызванного столкновением традиционной культуры и нарождающейся культуры модерна.
Автор более 60 научных и учебно-методических работ, опубликованных в ведущих научных журналах России, Украины, Японии, среди которых три монографии две коллективных и одна индивидуальная и учебник по отечественной истории.
Читает курсы "Отечественная история", "Социальная история России" и "Источниковедение Отечественной истории" по авторским программам. В 2007—2008 гг.
Вы тоже можете стать частью истории. СПбГУ ждет новые таланты, чтобы помочь им раскрыться и добиться блестящих побед в науке и искусстве.
К тому же, учитывая накопленные вооружения и военно-технические изобретения, она стала бы катастрофой даже для победителей. Незадолго до захвата власти большевиками в 1917 году некоторые газеты успокаивали читателей тем, что слухи о готовящемся партией В. Ленина перевороте не более чем обывательские страхи, потому что, захватив власть, большевики не смогут ее удержать, так как не в состоянии выполнить ни одно из своих обещаний, а грядущее Учредительное собрание никогда их не признает. Читая подобные аргументы, неподготовленный читатель едва ли сможет найти в них изъян, а кому-то и вовсе на мгновение покажется, что ни Первой мировой войны, ни Октября 1917 года никогда не было. Таким образом, с одной стороны, мы имеем железную логику доказательства того, что Первая мировая война невозможна, а с другой — исторический факт, опровергающий эту логику.
В чем же подвох? А подвох в том, что история не подчиняется рациональной человеческой логике хотя бы потому, что поступки людей зачастую иррациональны, подчинены эмоциям, а не идеям. Это не значит, что история лишена смысла и зависит исключительно от его величества Случая, а ее изучение — пустая трата времени. В конце концов, человек с его сложной психической организацией — всего лишь один из субъектов истории, помимо его воли существуют глубокие, длительные процессы и явления, повлиять на которые отдельно взятая личность не в силах. Но важнее в нашем случае другое: человеческие эмоции, страсти вспыхивают, разгораются, дрейфуют и затухают по своим собственным законам; общества как сложные открытые динамические системы имеют тенденцию к самоорганизации.
Аксенов В. Б.
онлайн библиотека > Популярные авторы > Аксёнов Владислав Бэнович. Аксёнов Владислав Бэнович. 2 книги. Слухи, образы, эмоции. Semantic Scholar profile for Владислав Бэнович Аксенов, with 4 scientific research papers. Что такое патриотизм: эмоция или идеология? Если это чувство, то что составляет его основу: любовь или ненависть, гордость или стыд? Если идеология, то какова она – консервативная или революционная; на поддержку кого или чего она ориентирована: власти, нации. Владислав Бэнович Аксенов в популярных форматах fb2, epub, pdf, txt можно бесплатно скачать на Книга доступна для скачивания без регистрации для телефона и компьютера. Аксёнов Владислав Бэнович д-р ист. наук, ст. науч. сотр., Институт российской истории РАН (Москва, Россия). For citation: Aksenov, Vladislav Benovich.