Перед померкшими домами Вдоль сонной улицы рядами Двойные фонари карет Весёлый изливают свет И радуги на снег наводят; Усеян плошками кругом, Блестит великолепный дом; По цельным окнам тени ходят, Мелькают профили голов И дам и модных чудаков. Стояла долго на дворе, Зимы ждала, ждала природа. Снег выпал только в январе. На третье в ночь. Евгений Онегин, (отрывки в стихах). ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. Но наше северное лето, Карикатура южных зим, Мелькнёт и нет: известно это, Хоть мы. В тот год осенняя погода. Стояла долго на дворе, Зимы ждала, ждала природа. Снег выпал только в январе. На третье в ночь. Проснувшись рано.
Евгений Онегин
Снег выпал только в январе. Стояла долго на дворе, Зимы ждала, ждала природа. Снег выпал только в январе. На третье в ночь. Представлены лучшие стихотворения Александра Сергеевича Пушкина, посвященные теме русской зимы. Снег выпал только в январе. На третье в ночь. Проснувшись рано, В окно увидела Татьяна. Поутру побелевший двор.
Стихи Пушкина и Некрасова о зиме
В тот год осенняя погода Стояла долго на дворе, Зимы ждала, ждала природа. Снег выпал только в январе На третье в ночь. Проснувшись рано, В окно увидела Стихи Александра Пушкина. В тот год осенняя погода. Стояла долго на дворе, Зимы ждала, ждала природа. Снег выпал только в январе. На третье в ночь. Проснувшись рано. О сервисе Прессе Авторские права Связаться с нами Авторам Рекламодателям Разработчикам. Эта подборка должна понравится вашим детям, ведь эти стихи так легко учатся. Эта подборка должна понравится вашим детям, ведь эти стихи так легко учатся. Снег выпал только в январе На третье в ночь. Проснувшись рано, В окно увидела Татьяна Поутру побелевший двор, Куртины, кровли и забор, На стеклах легкие узоры, Деревья в зимнем серебре, Сорок веселых на дворе И мягко устланные горы Зимы блистательным ковром.
Стихи А.С. Пушкина о зиме
Вот видишь, не страшны снега, в их цельнокройных Одеждах, может быть, все страхи таковы! От лучших летних дней есть что-то, самых знойных, В морозных облаках январской синевы. Запомни этот день, на всякий горький случай. Так зиму не любить!
Твои стихи мне нравятся Стихи Пушкина-это музыка в которой не нужно ничего больше. Его стихи это волшебство Ах, как же чудесны эти стихи! Сколько раз я их перечитывала, и всё равно не начиталась! Жил 300 лет назад, а мы его до сих пор помним, и любим А я,чтобы убежать от Альцгеймера начала повторять любимые и учить те стихи,которые не знала.
Второго Пушкина не найти. Недаром говорят, что Пушкин гений своего времени Одним словом Пушкин А. Учили в школе, читала детям, читаю внукам! Мне очень понравилось. Пушкин он очень хороший человек.
На таком противопоставлении Пушкин выстраивает систему образов анализируемого стихотворения. Здесь нет ни центральных персонажей, ни лирического героя, так как поэт ставил целью показать картину зимнего пейзажа. Через преображение природы автор позволяет читателю понять внутреннее состояние Татьяны. Ее душу раздирает тоска и разочарование, девушка полна уныния, схожего с картиной осени в первом четверостишии. Но, выпавший снег позволяет героине вновь ощутить жизнь, в ней возрождается надежда на новые чувства, пробуждаются новые желания.
Вид утренней ослепительной белизны помог Татьяне отпустить обиду и вновь открыться миру. Композиция Композиционно стихотворение состоит из двух частей. Первая часть очень маленькая, в ней всего четыре строки и несколько слов в пятой строчке. Вторая часть посвящена первому снегу и связанному с ним преображению природы. В картине не наблюдается никакого движения, она абсолютно статична. Поэтому глаголы здесь заменяет большое число прилагательных, которые очень метко описывают все изменения. Лексика не вычурная, а вполне бытовая, понятным языком, через запятые автор перечисляет все перемены, случившиеся с природой за одну ночь. Жанр По жанру данный отрывок можно отнести к пейзажной лирике, если рассматривать его вне связи с романом. Несмотря на то, что «Евгений Онегин» относится к реализму, именно в этом фрагменте очень ярко проступают элементы романтизма. Как часть романа это стихотворение несет в себе смешение лирики и эпоса.
На третье в ночь... На наши деньги - с 16 на 17 января! Александр Сергеевич жил по Юлианскому календарю...
Надеемся снег раньше выпадет!
Глава пятая
Стояла долго на дворе, Зимы ждала, ждала природа. Снег выпал только в январе. На третье в ночь. Снег выпал только в январе. На третье в ночь. Проснувшись рано, В окно увидела Татьяна. Поутру побелевший двор, Куртины, кровли и забор, На стеклах легкие узоры, Деревья в зимнем серебре, Сорок веселых на дворе. И мягко устланные горы. В тот год осенняя погода Стояла долго на дворе, Зимы ждала, ждала природа. Снег выпал только в январе На третье в ночь. Проснувшись рано, В окно увидела Стихи Александра Пушкина. В тот год осенняя погода Стояла долго на дворе, Зимы ждала, ждала природа. Снег выпал только в январе На третье в ночь. Проснувшись рано, В окно увидела Стихи Александра Пушкина.
Евгений Онегин, (отрывки в стихах)
| Стихи А.С.Пушкина про зиму | В тот год осенняя погода Стояла долго на дворе, Зимы ждала, ждала природа. Снег выпал только в январе На третье в ночь. |
| Евгений Онегин (Пушкин А. С., 1832) | Евгений Онегин, (отрывки в стихах). ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. Но наше северное лето, Карикатура южных зим, Мелькнёт и нет: известно это, Хоть мы. |
Тайны "ЕО"
Так зиму не любить! Так радоваться ей! Пищащий снег, живой, бормочущий, скрипучий! Не бойся ничего: нет смерти, хоть убей.
Текст стихотворения "В тот год осенняя погода": В тот год осенняя погода Стояла долго на дворе, Снег выпал только в январе На третье в ночь. Проснувшись рано, В окно увидела Татьяна.
Припомни, что сказал сатирик! Случалось ли поэтам слезным Читать в глаза своим любезным Свои творенья? Говорят, Что в мире выше нет наград. И впрям, блажен любовник скромный, Читающий мечты свои Предмету песен и любви, Красавице приятно-томной! Блажен… хоть, может быть, она Совсем иным развлечена. XXXV Но я плоды моих мечтаний И гармонических затей Читаю только старой няне, Подруге юности моей, Да после скучного обеда Ко мне забредшего соседа, Поймав нежданно за полу, Душу трагедией в углу, Или но это кроме шуток , Тоской и рифмами томим, Бродя над озером моим, Пугаю стадо диких уток: Вняв пенью сладкозвучных строф, Они слетают с берегов. Кстати, братья! Терпенья вашего прошу: Его вседневные занятья Я вам подробно опишу. XXXIX Прогулки, чтенье, сон глубокой, Лесная тень, журчанье струй, Порой белянки черноокой Младой и свежий поцелуй, Узде послушный конь ретивый, Обед довольно прихотливый, Бутылка светлого вина, Уединенье, тишина: Вот жизнь Онегина святая; И нечувствительно он ей Предался, красных летних дней В беспечной неге не считая, Забыв и город, и друзей, И скуку праздничных затей. XL Но наше северное лето, Карикатура южных зим, Мелькнёт и нет: известно это, Хоть мы признаться не хотим. Уж небо осенью дышало, Уж реже солнышко блистало, Короче становился день, Лесов таинственная сень С печальным шумом обнажалась, Ложился на поля туман, Гусей крикливых караван Тянулся к югу: приближалась Довольно скучная пора; Стоял ноябрь уж у двора. XLI Встаёт заря во мгле холодной; На нивах шум работ умолк; С своей волчихою голодной Выходит на дорогу волк; Его почуя, конь дорожный Храпит - и путник осторожный Несётся в гору во весь дух; На утренней заре пастух Не гонит уж коров из хлева, И в час полуденный в кружок Их не зовёт его рожок; В избушке распевая, дева 23 Прядёт, и, зимних друг ночей, Трещит лучинка перед ней. Опрятней модного паркета Блистает речка, льдом одета. Мальчишек радостный народ 24 Коньками звучно режет лёд; На красных лапках гусь тяжёлый, Задумав плыть по лону вод, Ступает бережно на лед, Скользит и падает; весёлый Мелькает, вьётся первый снег, Звездами падая на брег. Деревня той порой Невольно докучает взору Однообразной наготой. Скакать верхом в степи суровой? Но конь, притупленной подковой Неверный зацепляя лёд, Того и жди, что упадёт. Сиди под кровлею пустынной, Читай: вот Прадт, вот W. Не хочешь? Настанет вечер деревенский: Бильярд оставлен, кий забыт, Перед камином стол накрыт, Евгений ждёт: вот едет Ленский На тройке чалых лошадей; Давай обедать поскорей! Оно сверкает Ипокреной; 25 Оно своей игрой и пеной Подобием того-сего Меня пленяло: за него Последний бедный лепт, бывало, Давал я. Помните ль, друзья? Его волшебная струя Рождала глупостей не мало, А сколько шуток и стихов, И споров, и весёлых снов! К Аи я больше не способен; Аи любовнице подобен Блестящей, ветреной, живой, И своенравной, и пустой… Но ты, Бордо, подобен другу, Который, в горе и в беде, Товарищ завсегда, везде, Готов нам оказать услугу Иль тихий разделить досуг. Да здравствует Бордо, наш друг! Дым из трубок В трубу уходит. Светлый кубок Ещё шипит среди стола. Вечерняя находит мгла… Люблю я дружеские враки И дружеский бокал вина Порою той, что названа Пора меж волка и собаки, А почему, не вижу я. Что Татьяна? Что Ольга резвая твоя? Ах, милый, как похорошели У Ольги плечи, что за грудь! Что за душа! Да вот… какой же я болван! Ты к ним на той неделе зван. XLIX «Я? Оленька и мать Велели звать, и нет причины Тебе на зов не приезжать. Кто будет там? Поедем, сделай одолженье! Ну, что ж? L Он весел был. Чрез две недели Назначен был счастливый срок. И тайна брачныя постели, И сладостной любви венок Его восторгов ожидали. Гимена хлопоты, печали, Зевоты хладная чреда Ему не снились никогда. Меж тем как мы, враги Гимена, В домашней жизни зрим один Ряд утомительных картин, Роман во вкусе Лафонтена… 26 Мой бедный Ленский, сердцем он Для оной жизни был рожден. LI Он был любим… по крайней мере Так думал он, и был счастлив. Стократ блажен, кто предан вере, Кто, хладный ум угомонив, Покоится в сердечной неге, Как пьяный путник на ночлеге, Или, нежней, как мотылёк, В весенний впившийся цветок; Но жалок тот, кто всё предвидит, Чья не кружится голова, Кто все движенья, все слова В их переводе ненавидит, Чьё сердце опыт остудил И забываться запретил! I В тот год осенняя погода Стояла долго на дворе, Зимы ждала, ждала природа. Снег выпал только в январе На третье в ночь. Проснувшись рано, В окно увидела Татьяна Поутру побелевший двор, Куртины, кровли и забор, На стёклах лёгкие узоры, Деревья в зимнем серебре, Сорок весёлых на дворе И мягко устланные горы Зимы блистательным ковром. Всё ярко, всё бело кругом. II Зима!.. Крестьянин, торжествуя, На дровнях обновляет путь; Его лошадка, снег почуя, Плетётся рысью как-нибудь; Бразды пушистые взрывая, Летит кибитка удалая; Ямщик сидит на облучке В тулупе, в красном кушаке. Вот бегает дворовый мальчик, В салазки жучку посадив, Себя в коня преобразив; Шалун уж заморозил пальчик: Ему и больно и смешно, А мать грозит ему в окно… III Но, может быть, такого рода Картины вас не привлекут: Всё это низкая природа; Изящного не много тут. Согретый вдохновенья богом, Другой поэт роскошным слогом Живописал нам первый снег И все оттенки зимних нег; 27 Он вас пленит, я в том уверен, Рисуя в пламенных стихах Прогулки тайные в санях; Но я бороться не намерен Ни с ним покамест, ни с тобой, Певец финляндки молодой! По старине торжествовали В их доме эти вечера: Служанки со всего двора Про барышень своих гадали И им сулили каждый год Мужьёв военных и поход. V Татьяна верила преданьям Простонародной старины, И снам, и карточным гаданьям, И предсказаниям луны. Её тревожили приметы; Таинственно ей все предметы Провозглашали что-нибудь, Предчувствия теснили грудь. Жеманный кот, на печке сидя, Мурлыча, лапкой рыльце мыл: То несомненный знак ей был, Что едут гости. Когда ж падучая звезда По небу тёмному летела И рассыпалася, - тогда В смятенье Таня торопилась, Пока звезда ещё катилась, Желанье сердца ей шепнуть. Когда случалось где-нибудь Ей встретить чёрного монаха Иль быстрый заяц меж полей Перебегал дорогу ей, Не зная, что начать со страха, Предчувствий горестных полна, Ждала несчастья уж она. VII Что ж? Тайну прелесть находила И в самом ужасе она: Так нас природа сотворила, К противуречию склонна. Настали святки. То-то радость! Гадает ветреная младость, Которой ничего не жаль, Перед которой жизни даль Лежит светла, необозрима; Гадает старость сквозь очки У гробовой своей доски, Всё потеряв невозвратимо; И всё равно: надежда им Лжёт детским лепетом своим. VIII Татьяна любопытным взором На воск потопленный глядит: Он чудно вылитым узором Ей что-то чудное гласит; Из блюда, полного водою, Выходят кольцы чередою; И вынулось колечко ей Под песенку старинных дней: «Там мужички-то всё богаты, Гребут лопатой серебро; Кому поём, тому добро И слава! IX Морозна ночь, всё небо ясно; Светил небесных дивный хор Течёт так тихо, так согласно… Татьяна на широкой двор В открытом платьице выходит, На месяц зеркало наводит; Но в тёмном зеркале одна Дрожит печальная луна… Чу… снег хрустит… прохожий; дева К нему на цыпочках летит, И голосок её звучит Нежней свирельного напева: Как ваше имя? X Татьяна, по совету няни Сбираясь ночью ворожить, Тихонько приказала в бане На два прибора стол накрыть; Но стало страшно вдруг Татьяне… И я - при мысли о Светлане Мне стало страшно - так и быть… С Татьяной нам не ворожить. Татьяна поясок шелковый Сняла, разделась и в постель Легла. Над нею вьётся Лель, А под подушкою пуховой Девичье зеркало лежит. Утихло всё. Татьяна спит. XI И снится чудный сон Татьяне. Ей снится, будто бы она Идёт по снеговой поляне, Печальной мглой окружена; В сугробах снежных перед нею Шумит, клубит волной своею Кипучий, тёмный и седой Поток, не скованный зимой; Две жёрдочки, склеены льдиной, Дрожащий, гибельный мосток, Положены через поток; И пред шумящею пучиной, Недоумения полна, Остановилася она. XII Как на досадную разлуку, Татьяна ропщет на ручей; Не видит никого, кто руку С той стороны подал бы ей; Но вдруг сугроб зашевелился. И кто ж из-под него явился? Большой, взъерошенный медведь; Татьяна ах! XIII Она, взглянуть назад не смея, Поспешный ускоряет шаг; Но от косматого лакея Не может убежать никак; Кряхтя, валит медведь несносный; Пред ними лес; недвижны сосны В своей нахмуренной красе; Отягчены их ветви все Клоками снега; сквозь вершины Осин, берёз и лип нагих Сияет луч светил ночных; Дороги нет; кусты, стремнины Метелью все занесены, Глубоко в снег погружены. XIV Татьяна в лес; медведь за нею; Снег рыхлый по колено ей; То длинный сук её за шею Зацепит вдруг, то из ушей Златые серьги вырвет силой; То в хрупком снеге с ножки милой Увязнет мокрый башмачок; То выронит она платок; Поднять ей некогда; боится, Медведя слышит за собой, И даже трепетной рукой Одежды край поднять стыдится; Она бежит, он всё вослед, И сил уже бежать ей нет. XV Упала в снег; медведь проворно Её хватает и несёт; Она бесчувственно-покорна, Не шевельнётся, не дохнёт; Он мчит её лесной дорогой; Вдруг меж дерев шалаш убогой; Кругом всё глушь; отвсюду он Пустынным снегом занесён, И ярко светится окошко, И в шалаше и крик и шум; Медведь промолвил: «Здесь мой кум: Погрейся у него немножко! XVI Опомнилась, глядит Татьяна: Медведя нет; она в сенях; За дверью крик и звон стакана, Как на больших похоронах; Не видя тут ни капли толку, Глядит она тихонько в щёлку, И что же видит?.. XVII Ещё страшней, ещё чуднее: Вот рак верхом на пауке, Вот череп на гусиной шее Вертится в красном колпаке, Вот мельница вприсядку пляшет И крыльями трещит и машет; Лай, хохот, пенье, свист и хлоп, Людская молвь и конской топ! Онегин за столом сидит И в дверь украдкою глядит. XVIII Он знак подаст - и все хлопочут; Он пьёт - все пьют и все кричат; Он засмеётся - все хохочут; Нахмурит брови - все молчат; Он там хозяин, это ясно: И Тане уж не так ужасно, И, любопытная, теперь Немного растворила дверь… Вдруг ветер дунул, загашая Огонь светильников ночных; Смутилась шайка домовых; Онегин, взорами сверкая, Из-за стола, гремя, встаёт; Все встали: он к дверям идёт. XIX И страшно ей; и торопливо Татьяна силится бежать: Нельзя никак; нетерпеливо Метаясь, хочет закричать: Не может; дверь толкнул Евгений: И взорам адских привидений Явилась дева; ярый смех Раздался дико; очи всех, Копыты, хоботы кривые, Хвосты хохлатые, клыки, Усы, кровавы языки, Рога и пальцы костяные, Всё указует на неё, И все кричат: моё! XX Моё! XXI Спор громче, громче; вдруг Евгений Хватает длинный нож, и вмиг Повержен Ленский; страшно тени Сгустились; нестерпимый крик Раздался… хижина шатнулась… И Таня в ужасе проснулась… Глядит, уж в комнате светло; В окне cквозь мёрзлое стекло Зари багряный луч играет; Дверь отворилась. Ольга к ней, Авроры северной алей И легче ласточки, влетает; «Ну, говорит, скажи ж ты мне, Кого ты видела во сне? XXIV Её тревожит сновиденье. Не зная, как его понять, Мечтанья страшного значенье Татьяна хочет отыскать. Татьяна в оглавленье кратком Находит азбучным порядком Слова: бор, буря, ведьма, ель, Ёж, мрак, мосток, медведь, метель И прочая. Её сомнений Мартын Задека не решит; Но сон зловещий ей сулит Печальных много приключений. Дней несколько она потом Всё беспокоилась о том. С утра дом Лариных гостями Весь полон; целыми семьями Соседи съехались в возках, В кибитках, в бричках и в санях. В передней толкотня, тревога; В гостиной встреча новых лиц, Лай мосек, чмоканье девиц, Шум, хохот, давка у порога, Поклоны, шарканье гостей, Кормилиц крик и плач детей. XXVI С своей супругою дородной Приехал толстый Пустяков; Гвоздин, хозяин превосходный, Владелец нищих мужиков; Скотинины, чета седая, С детьми всех возрастов, считая От тридцати до двух годов; Уездный франтик Петушков, Мой брат двоюродный, Буянов, В пуху, в картузе с козырьком 35 Как вам, конечно, он знаком , И отставной советник Флянов, Тяжёлый сплетник, старый плут, Обжора, взяточник и шут. Как истинный француз, в кармане Трике привёз куплет Татьяне На голос, знаемый детьми: Reveillez vous, belle endormie. Меж ветхих песен альманаха Был напечатан сей куплет; Трике, догадливый поэт, Его на свет явил из праха, И смело вместо belle Nina Поставил belle Tatiana. Музыка будет полковая! Полковник сам её послал. Какая радость: будет бал! Девчонки прыгают заране; 36 Но кушать подали. Четой Идут за стол рука с рукой. Теснятся барышни к Татьяне; Мужчины против; и, крестясь, Толпа жужжит, за стол садясь. Со всех сторон Гремят тарелки и приборы Да рюмок раздаётся звон. Но вскоре гости понемногу Подъемлют общую тревогу. Никто не слушает, кричат, Смеются, спорят и пищат. Вдруг двери настежь. Ленский входит, И с ним Онегин. XXX Сажают прямо против Тани, И, утренней луны бледней И трепетней гонимой лани, Она темнеющих очей Не подымает: пышет бурно В ней страстный жар; ей душно, дурно; Она приветствий двух друзей Не слышит, слёзы из очей Хотят уж капать; уж готова Бедняжка в обморок упасть; Но воля и рассудка власть Превозмогли. Она два слова Сквозь зубы молвила тишком И усидела за столом. Чудак, попав на пир огромный, Уж был сердит. Но девы томной Заметя трепетный порыв, С досады взоры опустив, Надулся он и, негодуя, Поклялся Ленского взбесить И уж порядком отомстить. Теперь, заране торжествуя, Он стал чертить в душе своей Карикатуры всех гостей. XXXII Конечно, не один Евгений Смятенье Тани видеть мог; Но целью взоров и суждений В то время жирный был пирог К несчастию, пересоленный ; Да вот в бутылке засмоленной, Между жарким и блан-манже, Цимлянское несут уже; За ним строй рюмок узких, длинных, Подобно талии твоей, Зизи, кристалл души моей, Предмет стихов моих невинных, Любви приманчивый фиал, Ты, от кого я пьян бывал! Татьяна чуть жива; Трике, К ней обратясь с листком в руке, Запел, фальшивя. Плески, клики Его приветствуют. Она Певцу присесть принуждена; Поэт же скромный, хоть великий, Её здоровье первый пьёт И ей куплет передаёт. Когда же дело до Евгенья Дошло, то девы томный вид, Её смущение, усталость В его душе родили жалость: Он молча поклонился ей, Но как-то взор его очей Был чудно нежен. Оттого ли, Что он и вправду тронут был, Иль он, кокетствуя, шалил, Невольно ль, иль из доброй воли, Но взор сей нежность изъявил: Он сердце Тани оживил. Довольный праздничным обедом, Сосед сопит перед соседом; Подсели дамы к камельку; Девицы шепчут в уголку; Столы зелёные раскрыты: Зовут задорных игроков Бостон и ломбер стариков, И вист, доныне знаменитый, Однообразная семья, Все жадной скуки сыновья. Люблю я час Определять обедом, чаем И ужином. Мы время знаем В деревне без больших сует: Желудок - верный наш брегет; И кстати я замечу в скобках, Что речь веду в моих строфах Я столь же часто о пирах, О разных кушаньях и пробках, Как ты, божественный Омир, Ты, тридцати веков кумир! И бал блестит во всей красе. ХL В начале моего романа Смотрите первую тетрадь Хотелось вроде мне Альбана Бал петербургский описать; Но, развлечён пустым мечтаньем, Я занялся воспоминаньем О ножках мне знакомых дам. По вашим узеньким следам, О ножки, полно заблуждаться! С изменой юности моей Пора мне сделаться умней, В делах и в слоге поправляться, И эту пятую тетрадь От отступлений очищать. К минуте мщенья приближаясь, Онегин, втайне усмехаясь, Подходит к Ольге. Быстро с ней Вертится около гостей, Потом на стул её сажает, Заводит речь о том о сём; Спустя минуты две потом Вновь с нею вальс он продолжает; Все в изумленье. Ленский сам Не верит собственным глазам. ХLII Мазурка раздалась. Бывало, Когда гремел мазурки гром, В огромной зале всё дрожало, Паркет трещал под каблуком, Тряслися, дребезжали рамы; Теперь не то: и мы, как дамы, Скользим по лаковым доскам. Но в городах, по деревням Ещё мазурка сохранила Первоначальные красы: Припрыжки, каблуки, усы Всё те же: их не изменила Лихая мода, наш тиран, Недуг новейших россиян. Ленский мой Всё видел: вспыхнул, сам не свой; В негодовании ревнивом Поэт конца мазурки ждёт И в котильон её зовёт. ХLV Но ей нельзя. Но что же? Да Ольга слово уж дала Онегину. О боже, боже! Что слышит он? Она могла… Возможно ль? Чуть лишь из пелёнок, Кокетка, ветреный ребёнок! Уж хитрость ведает она, Уж изменять научена! Не в силах Ленский снесть удара; Проказы женские кляня, Выходит, требует коня И скачет. Пистолетов пара, Две пули - больше ничего - Вдруг разрешат судьбу его. Но кончен он. Идут за ужин. Постели стелют; для гостей Ночлег отводят от сеней До самой девичьи. Всем нужен Покойный сон. Онегин мой Один уехал спать домой. Девицы в комнатах Татьяны И Ольги все объяты сном. Одна, печальна под окном Озарена лучом Дианы, Татьяна бедная не спит И в поле тёмное глядит. III Его нежданным появленьем, Мгновенной нежностью очей И странным с Ольгой поведеньем До глубины души своей Она проникнута; не может Никак понять его; тревожит Её ревнивая тоска, Как будто хладная рука Ей сердце жмёт, как будто бездна Под ней чернеет и шумит… «Погибну, - Таня говорит, - Но гибель от него любезна. Я не ропщу: зачем роптать? Не может он мне счастья дать». IV Вперёд, вперёд, моя исторья! Лицо нас новое зовёт. В пяти верстах от Красногорья, Деревни Ленского, живёт И здравствует ещё доныне В философической пустыне Зарецкий, некогда буян, Картёжной шайки атаман, Глава повес, трибун трактирный, Теперь же добрый и простой Отец семейства холостой, Надёжный друг, помещик мирный И даже честный человек: Так исправляется наш век! V Бывало, льстивый голос света В нём злую храбрость выхвалял: Он, правда, в туз из пистолета В пяти саженях попадал, И то сказать, что и в сраженье Раз в настоящем упоенье Он отличился, смело в грязь С коня калмыцкого свалясь, Как зюзя пьяный, и французам Достался в плен: драгой залог! Новейший Регул, чести бог, Готовый вновь предаться узам, Чтоб каждым утром у Вери 37 В долг осушать бутылки три. VI Бывало, он трунил забавно, Умел морочить дурака И умного дурачить славно, Иль явно, иль исподтишка, Хоть и ему иные штуки Не проходили без науки, Хоть иногда и сам впросак Он попадался, как простак. Умел он весело поспорить, Остро и тупо отвечать, Порой расчётливо смолчать, Порой расчётливо повздорить, Друзей поссорить молодых И на барьер поставить их, VII Иль помириться их заставить, Дабы позавтракать втроём, И после тайно обесславить Весёлой шуткою, враньём. Sed alia tempora! Удалость Как сон любви, другая шалость Проходит с юностью живой. Как я сказал, Зарецкий мой, Под сень черёмух и акаций От бурь укрывшись наконец, Живёт, как истинный мудрец, Капусту садит, как Гораций, Разводит уток и гусей И учит азбуке детей. Он с удовольствием, бывало, Видался с ним, и так нимало Поутру не был удивлён, Когда его увидел он. Тот после первого привета, Прервав начатый разговор, Онегину, осклабя взор, Вручил записку от поэта. К окну Онегин подошёл И про себя её прочёл. IX То был приятный, благородный, Короткий вызов, иль картель: Учтиво, с ясностью холодной Звал друга Ленский на дуэль. Онегин с первого движенья, К послу такого порученья Оборотясь, без лишних слов Сказал, что он всегда готов. Зарецкий встал без объяснений; Остаться доле не хотел, Имея дома много дел, И тотчас вышел; но Евгений Наедине с своей душой Был недоволен сам собой. X И поделом: в разборе строгом, На тайный суд себя призвав, Он обвинял себя во многом: Во-первых, он уж был неправ, Что над любовью робкой, нежной Так подшутил вечор небрежно. А во-вторых: пускай поэт Дурачится; в осьмнадцать лет Оно простительно. Евгений, Всем сердцем юношу любя, Был должен оказать себя Не мячиком предрассуждений, Не пылким мальчиком, бойцом, Но мужем с честью и с умом. XI Он мог бы чувства обнаружить, А не щетиниться, как зверь; Он должен был обезоружить Младое сердце. И вот на чём вертится мир! Теперь ревнивцу то-то праздник! Он всё боялся, чтоб проказник Не отшутился как-нибудь, Уловку выдумав и грудь Отворотив от пистолета. Теперь сомненья решены: Они на мельницу должны Приехать завтра до рассвета, Взвести друг на друга курок И метить в ляжку иль в висок. Он думал Оленьку смутить, Своим приездом поразить; Не тут-то было: как и прежде, На встречу бедного певца Прыгнула Оленька с крыльца, Подобна ветреной надежде, Резва, беспечна, весела, Ну точно та же, как была. XIV «Зачем вечор так рано скрылись? Все чувства в Ленском помутились, И молча он повесил нос. Исчезла ревность и досада Пред этой ясностию взгляда, Пред этой нежной простотой, Пред этой резвою душой!.. Он смотрит в сладком умиленье; Он видит: он ещё любим; Уж он, раскаяньем томим, Готов просить у ней прощенье, Трепещет, не находит слов, Он счастлив, он почти здоров… XV. Не потерплю, чтоб развратитель Огнём и вздохов и похвал Младое сердце искушал; Чтоб червь презренный, ядовитый Точил лилеи стебелёк; Чтобы двухутренний цветок Увял ещё полураскрытый». Всё это значило, друзья: С приятелем стреляюсь я. Когда бы ведала Татьяна, Когда бы знать она могла, Что завтра Ленский и Евгений Заспорят о могильной сени; Ах, может быть, её любовь Друзей соединила б вновь! Но этой страсти и случайно Ещё никто не открывал. Онегин обо всём молчал; Татьяна изнывала тайно; Одна бы няня знать могла, Да недогадлива была. XIX Весь вечер Ленский был рассеян, То молчалив, то весел вновь; Но тот, кто музою взлелеян, Всегда таков: нахмуря бровь, Садился он за клавикорды И брал на них одни аккорды, То, к Ольге взоры устремив, Шептал: не правда ль? Но поздно; время ехать. Сжалось В нём сердце, полное тоской; Прощаясь с девой молодой, Оно как будто разрывалось. Она глядит ему в лицо. XX Домой приехав, пистолеты Он осмотрел, потом вложил Опять их в ящик и, раздетый, При свечке, Шиллера открыл; Но мысль одна его объемлет; В нём сердце грустное не дремлет: С неизъяснимою красой Он видит Ольгу пред собой. Владимир книгу закрывает, Берёт перо; его стихи, Полны любовной чепухи, Звучат и льются. Их читает Он вслух, в лирическом жару, Как Дельвиг пьяный на пиру. Что день грядущий мне готовит? Его мой взор напрасно ловит, В глубокой мгле таится он. Нет нужды; прав судьбы закон. Паду ли я, стрелой пронзённый, Иль мимо пролетит она, Всё благо: бдения и сна Приходит час определённый; Благословен и день забот, Благословен и тьмы приход! XXII Блеснёт заутра луч денницы И заиграет яркий день; А я, быть может, я гробницы Сойду в таинственную сень, И память юного поэта Поглотит медленная Лета, Забудет мир меня; но ты Придёшь ли, дева красоты, Слезу пролить над ранней урной И думать: он меня любил, Он мне единой посвятил Рассвет печальный жизни бурной!.. Сердечный друг, желанный друг, Приди, приди: я твой супруг!.. И наконец перед зарёю, Склонясь усталой головою, На модном слове идеал Тихонько Ленский задремал; Но только сонным обаяньем Он позабылся, уж сосед В безмолвный входит кабинет И будит Ленского воззваньем: «Пора вставать: седьмой уж час. Онегин верно ждёт уж нас». Уже редеют ночи тени И встречен Веспер петухом; Онегин спит себе глубоко. Уж солнце катится высоко, И перелётная метель Блестит и вьётся; но постель Ещё Евгений не покинул, Ещё над ним летает сон. Вот наконец проснулся он И полы завеса раздвинул; Глядит - и видит, что пора Давно уж ехать со двора. XXV Он поскорей звонит. Вбегает К нему слуга француз Гильо, Халат и туфли предлагает И подает ему бельё. Спешит Онегин одеваться, Слуге велит приготовляться С ним вместе ехать и с собой Взять также ящик боевой. Готовы санки беговые. Он сел, на мельницу летит. Он слуге велит Лепажа 39 стволы роковые Нести за ним, а лошадям Отъехать в поле к двум дубкам. Идёт Онегин с извиненьем. Я не предвижу возражений На представление моё: Хоть человек он неизвестный, Но уж конечно малый честный». Зарецкий губу закусил. Онегин Ленского спросил: «Что ж, начинать? И пошли За мельницу. Пока вдали Зарецкий наш и честный малый Вступили в важный договор, Враги стоят, потупя взор. Давно ли друг от друга Их жажда крови отвела? Давно ль они часы досуга, Трапезу, мысли и дела Делили дружно? Ныне злобно, Врагам наследственным подобно, Как в страшном, непонятном сне, Они друг другу в тишине Готовят гибель хладнокровно… Не засмеяться ль им, пока Не обагрилась их рука, Не разойтиться ль полюбовно?.. Но дико светская вражда Боится ложного стыда. В гранёный ствол уходят пули, И щёлкнул в первый раз курок. Вот порох струйкой сероватой На полку сыплется. Зубчатый, Надёжно ввинченный кремень Взведён ещё. За ближний пень Становится Гильо смущенный. Плащи бросают два врага. Зарецкий тридцать два шага Отмерил с точностью отменной, Друзей развёл по крайний след, И каждый взял свой пистолет. XXX «Теперь сходитесь». Хладнокровно, Ещё не целя, два врага Походкой твёрдой, тихо, ровно Четыре перешли шага, Четыре смертные ступени. Свой пистолет тогда Евгений, Не преставая наступать, Стал первый тихо подымать. Туманный взор Изображает смерть, не муку. Так медленно по скату гор, На солнце искрами блистая, Спадает глыба снеговая. Мгновенным холодом облит, Онегин к юноше спешит, Глядит, зовёт его… напрасно: Его уж нет. Младой певец Нашёл безвременный конец! Дохнула буря, цвет прекрасный Увял на утренней заре, Потух огонь на алтаре!.. Под грудь он был навылет ранен; Дымясь из раны кровь текла. Тому назад одно мгновенье В сем сердце билось вдохновенье, Вражда, надежда и любовь, Играла жизнь, кипела кровь, - Теперь, как в доме опустелом, Всё в нём и тихо и темно; Замолкло навсегда оно. Закрыты ставни, окны мелом Забелены. Хозяйки нет. А где, бог весть.
Может здесь, не побоимся этого предположения, о каком другом «возмущении», и не только погодном, указано? А ведь правда! Ведь же было «возмущение»! Так это же поэт возможно о восстании декабристов написал!? Ну конечно же, чтобы обойти цензуру, написал про погоду, которая осенняя, а значит и ненастная, а значит с ветрами и бурями, ну понятно…. Ну, а может быть, все же просто он проснулся третьего генваря 1826 года, взглянул через заиндевевшее окно и увидел как «дворовый мальчик…» и т. Ну это слишком банально, когда такие события в столице…. Так может быть нам обратиться к истории декабрьского «возмущения», может там что интересное про погоду найдем? Самое простое — взглянуть на картины; есть же полотна и даже вполне известных живописцев той эпохи про сие событие. Вот, например, классическая картина В. Тимма «Лейб-гвардии Конный полк во время восстания 14 декабря 1825 года на Исаакиевской площади». На полотне мостовая написана белилами — то есть она под снегом? Так подробно выписаны скачущие кони, стройные ряды полков, хмурое небо, заснеженная мостовая… Видимо, с натуры писал живописец сию мостовую? Возможно он с мольбертом в тот день оказался вблизи Сенатской площади и успел, так сказать, запечатлеть?! Но, увы, в год восстания декабристов Тимму было пять лет и жил он в Риге, а сама картина была им написана в 1853 году. Так может ему про погоду в тот исторический день рассказал муж его сестры, также живописец, Карл Брюллов? Увы, Карл Павлович в тот год изучал шедевры живописи в Италии. Так что живописцы не оправдали надежд...
"В тот год осенняя погода Стояла долго на дворе..." Отрывок из романа в стихах "Евгений Онегин"
Тогда — не правда ли? Что ж ныне Меня преследуете вы? Зачем у вас я на примете? Не потому ль, что в высшем свете Теперь являться я должна; Что я богата и знатна, Что муж в сраженьях изувечен, Что нас за то ласкает двор? Не потому ль, что мой позор Теперь бы всеми был замечен, И мог бы в обществе принесть Вам соблазнительную честь? Я плачу...
Буду я стишки учить, всю жизнь зная его. Пушкин самый крутой поэт У Пушкина есть стихи и для детей и для взрослых. Это здорово, потому что они понятны всем. Он умел передавать свои чувства сквозь строки. Я очень люблю Пушкина и надеюсь вам тоже понравится эти стихи Всех с наступающим Новым годом Люблю читать А. Мне очень нравится Пушкин! В школе задали выучить стихотворение и я залезла сюда. Спасибо Александру Сергеевичу Пушкину. Люблю стихи А.
Зимний убор украсил все вокруг, включая кровли и забор. Да и стекло в XIX веке уже получившее широкое распространение в окнах разрисовано затейливыми узорами, созданными кистью мороза. Метафора «деревья в серебре» передает любование поэта открывшейся картиной, впрочем, как и эпитет «веселых». В финале — апофеоз торжества зимы: блистательные ковры, устлавшие округу, блистание чистого, нетронутого снега в солнечное утро. Пятая глава «Евгения Онегина» А. Пушкина была посвящена П. Плетневу, давнему другу и литературному критику, и напечатана зимой 1828 года.
Вот оказывается как, поэт начал писать пятую главу или, по крайней мере, строфу о погоде «4 генв. Не будем проводить манипуляции с календарями и оставим эту дату по юлианскому. Далее В. Набоков разбирает что есть «на дворе» - ну это же писалось для англоязычных студентов, которые русского деревенского двора не представляли — нам это не так интересно. И вот опять разбирается поэтический оборот про погоду; читаем Набокова далее: «Поэтому стихи 1—2: В тот год осенняя погода Стояла долго на дворе… — значат всего-навсего, что подобная погода осенняя продолжалась или длилась в том году 1820 в течение долгого времени до января 1821 г. Так, это хорошо, что Набоков нам напомнил, что действие в романе началось в 1820 году и перешло в 1821-й, и как раз возобновилось вместе с выпавшим «на третье в ночь» снегом. Читаем Набокова с возрастающим интересом далее: «Заметим, что в предыдущей, четвертой главе строфа XL лето чудесным образом завершается в ноябре, что расходится с постулированной краткостью северного лета гл. Запоздалый приход и осени, и зимы в «1820» г. Пушкинский «1820-й» отличается от реального 1820 г. Ну вот, и профессор В. Набоков пишет, что лето в Псковской губернии а о каких еще местах мог писать Пушкин, находясь в Михайловском? Да и снег выпал в год действия романа даже ранее праздника Покрова — 28 сентября по юлианскому календарю. Так что же имел ввиду поэт, намекая, что «в тот год осенняя погода стояла долго на дворе…»? Может быть нужно читать между строк? Может здесь, не побоимся этого предположения, о каком другом «возмущении», и не только погодном, указано? А ведь правда! Ведь же было «возмущение»! Так это же поэт возможно о восстании декабристов написал!?
ГЛАВА ПЯТАЯ
Протяженное лето того года, когда в деревню прибыл Онегин, лето, затянувшееся до ноября, Пушкин описал еще в Четвертой главе романа, что отметил В. В. Набоков в комментарии к стиху “Снег выпал только в январе ”. Здесь вы можете слушать онлайн стихотворение "В тот год осенняя погода" из романа "Евгений Онегин", где рассказывается об ожидании природой зимы, которая пришла только третьего января. Снег выпал только в январе. На третье в ночь. Проснувшись рано, В окно увидела Татьяна. Поутру побелевший двор, Куртины, кровли и забор, На стеклах легкие узоры, Деревья в зимнем серебре, Сорок веселых на дворе. И мягко устланные горы. Александр Сергеевич Пушкин (1799 – 1837). Евгений Онегин роман в стихах. В тот год осенняя погода Стояла долго на дворе, Зимы ждала, ждала природа. Снег выпал только в январе На третье в ночь.