7 февраля 1238 года: взятие Владимира войсками Батыя. Татаро-монгольское завоевание Северо-Восточной Руси и установление ига. 1237–1238. Нашествие Батыя на Северо-Восточную Русь. Захватив в 1236 г. Волжскую Булгарию, татаро-монголы двинулись на Русь. Большинство русскоязычной читающей публики черпало свои познания о нашествии из знаменитой художественной трилогии Василия Яна, где численность напавших на Русь монголо-татар определяется в 400 тысяч бойцов.
Россия. История. Монгольское нашествие
Большинство русскоязычной читающей публики черпало свои познания о нашествии из знаменитой художественной трилогии Василия Яна, где численность напавших на Русь монголо-татар определяется в 400 тысяч бойцов. Это означает, что княжич Всеволод Юрьевич с частью конной дружины сумел прорубиться через ряды монголов и оторваться от преследования. Отмечу, правда, что такая же попытка прорыва уже при взятии монголами 7 февраля 1238 года Владимира, оказалась для Всеволода роковой. 7 февраля 1238 г. — осада, захват и разорение Владимира.
Битва на реке Сити (2 статьи)
Разорение Владимирской земли После падения Владимира отряды воинов Батыя двинулись по всей Владимирской земле. В том же феврале 1238 года были захвачены ещё 14 городов княжества. Длительное и упорное сопротивление оказали монголам Переславль-Залесский и Тверь. Весть о трагической судьбе города застала Юрия Всеволодовича близ реки Сити, где он ждал войска из других княжеств. Русские войска опять оказались в меньшинстве и были разбиты. Великий князь погиб. Бесчинства захватчиков не закончились. Только в XIII веке Владимир трижды подвергался опустошительным набегам, но тем не менее оставался главным городом Руси после разгрома Батыем Киева в 1240 году. Епископ Кирилл находит обезглавленное тело великого князя Юрия на поле сражения на реке Сить. Москва была одним из городов Владимирского княжества. Именно в этом городе удалось сосредоточить такую политическую мощь, с которой уже не могли совладать ослабевшие татарские ханы.
В 1480 году Русское государство окончательно избавилось от ненавистного ига.
После этого монгольское войско разорило рязанскую округу, а потом двинулись к городу. Осада длилась шесть дней, в итоге город пал и был разрушен и сожжен монголами. Известен подвиг рязанского защитника Евпатия Коловрата. Его не было в городе во время осады, а пришел он уже на разоренные земли. Движимый чувством мести, Коловрат собрал отряд и начал нападать на вражеское войско с тыла. После разграбления Коломны, войско Батыя отправилось во Владимиро-Суздальское княжество. После пятидневной осады была взята Москва.
Незадолго до этого владимирский князь Юрий Всеволодович отправился на р. Сить, чтобы собрать войска для битвы с монголами; в городе же осталась его семья и немного дружины во главе с Петром Ослядюковичем. В это же время часть монголов пошла к Суздалю, захватила его и разграбила; население было или убито, или уведено в плен. Затем она вернулась к стенам Владимира. Там были уже размещены осадные сооружения, атаки которых осажденным удавалось отбивать. Оставался детинец — последняя уцелевшая часть города, где оборонялись защитники.
Тогда можно высчитать, Рязань была взята 21 декабря, Коломна от Рязани — примерно 120 км — 1-2 января, Москва от Коломны — примерно 150 км — 15-16 января, Владимир от Москвы — примерно 250 км — 7 февраля. В такой картине сразу обращает на себя внимание противоречие с походом тумена на Торжок. При одинаковых условиях около 500 км маршрутов Рязань — Коломна — Москва — Владимир и Владимир — Переяславль-Залесский — Тверь — Торжок через Волоколамск — еще длиннее в первом случае ордынцы двигались почти 6 недель, тогда как во втором — 2 недели к Торжку неприятель подошел 22 февраля , из которых 5 дней потратили на осаду Переяславль-Залесского, уверяют историки. За такой промежуток монголы могли преодолеть не более 300 км из расчета 15-20 км в день с обозом , следовательно, они не могли попасть в Торжок из Владимира. В то же время, Москва пала 15-16 января, от неё до Торжка около 400 км, или почти 5 недель ходу маршрут в современных топонимах: по Москве-реке — Волоколамск — Тверь — Торжок , т. Ошибаются историки, которые считают, что к Торжку ордынцы направились после битвы на Сити. Сражение случилось 4 марта, а Торжок после двухнедельной осады был взят 5 марта — очевидно полное хронологическое несоответствие событий, связанных с походом к Торжку от Сити. Странной выглядит попытка исследователей объяснить отказ от похода Батыя на Новгород приближающейся распутицей и лежащими впереди лесами да болотами. В то же время, по логике историков, идти через Брынские леса и 7 недель до мая осаждать Козельск ордынцы могли и вовсе не боялись ни весеннего разлива, ни лесных массивов. Если мы посмотрим на карту, то Козельск выпадает из маршрутного листа Батыя и находится в труднодоступном месте за дремучими лесными массивами, тогда как ордынцы придерживались замерзших крупных речных артерий. Кроме того, мы вновь обращаем внимание на временной период — от Торжка до Козельска монголы должны были преодолеть более 1000 км с учетом крюка к Игнач кресту и, как некоторые историки считают, взятием Вщижа за 3 недели! Откуда такая прыть взялась у измотанных монголов, исследователи предпочитают не объяснять. Остается открытым и вопрос: зачем так далеко углубляться в Брынский лес ради одного городка? Отсутствует упоминание о Козельске и в древнейшем своде — Лаврентьевской летописи. Путанно о тех событиях сообщает Никоновская летопись: войска Батыя после разграбления Северо-Восточной Руси вернулись к Рязани и оттуда пошли на Козельск. Интересная ремарка отмечается в Новгородской четвертой летописи: во всех списках присутствует в виде заглавия киноварью «о козельске», что указывает на отделение информации о Козельске от сведений о походе Батыя на Северо-Восточную Русь. Проливает свет на ситуацию персидский ученый Рашид ад-Дин в своем «Сборнике летописей». Согласно хронологии этого документа, можно узнать, что сыновья Джучи сначала «занялись войною с мокшей, буртасами и арджанами и в короткое время завладели ими», затем пошли на Русь: были взяты Рязань Арпан, Янь , Коломна-на-Оке Ике , Москва Макар, Икан , Владимир град Юргея Великого , Переяславль Каринкаль , после этого Батый вернулся, провел совет с соратниками, решили идти облавой и в тот поход споткнулись об Кул-Акыкс Козельск , который пришлось осаждать два месяца. При таких обстоятельствах, можно утверждать, что Козельск не был атакован Батыем в походе на Северо-Восточную Русь. Чтобы понять логику развития рассматриваемых событий, нужно определить, откуда начинался поход Батыя на Северо-Восточную Русь и как орда уходила. А вот уход грабителей не нашел отражения в древнерусских текстах. Можно лишь предположить, что Батый, чтобы иметь возможность пополнять запасы, должен был возвращаться в донские степи не по разоренным землям Рязанского княжества. При таком развитии ситуации можно предположить, что захватчики полностью покинули земли Северо-Восточной Руси к концу апреля, уйдя за Оку. При этом, перед уходом руководство центральной группировки в Шернском лесу в верховьях реки Шерна, не добившись перехода на свою сторону плененного на Сити князя Василька Константиновича, казнили его.
А меньшая братья в вашей воле; по-моему, лучше бы помириться и дать старшинство князю Константину, нечего смотреть, что перед нами мало Ростиславова племени, да князья-то все они мудрые, смышленые, храбрые; мужи их, новгородцы и смольняне, смелы на бою, а про Мстислава Мстиславича и сами знаете в том племени, что дана ему от бога храбрость больше всех; так подумайте-ка, господа, об этом! Не было того ни при прадедах. Эта речь понравилась князьям, они созвали бояр своих и начали им говорить: «Когда достанется нам неприятельский обоз в руки, то вам будут кони, брони, платье, а кто вздумает взять живого человека, тот будет сам убит; у кого и золотом будет шитое платье, и того убивай, не оставим ни одного в живых; кто из полку побежит и будет схвачен, таких вешать или распинать, а о князьях, если достанутся нам в руки, подумаем после». Отпустивши людей своих, князья вошли в шатер и начали делить волости; князь Юрий сказал: «Мне, брат Ярослав, Владимирская земля и Ростовская, тебе Новгород, Смоленск — брату нашему Святославу, Киев отдай черниговским князьям, а Галич нам же». Младшие братья согласились, поцеловали крест и написали грамоты. Здесь всего любопытнее для нас презрение северных князей к Киеву, с которым для их предков и для всех южных князей соединялась постоянно мысль о старшинстве, о высшей чести, но богатый Галич Всеволодовичи берут себе. Поделивши между собою все русские города, Юрий с Ярославом стали звать врагов к бою; Ростиславичи с своей стороны призвали князя Константина, долго думали с ним, взяли с него клятву, что не будет в нем перевету к братьям, и двинулись в ночь к ростовскому стану на реку Липицу; во всех полках их раздавались крики, в Константиновом войске трубили в трубы — это навело страх на Юрия и Ярослава, они отступили за дебрь и расположили свои полки на Авдовой горе; Ростиславичи на рассвете пришли к Липицам и, видя, что враги отступили на Авдову гору, расположились на противоположной горе Юрьевой и послали ко Всеволодовичам троих мужей опять с мирными предложениями: «А не дадите мира, — велели они сказать им, — так отступите подальше на ровное место, а мы пойдем на вашу сторону; или мы отойдем к Липицам, а вы перейдете на наши станы». Князь Юрий отвечал: «Ни мира не беру, ни отступаю; вы прошли через всю землю, так неужели этой дебри не перейдете? Получивши их ответ, Ростиславичи послали своих молодых людей биться против Ярославовых полков; те бились целый день до ночи, но бились неусердно, потому что была буря и очень холодно. На другое утро, 21 апреля в четверг, на второй неделе по Пасхе, Ростиславичи решились было идти прямо ко Владимиру, не схватываясь с неприятелем, и полки их стали уже готовиться к выступлению; видя это, полки Юрьевы начали также сходить с своей горы, думая, что враги бегут, но те остановились и опрокинули их назад. В это время явился князь Владимир псковский из Ростова, Ростиславичи стали думать, куда идти, причем Константин сказал им: «Братья, князь Мстислав и Владимир! Если пойдем мимо них, то ударят на нас в тыл, а потом мои люди на бой не охочи, того и гляди, что разойдутся по городам». На это Мстислав отвечал: «Князь Владимир и Константин! Гора нам не поможет, гора нас и не победит; призвавши на помощь крест честный и свою правду, пойдем к ним». Все согласились и начали ставить полки: Владимир Рюрикович смоленский поставил полки свои с краю, подле него стал Мстислав и Всеволод с новгородцами, да Владимир псковский с псковичами, а подле него стал князь Константин с ростовцами; с противной стороны Ярослав стал с своими полками, т. Мстислав и Владимир начали ободрять своих новгородцев и смольнян: «Братья! Ступайте, кто как хочет, кто пеш, кто на коне». Новгородцы отвечали: «Мы не хотим помирать на конях, хотим биться пеши, как отцы наши бились на Кулакше». Мстислав обрадовался этому и новгородцы, сойдя с лошадей, посметавши с себя порты и сапоги, ударились бежать босые на врагов, смольняне побежали за ними также пешком, за смольнянами князь Владимир отрядил Ивора Михайловича с полком, а старшие князья и все воеводы поехали сзади на лошадях. Когда полк Иворов въехал в дебрь, то под Ивором споткнулся конь, что заставило его приостановиться, но пешие, не дожидаясь Ивора, ударили на пешие полки Ярославовы с криком, бросая палки и топоры, суздальцы не выдержали и побежали, новгородцы и смольняне стали их бить, подсекли стяг Ярославов, а когда приспел Ивор, то досеклись и до другого стяга. Увидавши это, Мстислав сказал Владимиру Рюриковичу: «Не дай нам бог выдать добрых людей! Мстислав трижды проехал по вражьим полкам, посекая людей: был у него на руке топор с паворозою, которым он и рубил; князь Владимир не отставал от него, и после лютой битвы досеклись, наконец, до обоза Всеволодовичей; тогда последние, видя, что Ростиславичи жнут их полки, как колосья, побежали вместе с муромскими князьями, а князь Мстислав закричал своим: «Братья новгородцы! Не останавливайтесь над товаром, доканчивайте бой, а то воротятся назад и взметут вас». Новгородцы, говорит летописец, отстали от обоза и бились, а смольняне напали на добычу, одирали мертвых, о битве же не думали. Велик, братья, промысл божий, говорит тот же летописец: на этом страшном побоище пало только пять человек новгородцев да один смольнянин, все сохранены были силою честного креста и правдою; с противной стороны было убито множество, а в плен взято 60 человек во всех станах; если бы князья Юрий и Ярослав знали это да ведали, то мирились бы, потому что слава их и хвала погибла, и полки сильные ни во что пошли: было у князя Юрия 13 стягов, труб и бубнов 60, говорили и про Ярослава, что у него было стягов 16, а труб и бубнов 40. Люди больше всего жаловались на Ярослава: от тебя, говорили они, потерпели мы такую беду, о твоем клятвопреступлении сказано: придите, птицы небесные, напитайтесь крови человеческой; звери! Не десять человек убито, не сто, но всех избито 9233 человека; крик, вытье раненых слышны были в Юрьеве и около Юрьева, не было кому погребать, многие перетонули во время бегства в реке; иные раненые, зашедши в пустое место, умерли без помощи; живые побежали одни к Владимиру, другие к Переяславлю, некоторые в Юрьев. Юрий прибежал во Владимир на четвертом коне, а трех заморил, прибежал в одной первой сорочке, подклад и тот бросил; он приехал около полудня, а схватка была в обеденную пору. Во Владимире оставался один безоружный народ: попы, монахи, жены да дети; видя издали, что кто-то скачет к ним на коне, они обрадовались, думая, что то вестник от князя с победою; «Наши одолевают», — говорили они. И вдруг приезжает князь Юрий один, начинает ездить около города, кричит: «Укрепляйте стены! На другое утро Юрий созвал народ и стал говорить: «Братья владимирцы! Затворимся в городе, авось отобьемся от них». Ему отвечали: «Князь Юрий! С кем нам затвориться? Братья наши избиты, другие взяты в плен, остальные пришли без оружия, с кем нам стать? Это владимирцы ему обещали. Ярослав также прибежал в Переяславль на пятом коне, а четырех заморил и затворился в городе. Недовольно было ему первого зла, говорит летописец, не насытился крови человеческой: избивши в Новгороде много людей и в Торжке, и на Волоке, этого было ему все мало; прибежавши в Переяславль, он велел и тут теперь перехватить всех новгородцев и смольнян, зашедших в землю его для торговли, и велел их покидать одних в погреба, других запереть в тесной избе, где они и перемерли все, числом полтораста; на смольнян он не так злобился и велел запереть их 15 человек особо, отчего они все и остались живы. Не так поступали князья из милостивого племени Ростиславова: они остальную часть дня оставались на месте побоища, а если бы погнались за неприятелем, то князьям Юрию и Ярославу не уйти бы, да и Владимир был бы взят врасплох, но Ростиславичи тихо пришли ко Владимиру, объехали и стали думать, откуда взять, а когда ночью загорелся княжий двор, и новгородцы хотели воспользоваться этим случаем для приступа, то Мстислав не пустил их; через день вспыхнул опять пожар в городе, и горело до света, смольняне также стали проситься на приступ, но князь Владимир не пустил их. Тогда князь Юрий выслал к осаждающим князьям с челобитьем: «He ходите на меня нынче, а завтра сам пойду из города». И, точно, на другой день рано утром выехал он из города, поклонился князьям Мстиславу и Владимиру Рюриковичу и сказал: «Братья! Вам челом бью, вам живот дать и хлебом меня накормить, а брат мой, Константин, в вашей воле». Он дал им богатые дары; те помирились с ним, помирили его и с братом Константином, который взял себе Владимир, а Юрий должен был удовольствоваться Радиловым Городцем на Волге; владыка, княгиня и весь двор его сели немедленно в лодки и поплыли вниз по Клязьме, а сам князь Юрий, зашедши перед отъездом в Соборную церковь, стал на колени у отцовского гроба и со слезами сказал: «Суди, бог, брату моему, Ярославу, что довел меня до этого». Проводивши Юрия, владимирцы — духовенство и народ — пошли встречать нового князя, Константина, который богато одарил в тот день князей и бояр, а народ привел к присяге себе. Между тем Ярослав все злобился и не хотел покоряться, заперся в Переяславле и думал, что отсидится здесь, но когда Ростиславичи с Константином двинулись к Переяславлю, то он испугался и стал слать к ним с просьбою о мире, а наконец и сам приехал к брату Константину, ударил ему челом и сказал: «Господин! Я в твоей воле: не выдавай меня тестю моему, Мстиславу, и Владимиру Рюриковичу, а сам накорми меня хлебом». Константин помирил его с Мстиславом еще на дороге, и когда князья пришли к Переяславлю, то Ярослав одарил их и воевод богатыми дарами; Мстислав, взявши дары, послал в город за дочерью своею, женою Ярославовою, и за новгородцами, которые остались в живых и которые находились в полках с Ярославом, тот не раз после этого посылал к нему с просьбою отдать ему жену, но Мстислав не согласился. Так Мстислав уничтожил завещание Всеволода III, восстановил, по-видимому, старину на севере, хотя, собственно, здесь торжеством Константина прокладывался путь к торжеству нового порядка вещей, потому что старший брат становился материально несравненно сильнее младших, получив и Ростов и Владимир, чего прежде желал; племени Константинову следовало теперь усиливаться на счет остальных сыновей Всеволодовых, но судьба хотела иначе и предоставляла честь собрания Северной Руси племени третьего сына Всеволода, того самого Ярослава, который был виновником описанных событий. Слабый здоровьем Константин недолго накняжил во Владимире, он чувствовал приближение смерти, видел сыновей своих несовершеннолетними и потому спешил помириться с братом Юрием, чтоб не оставить в нем для последних опасного врага: уже в следующем 1217 году он вызвал к себе Юрия, дал ему Суздаль, обещал и Владимир по своей смерти, много дарил и заставил поцеловать крест, разумеется, на том, чтобы быть отцом для племянников. В 1218 году Константин послал старшего сына своего, Василька, на стол ростовский, а Всеволода — на ярославский; по словам летописца, он говорил им: «Любезные сыновья мои! Будьте в любви между собою, всею душою бойтесь бога, соблюдая его заповеди, подражайте моим нравам и обычаям: нищих и вдов не презирайте, церкви не отлучайтеся, иерейский и монашеский чин любите, книжного поученья слушайтесь, слушайтесь и старших, которые вас добру учат, потому что вы оба еще молоды; я чувствую, дети, что конец мой приближается и поручаю вас богу, пречистой его матери, брату и господину Юрию, который будет вам вместо меня». Константин умер 2 февраля 1218 года; летописец распространяется в похвалах его кротости, милосердию, попечению о церквах и духовенстве, говорит, что он часто читал книги с прилежаньем и делал всe по-писаному в них. После имя Константина поминается с прозванием добрый. Брат его, Юрий, стал по-прежнему княжить во Владимире. Как бы то ни было, Ярослав стал сердиться на старшего брата и, чтоб успешнее действовать против него, поссорил с дядею и троих Константиновичей ростовских — Василька, Всеволода и Владимира. Юрий, узнавши об этом, спешил предупредить усобицу и в 1229 году повестил всем родичам, чтоб съехались к нему во Владимир на сейм; Ярослав сначала не хотел было ехать, но, узнав, что племянники поехали, отправился и сам во Владимир. Здесь Юрию удалось уладить дело: все родичи поклонились ему, называя отцом себе и господином, весело отпраздновали Рождество богородицы, получили подарки сами и бояре их и разъехались довольные по волостям своим. Ярослав, обеспеченный со стороны старшего брата, стал готовиться к войне с Михаилом; тогда во Владимир явилось посольство из Южной Руси от князя киевского — Владимира Рюриковича и черниговского — Михаила, обоих близких свойственников великого князя Юрия который в том же 1230 году женил сына своего Всеволода на дочери Владимира киевского ; приехал сам митрополит Кирилл с черниговским епископом Порфирием: новое могущественное значение Северной Руси уже не в первый раз заставляет митрополитов отправляться туда и стараться, чтоб обе половины Руси были в политическом единении, которое условливало и единение церковное. Митрополит достиг цели своей поездки: Ярослав послушался старшего брата Юрия, отца своего митрополита, и заключил мир с Михаилом. Следствием мира было то, что, как мы видели, Михаил уехал из Новгорода, оставя там сына своего Ростислава, и новгородцы не могли дождаться его с войском, чтоб идти вместе на Ярослава. Но опять новые волнения в Новгороде, торжество стороны суздальской, изгнание Ростислава, бегство приверженцев Михаиловых к нему в Чернигов и утверждение Ярослава в Новгороде, могли снова возбудить вражду Суздаля с Черниговом; сюда присоединялась еще другая причина вражды, к которой не мог быть нечувствителен и великий князь Юрий: в 1232 году Михаил черниговский вместе с Владимиром киевским двинулись на волынских князей — Даниила и Василька Романовичей, бывших в близком свойстве с Юрием владимирским, ибо дочь последнего была за Васильком. Как бы то ни было, но в том же 1232 году великий князь Юрий с братом Ярославом и племянниками Константиновичами вступил в Черниговские волости; сам Юрий возвратился, не доходя Серенска; но Ярослав с новгородским войском взял и сжег Серенск, осадил было и Мосальск, но отступил без успеха и без мира, истребивши только много хлеба во владениях врага своего. У последнего, как мы видели, жило много новгородцев, его приверженцев, бежавших вследствие перевеса стороны суздальской. Внезд Водовик умер, но у него остался сын, который вместе с пятью другими изгнанниками, подговоривши трубчевского князя Святослава, явился в пределах новгородских; но Святослав, увидавши, что товарищи его обмануты своими приятелями в Новгороде, что там нет никакой надежды на успех, уехал назад; тогда новгородские изгнанники бросились во Псков и получили здесь успех благодаря, вероятно, недавней вражде псковичей с Ярославом: они схватили наместника последнего, Вячеслава, прибили его, заключили в оковы; смута вставала и в Новгороде: вероятно, и здесь поднялась враждебная Ярославу сторона, пользуясь отсутствием князя; но приезд Ярослава утишил волнение; князь велел схватить псковичей, бывших в Новгороде, посадил их на Городище в гриднице и послал во Псков объявить его жителям: «Мужа моего отпустите, а тем путь покажите прочь, пусть идут, откуда пришли». Но псковичи не послушались, стали крепко за изгнанников и велели отвечать Ярославу и новгородцам: «Вышлите к ним жен их и все имение, тогда мы отпустим Вячеслава, или мы себе, а вы себе». Так прошло все лето без мира. Но псковичи не могли жить долго во вражде с Новгородом; когда Ярослав не велел пускать к ним купцов и берковец соли стал продаваться по 7 гривен, то они отпустили Вячеслава, а князь отпустил к ним жен новгородских изгнанников, но мира все еще не было; наконец, зимою явились псковские послы в Новгород, поклонились Ярославу, сказали ему: «Ты наш князь» — и стали просить у него себе в князья сына его Феодора; Ярослав не дал им сына, но дал шурина, князя Юрия; псковичи взяли Юрия, а изгнанникам новгородским показали от себя путь, и те отправились к немцам в Оденпе. В 1234 году литовцы явились внезапно перед Русою и захватили посад до самого торгу; но жители и засада гарнизон успели вооружиться: огнищане и гридьба, купцы и гости ударили на литву, выгнали ее из посада и продолжали бой на поле; литовцы отступили. Князь Ярослав, узнавши об этом, двинулся на врагов с конницею и пехотою, которая ехала в насадах по реке Ловати; но у Муравьина князь должен был отпустить пехоту назад, потому что у ней недостало хлеба, а сам продолжал путь с одною конницею; в Торопецкой волости на Дубровне встретил он литовцев и разбил их; побежденные потеряли 300 лошадей, весь товар и побежали в лес, побросавши оружие, щиты, совни, а некоторые тут и костью пали; новгородцы потеряли 10 человек убитыми. Еще под 1229 годом наши летописи упоминают, что саксины и половцы прибежали с низовьев Волги к болгарам, гонимые татарами, прибежали и сторожа болгарские, разбитые последними на реке Яике. В 1236 году 300000 татар под начальством Батыя вошли в землю Болгарскую, сожгли славный город Великий, истребили всех жителей, опустошили всю землю: толпы болгар, избежавших истребления и плена, явились в пределах русских и просили князя Юрия дать им здесь место для поселения; Юрий обрадовался и указал развести их по городам поволжским и другим. В следующем году лесною стороною с востока явились в рязанских пределах и татары; ставши на одном из притоков Суры, Батый послал жену-чародейку и с нею двух мужей к князьям рязанским требовать десятины от всего — князей, простых людей и коней, десятины от коней белых, десятины от вороных, бурых, рыжих, пегих; князья рязанские, Юрий Игоревич с двумя племянниками Ингваревичами Олегом и Романом, также князья муромский и пронский, не подпуская татар к городам, отправились к ним навстречу в Воронеж и объявили им: «Когда никого из нас не останется, тогда все будет ваше». Между тем они послали во Владимир к князю Юрию объявить о беде и просить помощи, но Юрий не исполнил их просьбы и хотел один оборониться. Услыхавши ответ князей рязанских, татары двинулись дальше и 16-го декабря осадили Рязань, а 21-го взяли приступом и сожгли, истребивши жителей; князя Юрия удалось им выманить обманом из города; они повели его к Пронску, где была у него жена, выманили и ее обманом, убили обоих, опустошили всю землю Рязанскую и двинулись к Коломне. Здесь дожидался их сын великого князя Юрия, Всеволод, с беглецом рязанским князем Романом Ингваревичем и воеводою Еремеем Глебовичем: после крепкой сечи великокняжеское войско потерпело поражение; в числе убитых были князь Роман и воевода Еремей, а Всеволод Юрьевич успел спастись бегством во Владимир с малою дружиною.
Нашествие монголов на Русь зимой 1237-1238гг. Владимирское княжество
На наш взгляд если основываться на том же историческом факте, наиболее вероятна дата Ситской битвы 2 марта 1238 года, так как Бурундай спешил на помощь главным силам хана Батыя, уже взявшим Тверь 21 февраля 1238 года и штурмующим Торжок вторую неделю. 6 февраля 1238 года все приготовления к штурму у монголов были закончены, и хан Батый отправил тумены на приступ столицы Северо-Восточной Руси. Оборона Владимира — осада и взятие столицы Владимиро-Суздальского княжества города Владимира войсками под руководством чингизида Батыя и военачальника Субэдэя 3-7 февраля 1238 года. Обычно датой падения города считается 7 февраля. В самом начале 1238 г. монгольские войска вышли к границе Владимирского великого княжества. В первых числах января 1238 г. под стенами Коломны состоялось крупнейшее полевое сражение в ходе монгольского нашествия на Руси, в котором войско Владимирского великого княжества. Затем под натиском ордынцев пали Суздаль, Ярославль, Тверь и другие города. В начале февраля 1238 г. войско хана Батыя подошло к столице княжества — городу Владимиру.
Нашествие монголов на Русь зимой 1237-1238гг. Владимирское княжество
Нет согласия и в дате этого сражения. Официальной датой считается 4 марта 1238 года. Безусловно, проводить голосование на тему было или не было иго на Руси — затея изначально гиблая, поскольку прошлое никак не зависит от количества проголосовавших за ту или иную концепцию. Безусловно, проводить голосование на тему было или не было иго на Руси — затея изначально гиблая, поскольку прошлое никак не зависит от количества проголосовавших за ту или иную концепцию. Эпизод Западного (кипчакского) похода монголов (1236—1242) и монгольского нашествия на Русь (1237—1240), в частности, монгольского похода на Северо-Восточную Русь (1237—1238).
«Злой город»: как защитники Козельска сдержали нашествие Батыя
Фильм удостоен двух премий «Оскар». Убито более 2300 сербов из них 551 дети. Из 52 погибших — 16 адмиралов и генералов и почти два десятка капитанов первого ранга, занимавших адмиральские должности. Столько высших морских военачальников не погибло за всю Вторую мировую войну. Противником диктатора Фердинанда Маркоса была Корасон Акино. Победителем объявили Маркоса, но Корасон Акино призвала к массовому протесту и получила мощную поддержку католической церкви, а затем и армии.
Первый — трехтысячный конный полк во главе с воеводой Дорожем, находился в верховье Сити, в районе селений Могилицы и Божонки, с целью своевременного обнаружения разведки противника и встречного боя с его передовым отрядом. Там был стан командующего, князя Юрия Всеволодовича, с оборудованными для боя позициями, с обозами в районе третьего полка. Третий отряд полк правой руки — в районе Семеновского, Игнатова рядом с Семеновским , Петровского, Ст. Мерзлеева и Великого Села, которого сейчас нет. Задачи отряда — обеспечение северного фланга русских войск и участие в главном сражении. В соответствии с тактикой русских войск того времени должен быть и запасный засадный полк. Запасный полк князя Юрия, скорее всего и был поставлен на восточном берегу Сити, так как Юрий считал его безопасным даже не вел разводку в сторону востока , а точнее между Семеновским и Красным, чтобы во время битвы полк мог идти на помощь как в стан Юрия, так и к северному полку. Все три отряда к моменту битвы были растянуты на расстояние более 100 километров. Бурундай, выйдя к Сити, точно знал расположение этих отрядов. Как от своей разведки, так и от пленных он узнал и о проходе полка Дорожа в верховье Сити мимо села Воскресенское, куда он пошел, ожидая встречи передового отряда Батыя от Бежецка, ибо он, как и Юрий, считал, что все силы врага находятся в Твери и Торжке. Итак, выйдя к Сити у села Воскресенское, Бурундай вдогонку Дорожу направил сильный отряд около одной тьмы для его уничтожения у селений Могилицы, Божонки и других. Этот отряд громил, вырезал и сжигал все на своем пути, ибо скрывать уже было нечего. Вот поэтому долгое время у многих ученых и краеведов, в том числе и у С. Мусина-Пушкина, сложилось мнение, что татаро-монголы пришли с запада — от Бежецка через Красный Холм. В действительности главные силы Бурундая пошли от Воскресенского, вниз по Сити. Второй отряд окружения, надо полагать, Бурундай направил в устье реки Верексы, в 5-8 километрах от Воскресенского, затем вверх по ней, до Ковалевского ручья и далее на север, до соединения с северным третьим отрядом окружения с целью замыкания кольца окружения. Третий, северный отряд окружения, только что упомянутый, отделился, как надо полагать, от ярославского оперативного отряда при подходе к устью реки Сити и устремился дальше вверх по Мологе на 13 километров выше до укрепленного городища Старое Холопье. Много позже на том месте построено было с. Борисоглеб с усадьбой Мусина-Пушкина. Отряд взял Старое Холопье, пошел вверх по реке Удрусе, рассыпавшись по деревням вплоть до Суминского, а через Новинку, Крутец, Ветрянку, замкнув кольцо окружения, вместе со вторым отрядом устремился через Федорково на Великое Село, Турбаново, Старое Мерзлеево, а с Халева на Покровское. Именно так, на мой взгляд, должно было произойти окружение войск князя Юрия. Такая схема «облавы» не противоречит летописям, подтверждается народными преданиями всех этих мест, отдельными заключениями ученых и краеведов. Теперь можно представить весь ход Ситской битвы. Поскольку все отряды Бурундая подошли без спешки, скрытно и действия их были заранее согласованы, то больших временных интервалов между сражениями в разных местах не было. Однако первым сражением надо считать разгром трехтысячного полка Дорожа ночью, под утро, второго марта 1238 года. Надо полагать, нападение на него было сделано тогда, когда основной его состав находился в крестьянских избах селений Могилицы, Божонки и других, ибо князь Юрий и Дорож уже 8 суток ждали нападения. Естественно, много суток Дорож не мог полк держать в седле, имея теплые избы. Сторожили по западным направлениям сотни, а скорее, десятки всадников. Свой тыл Дорож считал безопасным. Селения с русскими воинами одновременно были окружены. Начался смертный бой около изб. Выскакивавших из изб русских воинов рубили около дверей и окон. Удалось вырваться из кольца окружения очень немногим.
Великий князь сумел собрать значительное количество войск, которые в противном случае были бы уничтожены монголами по частям в своих городах. Неизвестность места сбора заставила завоевателей распылить свои силы. Бурундай сильно рисковал, выдвигаясь с одним туменом против численно равной ему русской рати, находившейся в укрепленном лагере, да еще в незнакомой и труднодоступной местности. Юрий Всеволодович получил хороший шанс разгромить одну из частей монгольской армии. Как бы много могла дать Руси эта победа! Но этот шанс был упущен из-за слабой в военном отношении организации русских, не сумевших как следует организовать охрану собственного лагеря. Смелость и решительность монгольского командующего обеспечили его войскам тактическую внезапность и определили исход сражения. Русское сторожевое охранение не смогло не только вовремя обнаружить приближение врага, но и предупредить главные силы. В результате прорыв монголов к лагерю оказался внезапным.
Родился, вероятно, в 1220 г. Юные годы провел в Новгороде, где княжил сначала с братом Федором, а с 16 лет самостоятельно. В 1240 и 1242 гг. Став великим князем владимирским, проводил проордынскую политику. Переписи населения во Владимирской Руси Великий хан Мунке прислал «численников» для переписи, чтобы определить размер дани и количества русских воинов, поставляемых в ордынское войско. Из переписи исключалось только православное духовенство. В Ростове, Муроме и Рязани перепись прошла спокойно, но новгородцы отказались пустить к себе «численников». Суздальские полки Александра Невского явились в Новгород для усмирения бунтовщиков. Бунт был подавлен. Массовое атиордынское движение в Северо-Восточной Руси Злоупотребления мусульманских откупщиков они брали двойную, а то и тройную дань. В Ростове, Владимире, Переяславле, Ярославле по решению вече откупщики были изгнаны. Орда готова была послать карательные отряды. Ему удалось добиться отмены тяжелой повинности — поставлять воинов в ордынское войско. На обратном пути 14 ноября в Городце на Волге Александр в схиме Алексий умер, был перенесён во Владимир и похоронен во владимирском Рождественском монастыре. Ярослав и Андрей вступили в борьбу из-за великокняжеского стола. Спор был отдан на решение хана, который передал великокняжеский ярлык Ярославу. Теперь во власти Ярослава были Тверское и Владимирское княжества. Поход на Новгород Упоминание в Новгородской летописи о Великом Владимирском баскаке Амрагане, который во главе военного отряда пришел в Новгород. На владимирском престоле Василий Ярославич костромской Дети Александра Невского были еще малы и в междоусобной борьбе не принимали участия. Епископом Суздальским и Владимирским стал Серапион Под 1274 г. Серапион похоронен в Успенском соборе Владимира.
Татаро-монгольское завоевание Северо-Восточной Руси и установление ига
Безусловно, проводить голосование на тему было или не было иго на Руси — затея изначально гиблая, поскольку прошлое никак не зависит от количества проголосовавших за ту или иную концепцию. Взятие города Владимира войском хана Батыя 7 февраля 1238 г. Столицу Владимиро-Суздальского княжества защищала дружина под командованием князей Мстислава и Всеволода (сыновья великого князя Юрия Всеволодовича). 3-7 февраля 1238 г. Осада и взятие монголами Владимира. 4 марта 1238 г. Битва на реке Сить русских войск во главе с великим князем Владимирским Юрием Всеволодовичем и монгольскими войсками. К Владимиру отряды Батыя подошли 3 февраля. Великого князя в городе не было, Юрий отступил к Ярославлю с малой дружиной (По Лаврентьевской летописи, Юрий пошёл сразу на Сить.) В столице остались Всеволод и Мстислав, “полк” возглавил воевода Пётр.
Битва на реке Сити (2 статьи)
В период с 20 января по 2-3 февраля 1238 года вражеское войско преодолело путь до Владимира на Клязьме. Здесь, при впадении в Клязьму реки Нерль находился каменный крест, отмечавший этот важный перевалочный пункт. 3 февраля 1238 года монголо-татарские орды осадили столицу северо-восточной Руси – Владимир, в котором проживало по подсчетам историков около 40 тысяч человек. Арабский средневековый автор Рашид ад-Дин сообщает, что русские восемь дней защищали город. Одно их самых трагичных памятных событий в истории России произошло 7 февраля 1238 года. В этот день, напавшие на Русь Монголо-татарские орды смогли захватить город Владимир. Во время данных событий город был разграблен, сожжён, а часть горожан убита и уведена в плен. На следующий день началась осада столицы Владимиро-Суздальского княжества, которая продлилась до 7-го февраля. Эти трагические события отражены в знаменитой диараме Золотых ворот, сообщает 3 февраля